С моргами, однако, оказалось несложно. Администрация там была услужливая, полупьяная и где-то заботливая. По телефону - на все вопросы отвечали, вникали в детали.
- Пропадают, пропадают, - вещал как-то далекий голос. - Но из пропащих к нам в морг редко кто попадает. Куда они пропадают - не поймешь, в воздухе, что ли, растворяются. Вы не в ту службу обращаетесь, вам надо найти тех, кто все знает. А мы все не знаем, мы тихие…
Один раз удалось даже просто, без телефонного звонка, зайти, но внутрь не пустили:
- В бумагах его нет - что же вы лезете к нам? Да еще вдвоем. У нас безымянных на данный момент нет, - возмутились в этом морге. - Хотите лицо? Думаете, что по подложным документам сюда попал, ваш-то? Такое бывает. Но то дело особое. К начальству надо идти. Объяснение писать. Так, мол, и так. Родственник шалил или его шалили…
Андрей махнул рукой: не пускают так не пускают. И через неделю энергия его выдохлась. Он загрустил. Хотя Андрей параллельно поиску работал, даже кутил, но почему-то как во сне. «Это не просто потому, что брат, - все время назойливо думал он. - Мало ли братьев умирает, в конце-то концов. Тут что-то особое, не наше».
Дядя Валя пел. Он любил петь, когда что-нибудь кончалось впустую. «Жизнь рассосет все», - думал он.
И дни крутились. Ксюша возмущалась, что куда-то пропал Степан. «Да никуда он от нас не уйдет, - возражала Алла. - Просто встретил кого-нибудь из полунепостижимых. Знаешь сама, его тянет».
А еще через несколько дней сестры пересеклись с Леной в том же застекленном кафе у метро «Парк культуры». Лена на этот раз была со своим Сергеем, а Ксюша - со своим толстячком Толей. Уютно расселись впятером в углу.
Алла сразу взяла быка за рога:
- Нил Палыч сподобил появиться. Ведь он обещал с нами поговорить, да все откладывал.
- Жутью от него веет и сыростью, - заметил Толя.
- И что же? Что-нибудь жутенькое брякнул? Новое? - спросила Лена.
- Удивительно, в принципе, ничего нового. А мы-то ожидали дикого откровения. В основном все то же, дескать, на событии лежит печать некоего извращения, а что за извращение - не известил.
- Да, может, он сам не знает, - вмешалась Ксюша, отпивая пивко. - Чует, что извращено, что сдвиг какой-то произошел, а в чем дело - не дано ему знать…
- Короче говоря, - вздохнула Алла, - ничегошеньки он о Стасе не знает, в плане где он и что. Во всяком случае, нам не говорит, может быть, скрывает…
- На него это похоже, - вставил Толя.
- Его не разберешь, - продолжала Алла. - Действительно, сырой какой-то, мокрый, а ведь дождя не было. Одним словом, подтвердил ситуацию: нам не нужно туда влезать. Дескать, подождать надо, если раскроется, то само…
- Что ж, он прав, - пожала плечами Лена. - А кстати, я звонила Самой.
- О Господи! - только и воскликнула Ксюша. - Даже холод по спинке прошел.
- Но она стала меня бояться. Встречаться не хочет, - проговорила Лена. - Только визжит по телефону и некие тексты из оккультных книг шпарит наизусть…
- Как смешно! - улыбнулась Ксюша. - Мы-то вас не боимся, а я ее боюсь, нервно, конечно, только, не метафизически…
Лена расхохоталась.
- Но вы же свои, мы с вами из одной бездны, а она - совсем из другой…
Сергей посмотрел на Лену.
- А я скажу одно: чем больше знаю свою жену, тем больше поражаюсь ее непостижимости. Я скоро стану ее тенью - вот и все. Все мои книжные знания, Рене Генон и прочее, так и останутся книжными, не перешли они в другое качество…
- Ладно, ладно, Сергей, брось, - прервала его Лена. - Всему свое время. Впереди - вечность, а не могила.
