— Смешно называть девчонку женщиной.
— Ошибаешься, Кейл, — проникновенно сказал Ли. Некоторые с самого рождения женщины. Абра красива, как взрослая женщина, она смелая, сильная… и умная. Все прекрасно понимает, на вещи смотрит трезво. Давай спорить, что она по пустякам волноваться не станет, не зловредная и не ломака — разве что из кокетства поломается немного.
— Высоко же ты ее ставишь.
— Да, высоко, и потому думаю, что сама она не перестала бы навещать нас, — сказал Ли и добавил: — Соскучился я по ней. Попроси ее зайти ко мне. — Уходит она, я же сказал. — А ты догони. Скажи, что я скучаю и хочу ее видеть.
— Вернемся к разговору об отцовских глазах? — спросил Кейл.
— Не стоит.
— Может, поговорим об Ароне?
— Тоже не стоит.
3
Все переменки на следующий день Абра была среди подруг, и, лишь выйдя из школы после занятий, Кейл увидел, что она идет домой одна. У ближайшего угла он свернул на параллельную улицу, обежал квартал и, рассчитав время, выскочил из переулка как раз перед идущей Аброй.
— Привет, — сказал он.
— Привет. Значит, мне не показалось, что ты сзади крадешься.
— Не показалось. Я квартал обежал, чтобы подкараулить тебя. Поговорить надо.
Абра внимательно посмотрела на Кейла.
— Если поговорить, то зачем бегать и караулить?
— Я же в школе хотел поговорить, но ты не соизволила.
— Ты был не в духе. Не люблю разговаривать, когда человек не в духе.
— Откуда ты знаешь, что я был не в духе?
— По лицу было видно, по походке. Вот сейчас ты в духе.
— Да, в духе.
— Ты не хочешь взять мои книги? — улыбнулась Абра.
У Кейла сразу отлегло от сердца.
— Ну, ясное дело, — заторопился он. Сунув стопку книг под мышку, Кейл зашагал рядом с Аброй. — Ли просил передать, чтобы ты зашла повидаться.
— Правда? — оживилась она. — Скажи, обязательно приду. Как отец?
— Так себе. Глаза беспокоят.
Они шли молча, потом Кейл не выдержал и спросил:
— Об Ароне знаешь?
— Знаю, — откликнулась она и добавила: — Открой мой дневник на второй странице.
Кейл вытащил из стопки учебников дневник. Внутри была вложена простенькая открытка. На ней было нацарапано: «Дорогая Абра! Я как в грязи вывалялся. Совсем не пара тебе. Ты ни в чем не виновата. Нахожусь в армии. К отцу не ходи. Прощай, Арон». Кейл захлопнул дневник.
— Сукин сын! — пробормотал он.
— Что ты сказал?
— Ничего.
— Я все равно слышала.
— Ты знаешь, почему он уехал?
— Нет. Хотя если подумать… как дважды два сходится. Но я не хочу гадать. Я пока не готова… то есть, если ты сам не захочешь сказать.
Неожиданно Кейл спросил:
— Абра, ты… ты меня очень не любишь?
— Это ты меня недолюбливаешь. Только не знаю, за что.
— Я… Боюсь я тебя.
— Боишься? Неужели я такая страшная?
— Знаешь, сколько я тебе гадостей делал. И вдобавок ты невеста моего брата.
— Какие гадости? И вовсе я не невеста.
— Хорошо, я скажу. — В тоне Кейла звучала горечь. — Только учти, ты сама попросила… Наша мать была проститутка. Она держала в нашем городе публичный дом. Я давно об этом узнал. В День благодарения я повел туда Арона, чтобы он полюбовался на свою мамочку. Я…
— Ну, а он что? — взволнованно перебила его Абра.
— Он? Распсиховался весь. Стал на нее орать. Потом, когда мы вышли, сшиб меня на землю и убежал. Наша дорогая матушка наложила на себя руки, а отец… с ним что-то странное происходит… Ну вот, теперь ты все обо мне знаешь. Теперь имеешь полное право не знаться со мной.
