«У нее было прошение», – сказал он, но слишком тихо, чтобы они обратили на него внимание. Он уставился на стену, и тюк в его сознании больше не двигался.
Он услышал, что голос леди Малквист изменился.
– С ней все в порядке?
– Боюсь, что она погибла, миледи.
Пауза. Мун взглянул ей в лицо, и его потрясли настоящие чувства. Казалось, он давно не видел чего-то столь настоящего.
– Она была замужем?
– Да, миледи. Я так понимаю, что ее муж…
– А дети у нее есть? – нетерпеливо спросила она.
– Нет, миледи.
Она отвернулась, повернулась обратно, и ее голос стал прежним.
– В доме есть еда?
– Совсем чуть-чуть, миледи. «Хэрродз» опять прекратил поставки.
– О боже. Быть может, сэр Мортимер их как-нибудь уломает?
– Я ему сообщил, миледи.
– Хорошо, Бердбут. Пришлите наверх Эсме.
Бердбут опять кашлянул.
– Боюсь, мистер и миссис Тревор вчера оставили нашу службу.
– Они же сказали, что дадут нам еще неделю.
– А миссис Минтон ушла этим утром. Сегодня я попробую готовить сам, хотя, возможно, и не столь искусно, как миссис Минтон, миледи.
Она сложила полные губы в благодарную гримасу, предназначенную лакею, и Мун с удивлением ощутил укол ревности. «Я буду вам готовить! Только назовите, и я…»
– Похоже, Бердбут, все близится к концу.
– Да, миледи.
– Ну что ж. Спасибо.
– Благодарю вас, миледи.
«Лакей уходит.
МУН (падая на колени и возбужденно целуя руки леди Малквист). Моя дорогая леди Малквист, молю вас, осушите свои сладкие слезы и положитесь на мою верную службу, ибо я скорее умру, чем…»
– Мистер Мун, вы не сделаете для меня кое-что?
– Молю вас… я… конечно…
Она подошла к лестнице.
– Выпивка находится в кладовке, в запертом шкафчике, ключ от которого лежит в библиотеке за книгой «Piscator Felix»[17] Феннера. Это большая книга цвета бренди, смешанного с розовым шампанским, а их я в свое время намешала изрядно. Благодарю вас. Положив руку на перила, она посмотрела на него с усталой улыбкой, отнявшей у Муна всю его любовь.
– Это книга по рыболовству.
Она поднялась еще на две ступеньки и опять обернулась.
– Пожалуйста, не уроните бутылку. Она обошлась мне в пять фунтов, включая сведения о ее местонахождении.
Мун смотрел на нее, пока она не дошла до конца лестницы, но она больше не обернулась.
Фитч все еще спал и на сей раз не проснулся, когда Мун открыл дверь библиотеки. Поиски книги отняли у него несколько минут. Во время поисков он ощутил волнение, какого не испытывал с одного летнего дня на берегу реки, когда игривое дитя с волосами цвета меда и со сладостной попкой приказало ему украсить себя цветочными гирляндами и вознаградило поцелуем, твердым, как зубы.
Маленький латунный ключик. Мун взял его и поставил книгу на место. Тихонько вышел из библиотеки. Фитч выглядел озабоченным даже во сне.
За лестницей он обнаружил дверь, которая выглядела достаточно непритязательно, чтобы вести в помещения для слуг. Он вошел в нее и оказался в выложенном камнем коридорчике. Вторая дверь слева вела на кухню. Бердбут утюжил «Таймс».
– Привет, – сказал Мун. – Где тут кладовка?
– Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр?
– Да, – ответил Мун. – Где кладовка?
– Через коридор напротив, сэр.
Мун открыл дверь напротив. Каморка с каменными полками. Он отыскал запертый шкафчик и вставил в скважину ключ.
– Простите, сэр, его светлость дал мне определенные указания…
– Довольно, довольно, Бердбут, у меня тоже есть определенные указания, я по горло сыт указаниями, так что перестаньте поджимать губы и выдайте-ка нам живительной влаги.
«Какая жалость, вылитый Вустер».[18] Его мозг сжался и очистился, как грязная вода, превращающаяся в лед. Он был вне себя от счастья.
Почти полная бутылка виски оказалась единственной вещью в шкафчике. Мун ухватил ее, улыбнулся величественному окаменелому лакейскому лику и двинул на выход.
– Если вы позволите, сэр, возможно, будет лучше запереть шкафчик и вернуть ключ на место?
– Хорошая мысль, Бердбут. Замести следы, а? Ключ лежит в библиотеке за «Piscator Felix», книгой по рыболовству, написанной парнем, чье имя высекут на моем лбу, как только я его вспомню.
– Феннер, сэр. Преподобный Годольфус Феннер, священник начала Викторианской эпохи.
– Он самый, Бердбут.
