Он промчался вдоль дороги, обогнал извозчиков и погнал дальше, вверх по холму. В Ринзе его ждала свежая лошадь, Хигуль прекрасно понимал, что его могут преследовать.
А у него за спиной стражники доставили Портеуса в караулку и послали за начальством. Затем пленник был препровожден в подземелье, где его зарегистрировали и посадили в одиночную камеру в Башне.
Двое всадников были немедленно посланы вдогонку за странным незнакомцем, который привез Портеуса Глэйвса. К этому джентльмену сразу возникло множество вопросов, на которые нужно было получить ответы. Воины отчаянно старались догнать его, но разминулись с ним в Ринзе — потеряли его в переулках, где-то в пригороде.
В городе быстро распространился слух, что арестован Портеус Глэйвс. Глэйвс сбежал из города в самом начале Аубинасского мятежа, с помощью предателей из Легионов. Аргонат объявил его одним из самых главных преступников В этот день дежурным командиром в Башне был генерал Хант.
Едва ему сообщили об аресте Глэйвса, он приказал офицеру-юристу немедленно назначить судебное слушание. Между делом Хант приказал, чтобы пленника помыли, осмотрели и покормили, затем зачитали ему его права в соответствии с Всеобщим Благом Кунфшона, основным законом в Империи Розы. Ему также было разрешено проконсультироваться с адвокатом по собственному выбору.
Хант чуть было и сам не спустился посмотреть на пленника, но его задержали семейные дела. Ему должны были нанести визит престарелые родители его жены, которые приехали в город из своего деревенского дома. Ханту предстояло явиться домой на чай с ячменными лепешками. Генерал был не в восторге от подобных мероприятий, но терпел их ради семейного покоя.
Выходя, он на мгновение остановился, вспомнив, что забыл что-то сделать. И тут в его голове всплыло послание из Службы Необычайного Провидения, пришедшее несколькими днями ранее. Он почесал подбородок, засеменил в свой кабинет, быстро написал письмо и позвонил, чтобы отдать необходимые распоряжения.
— Отнесите это Благословенной Матери в храм. И проследите, чтобы этот свиток передали ей лично в руки в течение ближайшего получаса.
Хант отложил в сторону письменные принадлежности и снова, собравшись с силами, отправился на чайное испытание.
А пока генерал Хант сидел за столом с родителями жены, у конюшен, разыгралась совсем другая драма.
…Драконир убегал от трех мужчин, вооруженных цепами и палками. Он держал в руках гитару, которая несколько замедляла его бег. Когда он достиг конца двора и повернул к воротам, еще один мужчина, неповоротливый на вид, вывернул из-за угла и свалил парнишку на землю одним ударом в солнечное сплетение.
Курф сложился пополам и рухнул на мостовую. Второй удар развернул его боком. Его гитара упала рядом. Подбежали остальные трое мужчин и начали колотить упавшего гитарой, пока та не разлетелась на кусочки. Затем они начали пинать его и не отставали, пока он не покрылся кровью и грязью.
— Запомни это, маленький байстрюк, и держись подальше от Эмилии из Радуем.
Говорившим был Рого Радуса, смуглолицый надменный молодой денди, аристократ, в свои двадцать пять лет старший из молодого поколения семьи Радуса.
— Ага, еще раз поймаем тебя около нашей сестренки и тогда уж действительно переломаем тебе все кости, — прошипел его кузен Эвик, второй после него в компании.
В дальнем конце двора закричал охранник.
— Ого, охрана, — проворчал Эвик. — Лучше давайте сматываться.
Хотя эти молодые люди и были довольно наглыми, они прекрасно понимали, что со стражей шутки плохи. Они проскользнули через ворота в длинную аллею, которая лежала между северной стеной Драконьего дома и южной стеной конюшен. Все четверо Радуса — Рого, Эвик, Большой Джон и Кейл, самый здоровый из всех — бежали к дверям в стене; проскочив в нее, они сядут на своих жеребцов и быстро вернутся на Фолуранский холм.
Но выбор этой аллеи оказался ошибкой: работники конюшен уже донесли новость до Драконьего дома. Они были отнюдь не в восторге от молодых аристократов из дома Радуса.
Партия встречающих уже была в полной готовности, когда подоспели парни Радуса. В середине стояли Свейн и Ракама, самые рослые парни в Сто девятом марнерийском. Здесь собрались почти все дракониры Сто девятого, за исключением разве Релкина и Мануэля, которые, возможно, не одобрили бы эту затею.
Свейн, чтобы не рисковать, не стал ничего говорить ни тому, ни другому.
— И куда это вы, ребята, направляетесь с цепами да палками в руках? — поинтересовался Свейн невинным голосом, встав поперек дороги.