И друзья провели еще полтора часа в лихости мысли и в полете.
Глава 13
- Телефончик в морге оставляли? - из пустоты раздался слабый, но какой-то смрадный голосок.
Андрей еще не совсем проснулся и лежал в кровати с трубкой в руке.
- Что, что? - бормотнул он.
- Так вот вы не зря телефончик у нас оставили. Трупик братца у нас. Приходите в гости.
- Кто, кто вы?
Смрадный голосочек назвал сам себя, дал адресок своего морга.
- Станислав Семенович Нефедов. По паспорту трупа. С вашей записочкой сходится. Попал под машину. Насмерть. Милости просим, приезжайте опознавать.
Андрей ужаснулся.
- Вот и все. Все так просто. Попал под машину… А мы-то…
С полчаса Андрей метался по комнате, пока не остановился и решил: Алке пока не звонить, а сначала опознать.
Почему-то позвонил дяде Вале и обмякшего его прихватил с собой.
Ехали долго и молча. Морг оказался захудалым, полутемным.
Навстречу им выполз обладатель смрадного, тихого голоска и елейно поздоровался. Оказался он как будто стареньким, но полоумно-жизнелюбивым, однако без истерики, в тишине, существом, похожим на человека.
Андрей особо не обратил внимания, прошел вперед и тут же вернулся, сказав глухо:
- Он.
Похожий на человека улыбнулся и вежливо попросил зафиксировать сие.
Но тут вышла неувязка: Андрей забыл свой паспорт.
К тому же подвернулся какой-то начальник в белом халате и накричал:
- Шляются тут всякие. Наопознают Бог знает чего! Пусть приходит жена с паспортом, где отмечено, что она не стерва какая-нибудь, а жена!
Андрей, подавленный виденным, не возражал.
- Больше, говорите, у него родственников - нет? Одной жены хватит! Да и вы пригодитесь.
И Андрею пришлось сообщить обо всем Алле. По телефону, иначе было тяжело.
Ксюша тут же подъехала к сестре. Алла давно уже жила на своей квартире, от явлений не осталось ни следа, ни тени.
- Ты знаешь, Ксеня, - Алла говорила вся в слезах, лежа на диване, - мы же так любили друг друга. Да, были всякие несхожести, нелады в житейском, странности. Но он был редчайший человек, трудноопределимый какой-то. Но со скрытым ядром. С ним было тяжело. Но я и сейчас люблю его, несмотря на то что он от меня почему-то сбежал, скрылся или его скрыли… Люблю с болью.
Ксюша заплакала.
- Люди мы, люди, кругом одни люди, - невнятно бормотала она.
- Знаешь, недавно, еще в этом году, мы шли с ним по Тверской, он чем-то меня глубоким невольно обидел, раздражил, и я спокойно сказала: ну ладно, ты устал, поезжай домой, а мне еще надо съездить к сестре… Он как-то далеко задумался и вдруг тихо произнес: «До свиданья, друг мой, до свиданья». Каждый русский знает эти строки и знает, что это значит. И он произнес их не отчаянно, а с каким-то глубоким пониманием всей этой жизни… Я сначала ничего, а потом в метро внезапно стало тяжело на сердце, и все это, и как он сказал, с неким скрытым знанием о нашей жизни, о любви, и еще с чем-то необъяснимым, пронзило меня и долго не выходило из моей памяти… И вот теперь почему-то все время вспоминается это, и не могу, льются внутренние слезы, и всю эту нелепую жизнь жаль, и его, его жаль до безумия, до…
Так они провели ночь, наутро уснули.
Днем Алла поехала в морг с Ксюшей. Взглянула мельком, так было страшно.
- Конечно… он, - сказала.
И Алла тут же заметила, что почему-то улыбнулся пожилой человечек из морга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60