Это обстоятельство не уличит меня в убийстве, поскольку при первой экспертизе моих отпечатков там не было, но послужит весомым доказательством того, что я нанес Абелю визит после его гибели. Интересно, как я смогу это объяснить?
Я позвонил Каролин. Протяжные гудки. Позвонил Дениз и узнал от Джареда, что она еще не вернулась. Видно, что-то происходит с телефонами. Я звоню людям, люди звонят мне, а разговора не получается. Моя жизнь превращалась в нелепую метафору невозможности человеческого общения в Век отчуждения.
Оставалось набрать номер 246-4200, что я и сделал. После нескольких гудков мне ответили, и минуты полторы я слушал, что мне говорят. Потом, не проронив ни слова, я положил трубку и обернулся к Мэрилин, удивленно смотревшей на меня.
– Ты так ничего и не сказал... – неуверенно произнесла она.
– Да, не сказал, но я помогу вам.
– Чем?
– Сделаю так, что они выпустят Кролика.
– Как ты можешь это сделать?
– Найду этого третьего грабителя. Узнаю, кто в самом деле убил Ванду Колкэннон.
Я боялся, что Мэрилин спросит, как мне это удастся, потому что я бы не знал, что ответить. Вместо этого она спросила, зачем мне это нужно.
– Знаете, куда я сейчас позвонил? В службу «Молитва по телефону».
– Не смешно.
– Нет, я серьезно. Сегодняшняя молитва звучала примерно так: «Господи, сподоби меня сегодня сделать что-нибудь такое, чего я не делал прежде. Наставь меня на путь истинный, дабы я мог служить ближнему своему». Там еще много слов было, но смысл такой.
Она приподняла наведенные брови.
– "Молитва по телефону"?
– Позвоните сами, если не верите.
– И поэтому вы хотите помочь Кролику?
– Да, поэтому. Что-нибудь не так?
– Да нет, все так, – сказала она. – Должно быть, так.
Глава 15
Мэрилин хотела сразу же уйти. Ей надо было встретиться с адвокатом, чтобы с его помощью Кролика выпустили под залог. Не знаю, увенчалась бы успехом эта попытка. Потом она сказала, что хочет повидаться с Харланом Ризом. Я предупредил, чтобы она была осторожна. Не исключено, что Рэй засел в вестибюле или прячется на другой стороне улицы. Мэрилин мгновенно переменила планы.
– Боже ты мой! Тогда, может быть, мне лучше остаться здесь?
Я смотрел на нее, живую картинку в ronge et noir, вдыхал ее духи и вдруг с удивлением услышал собственный голос, говоривший, что лучше этого не делать.
– У вас куча дел, – говорил голос, – и у меня куча дел. Вдобавок я не ручаюсь за Рэя. Может прийти снова, прихватив ордер на арест и ломик. А когда ордер, то и ванная комната не святилище. Но вот пистолетик вам лучше оставить здесь.
Она покачала головой:
– Это не мой. Я у хозяйки стащила. Она купила на случай налета. Хотя кому нужен косметический кабинет?
– Так вы работаете в косметическом кабинете?
Мэрилин кивнула.
– Да, «Волос великолепие» называется. Нас там четверо и Магда – хозяйка. Мне завтра выходить, вот и положу пистолет на место.
– Очень правильно. Потому что если полиция найдет его в вашей сумочке...
– Я знаю.
Мы вышли из квартиры, и я уже запирал последний замок, как у меня зазвонил телефон. Я стиснул зубы. Пока отопру замки, пока подбегу к аппарату... Нет, не успею. Если и успею, то наверняка это какой-нибудь прохиндей, предлагающий подписку на нью-йоркские «Звездные листы» с бесплатной доставкой на дом. Черт с ним!
Лифт провез нас мимо вестибюля в цокольный этаж. Мы прошли тускло освещенным коридором мимо прачечной к служебному входу. Я постоял у двери, пока Мэрилин не процокала каблучками по короткому лестничному маршу и, раскрыв красно-черный зонтик, не исчезла во мраке.
* * *
Вернувшись домой, я подошел к телефону, гадая, сколько раз он звонил, пока я провожал Мэрилин. Сейчас телефон молчал, и мне было поздно звонить кому бы то ни было. Правда, один номер я все-таки набрал и ничуть не удивился, когда Каролин не ответила.
Кофеин, принятый с четырьмя чашечками «эспрессо», начал рассасываться, и чтобы ускорить процесс, я налил себе рюмку виски и, не разбавляя, выпил. Потом плеснул граммов тридцать виски в обычный стакан, налил туда молока и хорошенько размешал. Лучшего питья на сон грядущий не придумано: пока виски разъедает вам печень, молоко защищает желудок.
Зазвонил телефон.
Я кинулся к аппарату, но прежде чем взять трубку, заставил себя сделать глубокий вдох. Мужской голос, тот самый, что я слышал приблизительно двадцать два часа назад, сказал:
– Роденбарр? Мне нужен никель.
– Всем нужен.
– Что, что?
– То, что слышали. Никель всем нужен. Я и сам не прочь его заиметь.
– Бросьте свои шуточки! Мне известно, что монета у вас.
– Была. Была да сплыла.
Последовала пауза. Я подумал, что нас разъединили, потом услышал:
– Врете.
– Не вру. Я еще не настолько спятил, чтобы таскать монету в кармане вместе с ключами и брелоком святого Кристофера. И не настолько, чтобы держать ее дома, когда кругом только и слышишь о грабежах.
Ожидаемого смешка не последовало.
– А раздобыть монету можете?
– Она там, откуда я могу ее взять.
– Тогда валяйте действуйте. – Голос звучал настойчиво. – Вы называете цену, и мы встречаемся. В моем распоряжении вся ночь и...
– Боюсь, не могу сказать то же самое о себе. Когда я не высплюсь, у меня плохое настроение и я ужасно несговорчивый. Кроме того, в такой поздний час я туда при всем желании не попаду, даже если бы и хотел. Придется отложить до завтра.
– В котором часу завтра?
– Трудно сказать. Оставьте мне свой телефон.
На этот раз я услышал наконец смешок.
– Нет уж, Роденбарр, я сам буду вам звонить. Прикиньте, сколько вам понадобится, чтобы взять монету, и отправляйтесь домой. Я позвоню в назначенный час.
Другими словами, будь в определенный час в определенном месте, имея при себе монету.
– Нет, это не подходит, – возразил я. – Я дам вам другой телефон, по которому буду днем в два часа.
– Говорите телефон.
Я дал ему номер Каролин. В целях экономии она снимала свою квартиру у основного квартиросъемщика некоего Натана Аренау, и каждый месяц аккуратно перечисляла домовладельцу квартплату от его имени. (Половина населения Нью-Йорка прибегает к этой маленькой хитрости. Другой половине приходится платить по пятьсот долларов за однокомнатную дыру.) Телефон соответственно значился за Натаном Аренау. По номеру он навряд ли сможет узнать имя и адрес, а если и узнает, то каким образом он разыщет Натана Аренау? Насколько нам с Каролин известно, его давно, несколько лет назад, смыло во время наводнения.
Незнакомец повторил номер.
– Да, вот что, – сказал он. – Кто еще знает, что она у вас?
– Никто.
– У вас что, нет сообщника?
– Я всегда один работаю.
– И ни с кем не говорили?
– Со многими говорил. Но не о монете.
– Значит, никто не знает, что она у вас?
– Насколько мне известно, никто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50