Сам он неподвижно сидел рядом и не произносил ни слова.
— Дело в том, что надо одновременно произносить стихи и совершать определенные действия, — объяснял Тас, — но это все легко запомнить. Фисбен говорил, что я должен так их выучить, чтобы суметь повторить, даже стоя на голове. И я вправду сумел это проделать. Поэтому я уверен, что у тебя тоже получится.
Палин почти не слушал его. Он смотрел на Йенну.
— Что ты думаешь об этом?
— Это действительно устройство для путешествий во времени, — уверенно ответила она. — Я видела эту вещь в Башне Высшего Волшебства, когда твой отец принес ее туда, чтобы отдать на хранение Даламару. Даламар, конечно, изучал ее. Я даже думаю, что у него были записаны пояснения твоего дяди насчет того, как ею надлежит пользоваться. Он никогда не пользовался ею сам, по крайней мере насколько я знаю, но думаю, что знал о ней больше, чем кто-либо из живущих на свете. Мне никогда не приходилось слышать, что эта машина пропала. Но я припоминаю, что однажды, незадолго до Войны с Хаосом, мы обнаружили Таса у нас в Башне. Наверное, тогда он и стянул ее.
Йенна строго глянула на кендера.
— Я не брал ее! — оскорбленно воскликнул Тас. — Мне дал ее Фисбен! И он рассказал мне…
— Тише, тише, Тас. — Палин понизил голос. — Йенна, по-моему, ты имеешь возможность вступить в контакт с Даламаром?
— Представь себе, нет. Я не практикую некромантию, — холодно ответила та.
Глаза Палина сузились.
— Но ты ведь даже не веришь, что он мертв. Я прав?
Йенна откинулась на спинку стула.
— Возможно, и не верю. Но это не значит, что он жив. Я не получила ни одной весточки от него за эти тридцать лет. И понятия не имею, где он может находиться.
Несмотря на искренний тон, ей не удалось убедить Палина, и Йенна поняла это. Она положила руки на стол, растопырив увитые кольцами пальцы.
— Послушай меня, Палин. Ты не знаешь его. Никто не знал его так, как знала я. Тебе не приходилось видеть Даламара в конце его жизни, после Войны с Хаосом. А мне довелось. Я была с ним рядом. День и ночь. Я выхаживала его, пока он не выздоровел. Если это можно так назвать.
Она снова выпрямилась, ее лицо стало хмурым и мрачным.
— Извини, если я обидел тебя, Йенна, но я ничего не слыхал… Ты никогда не рассказывала мне об этом.
— Не могу сказать, что очень люблю говорить об этом, — так же хмуро заметила Йенна. — Тебе известно, что Даламар был серьезно ранен в битве против Хаоса. Я сумела доставить его обратно в Башню. В течение нескольких недель он находился между жизнью и смертью. Я все бросила, и свой дом, и лавку, чтобы быть рядом с ним. Он выжил. Но потеря Богов, утрата Божественной магии были для него страшным ударом, от которого ему не удалось оправиться. Он страшно изменился, Палин. Ты помнишь, каким он был до этого?
— Я не очень хорошо его знал. Он наблюдал за тем, как я проходил Испытание в Башне. То Испытание, во время которого мой дядя Рейстлин удивил его, обратив в реальность то, что Даламар считал иллюзией. Я никогда не забуду выражение лица Даламара, когда он увидел, что я сумел повторить это. — Палин глубоко и с сожалением вздохнул. Воспоминания были приятными, хоть и болезненными. — Все, что я помню о Даламаре, это то, что он был язвительным и саркастичным, эгоцентричным и высокомерным. Но я знаю, что мой отец был о нем хорошего мнения. Он говорил, что Даламар очень непростой человек, что он гораздо более предан магии, чем Владычице Тьмы. Из того немногого, что я помню о нем, я могу заключить, что так оно и было.
— Он был ужасно беспокойным, — вмешался Тас. — Он всегда так беспокоился, когда я трогал что-либо принадлежащее ему. Прямо вздрагивал весь.
— Да, он весь в этом. Но он мог быть и очень обаятельным, добрым, мудрым… — Йенна улыбнулась и вздохнула. — Я любила его, Палин, да думаю, что и до сих пор люблю. Никогда я не встречала другого мужчины, который был бы ему ровней. — Она немного помолчала, затем пожала плечами и добавила: — Но это было так давно.
— Что произошло между вами? — спросил Палин. Она покачала головой.
— После болезни он ушел в себя, стал угрюмым и молчаливым. Он почти перестал разговаривать со мной, а я никогда не отличалась особым терпением, — призналась Йенна. — Мне надоело, что он постоянно жалел себя, и я так ему и сказала. Мы поссорились, и я ушла, ушла, чтобы никогда больше не возвращаться. В тот день я видела Даламара в последний раз.
