— Ну ты даешь, Вадька! — залилась смехом Валерия. — Прям как академик выступил. Не хуже Панченко, или как его там.
— При чем здесь академик, — пожал плечами Вадим.
На самом деле эту речь он заранее подготовил вместе с режиссером передачи, бойкой дамой под сорок, а потом вызубрил как следует, — так, впрочем, делались и все остальные выступления. После него примерно о том же говорил еще один деятель, подобранный Эдуардычем, кажется, в Департаменте образования. Его скучноватую речь прервал сам господин Бугаев, выкрикнувший:
— Да этот интеллигент в очках из анекдота — в очках и шляпе — уже ушел в прошлое! Должен уйти! Это мое твердое убеждение! Будущее за новым типом интеллигента, новым типом бизнесмена: цветущий спартанец, всесторонне образованный, могучий, культурный, волевой! Ведь на наших просторах только такие раньше и рождались. Поэтому призываем всех: вкладывайте деньги в фонд «Здоровье России»! Вы и ваши сбережения будут способствовать возрождению нации,
— А как насчет дивидендов? — вкрадчиво спросил ведущий.
— Ну это святое! — вскричал Эдуардыч. — Мы будем выпускать лотерею, откроем в городе сеть магазинов спортивных товаров… Чемпионат в Лос-Анджелесе пропустили, но следующие состязания такого масштаба будут уже транслироваться частично и на наши деньги, и на деньги вкладчиков, а это значит — нам будут платить рекламодатели. Так что насчет дивидендов не беспокойтесь. Мы уже сейчас планируем до двадцати пяти процентов в месяц. И вкладчики нам верят. За нами не залежится! Ведь у меня какой стиль? Приличные дивиденды — больше вкладов, здоровее народ. С прибылей — поддержка спорта, состязания зрелищней, значит — новый приток средств от рекламы. И снова растут доходы вкладчиков. Честный бизнес — прибыльное дело.
Вадим ничего не сказал Валерии, но все экспромты, выкрики и даже движения были тщательно подготовлены и выверены режиссером передачи.
— Слушай, я тебя поздравляю, — радовалась Валерия. — Это шикарно! И у тебя был такой умный вид…
Потом позвонила мама и тоже поздравила. Она, правда, осторожно спросила, действительно ли этот Бугаев такой честный и бескорыстный. Поскольку она видела Эдуардыча на свадьбе и составила о нем самое нелестное мнение, ей было неприятно, что сын участвует вместе с ним в таком серьезном предприятии. Хотя Нонна Анатольевна не могла не признать, что во время передачи господин Бугаев произвел на нее куда более приятное впечатление.
Не замедлил позвонить и Гриша Проценко.
— Ты чего, Ворон, — начал он, — решил в МММ поиграть?
— При чем здесь МММ? — не понял Вадим.
— Так такая же надуваловка небось.
— Да вовсе нет, с чего ты взял…
— Ты серьезно, что ли? — удивился Проценко.
— Ну конечно.
— Не знаю, — с сомнением сказал Гриша. — Вот на свадьбе он хоть и полным дерьмом был, но откровенным, а по ящику такой фуфлогон вылез… Или уж я совсем ничего не понимаю…
— Он деловой человек, — начал Вадим. — У него все просчитано. И часть денег пойдет действительно на физкультуру. Кстати, благотворительность налогами не облагается.
— Это он тебе сказал? Не знаю, я не спец, но, по-моему, у нас все облагается, — сказал Григорий уже несколько примирительно. — А я было подумал, вы решили денежки с народа выкачать да и тю-тю… Кстати, что касается физкультуры. Я тут задумал дело одно. Теннис для слабослышащих.
— Для кого?
— Говорю же: для СЛАБОСЛЫШАЩИХ! — гаркнул в трубку Проценко. — Тебя, видать, в первую очередь надо туда записывать.
— Это Лидкины глухие, что ли, будут играть? — удивился Вадим, когда до него дошло, что имеет в виду Гриша. — Но это же неперспективно, и ты не хуже меня знаешь.
— И ты туда же, а еще по ящику распинался про массовую физкультуру-муетуру! Ты хоть про параолимпийские игры слышал? Между прочим, каждые четыре года проводятся! Короче, это с сентября начинается или чуть позже. На тебя рассчитывать?
— Ну не знаю… — сказал Вадим, боявшийся детей, да еще инвалидов. — Я подумаю…
— Ну как знаешь. Надумаешь — звони. — Гриша повесил трубку.
После той передачи с Вороновым говорили все — и тренер Ник-Саныч, и друзья по клубу. И все как один удивленно спрашивали, ЗАЧЕМ это нужно Вадиму. Он отшучивался, отмалчивался, но ничего не отвечал. К простому доводу о пользе физкультуры почему-то многие относились скептически.
А потом на экран вышел тот самый клип фонда ЗДР, который не по одному разу посмотрел любой петербуржец. После клипа все разговоры отпали.
Тысяча первый способ
Антонину Станиславовну хоронили на Южном кладбище. Всю подготовку взяла на себя Ванда и, как это иногда случается, к мертвой матери проявляла гораздо больше внимания, чем, бывало, к живой. Она ездила в похоронное бюро, подбирала одежду для покойной, заказывала гроб, венки из еловых веток с прочувствованной надписью «Любимой матери и бабушке от скорбящих дочери и внучки», а также обзвонила всех родственников и знакомых.
Когда в день похорон многие из этих людей появились в квартирке на проспекте Гагарина, Кристина даже удивилась, — она и не знала, что на свете есть столько людей, претендующих на то, что они близкие. И становилось непонятным, где же все они были, когда бабушка лежала, разбитая параличом, и почему ухаживала за ней одна Кристина.
Когда все на заказанном Вандой автобусе приехали на кладбище, начался дождь, многие тихо ворчали, удивляясь на погоду, ведь еще полчаса назад было солнечно и даже жарко, но Кристина думала, что природа тоже оплакивает бабушку, и нисколько не сердилась на нее.
Потом все теснились в большой комнате за раздвинутым по такому случаю столом с приставленной швейной машинкой. Сначала вспоминали покойную, затем перешли к другим разговорам, обсуждали родственников, делились новостями (многие не виделись по многу лет — с прошлых похорон), убеждали друг друга, что надо иногда встречаться, и даже верили в то, что так оно и будет.
Наконец, когда все разошлись, Кристина и ее мать остались одни. Ванда деловито мыла на кухне посуду, перекладывала остатки салата в банки, звенела вилками, а Кристина сидела, смотря на стопку газет, которые читала бабушке почти до самого последнего дня, и не знала, как же будет жить дальше…
— Кстати, — сказала мать, передавая Кристине тарелки для протирания, — Вадим Воронов, кажется, твой знакомый, или я что-то путаю?
— Да, — кивнула головой Кристина, — когда-то я знала парня, которого так звали.
— Это, случаем, не известный теннисист?
— Да, вроде бы…
— Вчера была передача про какой-то фонд «Здоровье России». И он, оказывается, там чуть ли не в совете директоров. Выступал вчера, призывал всех деньги к ним нести. Говорил-то в основном не он, но камера его все время показывала. Красивый мужик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122