Стекло этого окна словно бы начали отмывать, да бросили безнадежную затею на полпути. И там, за этим стеклом…
Нет, не может быть, подумал Борис. Наваждение… От таких приключений кто угодно докатится до галлюцинаций.
Лицо за окном сразу исчезло, что подтвердило для Бориса мысль о галлюцинации. Но почти тут же за его спиной, от входа в сарай прозвучала звонкая, резкая команда.
— Бросьте нож!
Граф Ланге выпрямился. Выражения на его лице менялись с калейдоскопической быстротой — от крайнего изумления, смешанного с досадой, до хладнокровной решимости. Он действительно бросил нож на верстак, но для того лишь, чтобы схватить револьвер.
В поле зрения Бориса появилась Оля Ракитина. В правой руке она держала трость, увенчанную бронзовой орлиной головой.
Все дальнейшее уложилось в какие-то секунды. Едва ли Ланге собирался стрелять в девушку, но он направил на нее ствол револьвера. Трость мелькнула в воздухе, как мушкетерская шпага. Удар пришелся по запястью Ланге, с криком боли он выронил оружие. Следующий удар также был направлен точно. Литой клюв орла врезался в череп графа выше виска. Ланге покачнулся и во весь рост рухнул на пол. Кровь сочилась из раны на голове.
— Вот это да, — только и смог вымолвить Борис.
Оля швырнула под ноги трость с окровавленным набалдашником, подхватила нож с верстака и принялась резать стягивающие Бориса кожаные ремни. Хотя нож был очень острым, ремни поддавались плохо.
— Оля, Оля, — бормотал Борис, еще не смея полностью поверить, что это она. — Как ты попала сюда?
— Ты не ранен?
— Нет. Я думал, что…
— Ты думал, что между нами все кончено, да? — она счастливо засмеялась. — Но это была не я. Это был паук!
— Какой паук?
— Потом все расскажу…
Последний ремень был разрезан. Борис немедленно вскочил, охнул и упал обратно на стул.
— С тобой все в порядке? — нахмурилась Оля.
— В порядке… Ноги затекли, — он кивнул на лежащего без сознания Ланге. — Лихо ты его…
— Ну, я занималась когда-то… Немного фехтованием, немного каратэ…
— Ничего себе, «немного»! Смотри, он приходит в себя.
— Давай свяжем его.
Ланге уже открыл глаза и тихо стонал. Борис, наконец, сумел встать и связал руки графа обрезком того же ремня, которым был прежде связан сам. После этого с помощью Оли он усадил Ланге на стул. Собрав разбросанные по полу детали своего гардероба, он принялся одеваться. Оля подобрала револьвер, чтобы держать графа на прицеле и предотвратить возможные эскапады.
— Мне очень жаль, Кордин, — прохрипел Ланге, с ненавистью глядя на Бориса. — Ты не должен был выиграть. Это несправедливо. Мне очень жаль…
— Это не Кордин, — сказала Оля.
Ланге едва счел ее достойной мимолетного взгляда.
— Да, он взял другое имя, но я нашел его… Вы тоже оттуда?
— Откуда?
— Если вы не понимаете вопроса, значит…
— А, вот вы о чем… Да, я тоже из вашего Будущего. Я пришла за ним.
— Вы знаете, кто он?
— Конечно, знаю.
— Нет, вы не знаете… Никто из тех, кто знает, не поспешил бы спасать его. Он обманул вас, как обманул и меня, как обманул и убил моего брата…
— Вашего брата убили Зоя и Кордин. А перед вами Борис Багрянцев, и он никого не убивал.
При упоминании имени Зои Ланге встрепенулся. Теперь он смотрел на Олю неотрывно.
— Зоя? Вы сказали — Зоя?
— Да. Я встретила ее, когда прибыла сюда — точнее, она меня встретила. От нее я узнала, что…
— Одну минуту, — вмешался Борис. — Ваш разговор безумно интересен, но не пора ли и мне что-нибудь понять… Для разнообразия?
— Подожди, — ответила ему Оля. — У нас с тобой будет время, а граф Ланге должен все узнать сейчас. Выслушайте меня, граф. Вы поймете, что я говорю правду, потому что эти сведения я могла получить только от Зои.
— Говорите… Но опустите револьвер, к чему это…
Оля передала револьвер Борису, который отнюдь не был склонен проявлять преждевременную беспечность.
— Вы оскорбили Зою когда-то, — произнесла она. — Зоя отказалась объяснить, в чем там было дело, но видимо, что-то серьезное. Это верно?
— Да, — Ланге наклонил голову. Чувствовалось, что слова стоят ему немалых усилий. — Она — дочь моего лесничего. Она… любила меня, а я… Однажды я подарил ей кольцо. Она приняла это за предложение, знак помолвки. Я высмеял ее. Это было… Жестоко.
— Она решила отомстить вам. Она сказала, что рухнут дворцы вашей гордыни…
— Да, да! Только двоим был известен этот разговор, ей и мне…
— Она использовала Кордина, — продолжала Оля, — он мог извлечь какую-то выгоду из смерти вашего брата…
— И это верно. Брат уговаривал сестру Кордина принять постриг. Если бы это осуществилось, Кордин потерял бы большие деньги.