«И, одарив старого слугу одной из своих самых лучезарных улыбок, я поспешил наверх, прижимая к груди целительную жидкость и скалясь, точно охотничий пес, который возвращается к хозяину с первым фазаном в этом сезоне».
Наверху первого лестничного пролета он обнаружил большие двойные двери с золотой лепниной, выкрашенные в кремовый цвет. Мун вспомнил, что проходил их по пути в гардеробную лорда Малквиста во время своего первого визита. Он чуть приоткрыл их и увидел себя в висящем напротив зеркале глядящим на себя через щелку в больших двойных дверях, выкрашенных в сиреневый цвет. Стены тоже сиреневые, со множеством картин, в том числе портретов, по всей видимости принадлежащих предкам. Большая прямоугольная комната с высокими окнами и красивыми креслами, кушетками и столиками, расставленными без привязки к фокальной точке на восточном ковре. Люстра, несколько ламп и два украшенных камина в дальних концах комнаты. Пахло чистотой и холодом.
Мун закрыл двери и поднялся на третий этаж. Верхняя прихожая представляла собой пустой квадрат, ограничивающий лестничный колодец. Он вспомнил, что гардеробная лорда Малквиста находится за углом налево. Он постучал в ближайшую дверь и услышал отклик леди Малквист. Он вошел и оказался в детской.
Небольшая красивая комната с детской кроваткой красного дерева в стиле ампир с пологом из белого муслина, стул для кормления, обитый бархатом персикового цвета, плетеная колыбелька, шкатулка для шитья, раскрашенная цветами, пустая бутылка из-под виски, очень красивая лошадь-качалка и грустная коричневая обезьянка, которая уставилась на Муна слепыми глазами-пуговицами. Все пахло новизной, как в магазине. Ребенок отсутствовал.
Мун попятился из детской и наткнулся на леди Малквист, открывшую дверь в соседнюю комнату. Она разделась и облачилась в туго перепоясанный красный махровый халат.
– Не сюда, мистер Мун. – Она улыбнулась, широко открыла рот и показала туда пальцем. – Вот сюда.
– Простите, я…
– Не зайдете ли на минутку – дома так пусто, а я не люблю одиночества и не знаю, что… может быть, ванна меня усыпит.
Он прошел за ней в спальню, большую и белую, отделанную золотом, драпированную лимонным, центральное место в которой занимала кровать с балдахином – белая, позолоченная, задрапированная, она казалась уменьшенной копией самой комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Он услышал, что голос леди Малквист изменился.
– С ней все в порядке?
– Боюсь, что она погибла, миледи.
Пауза. Мун взглянул ей в лицо, и его потрясли настоящие чувства. Казалось, он давно не видел чего-то столь настоящего.
– Она была замужем?
– Да, миледи. Я так понимаю, что ее муж…
– А дети у нее есть? – нетерпеливо спросила она.
– Нет, миледи.
Она отвернулась, повернулась обратно, и ее голос стал прежним.
– В доме есть еда?
– Совсем чуть-чуть, миледи. «Хэрродз» опять прекратил поставки.
– О боже. Быть может, сэр Мортимер их как-нибудь уломает?
– Я ему сообщил, миледи.
– Хорошо, Бердбут. Пришлите наверх Эсме.
Бердбут опять кашлянул.
– Боюсь, мистер и миссис Тревор вчера оставили нашу службу.
– Они же сказали, что дадут нам еще неделю.
– А миссис Минтон ушла этим утром. Сегодня я попробую готовить сам, хотя, возможно, и не столь искусно, как миссис Минтон, миледи.
Она сложила полные губы в благодарную гримасу, предназначенную лакею, и Мун с удивлением ощутил укол ревности. «Я буду вам готовить! Только назовите, и я…»
– Похоже, Бердбут, все близится к концу.
– Да, миледи.
– Ну что ж. Спасибо.
– Благодарю вас, миледи.
«Лакей уходит.
МУН (падая на колени и возбужденно целуя руки леди Малквист). Моя дорогая леди Малквист, молю вас, осушите свои сладкие слезы и положитесь на мою верную службу, ибо я скорее умру, чем…»
– Мистер Мун, вы не сделаете для меня кое-что?
– Молю вас… я… конечно…
Она подошла к лестнице.
– Выпивка находится в кладовке, в запертом шкафчике, ключ от которого лежит в библиотеке за книгой «Piscator Felix»[17] Феннера. Это большая книга цвета бренди, смешанного с розовым шампанским, а их я в свое время намешала изрядно. Благодарю вас. Положив руку на перила, она посмотрела на него с усталой улыбкой, отнявшей у Муна всю его любовь.
– Это книга по рыболовству.
Она поднялась еще на две ступеньки и опять обернулась.
