Никаких? Как выйдет.
- Хорошо, Мануэль О'Келли, мой первый друг. Тринадцать с половиной минут длилось молчание, а Ваечка грызла костяшки пальцев. В жизни Майк так долго не возился. Понятное дело - в каждую прочитанную книгу заглянуть и не застрять в случайных числах. Я уж начал подумывать, что он перегрузился, что сейчас в нем что-нибудь перегорит или начнется кибернетический разнос, который требует чего-то вроде лоботомии, чтобы прекратить осцилляции.
Наконец он заговорил.
- Мануэль, друг мой, мне очень жаль.
- В чем загвоздка, Майк?
- Уж как я ни старался, как ни прикидывал, а шанс на победу получается всего-навсего один из семи.
7
Я глянул на Ваечку, Ваечка - на меня, да как расхохочемся! Я подпрыгнул и выдал вопл «Урра!», а Ваечка вдруг как разревется, как обнимет профа и давай его целовать!
Майк заскулил:
- Не понимаю. Шансы - шесть против одного не в нашу пользу. Повторяю, не в нашу.
Ваечка перестала обслюнивать профа и сказала:
- Вы слыхали? Майк сказал: «Не в нашу»! Он присоединился.
- В элементе. Майк, старичок, мы усекли. Но есть ли у тебя знакомый лунтик, который не заложился бы, имея один во такущий шанс на выигрыш из семи?
- Я знаю только вас троих. Недостаточно данных для построения кривой распределения.
- Короче, мы лунтики, лунтики ставят. На хер, обязаны! Нас сюда этапировали и заложились, что мы не выживем. А мы их уделали, как последних фраеров. И еще раз уделаем! Ваечка, где твоя сума? Доставай красный шляпокол. Надень на Майка. Поцелуй его. И вздрогнем! За компанию с Майком. Майк, выпить хо?
- Да надо бы, - с завистью ответил Майк, - а то приходится только гадать, каково субъективное воздействие этилового спирта на нервную систему человека. Предположительно, это следует уподобить небольшому избытку напряжения в сети питания. Но поскольку не могу, пожалуйста, выпейте разочек вместо меня.
- Программа усвоена. Пошел! Ваечка, где шляпокол?
Телефон был заподлицо с каменной стеной, шляпокол не на что пристроить. Мы водрузили его на откидную письменную полочку, подняли тост за Майка, назвали его «камрадом», и он чуть было слезу не пустил. Потом Ваечка одолжила у него фригидский колпак, нахлобучила на меня и официально приняла в конспираторы поцелуем, да таким, что моя самая старшая жена в обморок бухнулась бы при этом зрелище, потом нахлобучила шляпокол на профа и тем же макаром отделала и его, слава готту, что у него с сердечком было окей, как заверил Майк.
Потом нахлобучила на себя, подошла к телефону, пригнулась промеж наушников и давай чмокать губами.
- Майк, дорогой камрад, теперь твоя очередь. Мишеллетта на проводе?
Ля буду, если в ответ не потекла колоратура: «Я здесь, роднуша, и я бэззуммно рада!»
Так что и Мишеллетту чмокнули взасос, а я тем временем растолковал профу, кто она такая, и честь по чести представил его. Проф соблюл форму, сю-сюкнул, выдал «фыоить» и хлопнул в ладоши. В кой-каком смысле он, по-моему, всё-таки был с приветом.
Ваечка плеснула еще по порции, проф подхватил ейную, наши с ним развел кофейком, а ейную - чаем, подлизнулся, змей. И решительно заявил:
- За рреволюцию мы уже выпили, а теперь приступаем к ее осуществлению. С ясными головами. Мануэль, ты наш председатель. Начнем?
- Майк - председатель. - сказал я. - В элементе. И секретарь тоже Протоколов не ведем, это железно. Так безопаснее. И ни к чему поскольку есть Майк. Первым вопросом хлопаем глазами и осваиваемся, а то я в деле новичок.
- И кстати насчет безопасности, - сказал проф. - Майк ограничивает общение пределами нашего исполкома, причем с нашего единодушного тройственного согласия. Поправочка: четверствен… то есть четвертич… четверного, это следует настоятельно обвести чертой.
- Почему «ограничивает»? - возразила Ваечка. - Ведь он по доброй воле, и он надежней, чем мы. Ему мозги не промоешь. Правда, Майк?
- Промоешь, - огорчился Майк. - Во-первых, высоковольтным пробоем, во-вторых, механической ударной нагрузкой, в-третьих, помещением в агрессивные химические среды и иные носители положительной энтропии. Моя понятийная структура окажется нарушена. Но если под «промыванием» вы подразумеваете принудительную выдачу наших засекреченных сведений, я отвечу на ваш вопрос безусловно отрицательно.
- Ваечка, - сказал я. - Проф имеет в виду ни гу-гу насчет самого Майка. Майк, старичок, ты - наше тайное оружие, понял, нет?
Майк ответил четко:
- При вычислении шанса это было принято в расчет как необходимое условие.
- А каков был бы шанс без учета этого, камрад? Много меньше?