— Понимаю. Зоя дала Кордину книгу для вашего брата, под названием «Зерцало магистериума». Отец Павел прочел ее… И покончил с собой.
— Это было здесь, — проговорил отрешенно Ланге, — в этом сарае. Вот крест. На таком же распял себя мой брат.
— Как, — недоверчиво спросил Борис, — человек может распять сам себя?
— Он вскрыл себе вены, кровью написал на том окне «Бог есть ложь» и бросился на острия гвоздей. Они пробили ему руки и шею.
У Бориса потемнело в глазах, он пошатнулся. Яркая, ужасная картина вспыхнула в его памяти. Летний день, автобус, удар тяжелой машины… Осколки толстого стекла в запястьях и лодыжках его матери… Распятие. И — знак на ее лбу, кровавый треугольник, как издевательская подпись убийцы.
— Борис, что с тобой?! — Оля кинулась к нему, потому что он начал оседать.
Опершись на ее плечо, он устоял на ногах.
— Ничего, — он дышал, как после марафонского забега. — Ничего. Просто… Вспомнил. Все уже прошло.
— Ты уверен?
— Да, уверен.
— И я сделал этот крест, — сказал Ланге прежним отстраненным тоном, — для Кордина… Я хотел, чтобы он принял такую же смерть. Зеркало смерти брата…
— Зеркало? — вдруг воскликнул Борис.
— Да, зеркало…
— Ведь это было написано в предсмертной записке вашего брата! «Свет истины в зеркале»! Так?
— Так, но…
— Да! — Борис ударил рукояткой револьвера по раскрытой ладони левой руки. — Оля, я знаю…
— Что знаешь? — она посмотрела на него встревоженно.
— Нет, ничего, так, — его лихорадочно блеснувший взгляд погас. — Это… Потом. Ты говори дальше…
Оля вновь обратилась к Ланге.
— Кордина нет, граф. Его утащило чудовище, Хогорт.
— Я видел это!
— Таков был план Зои. Она сказала, что Хогорт не убил его, а забрал. Так что вы не могли найти тело Кордина. Но у вас есть дар, вы можете проникать сквозь время…
— Этот дар вручила мне Зоя. Я был ее учеником.
— И она же устроила так, чтобы вы обнаружили в Будущем другого человека, внешне похожего на Кордина.
— Случайное сходство? — Ланге взглянул на Бориса, будто впервые. — Невероятно… Невероятно! Даже голос…
— По словам Зои, сходство не случайное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Нет, не может быть, подумал Борис. Наваждение… От таких приключений кто угодно докатится до галлюцинаций.
Лицо за окном сразу исчезло, что подтвердило для Бориса мысль о галлюцинации. Но почти тут же за его спиной, от входа в сарай прозвучала звонкая, резкая команда.
— Бросьте нож!
Граф Ланге выпрямился. Выражения на его лице менялись с калейдоскопической быстротой — от крайнего изумления, смешанного с досадой, до хладнокровной решимости. Он действительно бросил нож на верстак, но для того лишь, чтобы схватить револьвер.
В поле зрения Бориса появилась Оля Ракитина. В правой руке она держала трость, увенчанную бронзовой орлиной головой.
Все дальнейшее уложилось в какие-то секунды. Едва ли Ланге собирался стрелять в девушку, но он направил на нее ствол револьвера. Трость мелькнула в воздухе, как мушкетерская шпага. Удар пришелся по запястью Ланге, с криком боли он выронил оружие. Следующий удар также был направлен точно. Литой клюв орла врезался в череп графа выше виска. Ланге покачнулся и во весь рост рухнул на пол. Кровь сочилась из раны на голове.
— Вот это да, — только и смог вымолвить Борис.
Оля швырнула под ноги трость с окровавленным набалдашником, подхватила нож с верстака и принялась резать стягивающие Бориса кожаные ремни. Хотя нож был очень острым, ремни поддавались плохо.
— Оля, Оля, — бормотал Борис, еще не смея полностью поверить, что это она. — Как ты попала сюда?
— Ты не ранен?
— Нет. Я думал, что…
— Ты думал, что между нами все кончено, да? — она счастливо засмеялась. — Но это была не я. Это был паук!
— Какой паук?
— Потом все расскажу…
Последний ремень был разрезан. Борис немедленно вскочил, охнул и упал обратно на стул.
— С тобой все в порядке? — нахмурилась Оля.
— В порядке… Ноги затекли, — он кивнул на лежащего без сознания Ланге. — Лихо ты его…
— Ну, я занималась когда-то… Немного фехтованием, немного каратэ…
— Ничего себе, «немного»! Смотри, он приходит в себя.
— Давай свяжем его.
Ланге уже открыл глаза и тихо стонал. Борис, наконец, сумел встать и связал руки графа обрезком того же ремня, которым был прежде связан сам. После этого с помощью Оли он усадил Ланге на стул. Собрав разбросанные по полу детали своего гардероба, он принялся одеваться. Оля подобрала револьвер, чтобы держать графа на прицеле и предотвратить возможные эскапады.
