Рано или поздно мы выберемся - ведь где-то должен быть выход.
Все время я разговаривал с детьми:
- Мы идем домой. Там нас ждут рубленые бифштексы с жареной картошкой, лимонад и мороженое. Мы будем смотреть наши любимые передачи по телевизору, а если захотим, пойдем в кино или на пляж. Мы навестим всех своих друзей. И залезем в ванну, полную мыльной пены, игрушечных корабликов и резиновых уток, А потом наденем чистые пижамы и ночные рубашки, ляжем в чистые теплые постели и заснем. И к каждому подойдет фея, поцелует и пожелает спокойной ночи. Мы разыщем своих родителей…
Тут я запнулся. У меня никогда больше не будет мамы. Она отказалась от меня.
Какое все-таки кругом дерьмо!
- … и мы снова станем людьми. Больше никаких обезьян. Никогда в жизни.
Я заговорил с мальчиком, которого нес на плече:
- Послушай, ты… Только не вздумай умереть на моем горбу. Я не собираюсь тащить труп. Я проделал длинный путь, прежде чем нашел тебя. Слышишь? Меня зовут Джим. Джим Маккарти. Я знаю, что ты выкарабкаешься, и мы подружимся. Я знаю, что ты испуган. Ты пережил много страшного, тут испугаться не зазорно. Но теперь пришло время поправиться. Пора приходить в себя, договорились? - Я поправил его тело на плече. - Договорились?
- Договорились, - еле слышно повторил он.
Лишь через несколько шагов я осознал, что он ответил мне и снова замолчал.
Пацан лежал на плече совершенно неподвижно. Может, я действительно пробился к его сознанию? Или он повторял автоматически? Мне хотелось верить, что с ним все будет в порядке, и я верил.
- Отлично, - сказал я. - Так держать! Просто слушай, а когда сможешь говорить, я услышу тебя. Хорошо?
- Хорошо, - пробормотал он снова.
Боже, какой он тяжелый! Как мне хотелось, чтобы он шел сам, но так было быстрее.
И вдруг, внезапно, в глаза ударило розовое солнце, и со всех сторон сбежались любопытные кроликособаки. Не обращая на них внимания, я вышел из купола.
Это оказался не тот купол, куда я вошел. Мы обогнули гнездо, пересекли лужайку и по склону направились к лесу, к расчищенному за ним кругу и замаскированным вертолетам. Мы шли домой. Три кроликособаки упорно преследовали нас.
Путь был таким длинным, что я засомневался, донесу ли мальчишку. Спина разламывалась; мне необходимо было передохнуть, и детям тоже. Может быть, остановиться на несколько минут в лесу, под деревьями?..
- Держись, Джим. Ты прекрасно справляешься. Голос звучал ободряюще, только я совсем выбился из сил.
- Ты выбрался из гнезда. Теперь дорога пойдет под гору.
- Что случилось с вашими экранами? - прохрипел я. - Я поднимаюсь.
- Поверь мне, Джим, ты идешь вниз.
- Ну конечно… - начал я и осекся.
Голос был прав, просто я не заметил. Жалея себя, незаметно перевалил через гребень и шел вниз, к лесу.
- Ориентируйся на деревья, Джим.
Мальчишка, которого я нес на плече, стал легче. Боль отпустила, и на какое-то мгновение показалось, будто я нахожусь на пикнике в лесу.
А потом мы очутились в полумраке, и я чуть не упал, споткнувшись о корень. Осторожно положив мальчика на землю, я взял у серьезной маленькой девчушки младенца и покачал его на руках.
- Садитесь, - сказал я. - Немного отдохнем и продолжим путь.
Дети сели. Три кроликособаки тоже.
- С кем ты разговариваешь? - спросила малышка. - С моей мамой?
- Пока нет. Я говорил с одним хорошим человеком, который ждет нас на опушке. Понятно?
- Понятно, - эхом откликнулся мальчик.
- Привет, Дейв!
- Привет.
Младенец начал пускать пузыри. Я пощекотал ему животик.
- Привет, Макс, - сказал я. - Вырастешь и станешь большим сильным солдатом. Ты будешь защищать меня.
Я влюбился сразу во всех четверых. Голые, грязные, по-видимому, перенесшие сильную душевную травму, все они были людьми и нуждались в любви. Мне хотелось видеть их ухоженными, счастливыми, в безопасности. Они это заслужили. Мы все это заслужили. Но если я не мог рассчитывать на такое, то хотел, чтобы у других была иная судьба.
Три кроликособаки, провожавшие нас, забормотали. Разговаривали? Едва ли. Может быть, у них была такая игра, а может быть, таким способом они согласовывали свои действия. Звуки не имели смысла, он заключался в процессе их бормотания.
Хотя кого это волнует?
Со мной что-то происходило. Еще утром я хотел разговаривать с червями, встретиться с ними на их территории и выяснить, могут ли люди и хторране - не важно, кто они в действительности, - вступить в переговоры.
Вот каким я был утром.
А потом я нашел в гнезде четырех детей.
