Примерно в километре от стен пол возвышался, образуя неровный горный массив из светлого “камня”, очень похожего на материал, из которого были сделаны сами стены, однако не излучавшего свет. При этом слегка туманном освещении его силуэт казался Софи руинами замка.
Голос мужчины в белой рубашке прервал ее размышления.
- Вас зовут Софи, если не ошибаюсь? - Он выговорил ее имя с французским произношением. - А меня - Доминик Пелтье. Вы врач, насколько я понимаю.
Рядом он выглядел старше, чем она думала вначале. Загар состарил его белую кожу и углубил морщинки вокруг глаз и возле рта, превратив их в резкие складки, но когда он улыбался, его длинное лицо было не лишено привлекательности.
- Да, - ответила Софи. - Только предупреждаю сразу: я изучала патологию, а в последние пять-шесть лет занималась в основном наукой. Если вам нужен врач, лучше поищите санитаров, врачей “скорой помощи” или сельских докторов.
- Никогда не знаешь, кто может пригодиться, - сказал Доминик, аккуратно записывая что-то в карманном дневнике, испещренном записями по-французски.
Лагерь поразительно быстро обретал форму. Наверху, где вода сочилась вдоль стен на зеленый пол, устанавливали водосборники; в нижнем углу оборудовали отхожее место. Из щитов и палаток уже построили три кабинки, хотя они слегка покачивались, поскольку зеленое покрытие было недостаточно глубоким и твердым, чтобы служить надежной опорой. Между верхней и нижней точками лагеря валялись вещи, кое-где аккуратно сложенные, кое-где в полнейшем беспорядке. Границы лагеря были обозначены тремя посохами, воткнутыми в зеленый пол и украшенными обрывками флюоресцентных бумажек - светящимися тотемными столбами, один из которых Софи видела ночью.
Мелисанда нюхала и царапала свернутый матрас неподалеку, Софи искренне надеялась, что ее соседи не страдают аллергией или инстинктивной неприязнью к кошкам, но на всякий случай поманила Мелисанду к себе, привлекая ее шелестом сыплющихся в миску кусочков сухого корма,
К Софи, обогнув спальный мешок, подошла женщина с горсткой ярко-зеленых ленточек в руке и с очень серьезным выражением лица начала пристегивать одну из них к свитеру Софи. Та отшатнулась.
- Извините! - искренне произнесла женщина. - Вы должны ее пристегнуть, чтобы мы знали, кому можно здесь находиться. - И, глядя на непонимающее лицо Софи, добавила: - Мы не хотим, чтобы все наше имущество разграбили только потому, что мы не знаем, кто должен здесь быть, а кто нет. Кстати, нам не помешает как-то наладить распределение продуктов.
Она нахмурилась, словно ожидая возражений, затем, когда их не последовало, снова потянулась к груди Софи с лоскутком и булавкой. Софи не сопротивлялась.
- Хорошо, когда рядом есть люди, способные что-то организовать, - сказала на прощание женщина, отправляясь на поиски очередной жертвы.
- Софи! - позвал Доминик, махнув рукой.
Он вместе с рыжеватым мужчиной стоял у трупа под покрывалом. Над умершим склонилась медсестра с бледным, несмотря на привычку, лицом.
Софи направилась к ним, но не успела она подойти, как дочь покойника посмотрела под покрывало и взвизгнула. Ее вопль, пронзительный и тонкий, прорезал тишину. Люди прекратили работать. Те, кто стоял поближе, не отводили от покойного глаз. Кого-то тошнило. Молодая женщина рыдала, распростершись на полу. Жена покойного с безжизненным лицом смотрела в точку на полу между дочерью своего мужа и трупом.
Софи услышала сзади голос Арпада:
- Вы что - овцы? Бе-е, бе-е, бе-е! Одна заблеяла - и все за ней…
- Погоди минутку, - прошептал Доминик.
Мужчина и женщина подняли рыдающую девушку и увели ее.
Жена подняла голову и смерила зевак холодным презрительным взором, заглянув каждому по очереди в глаза.
- Чего вы уставились? - хрипло спросила она.
Зрители разошлись, за исключением четырех крепких мужчин, которые остались стоять у трупа, как часовые. И лишь тогда Доминик позволил жене покойного снять покрывало.
Он лежал, завернутый во второй саван из бледно-зеленых волокон, похожих на молодую поросль субстанции, покрывавшей пол. Тело словно покоилось в коконе. Софи долго смотрела на него, потом оглянулась вокруг и заметила женщину с ярко-зелеными ленточками, которые вывалились из ее разжатых пальцев.
- Вы знаете, где мой рюкзак. Вы не могли бы принести мне его?
