Я снял его с ремня и раскрыл.
- Маккарти слушает.
- Джим? - Голос Лиз.
- Привет. Ты где?
- Да вот, застряла на совещании благодаря тебе. - Вее голосе сквозило раздражение. - Похоже, на целый вечер.
- Когда ты освободишься? Я подожду.
- Бессмысленно. Они послали за сандвичами. В ближайшие часы мы не закончим. Ты вскрыл, извини за выражение, целое гнездо червей. Наше свидание придется отменить.
Я не находил вежливых слов для ответа.
- Джим?.. Где ты?
- Э… Я здесь. Парочка громадных омаров передает тебе самую искреннюю благодарность.
- Мне очень жаль, Джим, правда.
Но сожаление в ее голосе отсутствовало.
- Как насчет завтрашнего вечера?
- М-м… Нет, не получится. Слушай, я тебе позвоню, договорились?
- Ладно. Пусть будет так.
- Что-то случилось? - спросила она. - Чувствую по твоему голосу.
Пришлось признаться.
- Да, я расстроился. Я действительно ждал этого вечера.
- Джим, мне надо бежать, - быстро ответила Лиз. - Обещаю, что у нас будет все в порядке. Я тоже этого хочу.
Она отключилась.
А я стоял и удивлялся противоречивости своих чувств, испытывая одновременно и горечь и радость. В голове крутились ее слова: «Обещаю, что у нас будет все в порядке, Я тоже этого хочу».
Эти четыре слова могли надолго сделать меня счастливым. Только на что убить сегодняшний вечер мне и моему вместительному желудку? Я повернулся к стойке и за-казал «Зеленого слизня». Слизень оказался длинным. И зеленым. И очень крепким. Кости мои размягчились. Я прикинул, сколько потребуется, чтобы расплыться скользкой зеленой лужей, и заказал вторую порцию, рас-сматривая бар.
Глаза китаяночки сияли. Прежде всего я обратил внимание на то, как она на меня смотрит. Потом заметил талию, тоненькую и хрупкую. Потом руки, нежные, как орхидеи. Потом снова глаза - она смотрела так, будто знала что-то такое, о чем я не догадывался.
Она поплыла в моем направлении. Сердце екнуло и замерло. Мужчины, да и многие женщины тоже, не сводили с нее глаз. Ее шелковое платье было таким красным, что этот цвет следовало бы запретить. А походка как у нее преследовалась законом в тридцати семи штатах. Один парень так потянулся ей вслед, что едва не свалился с табурета.
Она остановилась рядом. Какой бог улыбнулся мне?
- Чем могу служить? - спросил я.
Ее улыбка стала еще обольстительнее. Она облизнула губы.
- Интересно, какого калибра ваше ружье? - И призывно прикоснулась к стволу своим нежным пальчиком.
У меня пересохло во рту, язык словно парализовало.
- Э-э, - наконец выдавил я. - Строго говоря, у него нет калибра. Оно стреляет одиннадцатигранными иглами со скоростью четыре тысячи штук в минуту. Кучность стрельбы примерно два и восемь десятых сантиметра… - Мой язык машинально выталкивал слово за словом, но сам я оцепенел, пронзенный ее улыбкой. Она не сводила с меня глаз. Она завораживала. - Э… Оно, как правило рвет цель в клочья, но это даже лучше, когда сражаешься с червями.
- У вас невероятно зеленые глаза.
- Да?
Я сглотнул.
Она скользнула на табурет рядом со мной. Кто-то в другом конце бара застонал. Я боялся упасть замертво от недостатка мозгового кровообращения.
Бармен моментально подлетел к ней.
- Что прикажете, мисс?
Она даже не взглянула на робота.
- Я буду пить… «Розовую бабочку». - Она все еще не спускала с меня глаз, а меня добил звук ее голоса. Я испугался, что пущу сейчас слюну.