— Прочь с дороги, никчемный байстрюк, — огрызнулся Кейл.
— Ого, а ты думаешь, у нас гордости нет? — спросил с невинной улыбочкой Ракама.
— Они думают, что могут избить драконира из Сто девятого, а мы по этому поводу ничего не предпримем, — заметил Джак.
— Будете лезть в наши дела, можете больно пораниться, — предупредил Рого.
— Ну-ну, оставь свои наглые замашки для других. Вы только что избили нашего друга Курфа. А вы ведь и сами можете упасть, всякое, знаете, бывает.
Кейл начал играть со своим цепом, большой палкой с железной цепью. Свейн и остальные тут же схватились за мечи и кинжалы.
Завидев блеск стали в руках у восьми дракониров, Радуса растерялись.
— Ага, — сказал Свейн, — а это, похоже, вам не по нраву?
— Тебя повесят.
— Но тебе за этим наблюдать не придется.
Парни Радуса на шаг отступили. Дракониры знали, как обращаться с оружием.
— Отлично, соображаете. А теперь соображайте дальше. Один из вас будет драться с одним из нас. Голыми руками. Вот и все.
Кейл посмотрел на Рого и Большого Джона. Их кузен Эвик оскалился.
— Один из вас побьет Кейла, да?
Кейл был на два дюйма выше любого из них и на пятьдесят фунтов тяжелее.
— Ну, и кто из вас решится? — поинтересовался он, угрожающе ухмыльнувшись.
— Я, — сказал Ракама, выступая вперед.
Свейн позволил ему выйти, не сказав ни слова. Хотя Свейн и побил Ракаму в одной из настоящих драк между ними, но должен был признать, что в кулачном бою Ракама лучший во всем полку.
Ракама даже стал чемпионом по боксу в Первом легионе на последних играх Легионов.
Парни Радуса ничего этого не знали.
Кейл и Ракама стянули рубахи и встали друг напротив друга.
Кейл был дородным парнем с волосатой грудью и пухлыми руками. Курносый Ракама был стройным, темпераментным, с резко очерченной мускулатурой. На плечах и лопатках у него выступали бугры, что выдавало силу удара. Его руки были уже перевязаны, он надел пару слегка смягченных перчаток.
Они начали сходиться.
Ракама низко пригнулся и постоянно двигался, голова ходила из стороны в сторону, плечи качались, а сам он в это время оценивал здоровяка.
Ракама нырнул вниз, Кейл ударил, но промахнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
А у него за спиной стражники доставили Портеуса в караулку и послали за начальством. Затем пленник был препровожден в подземелье, где его зарегистрировали и посадили в одиночную камеру в Башне.
Двое всадников были немедленно посланы вдогонку за странным незнакомцем, который привез Портеуса Глэйвса. К этому джентльмену сразу возникло множество вопросов, на которые нужно было получить ответы. Воины отчаянно старались догнать его, но разминулись с ним в Ринзе — потеряли его в переулках, где-то в пригороде.
В городе быстро распространился слух, что арестован Портеус Глэйвс. Глэйвс сбежал из города в самом начале Аубинасского мятежа, с помощью предателей из Легионов. Аргонат объявил его одним из самых главных преступников В этот день дежурным командиром в Башне был генерал Хант.
Едва ему сообщили об аресте Глэйвса, он приказал офицеру-юристу немедленно назначить судебное слушание. Между делом Хант приказал, чтобы пленника помыли, осмотрели и покормили, затем зачитали ему его права в соответствии с Всеобщим Благом Кунфшона, основным законом в Империи Розы. Ему также было разрешено проконсультироваться с адвокатом по собственному выбору.
Хант чуть было и сам не спустился посмотреть на пленника, но его задержали семейные дела. Ему должны были нанести визит престарелые родители его жены, которые приехали в город из своего деревенского дома. Ханту предстояло явиться домой на чай с ячменными лепешками. Генерал был не в восторге от подобных мероприятий, но терпел их ради семейного покоя.
Выходя, он на мгновение остановился, вспомнив, что забыл что-то сделать. И тут в его голове всплыло послание из Службы Необычайного Провидения, пришедшее несколькими днями ранее. Он почесал подбородок, засеменил в свой кабинет, быстро написал письмо и позвонил, чтобы отдать необходимые распоряжения.
— Отнесите это Благословенной Матери в храм. И проследите, чтобы этот свиток передали ей лично в руки в течение ближайшего получаса.
Хант отложил в сторону письменные принадлежности и снова, собравшись с силами, отправился на чайное испытание.
А пока генерал Хант сидел за столом с родителями жены, у конюшен, разыгралась совсем другая драма.
