Их прервал стук в дверь. Появилась молодая помощница, которая принесла Лагдален свитки для прочтения.
Лагдален со стоном взяла эту груду и положила их на стол.
После того, как девушка сделала реверанс и удалилась, Лагдален взяла со стола несколько пергаментов.
— Релкин, я думаю, мы с тобой еще должны просмотреть вот этот случай.
Он тихо застонал.
— Это все еще продолжается, — спокойно сказала она. — Есть группа старших офицеров, которая защищает интересы Аубинаса, они и давят на ход твоего дела. Их можно было бы даже арестовать — если бы не амнистия, объявленная императором.
Боюсь, что здесь, в городе, они тоже имеют поддержку.
— Но ведь с бунтовщиками покончено, не так ли?
— Однако остатки бунта еще продолжают тлеть. Многие состоятельные люди лишились своего имущества и пополнили партию обиженных. Есть бандитские шайки в Бискит-Барли. Наш старый друг Портеус Глэйвс скитается по Неллинскому лесу. Генерал Нет и его рейдеры бродят по холмам Злодейств. Так что угли все еще тлеют, хотя большинство людей и отвернулись уже от бунтовщиков.
— А что насчет Вексенна?
— Отбывает пожизненное заключение на островах Гуано.
— Ну что ж, по крайней мере, хоть одна приятная весть.
— Да, но обвинение против тебя — это очень серьезная проблема. Мы до сих пор не получили никакого ответа на наш запрос в Мирчаз.
— Но мы получили письмо от короля.
— Да, Хулапут ответил очень любезно. Это письмо оправдывает тебя по большинству пунктов, и это золото можно оставить в покое. А вот золото из Мирчаза — другое дело, — А таби, которые я нашел в стене в доме Мот Пулка. Знаешь, я думаю, что мы с Базилом в конце концов его заслужили — после того, что мы прошли.
— Возможно, но все равно формально это считается грабежом.
— Тогда были странные дни. Город горел. Рабы убивали повелителей эльфов: просто брали и бросали их в костры. Я думал, что золото надо забрать. В то время я не очень-то задумывался о формальной стороне дела.
Когда она встретила его впервые, Релкин был еще розовощеким мальчиком, слишком мудрым для своих лет и слишком хитрым, чтобы быть благонравным. Осталось ли что-нибудь от этого мальчика, которого она помнила? От молодого сорванца, который чуть было не заработал розги за то, что украл орхидеи в висячем саду?
Она про себя улыбнулась. Уже тогда она старалась быть с ним настороже.
— Я еще раз попросила отсрочку по этому делу, но верховный суд отклонил мою просьбу. Думаю, тут не обошлось без какого-то закулисного давления со стороны Аубинаса, заставляющего нас начать суд до получения ответа из Мирчаза.
— И что нам надо сделать?
— Мы сделаем все, что можем. Судья позволит нам предоставить письмо от короля Хулапута. Ты и дракон под присягой опишете, что произошло в Мирчазе. Мы можем показать, что вы зарегистрировали золото и уплатили необходимую пошлину. Все это может спасти тебя.
— Правильно. Если бы я считал, что таби брать нельзя, зачем бы я их регистрировал. Я бы просто провез их тайком и потом где-нибудь спрятал.
— Они устроят тебе очень серьезный перекрестный допрос.
Все детали о событиях в Мирчазе будут тщательно проверены, прокурор будет искать различия в показаниях дракона и твоих. И мы не можем тебя натаскать, потому что это запрещено и суд это наверняка заметит. Они будут внимательно следить за всем, что ты скажешь, — нет ли признаков подготовки.
— Что ж, значит, в суде будет один-два горячих денечка. У драконов хорошая память. В тот день он боролся с Повелителем эльфов и низверг их город. Он скажет всю правду. Это все, что он знает.
Глава 8
С юга принесло хорошую погоду, и следующие несколько дней в городе Марнери стояла изнурительная жара. Уличные булыжники мерцали. Белые стены сверкали в солнечных лучах. Народ сбросил теплую одежду. Листва на деревьях Фолуранского холма начала вянуть. На Крепостном холме роскошные магазины растянули на всю длину свои навесы.
На третий день жары, около полудня, заболела маленькая Фанни Нурьят. Она жила в требующей ремонта старой квартирке на Рыбном холме. Как раз в это утро она оплакала свою кошку, которая внезапно умерла от таинственной болезни. Девочке было всего семь лет, и она была очень привязана к своей кошечке. И все же она даже не смогла похоронить свою дело. Ее отец забрал тело кошки и продал его за фартинг старьевщику. Теперь оно пойдет на корм сторожевым собакам на Пенчемской пристани.
А через несколько часов у Фанни началась лихорадка, и она почувствовала себя совсем больной. Мать уложила девочку в кровать и ужасно удивилась сильному жару. Затем Фанни начало рвать, рвота продолжалась даже тогда, когда рвать уже было нечем Позже, днем, мать обнаружила под мышками и в паху у ребенка черные бубоны. А еще через час Фанни умерла.
К этому времени мать и сама стала плохо себя чувствовать.
То же относилось и к брату девочки, Вальтеру.
Отец девочки, Эльбен, отправился в аптеку для бедных. К несчастью, работавший там клерк не воспринял его слова серьезно. Эльбен выпил слишком много пива, а эта его привычка была всем хорошо известна Его семья кое-как перебивалась за счет казны, Эльбен никогда не задерживался долго ни на одной работе. Он находил случайные заработки в доках и был известным симулянтом.
На этот раз Эльбен был в отчаянии и так просто не сдался.
Он оставался в аптеке, споря с клерком, около получаса. Но внезапно почувствовал себя плохо, и его начало рвать. Его на руках понесли домой.
Тут-то и обнаружили, что дом Нирьятов превратился в убежище смерти. Тело Фанни лежало в общей комнате. В спальне, явно умирая, лежала мать девочки. В углу на полу, свернувшись клубочком, лежал маленький Вальтер. Клерки из аптеки запаниковали, но было уже поздно. Все трое умерли в течение полутора дней.
Тем временем тетка Фанни, Джикла, выползла из дома Нурьят и заковыляла к «Сломанной шляпе», местному питейному заведению, популярному среди пожилого населения. Чувствовала она себя не очень хорошо и решила, что пинта рисового вина пойдет ей на пользу. Она заказала вино, но выпить его не успела. Пока несли ее заказ, у нее внезапно начались конвульсии и рвота. Спустя час она, в окружении друзей и знакомых, так там и скончалась. Когда на ней расстегнули одежду, то обнаружили по всему телу черные блестящие бубоны.
В этот вечер Релкин и Эйлса, наконец-то встретившись, гостили в Сторожевой башне, в обширных апартаментах Тарчосов. У Лагдален и Холлейна был личный небольшой уголок из нескольких комнат во внутренних покоях. Тетушка Кири была на кухне вместе со старой служанкой Хабу.
Вечер был теплый, и сквозь открытые окна они могли слышать счастливое щебетание ребят, играющих во внутреннем саду у фонтана. Узкая гостиная превратилась в столовую, едва передвинули стол Несколько стульев позаимствовали в соседних комнатах, и теперь все расселись для прекрасного обеда:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100