— Теперь я его понимаю, — произнесла она задумчиво.
— Кого, Арона?
— Да.
— Он был хороший… Нет, почему был? Он и сейчас хороший. Добрый, неиспорченный, не то что я.
Они шли медленно и молчали. Потом Абра совсем остановилась, остановился и Кейл, в она посмотрела ему прямо в лицо.
— Кейл, а я ведь давным-давно про твою мать знаю.
— Откуда?
— Мои родители об этом разговаривали. Они думали, что я сплю, а я все слышала. Кейл, я хочу тебе что-то сказать. Мне трудно говорить про это, но молчать еще труднее. Лучше сказать. Я уже не маленькая девочка, какой была совсем недавно. Я стала взрослой. Ты понимаешь, о чем я?
— Понимаю.
— Ты уверен?
— Уверен.
— Ну, смотри. Теперь самое трудное… Мне надо было это раньше сказать… Я разлюбила Арона.
— Разлюбила? Почему?
— Я очень старалась разобраться… Когда мы были маленькие, мы с ним придумали красивую сказку и начали жить в этой сказке. Потом я подросла и поняла, что мне нужно что-то другое, настоящее, а не придуманное.
— Но ведь…
— Подожди, дай мне досказать. Я переменилась, а Арон так и остался, каким был. Не повзрослел. Может, он вообще никогда не станет по-настоящему взрослым. Ему нравился этот придуманный мир, в нем все так, как он хочет. Он даже подумать не смел, что у сказки может быть другой конец.
— А ты?
— А я не хочу терпеливо дожидаться, как и что получится из этой сказки. Я хочу жить взаправдашней жизнью. Понимаешь, Кейл, мы с ним разные, настолько разные, что почти чужие. Мы цеплялись за сказку по привычке. Но я больше не верю в красивые сказки.
— Что же будет с Ароном?
— Он всегда старался, чтобы получилось, как он хочет. Ради этого готов все вверх дном перевернуть.
Кейл стоял, уставившись в землю.
— Ты мне не веришь? — спросила Абра.
— Разобраться пытаюсь.
— Понимаешь, ребенку кажется, что он центр Вселенной. Все, что делается вокруг, делается для него одного. Другие люди в его глазах просто куклы, с которыми он играет. Но когда ребенок подрастает, он начинает сравнивать себя с другими, узнает себе цену, находит свое место в мире. Начинает понимать, что не только люди что-то должны ему, но и он должен людям. Это гораздо труднее, зато справедливее. Я рада, что ты рассказал мне про Арона.
— Рада?
— Да, рада. Теперь я убедилась, что была права. Узнать плохое про собственную мать — это удар. Арон не перенес удара, потому что он разрушил придуманную им сказку. А другого, реального мира он не хочет знать. Вот он и перевернул все вверх дном, все поломал. Он и меня поломал, когда объявил, что хочет быть священником.
— Это надо обмозговать, — проговорил Кейл.
— Давай сюда мои книги, — сказала Абра. — И передай Ли, что я приду. Я теперь свободна. Мне тоже надо кое-что обмозговать. Знаешь, Кейл, мне кажется, я тебя люблю.
— Я нехороший.
— Именно за то, что ты нехороший, — Кейл не чуял под собой ног.
— Она завтра придет! — с порога крикнул он Ли.
— Что-то ты взбудоражился, — ответил тот.
4
В дом Абра вошла на цыпочках. В прихожей прокралась вдоль стены, где не скрипел пол, хотела было подняться к себе по устланной ковром лестнице, но передумала и пошла в кухню.
— Пришла, — встретила ее мать. — Подзадержалась.
— Надо было остаться после уроков. Как отец, лучше?
— Думаю, что да.
— Что доктор сказал?