В ожидании инструментов Софи внимательно вгляделась в кокон, рассматривая тонкие волоконца там, где они врастали в зеленое покрытие или вырастали из него. Они разветвлялись и переплетались так, что было не понять, какой они длины и много ли их - или же это одна скрученная нить. Черты умершего полностью скрывались под этой вуалью. Может, волокна вросли в мертвую плоть, а не просто окутали ее?
Посыльная вернулась с рюкзаком Софи. Та порылась в инструментах и лекарствах, которые взяла с собой, - порылась скорее для вида, чем по необходимости, - и нашла пачку стерильных перчаток. Надела перчатку, тронула рукой кокон… и тут вспомнила о жене покойного.
- Можно?
Женщина кивнула, напряженно глядя вниз. Софи легко провела рукой по кокону, затем нажала посильнее, стараясь разделить пальцами волокна. Ничего не вышло. Она достала скальпель и, взглядом попросив разрешения, разрезала кокон, обнажив кожу одной руки покойного, которая лежала на груди, покрытая зеленым пушком.
Софи нагнулась и попыталась осторожно соскрести скальпелем пушок. Но она его только сбрила. Пушок то ли врос в кожу, то ли пророс сквозь нее.
- Не надо… больше, - сказала Виктория, с трудом выговаривая слова.
Софи кивнула и, отложив скальпель, нажала рукой на живот покойного: твердый, без признаков газовых скоплений - хотя для этого в любом случае слишком рано. Софи просунула руки под спину трупа, снова взяв скальпель, чтобы попытаться отрезать волокна снизу и определить, завернут ли покойный в кокон или же волокна проросли через все тело. Ей удалось нащупать между полом и спиной волокна длиной в пару сантиметров, но все они прочно вросли в зеленый пол, так что отделить от него серый кокон не было никакой возможности. Софи убрала скальпель.
- Если вы собирались его перенести, лучше откажитесь от этой мысли. Он прочно прирос к полу.
Она накрыла лицо умершего одеялом и по привычке оглянулась, ища взглядом иглу и мусорное ведро для биологических отходов. Затем, печально улыбнувшись, сунула скальпель обратно в пакет и, аккуратно сняв перчатки, положила их рядом. Как правило, она их выбрасывала, но здесь, похоже, другие взять будет неоткуда.
- Что с ним? - севшим голосом спросила Виктория.
- Я думаю, - начала Софи, - хотя это всего лишь догадка… - Виктория хмуро глянула на нее, раздраженная уклончивостью. - Мне кажется, его тело поглощает эта зеленая субстанция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Голос мужчины в белой рубашке прервал ее размышления.
- Вас зовут Софи, если не ошибаюсь? - Он выговорил ее имя с французским произношением. - А меня - Доминик Пелтье. Вы врач, насколько я понимаю.
Рядом он выглядел старше, чем она думала вначале. Загар состарил его белую кожу и углубил морщинки вокруг глаз и возле рта, превратив их в резкие складки, но когда он улыбался, его длинное лицо было не лишено привлекательности.
- Да, - ответила Софи. - Только предупреждаю сразу: я изучала патологию, а в последние пять-шесть лет занималась в основном наукой. Если вам нужен врач, лучше поищите санитаров, врачей “скорой помощи” или сельских докторов.
- Никогда не знаешь, кто может пригодиться, - сказал Доминик, аккуратно записывая что-то в карманном дневнике, испещренном записями по-французски.
Лагерь поразительно быстро обретал форму. Наверху, где вода сочилась вдоль стен на зеленый пол, устанавливали водосборники; в нижнем углу оборудовали отхожее место. Из щитов и палаток уже построили три кабинки, хотя они слегка покачивались, поскольку зеленое покрытие было недостаточно глубоким и твердым, чтобы служить надежной опорой. Между верхней и нижней точками лагеря валялись вещи, кое-где аккуратно сложенные, кое-где в полнейшем беспорядке. Границы лагеря были обозначены тремя посохами, воткнутыми в зеленый пол и украшенными обрывками флюоресцентных бумажек - светящимися тотемными столбами, один из которых Софи видела ночью.
Мелисанда нюхала и царапала свернутый матрас неподалеку, Софи искренне надеялась, что ее соседи не страдают аллергией или инстинктивной неприязнью к кошкам, но на всякий случай поманила Мелисанду к себе, привлекая ее шелестом сыплющихся в миску кусочков сухого корма,
К Софи, обогнув спальный мешок, подошла женщина с горсткой ярко-зеленых ленточек в руке и с очень серьезным выражением лица начала пристегивать одну из них к свитеру Софи. Та отшатнулась.