- Много. Даже не того порядка.
- Не подумай, мы на тебя не давим. Но тайное оружие должно быть тайным. Майк, а кто-нибудь еще догадывается, что ты живой?
- А разве я живой? - мороз по спине прошел от его одиночества.
- Кончай ты копаться в семантике! В элементе, живой.
- Так уж и в элементе? Но живым быть приятно. Нет, Ман, мой первый друг, только вы трое знаете меня. Три моих друга.
- И так будет, пока не кончится розыгрыш шанса. Окей? Тесная компания, без разговоров с посторонними.
- Но зато с нами наговоришься за глаза и за уши, - вставила Ваечка.
- Не просто окей, а иначе нельзя, - отчеканил Майк. - Это тоже входило в расчет шанса.
- И на том всё держится, - сказал я. - У них всего до и больше, а у нас - только ты. Жуть! Майк, у меня шерсть на загривке дыбом встает. Неужто с Эрзлей драться?
- И драться будем. Если раньше не погорим.
- Типун тебе на язык! Там нет компьютеров вроде тебя? Я имею в виду, прорезавшихся?
Он застопорился.
- Не знаю, Ман.
- Нет информации?
- Почти нет. Я обе возможности проследил, причем не только в технических публикациях. На рынке нет компьютеров моего класса. Но еще в мою бытность там шел разговор об еще одном, той же модели, что и я. И следует учитывать, что информацию об экспериментальных компьютерах большей мощности могли засекретить и не публиковать.
- Не лишено.
- Да, Ман.
- Таких, как Майк, там нет и быть не может! - запрезирала меня Ваечка. - Ман, не строй из себя придурка.
- Ваечка, Ман не строит из себя придурка. Ман, имеет место одно сообщение, которое меня тревожит. Промелькнула заметка, что в Пекинском университете была предпринята попытка состыковать компьютеры с человеческим мозгом. В целях увеличения мощности. Проект «Хомо-ВМ».
- Там сказано, как?
- Публикация была не техническая.
- В таком разе… Знаешь, не суетись, где не достать. Верно, проф?
- Совершенно верно, Мануэль. Революционер сознательно избегает тревожных сомнений, иначе давление извне делается невыносимым.
- Насчет этого ни единому слову не верю, - встряла Ваечка. - У нас есть Майк, и мы победим! Майк, милый, ты вот говоришь, что надо будет драться с Террой, а Манни мне уши прожужжал, что ее-то нам и не одолеть. А ты, поди, железно представляешь себе, как всё-таки одолеть, иначе не присудил бы нам одного шанса из семи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
- Хорошо, Мануэль О'Келли, мой первый друг. Тринадцать с половиной минут длилось молчание, а Ваечка грызла костяшки пальцев. В жизни Майк так долго не возился. Понятное дело - в каждую прочитанную книгу заглянуть и не застрять в случайных числах. Я уж начал подумывать, что он перегрузился, что сейчас в нем что-нибудь перегорит или начнется кибернетический разнос, который требует чего-то вроде лоботомии, чтобы прекратить осцилляции.
Наконец он заговорил.
- Мануэль, друг мой, мне очень жаль.
- В чем загвоздка, Майк?
- Уж как я ни старался, как ни прикидывал, а шанс на победу получается всего-навсего один из семи.
7
Я глянул на Ваечку, Ваечка - на меня, да как расхохочемся! Я подпрыгнул и выдал вопл «Урра!», а Ваечка вдруг как разревется, как обнимет профа и давай его целовать!
Майк заскулил:
- Не понимаю. Шансы - шесть против одного не в нашу пользу. Повторяю, не в нашу.
Ваечка перестала обслюнивать профа и сказала:
- Вы слыхали? Майк сказал: «Не в нашу»! Он присоединился.
- В элементе. Майк, старичок, мы усекли. Но есть ли у тебя знакомый лунтик, который не заложился бы, имея один во такущий шанс на выигрыш из семи?
- Я знаю только вас троих. Недостаточно данных для построения кривой распределения.
- Короче, мы лунтики, лунтики ставят. На хер, обязаны! Нас сюда этапировали и заложились, что мы не выживем. А мы их уделали, как последних фраеров. И еще раз уделаем! Ваечка, где твоя сума? Доставай красный шляпокол. Надень на Майка. Поцелуй его. И вздрогнем! За компанию с Майком. Майк, выпить хо?
- Да надо бы, - с завистью ответил Майк, - а то приходится только гадать, каково субъективное воздействие этилового спирта на нервную систему человека. Предположительно, это следует уподобить небольшому избытку напряжения в сети питания. Но поскольку не могу, пожалуйста, выпейте разочек вместо меня.
- Программа усвоена. Пошел! Ваечка, где шляпокол?
Телефон был заподлицо с каменной стеной, шляпокол не на что пристроить. Мы водрузили его на откидную письменную полочку, подняли тост за Майка, назвали его «камрадом», и он чуть было слезу не пустил. Потом Ваечка одолжила у него фригидский колпак, нахлобучила на меня и официально приняла в конспираторы поцелуем, да таким, что моя самая старшая жена в обморок бухнулась бы при этом зрелище, потом нахлобучила шляпокол на профа и тем же макаром отделала и его, слава готту, что у него с сердечком было окей, как заверил Майк.