— Мне очень жаль, Кордин, — прохрипел Ланге, с ненавистью глядя на Бориса. — Ты не должен был выиграть. Это несправедливо. Мне очень жаль…
— Это не Кордин, — сказала Оля.
Ланге едва счел ее достойной мимолетного взгляда.
— Да, он взял другое имя, но я нашел его… Вы тоже оттуда?
— Откуда?
— Если вы не понимаете вопроса, значит…
— А, вот вы о чем… Да, я тоже из вашего Будущего. Я пришла за ним.
— Вы знаете, кто он?
— Конечно, знаю.
— Нет, вы не знаете… Никто из тех, кто знает, не поспешил бы спасать его. Он обманул вас, как обманул и меня, как обманул и убил моего брата…
— Вашего брата убили Зоя и Кордин. А перед вами Борис Багрянцев, и он никого не убивал.
При упоминании имени Зои Ланге встрепенулся. Теперь он смотрел на Олю неотрывно.
— Зоя? Вы сказали — Зоя?
— Да. Я встретила ее, когда прибыла сюда — точнее, она меня встретила. От нее я узнала, что…
— Одну минуту, — вмешался Борис. — Ваш разговор безумно интересен, но не пора ли и мне что-нибудь понять… Для разнообразия?
— Подожди, — ответила ему Оля. — У нас с тобой будет время, а граф Ланге должен все узнать сейчас. Выслушайте меня, граф. Вы поймете, что я говорю правду, потому что эти сведения я могла получить только от Зои.
— Говорите… Но опустите револьвер, к чему это…
Оля передала револьвер Борису, который отнюдь не был склонен проявлять преждевременную беспечность.
— Вы оскорбили Зою когда-то, — произнесла она. — Зоя отказалась объяснить, в чем там было дело, но видимо, что-то серьезное. Это верно?
— Да, — Ланге наклонил голову. Чувствовалось, что слова стоят ему немалых усилий. — Она — дочь моего лесничего. Она… любила меня, а я… Однажды я подарил ей кольцо. Она приняла это за предложение, знак помолвки. Я высмеял ее. Это было… Жестоко.
— Она решила отомстить вам. Она сказала, что рухнут дворцы вашей гордыни…
— Да, да! Только двоим был известен этот разговор, ей и мне…
— Она использовала Кордина, — продолжала Оля, — он мог извлечь какую-то выгоду из смерти вашего брата…
— И это верно. Брат уговаривал сестру Кордина принять постриг. Если бы это осуществилось, Кордин потерял бы большие деньги.
— Понимаю. Зоя дала Кордину книгу для вашего брата, под названием «Зерцало магистериума». Отец Павел прочел ее… И покончил с собой.
— Это было здесь, — проговорил отрешенно Ланге, — в этом сарае. Вот крест. На таком же распял себя мой брат.
— Как, — недоверчиво спросил Борис, — человек может распять сам себя?
— Он вскрыл себе вены, кровью написал на том окне «Бог есть ложь» и бросился на острия гвоздей. Они пробили ему руки и шею.
У Бориса потемнело в глазах, он пошатнулся. Яркая, ужасная картина вспыхнула в его памяти. Летний день, автобус, удар тяжелой машины… Осколки толстого стекла в запястьях и лодыжках его матери… Распятие. И — знак на ее лбу, кровавый треугольник, как издевательская подпись убийцы.
— Борис, что с тобой?! — Оля кинулась к нему, потому что он начал оседать.
Опершись на ее плечо, он устоял на ногах.
— Ничего, — он дышал, как после марафонского забега. — Ничего. Просто… Вспомнил. Все уже прошло.
— Ты уверен?
— Да, уверен.
— И я сделал этот крест, — сказал Ланге прежним отстраненным тоном, — для Кордина… Я хотел, чтобы он принял такую же смерть. Зеркало смерти брата…
— Зеркало? — вдруг воскликнул Борис.
— Да, зеркало…
— Ведь это было написано в предсмертной записке вашего брата! «Свет истины в зеркале»! Так?
— Так, но…
— Да! — Борис ударил рукояткой револьвера по раскрытой ладони левой руки. — Оля, я знаю…
— Что знаешь? — она посмотрела на него встревоженно.
— Нет, ничего, так, — его лихорадочно блеснувший взгляд погас. — Это… Потом. Ты говори дальше…
Оля вновь обратилась к Ланге.
— Кордина нет, граф. Его утащило чудовище, Хогорт.
— Я видел это!
— Таков был план Зои. Она сказала, что Хогорт не убил его, а забрал. Так что вы не могли найти тело Кордина. Но у вас есть дар, вы можете проникать сквозь время…
— Этот дар вручила мне Зоя. Я был ее учеником.
— И она же устроила так, чтобы вы обнаружили в Будущем другого человека, внешне похожего на Кордина.
— Случайное сходство? — Ланге взглянул на Бориса, будто впервые. — Невероятно… Невероятно! Даже голос…
— По словам Зои, сходство не случайное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79