- Извините! - искренне произнесла женщина. - Вы должны ее пристегнуть, чтобы мы знали, кому можно здесь находиться. - И, глядя на непонимающее лицо Софи, добавила: - Мы не хотим, чтобы все наше имущество разграбили только потому, что мы не знаем, кто должен здесь быть, а кто нет. Кстати, нам не помешает как-то наладить распределение продуктов.
Она нахмурилась, словно ожидая возражений, затем, когда их не последовало, снова потянулась к груди Софи с лоскутком и булавкой. Софи не сопротивлялась.
- Хорошо, когда рядом есть люди, способные что-то организовать, - сказала на прощание женщина, отправляясь на поиски очередной жертвы.
- Софи! - позвал Доминик, махнув рукой.
Он вместе с рыжеватым мужчиной стоял у трупа под покрывалом. Над умершим склонилась медсестра с бледным, несмотря на привычку, лицом.
Софи направилась к ним, но не успела она подойти, как дочь покойника посмотрела под покрывало и взвизгнула. Ее вопль, пронзительный и тонкий, прорезал тишину. Люди прекратили работать. Те, кто стоял поближе, не отводили от покойного глаз. Кого-то тошнило. Молодая женщина рыдала, распростершись на полу. Жена покойного с безжизненным лицом смотрела в точку на полу между дочерью своего мужа и трупом.
Софи услышала сзади голос Арпада:
- Вы что - овцы? Бе-е, бе-е, бе-е! Одна заблеяла - и все за ней…
- Погоди минутку, - прошептал Доминик.
Мужчина и женщина подняли рыдающую девушку и увели ее.
Жена подняла голову и смерила зевак холодным презрительным взором, заглянув каждому по очереди в глаза.
- Чего вы уставились? - хрипло спросила она.
Зрители разошлись, за исключением четырех крепких мужчин, которые остались стоять у трупа, как часовые. И лишь тогда Доминик позволил жене покойного снять покрывало.
Он лежал, завернутый во второй саван из бледно-зеленых волокон, похожих на молодую поросль субстанции, покрывавшей пол. Тело словно покоилось в коконе. Софи долго смотрела на него, потом оглянулась вокруг и заметила женщину с ярко-зелеными ленточками, которые вывалились из ее разжатых пальцев.
- Вы знаете, где мой рюкзак. Вы не могли бы принести мне его?
В ожидании инструментов Софи внимательно вгляделась в кокон, рассматривая тонкие волоконца там, где они врастали в зеленое покрытие или вырастали из него. Они разветвлялись и переплетались так, что было не понять, какой они длины и много ли их - или же это одна скрученная нить. Черты умершего полностью скрывались под этой вуалью. Может, волокна вросли в мертвую плоть, а не просто окутали ее?
Посыльная вернулась с рюкзаком Софи. Та порылась в инструментах и лекарствах, которые взяла с собой, - порылась скорее для вида, чем по необходимости, - и нашла пачку стерильных перчаток. Надела перчатку, тронула рукой кокон… и тут вспомнила о жене покойного.
- Можно?
Женщина кивнула, напряженно глядя вниз. Софи легко провела рукой по кокону, затем нажала посильнее, стараясь разделить пальцами волокна. Ничего не вышло. Она достала скальпель и, взглядом попросив разрешения, разрезала кокон, обнажив кожу одной руки покойного, которая лежала на груди, покрытая зеленым пушком.
Софи нагнулась и попыталась осторожно соскрести скальпелем пушок. Но она его только сбрила. Пушок то ли врос в кожу, то ли пророс сквозь нее.
- Не надо… больше, - сказала Виктория, с трудом выговаривая слова.
Софи кивнула и, отложив скальпель, нажала рукой на живот покойного: твердый, без признаков газовых скоплений - хотя для этого в любом случае слишком рано. Софи просунула руки под спину трупа, снова взяв скальпель, чтобы попытаться отрезать волокна снизу и определить, завернут ли покойный в кокон или же волокна проросли через все тело. Ей удалось нащупать между полом и спиной волокна длиной в пару сантиметров, но все они прочно вросли в зеленый пол, так что отделить от него серый кокон не было никакой возможности. Софи убрала скальпель.
- Если вы собирались его перенести, лучше откажитесь от этой мысли. Он прочно прирос к полу.
Она накрыла лицо умершего одеялом и по привычке оглянулась, ища взглядом иглу и мусорное ведро для биологических отходов. Затем, печально улыбнувшись, сунула скальпель обратно в пакет и, аккуратно сняв перчатки, положила их рядом. Как правило, она их выбрасывала, но здесь, похоже, другие взять будет неоткуда.
- Что с ним? - севшим голосом спросила Виктория.
- Я думаю, - начала Софи, - хотя это всего лишь догадка… - Виктория хмуро глянула на нее, раздраженная уклончивостью. - Мне кажется, его тело поглощает эта зеленая субстанция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104