— Хорошо. Пусть будет так. Через несколько минут Эдвина и Бернсайд спускались в лифте.

— Прежде чем вы начнете писать показания, — вежливо обратился к оставшемуся в комнате ревизору Иннес, — не могли бы вы ненадолго оставить нас одних?
— Разумеется. — И Гейн вышел.
Иннес в упор взглянул на Нолана Уэйнрайта:
— Вы что-то задумали?
— Да. — Уэйнрайт помолчал в нерешительности. Опыт подсказывал ему, что улики против Истина изобиловали пробелами, которые следовало заполнить. Это означало, что вопреки его же собственным принципам закон придется немного потеснить. — Вы уверены, что вам следует об этом знать?
Они смотрели друг другу в глаза. Агенты работали с Уэйнрайтом ни один год и питали к нему уважение.
— Добиться показаний в наше время — дело непростое, — сказал Иннес. — Мы не можем позволить себе того, что позволяли в прежние времена, иначе нам же и не поздоровится.
— Скажите только то, что считаете нужным, — произнес второй агент ФБР после некоторого молчания. Уэйнрайт нервно сцепил пальцы рук:
— Ну ладно. У нас достаточно улик, для того чтобы упрятать Истина за решетку по обвинению в воровстве. Допустим, общая сумма хищений составляет приблизительно восемь тысяч долларов. Сколько, по-вашему, ему присудят?
— За первое преступление ему вынесут приговор с отсрочкой исполнения, — ответил Иннес.
— Ясно. — Уэйнрайт сильнее сжал пальцы. — А если мы сумеем доказать, что исчезновение тех шести тысяч в среду — тоже его рук дело и что он преднамеренно пытался подставить девушку, и, черт побери, ему это почти удалось…
— Если вы действительно сумеете это доказать, любой здравомыслящий судья сразу отправит его за решетку. Но вот сумеете ли?
— Я намерен это сделать. Я лично заинтересован, чтобы этот сукин сын видел небо в клеточку.
— Вполне вас понимаю, — задумчиво произнес агент ФБР. — Я тоже был бы не против.
— В таком случае давайте поступим, как я предложил. Не трогайте Истина сегодня. Дайте мне время до утра.
— Я не уверен… — Иннес колебался. — Не уверен, что имею на это право.
Все трое молчали, раздираемые противоречивыми чувствами. Оба агента догадывались, что замыслил Нолан Уэйнрайт.
— Если мы отложим допрос до утра, — предостерег второй агент, — нельзя допустить, чтобы Истин сбежал. Тогда у нас будет полно неприятностей.
— Кроме того, он должен остаться цел и невредим, — добавил Иннес.
— Он не сбежит. И останется цел. Даю слово.
— Ну что ж, — сказал Иннес. — До утра так до утра. Но только запомните, Нолан: никакого разговора между нами не было. — Он встал и открыл дверь. — Можете войти, мистер Гейн. Мистер Уэйнрайт уходит, а мы готовы принять ваши показания.
Глава 14
На случай чрезвычайных обстоятельств в отделе безопасности имелся список телефонов и адресов служащих банка, в том числе и Майлза Истина. Нолан Уэйнрайт выписал и адрес и телефон.
Район был ему знаком. Находился он примерно в двух милях от центра, и жили там люди среднего достатка. Квартира 2Г.
Шеф службы безопасности подошел к телефону-автомату на Росселли-плаза и набрал номер — никто не ответил. Уэйнрайт уже знал, что Майлз Истин не был женат. И уповал на то, что Истин живет один.
Если бы в квартире Истина сняли трубку, Уэйнрайт извинился бы за ошибку и разработал другой план действий. Поскольку этого не потребовалось, он отправился к машине, оставленной в подземном гараже.
Прежде чем сесть за руль, он открыл багажник, достал маленький замшевый мешочек и спрятал его во внутренний карман пиджака. Затем поехал по нужному адресу.
С непринужденным видом подходя к крыльцу, он внимательно оглядел дом. Это было трехэтажное строение приблизительно сорокалетней давности, которое нуждалось в ремонте. Квартир двадцать, не больше. Привратника не видно. В вестибюле рядом с почтовыми ящиками — кнопки звонков. Входные двери двустворчатые, стеклянные, однако внутри дверь более массивная и, похоже, на замке.
Было 22.30 вечера. Улица почти пуста — ни машин, ни пешеходов. Он вошел.
Рядом с почтовыми ящиками расположены в три ряда кнопки звонков и микрофон. Уэйнрайт нашел фамилию Истин и нажал на кнопку. Как он и ожидал, ответа не последовало.
Догадавшись, что 2Г обозначает второй этаж, он наугад нажал на кнопку с цифрой 3. Раздался мужской голос: “Кто там?”
Рядом с кнопкой значилась фамилия Апплби.
— Телеграмма для Апплби, — сказал Уэйнрайт.
— Хорошо, поднимайтесь.
Раздался щелчок, означавший, что тяжелая внутренняя дверь открылась. Уэйнрайт быстро вошел в подъезд.
Прямо перед ним находился лифт, но он и не подумал им воспользоваться. Справа он увидел лестницу и взбежал по ней на второй этаж, перепрыгивая через две ступеньки.
Квартира 2Г находилась в конце коридора; дверной замок выглядел довольно простым. Уэйнрайт начал пробовать одно за другим тонкие лезвия из замшевого мешочка, и с четвертой попытки цилиндрический замок поддался. Уэйнрайт вошел и захлопнул дверь.
Он подождал, пока глаза привыкнут к темноте, затем подошел к окну и задернул шторы. Нащупал выключатель и включил свет.
Квартирка была небольшая, рассчитанная на одного человека — единственная комната была поделена на несколько уголков различного предназначения. Пространство, отведенное под гостиную, занимали диван, кресло, портативный телевизор и столик для еды. Кровать была отделена перегородкой, кухонька — раздвижной дверью. Еще одна дверь вела в ванную, другая — в кладовку. Все было чисто прибрано. Несколько книжных полок и репродукций в рамах создавали некую личностную атмосферу.
Не теряя времени, Уэйнрайт приступил к тщательному обыску.
За незаконные действия, которые он совершал в тот вечер одно за другим, Уэйнрайта мучили угрызения совести. Ему никак не удавалось от них освободиться. Нолан Уэйнрайт осознавал, что попирает собственные моральные принципы. Но его подстегивала ярость. Ярость и злость на себя за то, что четыре дня назад он поступил как подлец.
Даже сейчас он видел перед собой полные мольбы глаза девушки-пуэрториканки. Но он отринул от себя эту мольбу, отринул с презрением, а потом прочел презрение и в ее взгляде.
Это воспоминание и досада на то, что он позволил Майлзу Истину одурачить себя, придавало Уэйнрайту решимости — он должен во что бы то ни стало вывести Истина на чистую воду, пусть даже преступая закон.
А потому он методично, по всем правилам, продолжал обыск, будучи уверенным, что неминуемо наткнется на улики, если таковые существуют.
Спустя полчаса неосмотренных потайных мест почти не осталось. Он проверил кухонные шкафы и выдвижные ящики, ощупал мебель, перерыл чемоданы, заглянул под картины на стенах и снял заднюю стенку телевизора. Он пролистал книги, отметив, что целая полка была посвящена истории денежного обращения — он как-то слышал, что Истин этим увлекается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110