— То же самое, что вначале, — переутомление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189
— Ошибаешься, Кейл, — проникновенно сказал Ли. Некоторые с самого рождения женщины. Абра красива, как взрослая женщина, она смелая, сильная… и умная. Все прекрасно понимает, на вещи смотрит трезво. Давай спорить, что она по пустякам волноваться не станет, не зловредная и не ломака — разве что из кокетства поломается немного.
— Высоко же ты ее ставишь.
— Да, высоко, и потому думаю, что сама она не перестала бы навещать нас, — сказал Ли и добавил: — Соскучился я по ней. Попроси ее зайти ко мне. — Уходит она, я же сказал. — А ты догони. Скажи, что я скучаю и хочу ее видеть.
— Вернемся к разговору об отцовских глазах? — спросил Кейл.
— Не стоит.
— Может, поговорим об Ароне?
— Тоже не стоит.
3
Все переменки на следующий день Абра была среди подруг, и, лишь выйдя из школы после занятий, Кейл увидел, что она идет домой одна. У ближайшего угла он свернул на параллельную улицу, обежал квартал и, рассчитав время, выскочил из переулка как раз перед идущей Аброй.
— Привет, — сказал он.
— Привет. Значит, мне не показалось, что ты сзади крадешься.
— Не показалось. Я квартал обежал, чтобы подкараулить тебя. Поговорить надо.
Абра внимательно посмотрела на Кейла.
— Если поговорить, то зачем бегать и караулить?
— Я же в школе хотел поговорить, но ты не соизволила.
— Ты был не в духе. Не люблю разговаривать, когда человек не в духе.
— Откуда ты знаешь, что я был не в духе?
— По лицу было видно, по походке. Вот сейчас ты в духе.
— Да, в духе.
— Ты не хочешь взять мои книги? — улыбнулась Абра.
У Кейла сразу отлегло от сердца.
— Ну, ясное дело, — заторопился он. Сунув стопку книг под мышку, Кейл зашагал рядом с Аброй. — Ли просил передать, чтобы ты зашла повидаться.
— Правда? — оживилась она. — Скажи, обязательно приду. Как отец?
— Так себе. Глаза беспокоят.
Они шли молча, потом Кейл не выдержал и спросил:
— Об Ароне знаешь?
— Знаю, — откликнулась она и добавила: — Открой мой дневник на второй странице.
Кейл вытащил из стопки учебников дневник. Внутри была вложена простенькая открытка. На ней было нацарапано: «Дорогая Абра! Я как в грязи вывалялся. Совсем не пара тебе. Ты ни в чем не виновата. Нахожусь в армии. К отцу не ходи. Прощай, Арон». Кейл захлопнул дневник.
— Сукин сын! — пробормотал он.
— Что ты сказал?
— Ничего.
— Я все равно слышала.
— Ты знаешь, почему он уехал?
— Нет. Хотя если подумать… как дважды два сходится. Но я не хочу гадать. Я пока не готова… то есть, если ты сам не захочешь сказать.
Неожиданно Кейл спросил:
— Абра, ты… ты меня очень не любишь?
— Это ты меня недолюбливаешь. Только не знаю, за что.
— Я… Боюсь я тебя.
— Боишься? Неужели я такая страшная?
— Знаешь, сколько я тебе гадостей делал. И вдобавок ты невеста моего брата.
— Какие гадости? И вовсе я не невеста.
— Хорошо, я скажу. — В тоне Кейла звучала горечь. — Только учти, ты сама попросила… Наша мать была проститутка. Она держала в нашем городе публичный дом. Я давно об этом узнал. В День благодарения я повел туда Арона, чтобы он полюбовался на свою мамочку. Я…
— Ну, а он что? — взволнованно перебила его Абра.
— Он? Распсиховался весь. Стал на нее орать. Потом, когда мы вышли, сшиб меня на землю и убежал. Наша дорогая матушка наложила на себя руки, а отец… с ним что-то странное происходит… Ну вот, теперь ты все обо мне знаешь. Теперь имеешь полное право не знаться со мной.
