Смотритель же
до конца уверовал, что со всех сторон окружен предателями, тогда как его
подчиненные считали, что у начальства шарики зашли за ролики.
В газете "_Л_у_н_н_а_я _П_р_а_в_д_а_" появилось объявление, что
состоится лекция доктора Адама Селена на тему "Поэзия и искусство Луны -
новый Ренессанс". Никто из товарищей на нее не пошел - по ячейкам был
спущен приказ всем оставаться дома. Когда на месте проведения лекции
появилось три взвода драгун, они там никого не обнаружили. Так сказать,
принцип неопределенности Гейзенберга в приложении к "Багряному цветку".
Главный редактор газеты провел пару крайне неприятных часов, объясняя, что
он лично не принимает объявлений и что это объявление кто-то доставил
прямо в редакцию и оплатил наличными. Редактору было приказано не
принимать больше никаких объявлений от Адама Селена. Затем приказ отменили
и велели брать от Адама Селена любую бумажку и немедленно извещать об этом
Альвареса.
Мы испытали новую катапульту, сбросив груз в южной части Индийского
океана на 35° восточной долготы и 60° южной широты, то есть в точке, где
кроме рыб никто не обитает. Майк был в восторге от своей меткости,
поскольку высунулся поглядеть на цель всего два разочка, улучив момент,
когда следящие и направляющие радары Администрации бездействовали, и с
первой же попытки попал в яблочко. На Терре газеты сообщили, что
Кейптаунская станция космических наблюдений зарегистрировала в
субантарктике гигантский метеорит; оценка силы удара полностью совпадала с
расчетами Майка. Он позвонил мне и расхвастался, когда пришли вечерние
известия агентства Рейтер.
- Я тебе говорю, все тютелька в тютельку, - заливался он. - Я сам все
наблюдал! Какой замечательный всплеск!
Более поздние сообщения насчет ударной волны, поступившие от
сейсмических станций, а также о цунами - от океанографических,
подтвердили, что Майк восторгался не зря.
У нас была всего одна глыба в стальной оболочке (купить сталь -
проблема), иначе Майк потребовал бы еще раз испытать свою новую игрушку.
"Колпаки свободы" стали все чаще появляться на головах _с_т_и_л_я_г
и их девчонок; "Саймон Джестер" тоже обзавелся колпачком между рожками;
магазин "Bon Marche" ["Добро пожаловать" (фр.)] раздавал их в качестве
премий. У Альвареса произошел неприятный разговор со Смотрителем: Морт
потребовал, чтобы ему разъяснили, почему его главный шпик считает
необходимым реагировать на каждую дурацкую выходку подростков? Может быть,
Альварес спятил?
В начале мая я столкнулся на Карвер-Казвей со Слимом Лемке. На нем
был "колпак свободы". Он, похоже, обрадовался встрече, а я поблагодарил
его за быстрое возвращение долга (он явился через три дня после суда над
Стью и заплатил Сидрис тридцать гонконгских за всю шайку). Я поставил ему
стаканчик. Пока мы сидели, я спросил его, почему молодежь носит красные
шапочки? Почему именно шапки? Это же обычай землеедов, _н_е_т_?
Он поколебался, потом сказал, что это знак ложи, типа как у "Сохатых"
["Сохатые" - прозвище членов благотворительной организации в США]. Я
сменил тему. Узнал, что его полное имя Мозес Лемке Стоун и что он член
банды Стоунов. Я был приятно удивлен - мы оказались родственниками. И
неприятно тоже: оказывается, даже лучшие семьи, такие, как Стоуны, не
всегда могут найти брачные союзы для своих сыновей. Мне-то повезло, а мог
ведь так же носиться в его возрасте по коридорам. Я сказал ему о нашем
родстве по материнской линии.
Он заметно потеплел, а вскоре спросил:
- Кузен Мануэль, ты когда-нибудь думал о том, что нам следовало бы
самим избирать себе Смотрителей?
Я ответил - нет, не приходилось; Смотрителя назначает Администрация,
и я думаю, так будет всегда. Он осведомился, а зачем нам Администрация? Я
спросил - кто ему забивает голову такими идейками? Он заявил, что никто,
он просто рассуждает, разве у него нет права рассуждать?
Я пришел домой и еле удержался от соблазна узнать у Майка партийную
кличку этого паренька, если, конечно, она у него есть. Но это было бы
нарушением правил секретности, да и по отношению к Слиму нечестно.
Третьего мая 2076 года семьдесят мужиков по имени Саймон были
задержаны, допрошены, а затем отпущены. Газеты об этом факте умолчали. Но
знали о нем все. Наша организация разрослась до уровня буквы "Й", а
двенадцать тысяч человек могут разнести слухи быстрее, чем я предполагал.