— Я понимаю его, — заметил Палин. — Я помню, какое страшное чувство потери охватило меня, когда Боги оставили Кринн. Даламар занимался эзотерическими науками гораздо дольше, чем я, и он пожертвовал ради магии слишком многим. Он не мог не чувствовать себя несчастнейшим из людей.
— Видишь ли, нам всем пришлось несладко, — резко сказала Йенна. — Но мы сумели с этим справиться. Ты пошел своим путем, я своим. Даламар этого не сумел. Он терзался и страдал так, что я даже решила, будто его страдания сделают то, чего не смогли сделать раны. Я была почти уверена, что они прикончат его. Он перестал спать, перестал есть, он проводил целые часы, запершись в своей лаборатории, отчаянно пытаясь вернуть то, что потерял. Однажды — это был редкий день, когда он соизволил заговорить со мной, — он признался, что чувствует, будто обладает ключом, который вернулся к нему во время болезни. И от него требуется лишь найти дверь, к которой бы этот ключ подошел. Мне кажется, — криво усмехнулась Йенна, — что теперь он отыскал эту дверь.
— Поэтому ты не думаешь, что он покончил с собой, когда разрушил Башню? — спросил Палин.
— Как, Башня разрушена? — Тас был поражен. — Огромная Башня Высшего Волшебства в Палантасе разрушена? А что с ней случилось?
— Я даже не убеждена в том, что Башня была взорвана, — продолжала Йенна, не обращая внимания на вмешательство кевдера. — О, я знаю, что говорили люди. Якобы Даламар разрушил Башню из страха, что дракон Келлендрос захватит ее и воспользуется ее магией. Я видела ту кучу мусора, что осталась среди развалин. Люди находили там самые разные магические инструменты, и я сама купила многие из них, а затем продала не менее чем в пять раз дороже. Но мне известно кое-что, о чем я никому не говорила. По-настоящему ценные предметы, которые находились в Башне, так и не были найдены. Они исчезли без следа. Собрания заговоров, манускрипты, принадлежавшие Рейстлину и Фистандантилусу, книги заклинаний самого Даламара — все это пропало. Люди думали, что эти книги погибли от взрыва, но в таком случае, — иронически добавила она, — должна признать, что это был очень избирательный взрыв. Он уничтожил только самые ценные и мощные вещи, оставив в целости сущие пустяки.
Она испытующе глянула в глаза Палину:
— Скажи мне, друг мой, ты действительно отдал бы это устройство Даламару, если бы у тебя была такая возможность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
— Дело в том, что надо одновременно произносить стихи и совершать определенные действия, — объяснял Тас, — но это все легко запомнить. Фисбен говорил, что я должен так их выучить, чтобы суметь повторить, даже стоя на голове. И я вправду сумел это проделать. Поэтому я уверен, что у тебя тоже получится.
Палин почти не слушал его. Он смотрел на Йенну.
— Что ты думаешь об этом?
— Это действительно устройство для путешествий во времени, — уверенно ответила она. — Я видела эту вещь в Башне Высшего Волшебства, когда твой отец принес ее туда, чтобы отдать на хранение Даламару. Даламар, конечно, изучал ее. Я даже думаю, что у него были записаны пояснения твоего дяди насчет того, как ею надлежит пользоваться. Он никогда не пользовался ею сам, по крайней мере насколько я знаю, но думаю, что знал о ней больше, чем кто-либо из живущих на свете. Мне никогда не приходилось слышать, что эта машина пропала. Но я припоминаю, что однажды, незадолго до Войны с Хаосом, мы обнаружили Таса у нас в Башне. Наверное, тогда он и стянул ее.
Йенна строго глянула на кендера.
— Я не брал ее! — оскорбленно воскликнул Тас. — Мне дал ее Фисбен! И он рассказал мне…
— Тише, тише, Тас. — Палин понизил голос. — Йенна, по-моему, ты имеешь возможность вступить в контакт с Даламаром?
— Представь себе, нет. Я не практикую некромантию, — холодно ответила та.
Глаза Палина сузились.
— Но ты ведь даже не веришь, что он мертв. Я прав?
Йенна откинулась на спинку стула.
— Возможно, и не верю. Но это не значит, что он жив. Я не получила ни одной весточки от него за эти тридцать лет. И понятия не имею, где он может находиться.
Несмотря на искренний тон, ей не удалось убедить Палина, и Йенна поняла это. Она положила руки на стол, растопырив увитые кольцами пальцы.
— Послушай меня, Палин. Ты не знаешь его. Никто не знал его так, как знала я. Тебе не приходилось видеть Даламара в конце его жизни, после Войны с Хаосом. А мне довелось. Я была с ним рядом. День и ночь. Я выхаживала его, пока он не выздоровел. Если это можно так назвать.
Она снова выпрямилась, ее лицо стало хмурым и мрачным.
