И только глубокой ночью, когда ноги у Ребекки уже начали заплетаться, а глаза слипаться от усталости, она добрела до череды канав и крутых насыпей. Она заставила себя идти и дальше, решив, что уже очутилась на краю соляных равнин, но обнаружила, что взбираться на насыпи становится все трудней, а спускаться с них — все опасней. В конце концов, ей с биком удалось-таки преодолеть последний подъем и спуск — и перед девочкой простерлись внушающие благоговейный ужас соляные равнины. В слабом лунном свете они еле поблескивали; зрелище было нереальным, прекрасным и устрашающим одновременно.
— Вот мы и пришли, Шалун, — сказала она своему спутнику. — А завтра мы пересечем соль.
К этому времени Ребекка совершенно выбилась из сил. Она практически съехала по склону в оказавшуюся, по счастью, сухой канаву. Голода она не испытывала, но решила покормить Шалуна, после чего завернулась вместе с ним в плащ и задремала беспокойным сном.
Проснулась Ребекка на заре, озябшая и испуганная, но все еще преисполненная решимости. «Может, я умру, и тогда он пожалеет», — тоскливо подумала она; тут девочке вспомнилась мать, по которой она отчаянно тосковала, и она поняла, что на отцовское раскаяние рассчитывать особенно не приходится. «Но я не заплачу», — твердо произнесла она вслух.
Шалун, соглашаясь с хозяйкой, завилял хвостом, и они выбрались из канавы, в которой провели ночь, на насыпь.
При свете дня соляные равнины выглядели не столь таинственными, но столь же огромными. Какое-то время Ребекка смотрела, как сверкают на солнце земли перед ней — сверкают почти нестерпимо, — покрытые сплошным ковром мельчайших кристаллов.
Они двинулись дальше, по-прежнему держа путь на юг, прямо в сердце необъятной белой пустыни. Шалуну здесь явно нравилось: он описывал вокруг Ребекки небольшие круги, радостно принюхиваясь ко всему и, то и дело, стрелой выстреливая куда-нибудь в сторону, не столько в погоне за кем-то, сколько из чистого любопытства. Ребекка улыбалась, наблюдая за его играми, но не могла больше скрыть от себя самой того, что изрядно нервничает. Она и не думала, что здесь окажется столько соли: соляные равнины тянулись до самого горизонта на восток, на юг и на запад. Белые кристаллы скрипели у нее под каблуками; более того, они, казалось, сновали по воздуху — и у Ребекки щипало в глазах и в носу.
Незадолго до полудня Ребекка поняла, что совершенно выбилась из сил. Ее мучила жажда, ей было жарко. Она решила устроить привал.
«Мы уже скоро выберемся на другую сторону, — с надеждой думала она. — Или, по меньшей мере, найдем археологов». Но пока вокруг не было ничего, кроме соли под ногами и неба над головой.
Шалун прильнул к ней и потерся об ее ногу. Бик был по-прежнему полон энергии; судя по всему, он чувствовал себя как дома в этом странном краю. Ребекка даже почувствовала легкий укол зависти, но тут она приметила и нечто необычайное.
Ее зверек порозовел!
Конечно, речь могла идти всего лишь о легчайшем оттенке, но по сравнению с обычной снежной белизной его меха перемена прямо-таки бросалась в глаза, особенно на фоне ослепительно белой соляной равнины.
— Что с тобой? Может, ты заболел?
Бик в ответ что-то проскулил, но в этих звуках не слышалось никакого уныния, напротив, Шалун явно находился наверху блаженства. Он по-прежнему терся о ногу Ребекки и радостно повизгивал, когда девочка гладила его и почесывала. Это успокоило Ребекку, и усталая девочка ненадолго уснула. Когда же проснулась, глаза у нее долго не хотели открыться, а по рукам и ногам пробежали, чуть ли не судороги.
Первое, что бросилось в глаза, когда девочка наконец разлепила их, — еще большее изменение окраски Шалуна. Теперь мех зверька был почти красным, но сам он по-прежнему не испытывал из-за этого ни малейшего беспокойства.
Но тут где-то невдалеке раздался явно звериный рык и по спине у Ребекки побежали мурашки. Судя по реву, звери брали девочку в кольцо, а в здешнем призрачном и унылом мире на ум поневоле напрашивалась мысль об опасности. И уже через пару мгновений показались первые охотники — едва различимые на соляном фоне белые тени. Их кровожадные крики насмерть перепугали Ребекку. Шалун тоже поднял голос в ответ — но как жалок был его визг по сравнению с их ревом.
И все же это были тоже бики — только куда более крупные и на вид несравненно более сильные, чем ее ручной зверек. Шалуну, тем не менее, казалось, все было нипочем; он разгуливал у ног хозяйки, как будто та вывела его на прогулку. В конце концов, Ребекка не утерпела.
— Я не дам тебя в обиду! — воскликнула она, подхватывая с земли багрово-красного Шалуна и прижимая его к груди.
Осадившие ее звери ответили на это ревом и шипением, но вся эта какофония внезапно стихла, потому что заговорила сама соль.
Ребекка почувствовала, как разверзаются у нее под ногами кристаллы, и скользкий чавкающий звук поглотил первый сверхъестественный шорох. Слишком напуганная, чтобы сопротивляться, Ребекка даже не пошевелилась, тогда как Шалун вывернулся у нее из рук и спрыгнул наземь. Ребекка проводила беспомощным взглядом своего единственного друга, помчавшегося, сломя голову, по соляной равнине домой, в Крайнее Поле.
— Назад! — закричала девочка, но ее призыв не возымел никакого действия.
У нее хватило времени заметить, что и остальные бики куда-то исчезли, она же в нерешительности начала оглядываться по сторонам, не зная, что предпринять, когда соль у нее под ногами затряслась еще сильнее и еще громче прозвучал какой-то нечеловеческий вопль. Оглянувшись на юг, Ребекка увидела, что прямо из соляной толщи бьет невероятное иссиня-белое пламя, сверкая бликами солнечного света или струящейся воды. Ребекка, окаменев, уставилась на это невероятное извержение, а оно, закружившись и завертевшись стремительным вихрем, медленно оформилось — и вот уже над Ребеккой навис нелепый и чудовищный исполин, и в глазах у него пылала жгучая ярость. На мгновение девочке показалось, будто перед ней возникло воплощение воистину сатанинской злобы, но затем облик великана изменился. Глаза его подобрели, клешни, которыми увенчивались руки, изобразили нечто вроде приветственного жеста, на нечеловеческом лице появилось некое подобие улыбки.
Ребекка почувствовала, как ее остановившееся, было, сердце забилось снова. Она стояла как зачарованная, стояла, ни о чем, не думая, а демон неторопливо приближался к ней.
Как во сне, она тоже сделала шаг навстречу. Соль под ногами девочки пошла ходуном, и в тот же миг ее вновь объял ужас. Ребекка повернулась и бросилась прочь, побежала что было духу в сторону одного-единственного дома, о котором ей было наверняка известно, что он точно существует.
Она бежала без остановок, пока соляные равнины не остались позади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90