Хочу, чтоб я сейчас дознался
До сути истинной вещей:
Кто был собой, а кто казался.
Ты, чаша — не тарелка щей!
Ты — ясновидящее око,
Зри в корень, зри, да не соври,
Брось взгляд на логово порока
И в правду ложь перетвори!
Поверхность воды в чаше затуманилась, и перед глазами Савла и Химены предстал роскошный шатер... но почему-то он стоял сбоку, а в самой середине располагался шатер весьма скромный с виду, ничем не примечательный. У входа в шатер сидел самый обыкновенный воин в простом бурнусе и накидке, скрепленной шнурком из верблюжьего волоса. Самый обыкновенный воин, если бы не одна мелочь: он читал толстую старинную книгу.
Быть может, он там видит фигу,
Но заглянуть хочу я в книгу.
— добавил Савл к предыдущему заклинанию. Изображение на поверхности воды начало увеличиваться, и через некоторое время там возникла страница книги. Увы, ни Савл, ни Химена не смогли разобрать того, что там было написано, — книга была на арабском языке. А вот геометрические символы, сопровождавшие текст, они очень даже распознали — по крайней мере пентаграмму и тонко вырисованный, украшенный завитушками десятигранник.
— Все точно, он продумывает охранные заклинания! — воскликнул Савл.
Книга захлопнулась. Химена вскричала:
Картина, выше поднимись!
Лицо злодея, покажись!
— Но это мое заклинание! — возразил Савл. Однако волшебная чаша нисколько не возражала — изображение в ней немного затуманилось, но вновь прояснилось и замерло. Стало видно лицо с нахмуренными бровями. Глаза настороженно обшаривали небо. Самое обыкновенное берберское лицо — смуглое, но не чернокожее, с выпуклыми карими глазами, аккуратно постриженными усами и бородкой.
— Я тебя запомню, — пообещала Химена изображению.
Колдун, продолжая хмуриться, провел рукой перед лицом — и вода в чаше стала мутной. А когда прояснилась, стала самой обычной водой, безо всякого изображения.
Савл со вздохом отошел в сторону.
— Вы были правы. Настоящим командующим является колдун, переодетый под рядового воина. И теперь он знает, что мы его вычислили;
— И много ему от этого толку! — фыркнула Химена. — А вот нам очень даже полезно.
— Что вы задумали? — встревоженно поинтересовался Савл.
— Женскую магию, — откликнулась Химена. — Хорошего тебе дня, Савл.
С этими словами Химена удалилась в замок. Савл проводил ее взволнованным взглядом. Еще более взволнованным взглядом он встретил ее через час, когда она вышла из замка в платье — строгом, скромном, с высоким стоячим воротником, длинными просторными рукавами. Подол платья касался мысков маленьких туфелек из дубленой кожи. Да, платье было строгим и скромным, однако оно так облегало фигуру Химены, что в этом платье она выглядела просто-таки смертельным оружием.
— Леди Мэнтрел! — в ужасе воскликнул Савл. — Что у вас на уме?
Ведь всякому известно, что матери не должны быть сексуально привлекательными — особенно матери взрослых сыновей.
— Только то, чем я занималась каждый день с тех пор, как началась осада, — спокойно ответила Химена. — Пройдусь по стенам, подбодрю наших солдат.
Что ж... она действительно подняла дух воинов, хотя в том, как она шла по крепостной стене, не было ничего вызывающего. Но в движениях Химены было столько грации и изящества, что, не будь Савл женат, он бы взвыл от страсти.
Савл в ужасе гадал: что же за ответственность возложил на него его старый друг Мэт? Ясное дело: по идее, он должен бы защищать его мать от мавров — но как насчет того, чтобы защитить мавров от нее?
* * *
На закате Стегоман опустил своих всадников на землю и отправился охотиться.
Мэт размял затекшие руки и ноги.
— Так можно здорово натереть кое-где, — пожаловался он.
— Вот-вот, а у тебя и седла нет, — усмехнулся его отец. — Между тем полет прошел спокойно, не правда ли?
— Это же самое я говорил себе всякий раз, когда добирался до аэропорта О'Хара. Хорошо, что по пути нам не попалось ни одного джинна.
Каллио, который в это время с хрустом потягивался рядом с ними, так и замер с поднятыми руками.
— Да, правду сказать, я ждал, что хоть один появится, — согласился Рамон.
— Как думаешь, может, это Лакшми нам подсобляет — велит своим сородичам не трогать нас?
— Она не может приказывать рабам ламп и колец. Эти обязаны делать то, что им велят хозяева.
— Верно, — задумчиво протянул Рамон. — Тогда, может быть, весточка дошла до самих колдунов, владеющих лампами и кольцами, и они решили поосторожничать из боязни, что их джинны получат свободу.
— И бояться некоторым из них наверняка есть чего, — согласился Мэт. — Пара-тройка джиннов наверняка жаждет мести.
Мэту стало зябко при мысли о раненых и умирающих колдунах, но он решительно напомнил себе о том, что ему не стоит сильно огорчаться от того, что одним врагом у него станет меньше.
— А на нас, чего — правда джинны напасть могут? — опасливо поинтересовался Каллио.
— Вчера напал, — ответил ему Мэт. — И еще разок было. Послушай, тебе совершенно не обязательно идти с нами.
— Но я хочу с вами! — воскликнул Каллио, после чего глаза его затуманились. — Может, и не нападут?
— Я боялся, что ты так скажешь, — горько вздохнул Мэт. — Ну ладно, ближе к делу. Костры разжигать умеешь?
Воришка ответил ему бесхитростной улыбкой.
— По ночам разводил, лорд Маг.
— Чувствовал я, что не зря мы тебя с собой прихватили. Разожги костерок, ладно?
— Это мы с радостью!
— Всегда любил людей, которые что-то делают с радостью. — Мэт обернулся к отцу:
— Наверное, охотиться тут бесполезно, как думаешь?
Рамон пожал плечами:
— Ну, всегда ведь можно...
И тут около их ног полукругом взметнулись крошечные фонтанчики пыли. Мэт изумленно уставился в землю.
— Что бы это могло быть?
— Вражеский обстрел! — воскликнул Рамон. — Ложись!
Для вящей убедительности он подставил Мэту подножку, и они вместе рухнули на землю — и как раз вовремя, поскольку в это мгновение пули взбили пыль позади них.
— Что это за злобное колдовство? — шепотом спросил Каллио, оторвав голову от земли.
— Такое заклинание. Быстрый огонь! — откликнулся Мэт.
— Надо укрыться в овраге. Катитесь по земле, быстро! — распорядился Рамон.
Так они и сделали. Они катились к краю овражка, а пули падали рядом с ними, позади них. Когда все трое наконец оказались на дне овражка, Каллио жалобно закричал.
— Дай-ка я посмотрю, что там у тебя. — Мэт наклонился, чтобы осмотреть руку воришки. Закатав рукав домотканой рубахи, он протянул:
— Только мышца задета. — Мэт оторвал полосу ткани с подола рубахи Каллио и перевязал бедняге руку. — Перевяжу получше, когда мы уйдем подальше от... вражеского колдуна. Сильно больно?
— Терпеть можно, — скрипнув зубами, отозвался Каллио. — Только... как же я теперь воровать-то буду, с одной рукой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103