…Драконир убегал от трех мужчин, вооруженных цепами и палками. Он держал в руках гитару, которая несколько замедляла его бег. Когда он достиг конца двора и повернул к воротам, еще один мужчина, неповоротливый на вид, вывернул из-за угла и свалил парнишку на землю одним ударом в солнечное сплетение.
Курф сложился пополам и рухнул на мостовую. Второй удар развернул его боком. Его гитара упала рядом. Подбежали остальные трое мужчин и начали колотить упавшего гитарой, пока та не разлетелась на кусочки. Затем они начали пинать его и не отставали, пока он не покрылся кровью и грязью.
— Запомни это, маленький байстрюк, и держись подальше от Эмилии из Радуем.
Говорившим был Рого Радуса, смуглолицый надменный молодой денди, аристократ, в свои двадцать пять лет старший из молодого поколения семьи Радуса.
— Ага, еще раз поймаем тебя около нашей сестренки и тогда уж действительно переломаем тебе все кости, — прошипел его кузен Эвик, второй после него в компании.
В дальнем конце двора закричал охранник.
— Ого, охрана, — проворчал Эвик. — Лучше давайте сматываться.
Хотя эти молодые люди и были довольно наглыми, они прекрасно понимали, что со стражей шутки плохи. Они проскользнули через ворота в длинную аллею, которая лежала между северной стеной Драконьего дома и южной стеной конюшен. Все четверо Радуса — Рого, Эвик, Большой Джон и Кейл, самый здоровый из всех — бежали к дверям в стене; проскочив в нее, они сядут на своих жеребцов и быстро вернутся на Фолуранский холм.
Но выбор этой аллеи оказался ошибкой: работники конюшен уже донесли новость до Драконьего дома. Они были отнюдь не в восторге от молодых аристократов из дома Радуса.
Партия встречающих уже была в полной готовности, когда подоспели парни Радуса. В середине стояли Свейн и Ракама, самые рослые парни в Сто девятом марнерийском. Здесь собрались почти все дракониры Сто девятого, за исключением разве Релкина и Мануэля, которые, возможно, не одобрили бы эту затею.
Свейн, чтобы не рисковать, не стал ничего говорить ни тому, ни другому.
— И куда это вы, ребята, направляетесь с цепами да палками в руках? — поинтересовался Свейн невинным голосом, встав поперек дороги.
— Прочь с дороги, никчемный байстрюк, — огрызнулся Кейл.
— Ого, а ты думаешь, у нас гордости нет? — спросил с невинной улыбочкой Ракама.
— Они думают, что могут избить драконира из Сто девятого, а мы по этому поводу ничего не предпримем, — заметил Джак.
— Будете лезть в наши дела, можете больно пораниться, — предупредил Рого.
— Ну-ну, оставь свои наглые замашки для других. Вы только что избили нашего друга Курфа. А вы ведь и сами можете упасть, всякое, знаете, бывает.
Кейл начал играть со своим цепом, большой палкой с железной цепью. Свейн и остальные тут же схватились за мечи и кинжалы.
Завидев блеск стали в руках у восьми дракониров, Радуса растерялись.
— Ага, — сказал Свейн, — а это, похоже, вам не по нраву?
— Тебя повесят.
— Но тебе за этим наблюдать не придется.
Парни Радуса на шаг отступили. Дракониры знали, как обращаться с оружием.
— Отлично, соображаете. А теперь соображайте дальше. Один из вас будет драться с одним из нас. Голыми руками. Вот и все.
Кейл посмотрел на Рого и Большого Джона. Их кузен Эвик оскалился.
— Один из вас побьет Кейла, да?
Кейл был на два дюйма выше любого из них и на пятьдесят фунтов тяжелее.
— Ну, и кто из вас решится? — поинтересовался он, угрожающе ухмыльнувшись.
— Я, — сказал Ракама, выступая вперед.
Свейн позволил ему выйти, не сказав ни слова. Хотя Свейн и побил Ракаму в одной из настоящих драк между ними, но должен был признать, что в кулачном бою Ракама лучший во всем полку.
Ракама даже стал чемпионом по боксу в Первом легионе на последних играх Легионов.
Парни Радуса ничего этого не знали.
Кейл и Ракама стянули рубахи и встали друг напротив друга.
Кейл был дородным парнем с волосатой грудью и пухлыми руками. Курносый Ракама был стройным, темпераментным, с резко очерченной мускулатурой. На плечах и лопатках у него выступали бугры, что выдавало силу удара. Его руки были уже перевязаны, он надел пару слегка смягченных перчаток.
Они начали сходиться.
Ракама низко пригнулся и постоянно двигался, голова ходила из стороны в сторону, плечи качались, а сам он в это время оценивал здоровяка.
Ракама нырнул вниз, Кейл ударил, но промахнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100