– Пожалуйста, не уроните бутылку. Она обошлась мне в пять фунтов, включая сведения о ее местонахождении.
Мун смотрел на нее, пока она не дошла до конца лестницы, но она больше не обернулась.
Фитч все еще спал и на сей раз не проснулся, когда Мун открыл дверь библиотеки. Поиски книги отняли у него несколько минут. Во время поисков он ощутил волнение, какого не испытывал с одного летнего дня на берегу реки, когда игривое дитя с волосами цвета меда и со сладостной попкой приказало ему украсить себя цветочными гирляндами и вознаградило поцелуем, твердым, как зубы.
Маленький латунный ключик. Мун взял его и поставил книгу на место. Тихонько вышел из библиотеки. Фитч выглядел озабоченным даже во сне.
За лестницей он обнаружил дверь, которая выглядела достаточно непритязательно, чтобы вести в помещения для слуг. Он вошел в нее и оказался в выложенном камнем коридорчике. Вторая дверь слева вела на кухню. Бердбут утюжил «Таймс».
– Привет, – сказал Мун. – Где тут кладовка?
– Я могу вам чем-нибудь помочь, сэр?
– Да, – ответил Мун. – Где кладовка?
– Через коридор напротив, сэр.
Мун открыл дверь напротив. Каморка с каменными полками. Он отыскал запертый шкафчик и вставил в скважину ключ.
– Простите, сэр, его светлость дал мне определенные указания…
– Довольно, довольно, Бердбут, у меня тоже есть определенные указания, я по горло сыт указаниями, так что перестаньте поджимать губы и выдайте-ка нам живительной влаги.
«Какая жалость, вылитый Вустер».[18] Его мозг сжался и очистился, как грязная вода, превращающаяся в лед. Он был вне себя от счастья.
Почти полная бутылка виски оказалась единственной вещью в шкафчике. Мун ухватил ее, улыбнулся величественному окаменелому лакейскому лику и двинул на выход.
– Если вы позволите, сэр, возможно, будет лучше запереть шкафчик и вернуть ключ на место?
– Хорошая мысль, Бердбут. Замести следы, а? Ключ лежит в библиотеке за «Piscator Felix», книгой по рыболовству, написанной парнем, чье имя высекут на моем лбу, как только я его вспомню.
– Феннер, сэр. Преподобный Годольфус Феннер, священник начала Викторианской эпохи.
– Он самый, Бердбут.
«И, одарив старого слугу одной из своих самых лучезарных улыбок, я поспешил наверх, прижимая к груди целительную жидкость и скалясь, точно охотничий пес, который возвращается к хозяину с первым фазаном в этом сезоне».
Наверху первого лестничного пролета он обнаружил большие двойные двери с золотой лепниной, выкрашенные в кремовый цвет. Мун вспомнил, что проходил их по пути в гардеробную лорда Малквиста во время своего первого визита. Он чуть приоткрыл их и увидел себя в висящем напротив зеркале глядящим на себя через щелку в больших двойных дверях, выкрашенных в сиреневый цвет. Стены тоже сиреневые, со множеством картин, в том числе портретов, по всей видимости принадлежащих предкам. Большая прямоугольная комната с высокими окнами и красивыми креслами, кушетками и столиками, расставленными без привязки к фокальной точке на восточном ковре. Люстра, несколько ламп и два украшенных камина в дальних концах комнаты. Пахло чистотой и холодом.
Мун закрыл двери и поднялся на третий этаж. Верхняя прихожая представляла собой пустой квадрат, ограничивающий лестничный колодец. Он вспомнил, что гардеробная лорда Малквиста находится за углом налево. Он постучал в ближайшую дверь и услышал отклик леди Малквист. Он вошел и оказался в детской.
Небольшая красивая комната с детской кроваткой красного дерева в стиле ампир с пологом из белого муслина, стул для кормления, обитый бархатом персикового цвета, плетеная колыбелька, шкатулка для шитья, раскрашенная цветами, пустая бутылка из-под виски, очень красивая лошадь-качалка и грустная коричневая обезьянка, которая уставилась на Муна слепыми глазами-пуговицами. Все пахло новизной, как в магазине. Ребенок отсутствовал.
Мун попятился из детской и наткнулся на леди Малквист, открывшую дверь в соседнюю комнату. Она разделась и облачилась в туго перепоясанный красный махровый халат.
– Не сюда, мистер Мун. – Она улыбнулась, широко открыла рот и показала туда пальцем. – Вот сюда.
– Простите, я…
– Не зайдете ли на минутку – дома так пусто, а я не люблю одиночества и не знаю, что… может быть, ванна меня усыпит.
Он прошел за ней в спальню, большую и белую, отделанную золотом, драпированную лимонным, центральное место в которой занимала кровать с балдахином – белая, позолоченная, задрапированная, она казалась уменьшенной копией самой комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42