— Теперь я его понимаю, — произнесла она задумчиво.
— Кого, Арона?
— Да.
— Он был хороший… Нет, почему был? Он и сейчас хороший. Добрый, неиспорченный, не то что я.
Они шли медленно и молчали. Потом Абра совсем остановилась, остановился и Кейл, в она посмотрела ему прямо в лицо.
— Кейл, а я ведь давным-давно про твою мать знаю.
— Откуда?
— Мои родители об этом разговаривали. Они думали, что я сплю, а я все слышала. Кейл, я хочу тебе что-то сказать. Мне трудно говорить про это, но молчать еще труднее. Лучше сказать. Я уже не маленькая девочка, какой была совсем недавно. Я стала взрослой. Ты понимаешь, о чем я?
— Понимаю.
— Ты уверен?
— Уверен.
— Ну, смотри. Теперь самое трудное… Мне надо было это раньше сказать… Я разлюбила Арона.
— Разлюбила? Почему?
— Я очень старалась разобраться… Когда мы были маленькие, мы с ним придумали красивую сказку и начали жить в этой сказке. Потом я подросла и поняла, что мне нужно что-то другое, настоящее, а не придуманное.
— Но ведь…
— Подожди, дай мне досказать. Я переменилась, а Арон так и остался, каким был. Не повзрослел. Может, он вообще никогда не станет по-настоящему взрослым. Ему нравился этот придуманный мир, в нем все так, как он хочет. Он даже подумать не смел, что у сказки может быть другой конец.
— А ты?
— А я не хочу терпеливо дожидаться, как и что получится из этой сказки. Я хочу жить взаправдашней жизнью. Понимаешь, Кейл, мы с ним разные, настолько разные, что почти чужие. Мы цеплялись за сказку по привычке. Но я больше не верю в красивые сказки.
— Что же будет с Ароном?
— Он всегда старался, чтобы получилось, как он хочет. Ради этого готов все вверх дном перевернуть.
Кейл стоял, уставившись в землю.
— Ты мне не веришь? — спросила Абра.
— Разобраться пытаюсь.
— Понимаешь, ребенку кажется, что он центр Вселенной. Все, что делается вокруг, делается для него одного. Другие люди в его глазах просто куклы, с которыми он играет. Но когда ребенок подрастает, он начинает сравнивать себя с другими, узнает себе цену, находит свое место в мире. Начинает понимать, что не только люди что-то должны ему, но и он должен людям. Это гораздо труднее, зато справедливее. Я рада, что ты рассказал мне про Арона.
— Рада?
— Да, рада. Теперь я убедилась, что была права. Узнать плохое про собственную мать — это удар. Арон не перенес удара, потому что он разрушил придуманную им сказку. А другого, реального мира он не хочет знать. Вот он и перевернул все вверх дном, все поломал. Он и меня поломал, когда объявил, что хочет быть священником.
— Это надо обмозговать, — проговорил Кейл.
— Давай сюда мои книги, — сказала Абра. — И передай Ли, что я приду. Я теперь свободна. Мне тоже надо кое-что обмозговать. Знаешь, Кейл, мне кажется, я тебя люблю.
— Я нехороший.
— Именно за то, что ты нехороший, — Кейл не чуял под собой ног.
— Она завтра придет! — с порога крикнул он Ли.
— Что-то ты взбудоражился, — ответил тот.
4
В дом Абра вошла на цыпочках. В прихожей прокралась вдоль стены, где не скрипел пол, хотела было подняться к себе по устланной ковром лестнице, но передумала и пошла в кухню.
— Пришла, — встретила ее мать. — Подзадержалась.
— Надо было остаться после уроков. Как отец, лучше?
— Думаю, что да.
— Что доктор сказал?
— То же самое, что вначале, — переутомление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189