Робот поставил перед ней что-то розовое и холодное. Я не знал, что делать дальше, поэтому растерянно улыбнулся.
- Прошу прощения за дерзость, но все китайские девушки, которых я встречал, были ужасно… застенчивыми, не такими… смелыми. Вы правда китаянка?
- Китаянка? - Поморгав, она мило смутилась. Потом открыла свою сумочку и посмотрелась в зеркальце. - Боже мой, вы правы! Я - китаянка! - И удивленно воскликнула: - Что я скажу маме?
- Вашей маме? Разве она не знает? Девушка рассмеялась.
- Откуда? Я сама только что узнала.
Я уставился на нее - это уж слишком. Реальный мир расползался на куски.
- Я… э.., в общем-то не собирался здесь засиживаться, мисс… Я, наверное, пойду…
- Нет, подождите. - Она взяла меня за руку. - Простите, Джим.
- Что? - Я замер и снова уставился на нее. - Мы знакомы?
Она встретила мой взгляд смущенно, но глаз не отвела.
- Мы встречались.
Я внимательно изучил ее лицо - почти идеальный овал, высокие скулы и блестящие миндалевидные глаза. Рот широкий, но не слишком. Волосы ниспадали на п|лечи, как черное шелковое кружево. Я мог поклясться, что никогда раньше ее не видел. Такое лицо я бы запомнил. И все же не мог отделаться от странного ощу-щения.
- Кто вы?
Она улыбнулась.
- Если я китаянка, то обязана быть загадочной, непостижимой. Разгадайте меня.
Теперь внутри зазвенели разом все колокольчики тревоги, но по-прежнему я ничего не мог понять.
- Как вас зовут?
- Можете называть меня Тэнджи.
- Тэнджи. Это китайское имя?
- Нет. Я ведь не китаянка.
- Нет? Кажется, вам следует снова посмотреться в зеркало.
- Вы все еще не догадались? Я намекну.
На какое-то мгновение лицо ее стало пустым, потом снова ожило.
- Ну, теперь поняли?
- Что это было?
- Я связывалась с терминалом. Я нахмурился.
- Так вы?..
- Да, телепат. Что-нибудь не так?
- Нет. Просто я растерялся. - И тут меня осенило. Она улыбнулась:
- Вы должны следить за мимикой. Когда вас застают врасплох, физиономия становится очень смешной.
Наконец понимание происходящего выкристаллизовалось. Я схватил ее за плечи.
- Ах ты, сукин сын!
- Привет, Джимбо! - непринужденно бросила она.
- Я должен был догадаться! - Рот мой раскрывался я закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег. Наконец удалось слепить фразу: - Тед! Тэнджи! Теодор Эндрю Натаниэль Джексон! Ах ты, паразит! - На нас глазели, но мне было все равно.
Она - или он - улыбнулась.
- Ты не поцелуешь старого друга?
- Поцеловать тебя? Я тебя должен поцеловать?.. - разжав руки, я беспомощно брызгал слюной, не в состоянии подобрать слова.
- Вот это да, Джим! - Она - или он - подмигну-ла - Ты такой милый, когда сердишься.
В. Как хторране называют послед?
О. Десерт.
КАКОВО БЫТЬ ТЕЛЕПАТОМ
Хорошо, что счастье не продается. Иначе его скупили бы торгаши.
Соломон Краткий
Я не сноб. Во всяком случае, так мне кажется. Но я получил старомодное воспитание и никогда не одобрял трансвеститов. Хотя, конечно, что бы ни пожелал сделать со своим собственным телом совершеннолетний человек, это его личное дело.
Я пришел к таким взглядам из-за целомудренной юности, не омраченной никаким опытом, кроме теоретического. На моем пути не встречался ни один человек, когда-нибудь менявший пол или разыгрывавший из себя Женщину.
Но одно дело быть чистоплюем в безвоздушном пространстве и совсем иное - встретить бывшего лучшего друга в теле, способном расшевелить любого мужчину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
- Маккарти слушает.