— Извини, если я обидел тебя, Йенна, но я ничего не слыхал… Ты никогда не рассказывала мне об этом.
— Не могу сказать, что очень люблю говорить об этом, — так же хмуро заметила Йенна. — Тебе известно, что Даламар был серьезно ранен в битве против Хаоса. Я сумела доставить его обратно в Башню. В течение нескольких недель он находился между жизнью и смертью. Я все бросила, и свой дом, и лавку, чтобы быть рядом с ним. Он выжил. Но потеря Богов, утрата Божественной магии были для него страшным ударом, от которого ему не удалось оправиться. Он страшно изменился, Палин. Ты помнишь, каким он был до этого?
— Я не очень хорошо его знал. Он наблюдал за тем, как я проходил Испытание в Башне. То Испытание, во время которого мой дядя Рейстлин удивил его, обратив в реальность то, что Даламар считал иллюзией. Я никогда не забуду выражение лица Даламара, когда он увидел, что я сумел повторить это. — Палин глубоко и с сожалением вздохнул. Воспоминания были приятными, хоть и болезненными. — Все, что я помню о Даламаре, это то, что он был язвительным и саркастичным, эгоцентричным и высокомерным. Но я знаю, что мой отец был о нем хорошего мнения. Он говорил, что Даламар очень непростой человек, что он гораздо более предан магии, чем Владычице Тьмы. Из того немногого, что я помню о нем, я могу заключить, что так оно и было.
— Он был ужасно беспокойным, — вмешался Тас. — Он всегда так беспокоился, когда я трогал что-либо принадлежащее ему. Прямо вздрагивал весь.
— Да, он весь в этом. Но он мог быть и очень обаятельным, добрым, мудрым… — Йенна улыбнулась и вздохнула. — Я любила его, Палин, да думаю, что и до сих пор люблю. Никогда я не встречала другого мужчины, который был бы ему ровней. — Она немного помолчала, затем пожала плечами и добавила: — Но это было так давно.
— Что произошло между вами? — спросил Палин. Она покачала головой.
— После болезни он ушел в себя, стал угрюмым и молчаливым. Он почти перестал разговаривать со мной, а я никогда не отличалась особым терпением, — призналась Йенна. — Мне надоело, что он постоянно жалел себя, и я так ему и сказала. Мы поссорились, и я ушла, ушла, чтобы никогда больше не возвращаться. В тот день я видела Даламара в последний раз.
— Я понимаю его, — заметил Палин. — Я помню, какое страшное чувство потери охватило меня, когда Боги оставили Кринн. Даламар занимался эзотерическими науками гораздо дольше, чем я, и он пожертвовал ради магии слишком многим. Он не мог не чувствовать себя несчастнейшим из людей.
— Видишь ли, нам всем пришлось несладко, — резко сказала Йенна. — Но мы сумели с этим справиться. Ты пошел своим путем, я своим. Даламар этого не сумел. Он терзался и страдал так, что я даже решила, будто его страдания сделают то, чего не смогли сделать раны. Я была почти уверена, что они прикончат его. Он перестал спать, перестал есть, он проводил целые часы, запершись в своей лаборатории, отчаянно пытаясь вернуть то, что потерял. Однажды — это был редкий день, когда он соизволил заговорить со мной, — он признался, что чувствует, будто обладает ключом, который вернулся к нему во время болезни. И от него требуется лишь найти дверь, к которой бы этот ключ подошел. Мне кажется, — криво усмехнулась Йенна, — что теперь он отыскал эту дверь.
— Поэтому ты не думаешь, что он покончил с собой, когда разрушил Башню? — спросил Палин.
— Как, Башня разрушена? — Тас был поражен. — Огромная Башня Высшего Волшебства в Палантасе разрушена? А что с ней случилось?
— Я даже не убеждена в том, что Башня была взорвана, — продолжала Йенна, не обращая внимания на вмешательство кевдера. — О, я знаю, что говорили люди. Якобы Даламар разрушил Башню из страха, что дракон Келлендрос захватит ее и воспользуется ее магией. Я видела ту кучу мусора, что осталась среди развалин. Люди находили там самые разные магические инструменты, и я сама купила многие из них, а затем продала не менее чем в пять раз дороже. Но мне известно кое-что, о чем я никому не говорила. По-настоящему ценные предметы, которые находились в Башне, так и не были найдены. Они исчезли без следа. Собрания заговоров, манускрипты, принадлежавшие Рейстлину и Фистандантилусу, книги заклинаний самого Даламара — все это пропало. Люди думали, что эти книги погибли от взрыва, но в таком случае, — иронически добавила она, — должна признать, что это был очень избирательный взрыв. Он уничтожил только самые ценные и мощные вещи, оставив в целости сущие пустяки.
Она испытующе глянула в глаза Палину:
— Скажи мне, друг мой, ты действительно отдал бы это устройство Даламару, если бы у тебя была такая возможность?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171