Мы подчеркнули, что одна из этих опасных личностей была всего четырех лет
от роду - ложь, разумеется, но весьма впечатляющая.
Стью Лажуа пробыл с нами февраль, март и вернулся на Терру лишь в
начале апреля. Менял билеты с одного рейса на следующий, потом опять на
следующий. Когда я сказал ему, что он опасно рискует и близок к невидимой
черте, после которой начнутся необратимые физические изменения, он только
ухмыльнулся и велел мне не беспокоиться. Однако тут же договорился о
центрифуге.
Стью не хотел уезжать даже в апреле. Его расцеловали со слезами на
глазах все мои жены и Вайо, и он заверил каждую, что вернется. Но все же
уехал - надо было работать. К этому времени он уже стал членом Партии.
Я не принимал участия в решении вопроса о вербовке Стью - опасался,
что слишком пристрастен к нему. Вайо, проф и Майк были единодушны -
рискнем! Я с радостью согласился.
Мы вербовали Стью Лажуа все вместе - я, проф, Майк, Вайо, Ма, даже
Сидрис, Ленора, Людмила, наши ребятишки, Ганс, Али и Фрэнк, так как именно
домашняя жизнь Дэвисов захватила его с самого начала. Не помешало,
конечно, и то, что Ленора была самой красивой девушкой Луна-Сити, хотя
отнюдь не затмевала прелестей Милы, Вайо, Анны и Сидрис. Не повредило и
то, что сам Стью обладал обаянием, способным сманить младенца от
материнской груди. Ма надышаться на него не могла; Ганс обучал его
гидропонике; Стью, грязный и потный, ползал с ребятами по туннелям,
помогая собирать урожай с китайских рыбных садков; его кусали наши пчелы;
он научился носить скафандр и выходил со мной наверх чинить солнечную
батарею; помогал Анне забить борова и выучился дубить кожи; сидел с Дедом,
почтительно выслушивая его наивные суждения о Земле; мыл тарелки с Ма -
чего ни один мужчина в семье никогда не делал; катался по полу с детьми и
щенками; обучился молоть муку и обменялся с Ма кухонными рецептами.
Я познакомил его с профом, с чего и началось политическое
прощупывание Стью. Ничего определенного сказано не было - мы в любой
момент могли отступить, - просто проф представил его Адаму Селену, по
телефону, разумеется, так как "он сейчас в Гонконге".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127
до конца уверовал, что со всех сторон окружен предателями, тогда как его
подчиненные считали, что у начальства шарики зашли за ролики.
В газете "_Л_у_н_н_а_я _П_р_а_в_д_а_" появилось объявление, что
состоится лекция доктора Адама Селена на тему "Поэзия и искусство Луны -
новый Ренессанс". Никто из товарищей на нее не пошел - по ячейкам был
спущен приказ всем оставаться дома. Когда на месте проведения лекции
появилось три взвода драгун, они там никого не обнаружили. Так сказать,
принцип неопределенности Гейзенберга в приложении к "Багряному цветку".
Главный редактор газеты провел пару крайне неприятных часов, объясняя, что
он лично не принимает объявлений и что это объявление кто-то доставил
прямо в редакцию и оплатил наличными. Редактору было приказано не
принимать больше никаких объявлений от Адама Селена. Затем приказ отменили
и велели брать от Адама Селена любую бумажку и немедленно извещать об этом
Альвареса.
Мы испытали новую катапульту, сбросив груз в южной части Индийского
океана на 35° восточной долготы и 60° южной широты, то есть в точке, где
кроме рыб никто не обитает. Майк был в восторге от своей меткости,
поскольку высунулся поглядеть на цель всего два разочка, улучив момент,
когда следящие и направляющие радары Администрации бездействовали, и с
первой же попытки попал в яблочко. На Терре газеты сообщили, что
Кейптаунская станция космических наблюдений зарегистрировала в
субантарктике гигантский метеорит; оценка силы удара полностью совпадала с
расчетами Майка. Он позвонил мне и расхвастался, когда пришли вечерние
известия агентства Рейтер.
- Я тебе говорю, все тютелька в тютельку, - заливался он. - Я сам все
наблюдал! Какой замечательный всплеск!
Более поздние сообщения насчет ударной волны, поступившие от
сейсмических станций, а также о цунами - от океанографических,
подтвердили, что Майк восторгался не зря.
У нас была всего одна глыба в стальной оболочке (купить сталь -
проблема), иначе Майк потребовал бы еще раз испытать свою новую игрушку.