Потом нахлобучила на себя, подошла к телефону, пригнулась промеж наушников и давай чмокать губами.
- Майк, дорогой камрад, теперь твоя очередь. Мишеллетта на проводе?
Ля буду, если в ответ не потекла колоратура: «Я здесь, роднуша, и я бэззуммно рада!»
Так что и Мишеллетту чмокнули взасос, а я тем временем растолковал профу, кто она такая, и честь по чести представил его. Проф соблюл форму, сю-сюкнул, выдал «фыоить» и хлопнул в ладоши. В кой-каком смысле он, по-моему, всё-таки был с приветом.
Ваечка плеснула еще по порции, проф подхватил ейную, наши с ним развел кофейком, а ейную - чаем, подлизнулся, змей. И решительно заявил:
- За рреволюцию мы уже выпили, а теперь приступаем к ее осуществлению. С ясными головами. Мануэль, ты наш председатель. Начнем?
- Майк - председатель. - сказал я. - В элементе. И секретарь тоже Протоколов не ведем, это железно. Так безопаснее. И ни к чему поскольку есть Майк. Первым вопросом хлопаем глазами и осваиваемся, а то я в деле новичок.
- И кстати насчет безопасности, - сказал проф. - Майк ограничивает общение пределами нашего исполкома, причем с нашего единодушного тройственного согласия. Поправочка: четверствен… то есть четвертич… четверного, это следует настоятельно обвести чертой.
- Почему «ограничивает»? - возразила Ваечка. - Ведь он по доброй воле, и он надежней, чем мы. Ему мозги не промоешь. Правда, Майк?
- Промоешь, - огорчился Майк. - Во-первых, высоковольтным пробоем, во-вторых, механической ударной нагрузкой, в-третьих, помещением в агрессивные химические среды и иные носители положительной энтропии. Моя понятийная структура окажется нарушена. Но если под «промыванием» вы подразумеваете принудительную выдачу наших засекреченных сведений, я отвечу на ваш вопрос безусловно отрицательно.
- Ваечка, - сказал я. - Проф имеет в виду ни гу-гу насчет самого Майка. Майк, старичок, ты - наше тайное оружие, понял, нет?
Майк ответил четко:
- При вычислении шанса это было принято в расчет как необходимое условие.
- А каков был бы шанс без учета этого, камрад? Много меньше?
- Много. Даже не того порядка.
- Не подумай, мы на тебя не давим. Но тайное оружие должно быть тайным. Майк, а кто-нибудь еще догадывается, что ты живой?
- А разве я живой? - мороз по спине прошел от его одиночества.
- Кончай ты копаться в семантике! В элементе, живой.
- Так уж и в элементе? Но живым быть приятно. Нет, Ман, мой первый друг, только вы трое знаете меня. Три моих друга.
- И так будет, пока не кончится розыгрыш шанса. Окей? Тесная компания, без разговоров с посторонними.
- Но зато с нами наговоришься за глаза и за уши, - вставила Ваечка.
- Не просто окей, а иначе нельзя, - отчеканил Майк. - Это тоже входило в расчет шанса.
- И на том всё держится, - сказал я. - У них всего до и больше, а у нас - только ты. Жуть! Майк, у меня шерсть на загривке дыбом встает. Неужто с Эрзлей драться?
- И драться будем. Если раньше не погорим.
- Типун тебе на язык! Там нет компьютеров вроде тебя? Я имею в виду, прорезавшихся?
Он застопорился.
- Не знаю, Ман.
- Нет информации?
- Почти нет. Я обе возможности проследил, причем не только в технических публикациях. На рынке нет компьютеров моего класса. Но еще в мою бытность там шел разговор об еще одном, той же модели, что и я. И следует учитывать, что информацию об экспериментальных компьютерах большей мощности могли засекретить и не публиковать.
- Не лишено.
- Да, Ман.
- Таких, как Майк, там нет и быть не может! - запрезирала меня Ваечка. - Ман, не строй из себя придурка.
- Ваечка, Ман не строит из себя придурка. Ман, имеет место одно сообщение, которое меня тревожит. Промелькнула заметка, что в Пекинском университете была предпринята попытка состыковать компьютеры с человеческим мозгом. В целях увеличения мощности. Проект «Хомо-ВМ».
- Там сказано, как?
- Публикация была не техническая.
- В таком разе… Знаешь, не суетись, где не достать. Верно, проф?
- Совершенно верно, Мануэль. Революционер сознательно избегает тревожных сомнений, иначе давление извне делается невыносимым.
- Насчет этого ни единому слову не верю, - встряла Ваечка. - У нас есть Майк, и мы победим! Майк, милый, ты вот говоришь, что надо будет драться с Террой, а Манни мне уши прожужжал, что ее-то нам и не одолеть. А ты, поди, железно представляешь себе, как всё-таки одолеть, иначе не присудил бы нам одного шанса из семи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114