Теперь я знал: на самом деле мне хотелось совсем не того, чего, казалось, хотелось утром.
Я хотел просто быть человеком.
Что бы это ни означало.
Я хотел выяснить, что такое быть человеком.
И еще я хотел, чтобы мои дети тоже имели такую возможность.
Может быть, мы и смогли бы вести диалог с червями, или кроликособаками, или что там еще подбросит их розово-малиновая экология, но если при этом придется поступиться гуманизмом, то цена чересчур велика.
Вот кем я стал днем.
Хотелось бы знать, что я почувствую к вечеру.
Надеюсь, то же самое.
Проклятье! Мне полагалось бы рассмеяться - я превращался вДьюка.
А потом, неожиданно, чьи-то руки подняли меня и поставили на ноги.
- С тобой все в порядке, Джим?
Я заморгал в замешательстве. Даже не заметил, как они подошли, не слышал ни звука. Четверо, огромных и мускулистых, закамуфлированных с головы до пят.
- Собирайся, надо идти.
- А?
- Ты молодчина. Мы должны спасти детей. Наконец я узнал их: морская пехота, подразделение которой прикрывало нашу экспедицию и держалось в стороне от научного персонала. Уж очень они здоровы!
Каждый взял по ребенку и рысцой побежал в глубь красного леса. Тот, что нес карапуза «Привет, Дейв!», схватил меня за руку.
- Маккарти, что с тобой? Ты можешь двигаться?
- А? Конечно. Просто вы захватили меня врасплох. Я побежал следом, изо всех сил стараясь не отстать. Кроликособаки сначала заверещали, а потом, подпрыгивая и бормоча, запрыгали вслед за нами.
В. Что получит хторранин, если съест президента?
О. Изжогу.
В. А вице-президента?
О. Наши глубочайшие соболезнования.
СПУТ-ПФУТ
Знание законов природы не спасает от их воздействия.
Соломон Краткий
Мы вышли из леса, перевалили холм и спустились к пустому кругу и замаскированным боевым машинам, ожидающим нас. В круге виднелись обнаженные люди, рядом сидели Кроликособаки; люди играли с ними.
Здесь был даже червь, неподвижно наблюдавший за происходящим.
Очевидно, экспедиционный состав пытался самостоятельно завязать знакомство. Люди обернулись, глядя, как мы спускаемся по склону. Несколько кроликособак запрыгали к нам, несколько человек тоже бросились навстречу. Я узнал Джерри Ларсона, Роя Барнса и еще двоих из группы наблюдения. И Флетчер. Все были раздеты до нижнего белья и даже больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Все время я разговаривал с детьми:
- Мы идем домой. Там нас ждут рубленые бифштексы с жареной картошкой, лимонад и мороженое. Мы будем смотреть наши любимые передачи по телевизору, а если захотим, пойдем в кино или на пляж. Мы навестим всех своих друзей. И залезем в ванну, полную мыльной пены, игрушечных корабликов и резиновых уток, А потом наденем чистые пижамы и ночные рубашки, ляжем в чистые теплые постели и заснем. И к каждому подойдет фея, поцелует и пожелает спокойной ночи. Мы разыщем своих родителей…
Тут я запнулся. У меня никогда больше не будет мамы. Она отказалась от меня.
Какое все-таки кругом дерьмо!
- … и мы снова станем людьми. Больше никаких обезьян. Никогда в жизни.
Я заговорил с мальчиком, которого нес на плече:
- Послушай, ты… Только не вздумай умереть на моем горбу. Я не собираюсь тащить труп. Я проделал длинный путь, прежде чем нашел тебя. Слышишь? Меня зовут Джим. Джим Маккарти. Я знаю, что ты выкарабкаешься, и мы подружимся. Я знаю, что ты испуган. Ты пережил много страшного, тут испугаться не зазорно. Но теперь пришло время поправиться. Пора приходить в себя, договорились? - Я поправил его тело на плече. - Договорились?
- Договорились, - еле слышно повторил он.
Лишь через несколько шагов я осознал, что он ответил мне и снова замолчал.
Пацан лежал на плече совершенно неподвижно. Может, я действительно пробился к его сознанию? Или он повторял автоматически? Мне хотелось верить, что с ним все будет в порядке, и я верил.
- Отлично, - сказал я. - Так держать! Просто слушай, а когда сможешь говорить, я услышу тебя. Хорошо?
- Хорошо, - пробормотал он снова.
Боже, какой он тяжелый! Как мне хотелось, чтобы он шел сам, но так было быстрее.
И вдруг, внезапно, в глаза ударило розовое солнце, и со всех сторон сбежались любопытные кроликособаки. Не обращая на них внимания, я вышел из купола.
Это оказался не тот купол, куда я вошел. Мы обогнули гнездо, пересекли лужайку и по склону направились к лесу, к расчищенному за ним кругу и замаскированным вертолетам. Мы шли домой. Три кроликособаки упорно преследовали нас.
Путь был таким длинным, что я засомневался, донесу ли мальчишку. Спина разламывалась; мне необходимо было передохнуть, и детям тоже. Может быть, остановиться на несколько минут в лесу, под деревьями?..