"Колпаки свободы" стали все чаще появляться на головах _с_т_и_л_я_г
и их девчонок; "Саймон Джестер" тоже обзавелся колпачком между рожками;
магазин "Bon Marche" ["Добро пожаловать" (фр.)] раздавал их в качестве
премий. У Альвареса произошел неприятный разговор со Смотрителем: Морт
потребовал, чтобы ему разъяснили, почему его главный шпик считает
необходимым реагировать на каждую дурацкую выходку подростков? Может быть,
Альварес спятил?
В начале мая я столкнулся на Карвер-Казвей со Слимом Лемке. На нем
был "колпак свободы". Он, похоже, обрадовался встрече, а я поблагодарил
его за быстрое возвращение долга (он явился через три дня после суда над
Стью и заплатил Сидрис тридцать гонконгских за всю шайку). Я поставил ему
стаканчик. Пока мы сидели, я спросил его, почему молодежь носит красные
шапочки? Почему именно шапки? Это же обычай землеедов, _н_е_т_?
Он поколебался, потом сказал, что это знак ложи, типа как у "Сохатых"
["Сохатые" - прозвище членов благотворительной организации в США]. Я
сменил тему. Узнал, что его полное имя Мозес Лемке Стоун и что он член
банды Стоунов. Я был приятно удивлен - мы оказались родственниками. И
неприятно тоже: оказывается, даже лучшие семьи, такие, как Стоуны, не
всегда могут найти брачные союзы для своих сыновей. Мне-то повезло, а мог
ведь так же носиться в его возрасте по коридорам. Я сказал ему о нашем
родстве по материнской линии.
Он заметно потеплел, а вскоре спросил:
- Кузен Мануэль, ты когда-нибудь думал о том, что нам следовало бы
самим избирать себе Смотрителей?
Я ответил - нет, не приходилось; Смотрителя назначает Администрация,
и я думаю, так будет всегда. Он осведомился, а зачем нам Администрация? Я
спросил - кто ему забивает голову такими идейками? Он заявил, что никто,
он просто рассуждает, разве у него нет права рассуждать?
Я пришел домой и еле удержался от соблазна узнать у Майка партийную
кличку этого паренька, если, конечно, она у него есть. Но это было бы
нарушением правил секретности, да и по отношению к Слиму нечестно.
Третьего мая 2076 года семьдесят мужиков по имени Саймон были
задержаны, допрошены, а затем отпущены. Газеты об этом факте умолчали. Но
знали о нем все. Наша организация разрослась до уровня буквы "Й", а
двенадцать тысяч человек могут разнести слухи быстрее, чем я предполагал.
Мы подчеркнули, что одна из этих опасных личностей была всего четырех лет
от роду - ложь, разумеется, но весьма впечатляющая.
Стью Лажуа пробыл с нами февраль, март и вернулся на Терру лишь в
начале апреля. Менял билеты с одного рейса на следующий, потом опять на
следующий. Когда я сказал ему, что он опасно рискует и близок к невидимой
черте, после которой начнутся необратимые физические изменения, он только
ухмыльнулся и велел мне не беспокоиться. Однако тут же договорился о
центрифуге.
Стью не хотел уезжать даже в апреле. Его расцеловали со слезами на
глазах все мои жены и Вайо, и он заверил каждую, что вернется. Но все же
уехал - надо было работать. К этому времени он уже стал членом Партии.
Я не принимал участия в решении вопроса о вербовке Стью - опасался,
что слишком пристрастен к нему. Вайо, проф и Майк были единодушны -
рискнем! Я с радостью согласился.
Мы вербовали Стью Лажуа все вместе - я, проф, Майк, Вайо, Ма, даже
Сидрис, Ленора, Людмила, наши ребятишки, Ганс, Али и Фрэнк, так как именно
домашняя жизнь Дэвисов захватила его с самого начала. Не помешало,
конечно, и то, что Ленора была самой красивой девушкой Луна-Сити, хотя
отнюдь не затмевала прелестей Милы, Вайо, Анны и Сидрис. Не повредило и
то, что сам Стью обладал обаянием, способным сманить младенца от
материнской груди. Ма надышаться на него не могла; Ганс обучал его
гидропонике; Стью, грязный и потный, ползал с ребятами по туннелям,
помогая собирать урожай с китайских рыбных садков; его кусали наши пчелы;
он научился носить скафандр и выходил со мной наверх чинить солнечную
батарею; помогал Анне забить борова и выучился дубить кожи; сидел с Дедом,
почтительно выслушивая его наивные суждения о Земле; мыл тарелки с Ма -
чего ни один мужчина в семье никогда не делал; катался по полу с детьми и
щенками; обучился молоть муку и обменялся с Ма кухонными рецептами.
Я познакомил его с профом, с чего и началось политическое
прощупывание Стью. Ничего определенного сказано не было - мы в любой
момент могли отступить, - просто проф представил его Адаму Селену, по
телефону, разумеется, так как "он сейчас в Гонконге".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127