- Джим? - Голос Лиз.
- Привет. Ты где?
- Да вот, застряла на совещании благодаря тебе. - Вее голосе сквозило раздражение. - Похоже, на целый вечер.
- Когда ты освободишься? Я подожду.
- Бессмысленно. Они послали за сандвичами. В ближайшие часы мы не закончим. Ты вскрыл, извини за выражение, целое гнездо червей. Наше свидание придется отменить.
Я не находил вежливых слов для ответа.
- Джим?.. Где ты?
- Э… Я здесь. Парочка громадных омаров передает тебе самую искреннюю благодарность.
- Мне очень жаль, Джим, правда.
Но сожаление в ее голосе отсутствовало.
- Как насчет завтрашнего вечера?
- М-м… Нет, не получится. Слушай, я тебе позвоню, договорились?
- Ладно. Пусть будет так.
- Что-то случилось? - спросила она. - Чувствую по твоему голосу.
Пришлось признаться.
- Да, я расстроился. Я действительно ждал этого вечера.
- Джим, мне надо бежать, - быстро ответила Лиз. - Обещаю, что у нас будет все в порядке. Я тоже этого хочу.
Она отключилась.
А я стоял и удивлялся противоречивости своих чувств, испытывая одновременно и горечь и радость. В голове крутились ее слова: «Обещаю, что у нас будет все в порядке, Я тоже этого хочу».
Эти четыре слова могли надолго сделать меня счастливым. Только на что убить сегодняшний вечер мне и моему вместительному желудку? Я повернулся к стойке и за-казал «Зеленого слизня». Слизень оказался длинным. И зеленым. И очень крепким. Кости мои размягчились. Я прикинул, сколько потребуется, чтобы расплыться скользкой зеленой лужей, и заказал вторую порцию, рас-сматривая бар.
Глаза китаяночки сияли. Прежде всего я обратил внимание на то, как она на меня смотрит. Потом заметил талию, тоненькую и хрупкую. Потом руки, нежные, как орхидеи. Потом снова глаза - она смотрела так, будто знала что-то такое, о чем я не догадывался.
Она поплыла в моем направлении. Сердце екнуло и замерло. Мужчины, да и многие женщины тоже, не сводили с нее глаз. Ее шелковое платье было таким красным, что этот цвет следовало бы запретить. А походка как у нее преследовалась законом в тридцати семи штатах. Один парень так потянулся ей вслед, что едва не свалился с табурета.
Она остановилась рядом. Какой бог улыбнулся мне?
- Чем могу служить? - спросил я.
Ее улыбка стала еще обольстительнее. Она облизнула губы.
- Интересно, какого калибра ваше ружье? - И призывно прикоснулась к стволу своим нежным пальчиком.
У меня пересохло во рту, язык словно парализовало.
- Э-э, - наконец выдавил я. - Строго говоря, у него нет калибра. Оно стреляет одиннадцатигранными иглами со скоростью четыре тысячи штук в минуту. Кучность стрельбы примерно два и восемь десятых сантиметра… - Мой язык машинально выталкивал слово за словом, но сам я оцепенел, пронзенный ее улыбкой. Она не сводила с меня глаз. Она завораживала. - Э… Оно, как правило рвет цель в клочья, но это даже лучше, когда сражаешься с червями.
- У вас невероятно зеленые глаза.
- Да?
Я сглотнул.
Она скользнула на табурет рядом со мной. Кто-то в другом конце бара застонал. Я боялся упасть замертво от недостатка мозгового кровообращения.
Бармен моментально подлетел к ней.
- Что прикажете, мисс?
Она даже не взглянула на робота.
- Я буду пить… «Розовую бабочку». - Она все еще не спускала с меня глаз, а меня добил звук ее голоса. Я испугался, что пущу сейчас слюну.
Робот поставил перед ней что-то розовое и холодное. Я не знал, что делать дальше, поэтому растерянно улыбнулся.
