Но пути назад не было, и я медленно двинулся под арку, поглаживая Гэрлока по холке.
»…что под тем мешком?..»
»…Открывай котомку, да поживее…»
– Черный посох в городе!
– Где Ирилен?
Разговор, проходивший между начальником стражи и прибывшим к воротам пешим гонцом, мне совсем не понравился.
– Ирилен на стенах.
– Доставить сюда! А каков он с виду, этот Черный посох?
Когда звучали эти слова, я уже выезжал из-под арки на южную дорогу. Однако успокаиваться было рано. Если вызванный начальником стражи маг прибудет скоро, меня мигом нашпигуют стрелами. Крепостные арбалеты бьют далеко.
То, что стражники усилили проверку, само собой, вызвало толчею на дороге, а это не способствовало быстроте нашего продвижения. Лишь отъехав от города не менее чем на кай, я позволил себе несколько расслабиться. Но светового щита не убрал. На таком расстоянии маг виконта – Белый он, Серый или Черный – едва ли смог бы разоблачить мою маскировку, но, появись на дороге ниоткуда всадник, за ним немедленно погнались бы верховые. И Гэрлоку, при всей его прыти, едва ли удалось бы унести ноги от кавалерийских скакунов. В горах – пожалуй, но не на ровной дороге.
Дорога, вскоре превратившаяся из мощеной в глинистую, – постепенно забирала на юг, к смутно различимым горам. Через некоторое время ворота Джеллико пропали из виду, скрывшись за невысокой грядой холмов.
Однако, несмотря на значительное удаление от города, дорога не пустовала. По ней катили подводы, скакали всадники, проехали две почтовые кареты. Приходилось нам огибать и пеших путников.
Волнистая равнина по обе стороны дороги была разбита на аккуратные квадраты сжатых полей. Хижины при всей своей бедности не источали хаоса.
Наконец мы миновали перекресток, и тракт почти обезлюдел. Я улавливал лишь присутствие одинокого всадника.
Холмы по сторонам дороги становились все круче. Обработанные поля уступили место скошенным лугам.
И вот, наконец, я рискнул расплести свой щит.
День выдался облачным, небо затягивали серые, взбаламученные облака, у обочины кустилась жухлая травка – но еще никогда в жизни все окружающее не виделось мною столь ярким! Выше по склону паслись черномордые овцы, облик которых донельзя осточертел мне за время работы в Монтгрене. Но видеть их ГЛАЗАМИ казалось сейчас настоящим счастьем.
Только сейчас я решился смочить пересохшее горло глотком воды из фляги. Не зная, какое неосторожное действие может разрушить наше укрытие, я все это время не прикасался ни к чему, кроме поводьев.
В небе, словно приветствуя мою удачу, прогрохотал гром, и первые дождевые капли упали на мое лицо. Начиналась гроза, но в тот миг мне на это было плевать.


XXXVI

К вечеру, однако, непогода воспринималась мною уже совсем по-другому. Мало того, что дождь зарядил ледяной, так еще и дорога сделалась скользкой, как стекло. Искать укрытия было негде. Крутые придорожные холмы не имели ни пещер, ни скальных выступов.
Но в конце концов я нашел выход. Отклонил от себя и Гэрлока потоки воды и градины с помощью силового щита, подобного тому, каким отклонял потоки света. Поддержание его требовало куда большего напряжения, и каждый новый раскат грома буквально опустошал меня.
Наконец ледяной ливень и град сменились снегом, сначала густым, но быстро редевшим. Ограждаться от легких хлопьев оказалось легче, чем от ледяных струй. Ближе к полуночи рядом с кустистой живой изгородью, где притулились мы с Гэрлоком, намело изрядный сугроб, обеспечивший нам дополнительную защиту от ветра. Это позволило мне чуток расслабиться и развести костерок. В конце концов я нырнул в спальный мешок, расплел силовой щит и провалился в сон.
Из которого – уже стылым, снежным и ветреным утром, меня вырвал пронзительный крик стервятника. Я машинально приподнял голову… и она едва не раскололась от боли.
Послышался стон, вроде бы мой собственный. Боль поутихла, но не прекратилась совсем, даже когда я опустил голову на спальный мешок. Шелест снега – и тот отдавался в моем черепе громом, а руки мои болели больше, чем в первые дни работы у дядюшки Сардита. Даже больше, чем после кошмарных тренировок у Гильберто.
Я понимал, что пора вставать и отправляться в путь. Чертов стервятник буравил меня алчным взглядом.
Голова у меня трещала, все тело болело, а мороз стоял такой, что я выдыхал даже не пар, а мельчайшие сухие льдинки. Решив, что мне может помочь глоток воды, я потянулся за флягой, но тотчас выронил ее из замерзших рук. Ее содержимое за ночь превратилось в лед.
От костра осталась кучка золы. Пальцы мои окоченели, поскольку я не заменил обгоревшие во Фэрхэвене перчатки. Заготовленный мною для костра хворост смерзся.
Гэрлок фыркал и ржал, и каждый звук пронзал мои уши. Ноги мои сводило судорогой, а попытка развести на ветру костер удалась только с четвертого раза.
Об обращении к магии не приходилось и думать – я не хотел попросту уничтожить свой организм. Но, с другой стороны, мне едва ли следовало особо опасаться погони, а значит, и нужды в щите невидимости больше не имелось. Когда костерок-таки разгорелся, я нашел пакет с прессованным зерном и накормил Гэрлока. Заодно мы и погрелись – и от огня, и друг от друга.
Потом я достал из торбы котелок, растопил снега и, отпив сам лишь несколько капель, напоил пони. Наскоро перекусив, я заполз обратно в спальный мешок.
К следующему моему пробуждению костер снова прогорел, небо затягивали бесформенные серые облака. Порывами налетал ветер, а головная боль так и не прошла.
Чтобы развести костер на сей раз, мне пришлось ковылять по снегу вдоль живой изгороди, собирая щепки и хворостины, но в конце концов огонь разгорелся. Я погрелся, поел, попил, и мне чуток полегчало. Спешить в дорогу не имело смысла, тем паче что и дорогу почти полностью занесло. Кое-где намело сугробы по пояс.
Никакого определенного времени мне назначено не было, однако я еще не добрался даже до Рассветных Отрогов. А возможность перевалить их сейчас представлялась мне весьма сомнительной.
Я заставил себя съесть еще несколько лепешек. Все тело оцепенело. Когда я попытался встать, меня затошнило, и к глазам моим подступили слезы.
До чего же все-таки это несправедливо… Впрочем, кому нужна справедливость?
Я стал потихоньку собираться в путь.
С трудом навьючивая на Гэрлока парусиновый мешок с Джастиновыми припасами, я с тоской подумал, когда же, наконец, я научусь заботиться о будущем? За те считанные минуты, которые ушли у меня на сборы перед бегством из Джеллико, Джастин успел снабдить меня дорожной снедью куда более основательно, чем я запасался когда бы то ни было.
Вспомнив о Джастине, я не мог не загрустить – мне уже недоставало Серого мага.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127