- Держись, Джим. Ты прекрасно справляешься. Голос звучал ободряюще, только я совсем выбился из сил.
- Ты выбрался из гнезда. Теперь дорога пойдет под гору.
- Что случилось с вашими экранами? - прохрипел я. - Я поднимаюсь.
- Поверь мне, Джим, ты идешь вниз.
- Ну конечно… - начал я и осекся.
Голос был прав, просто я не заметил. Жалея себя, незаметно перевалил через гребень и шел вниз, к лесу.
- Ориентируйся на деревья, Джим.
Мальчишка, которого я нес на плече, стал легче. Боль отпустила, и на какое-то мгновение показалось, будто я нахожусь на пикнике в лесу.
А потом мы очутились в полумраке, и я чуть не упал, споткнувшись о корень. Осторожно положив мальчика на землю, я взял у серьезной маленькой девчушки младенца и покачал его на руках.
- Садитесь, - сказал я. - Немного отдохнем и продолжим путь.
Дети сели. Три кроликособаки тоже.
- С кем ты разговариваешь? - спросила малышка. - С моей мамой?
- Пока нет. Я говорил с одним хорошим человеком, который ждет нас на опушке. Понятно?
- Понятно, - эхом откликнулся мальчик.
- Привет, Дейв!
- Привет.
Младенец начал пускать пузыри. Я пощекотал ему животик.
- Привет, Макс, - сказал я. - Вырастешь и станешь большим сильным солдатом. Ты будешь защищать меня.
Я влюбился сразу во всех четверых. Голые, грязные, по-видимому, перенесшие сильную душевную травму, все они были людьми и нуждались в любви. Мне хотелось видеть их ухоженными, счастливыми, в безопасности. Они это заслужили. Мы все это заслужили. Но если я не мог рассчитывать на такое, то хотел, чтобы у других была иная судьба.
Три кроликособаки, провожавшие нас, забормотали. Разговаривали? Едва ли. Может быть, у них была такая игра, а может быть, таким способом они согласовывали свои действия. Звуки не имели смысла, он заключался в процессе их бормотания.
Хотя кого это волнует?
Со мной что-то происходило. Еще утром я хотел разговаривать с червями, встретиться с ними на их территории и выяснить, могут ли люди и хторране - не важно, кто они в действительности, - вступить в переговоры.
Вот каким я был утром.
А потом я нашел в гнезде четырех детей.
Теперь я знал: на самом деле мне хотелось совсем не того, чего, казалось, хотелось утром.
Я хотел просто быть человеком.
Что бы это ни означало.
Я хотел выяснить, что такое быть человеком.
И еще я хотел, чтобы мои дети тоже имели такую возможность.
Может быть, мы и смогли бы вести диалог с червями, или кроликособаками, или что там еще подбросит их розово-малиновая экология, но если при этом придется поступиться гуманизмом, то цена чересчур велика.
Вот кем я стал днем.
Хотелось бы знать, что я почувствую к вечеру.
Надеюсь, то же самое.
Проклятье! Мне полагалось бы рассмеяться - я превращался вДьюка.
А потом, неожиданно, чьи-то руки подняли меня и поставили на ноги.
- С тобой все в порядке, Джим?
Я заморгал в замешательстве. Даже не заметил, как они подошли, не слышал ни звука. Четверо, огромных и мускулистых, закамуфлированных с головы до пят.
- Собирайся, надо идти.
- А?
- Ты молодчина. Мы должны спасти детей. Наконец я узнал их: морская пехота, подразделение которой прикрывало нашу экспедицию и держалось в стороне от научного персонала. Уж очень они здоровы!
Каждый взял по ребенку и рысцой побежал в глубь красного леса. Тот, что нес карапуза «Привет, Дейв!», схватил меня за руку.
- Маккарти, что с тобой? Ты можешь двигаться?
- А? Конечно. Просто вы захватили меня врасплох. Я побежал следом, изо всех сил стараясь не отстать. Кроликособаки сначала заверещали, а потом, подпрыгивая и бормоча, запрыгали вслед за нами.
В. Что получит хторранин, если съест президента?
О. Изжогу.
В. А вице-президента?
О. Наши глубочайшие соболезнования.
СПУТ-ПФУТ
Знание законов природы не спасает от их воздействия.
Соломон Краткий
Мы вышли из леса, перевалили холм и спустились к пустому кругу и замаскированным боевым машинам, ожидающим нас. В круге виднелись обнаженные люди, рядом сидели Кроликособаки; люди играли с ними.
Здесь был даже червь, неподвижно наблюдавший за происходящим.
Очевидно, экспедиционный состав пытался самостоятельно завязать знакомство. Люди обернулись, глядя, как мы спускаемся по склону. Несколько кроликособак запрыгали к нам, несколько человек тоже бросились навстречу. Я узнал Джерри Ларсона, Роя Барнса и еще двоих из группы наблюдения. И Флетчер. Все были раздеты до нижнего белья и даже больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110