- Прошу прощения за дерзость, но все китайские девушки, которых я встречал, были ужасно… застенчивыми, не такими… смелыми. Вы правда китаянка?
- Китаянка? - Поморгав, она мило смутилась. Потом открыла свою сумочку и посмотрелась в зеркальце. - Боже мой, вы правы! Я - китаянка! - И удивленно воскликнула: - Что я скажу маме?
- Вашей маме? Разве она не знает? Девушка рассмеялась.
- Откуда? Я сама только что узнала.
Я уставился на нее - это уж слишком. Реальный мир расползался на куски.
- Я… э.., в общем-то не собирался здесь засиживаться, мисс… Я, наверное, пойду…
- Нет, подождите. - Она взяла меня за руку. - Простите, Джим.
- Что? - Я замер и снова уставился на нее. - Мы знакомы?
Она встретила мой взгляд смущенно, но глаз не отвела.
- Мы встречались.
Я внимательно изучил ее лицо - почти идеальный овал, высокие скулы и блестящие миндалевидные глаза. Рот широкий, но не слишком. Волосы ниспадали на п|лечи, как черное шелковое кружево. Я мог поклясться, что никогда раньше ее не видел. Такое лицо я бы запомнил. И все же не мог отделаться от странного ощу-щения.
- Кто вы?
Она улыбнулась.
- Если я китаянка, то обязана быть загадочной, непостижимой. Разгадайте меня.
Теперь внутри зазвенели разом все колокольчики тревоги, но по-прежнему я ничего не мог понять.
- Как вас зовут?
- Можете называть меня Тэнджи.
- Тэнджи. Это китайское имя?
- Нет. Я ведь не китаянка.
- Нет? Кажется, вам следует снова посмотреться в зеркало.
- Вы все еще не догадались? Я намекну.
На какое-то мгновение лицо ее стало пустым, потом снова ожило.
- Ну, теперь поняли?
- Что это было?
- Я связывалась с терминалом. Я нахмурился.
- Так вы?..
- Да, телепат. Что-нибудь не так?
- Нет. Просто я растерялся. - И тут меня осенило. Она улыбнулась:
- Вы должны следить за мимикой. Когда вас застают врасплох, физиономия становится очень смешной.
Наконец понимание происходящего выкристаллизовалось. Я схватил ее за плечи.
- Ах ты, сукин сын!
- Привет, Джимбо! - непринужденно бросила она.
- Я должен был догадаться! - Рот мой раскрывался я закрывался, как у рыбы, выброшенной на берег. Наконец удалось слепить фразу: - Тед! Тэнджи! Теодор Эндрю Натаниэль Джексон! Ах ты, паразит! - На нас глазели, но мне было все равно.
Она - или он - улыбнулась.
- Ты не поцелуешь старого друга?
- Поцеловать тебя? Я тебя должен поцеловать?.. - разжав руки, я беспомощно брызгал слюной, не в состоянии подобрать слова.
- Вот это да, Джим! - Она - или он - подмигну-ла - Ты такой милый, когда сердишься.
В. Как хторране называют послед?
О. Десерт.
КАКОВО БЫТЬ ТЕЛЕПАТОМ
Хорошо, что счастье не продается. Иначе его скупили бы торгаши.
Соломон Краткий
Я не сноб. Во всяком случае, так мне кажется. Но я получил старомодное воспитание и никогда не одобрял трансвеститов. Хотя, конечно, что бы ни пожелал сделать со своим собственным телом совершеннолетний человек, это его личное дело.
Я пришел к таким взглядам из-за целомудренной юности, не омраченной никаким опытом, кроме теоретического. На моем пути не встречался ни один человек, когда-нибудь менявший пол или разыгрывавший из себя Женщину.
Но одно дело быть чистоплюем в безвоздушном пространстве и совсем иное - встретить бывшего лучшего друга в теле, способном расшевелить любого мужчину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110