У нее в голове пронеслись многозначные числа... Двигатели глохнут на высоте пятьдесят пять тысяч, скорость снижения две тысячи триста... По прямой они смогут пролететь еще миль восемьдесят. Возможно, и больше, если ветер смилостивится.
Брэд при помощи калькулятора и быстрых пальцев пришел к такому же заключению.
— Однако, если и дотянем, то на пределе. Наверняка не знает и Господь Бог.
— Центр управления Чикаго, — запросила Перси, — «Фокстрот Браво» запрашивает немедленное освобождение полосы до высоты пятьдесят пять тысяч футов.
Иногда приходится рисковать.
— Гм... «Фокстрот Браво», повторите.
— Нам необходимо подняться на высоту пятьдесят пять тысяч футов.
Голос диспетчера наполнился беспокойством.
— "Фокстрот Браво", у вас ведь «Лир-35», верно?
— Так точно.
— Максимальный потолок сорок пять тысяч футов.
— Все правильно, но нам нужно подняться выше.
— Вы давно проверяли фюзеляж? То есть герметизацию люков и дверей. На большой высоте внутреннее давление воздуха может разорвать самолет.
— Все в полном порядке, — ответила Перси, не удосуживаясь упомянуть о том, что еще вчера «Фокстрот Браво» был продырявлен разрывными пулями.
— Вас понял, — ответил диспетчер. — «Фокстрот Браво», даю разрешение подняться на пятьдесят пять тысяч футов.
И тогда Перси произнесла фразу, которую до нее вряд ли когда-либо произносил пилот «Лира»:
— Вас поняла. Набираю высоту с десяти тысяч до пятидесяти пяти.
Она повернулась к Брэду.
— Мощность двигателей на восемьдесят восемь процентов. Докладывай скорость подъема на высоте сорок, пятьдесят и пятьдесят пять тысяч.
— Есть, — спокойно ответил Брэд. Перси взяла штурвал на себя, и самолет круто пополз вверх.
Все звезды ночного неба... Через десять минут Брэд доложил:
— Высота пятьдесят пять тысяч футов.
«Лир» перешел в горизонтальный полет. Перси казалось, она слышит недовольный стон швов обшивки. Страшно представить, что произойдет, если вылетит иллюминатор, который менял сегодня Рон, или не выдержит герметическое уплотнение, даже если самолет не развалится, все находящиеся в нем меньше чем за пять секунд погибнут от гипоксии. Но даже если бы у них были кислородные маски, от резкого перепада давления закипит кровь.
— Уменьшить давление внутри салона.
— Есть уменьшить давление внутри салона, — ответил Брэд.
По крайней мере, это хоть чуть снизит огромную нагрузку на фюзеляж.
— Здорово ты придумала, — сказал Брэд. — Как это тебе пришло в голову?
Обезьянья хватка...
— Не знаю, — ответила Перси. — Уменьшить мощность правого двигателя. Закрыть дроссельную заслонку, отключить автоматическую заслонку.
— Закрыл, отключил, — эхом повторял Брэд.
— Отключить топливный насос, отключить зажигание. Перси ощутила, как самолет потащило в сторону. Тяговое усилие с одной стороны исчезло. Она компенсировала это, отклонив горизонтальный руль. В целом эффект оказался не слишком большим. Поскольку двигатели были установлены не на крыльях, а в хвосте, остановка одного из них не очень влияла на стабильность самолета.
— Ну а теперь что? — спросил Брэд.
— Лично я выпью кофе, — сказала Перси, соскакивая с кресла словно озорной мальчишка с дерева. — Эй, Роланд, а вы как насчет того, чтобы повторить?
* * *
В течение сорока минут в комнате Райма царила мучительная тишина. Не звонили телефоны. Не приходили факсы. Компьютер не докладывал механическим голосом: «Пришла почта».
Наконец ожил телефон Деллрея. По тому, как агент кивал, Райм понял, что новости плохие.
— Из Камберленда?
Закрыв телефон, Деллрей кивнул.
— Просто засада какая-то. Этот Колл не появлялся там уже много лет. О да, тамошние жители до сих пор вспоминают о том, как он привязал своего отчима к дереву, оставив его на съедение червям. Это стало чем-то вроде местного предания. Но в тех краях у Колла нет никаких родственников. И никто ничего не знает. Или не хочет говорить.
Тут запиликал телефон Селитто. Открыв аппарат, детектив сказал:
— Да?
«Улика, — взмолился Райм, — пожалуйста, пусть это будет новая улика!»
Рыхлое лицо полицейского оставалось непроницаемым. Он хлопнул крышкой, закрывая телефон.
— Это был Роланд Белл, — сказал Селитто. — Он просто хотел сообщить, что у них кончилось горючее.
Глава тридцать четвертая
Час 38-й из 45
Три тревожных сигнала прозвучали одновременно.
Закончилось горючее, пониженное давление масла, пониженная температура двигателя.
Перси попыталась чуть покачать самолет в надежде выманить из баков последние капли керосина, но они были сухими.
Тихо постучав, левый двигатель кашлянул и умолк.
И тотчас же в кабине стало совершенно темно. Как в шкафу.
Только не это...
Перси не могла разглядеть ни приборы, ни ручки управления. К счастью, далеко впереди показалась бледная светящаяся полоска — Денвер.
— В чем дело? — встревожился Брэд.
— Господи, я совсем забыла про генераторы. Привод генераторов осуществляется от двигателей. Не работают двигатели, нет электричества.
— Выпускай пассивную турбину, — приказала Перси.
Склонившись к приборной панели, Брэд отыскал на ощупь нужную ручку. Из хвостовой части вывалился небольшой пропеллер, подсоединенный к генератору. Этот пропеллер приводил во вращение набегающий поток воздуха. Вырабатываемой энергии хватало для освещения кабины и приборной панели. Но о закрылках придется забыть.
Вскоре в кабине снова зажегся тусклый свет.
Перси взглянула на указатель вертикальной скорости. Они теряли высоту с приличной скоростью три тысячи пятьсот футов в минуту. Значительно быстрее, чем предполагалось. Падали со скоростью около пятидесяти миль в час.
Почему? Почему расчеты оказались настолько неточны?
Потому что на большой высоте воздух разреженный! А она проводила вычисления, учитывая скорость снижения в плотной атмосфере. И тут Перси вдруг с ужасом вспомнила, что и над Денвером воздух будет разреженным. А она никогда не поднималась на планере выше одной мили.
Перси потянула штурвал на себя, останавливая падение. Вертикальная скорость упала до двух тысяч ста футов в минуту, но при этом также резко снизилась и горизонтальная скорость. В таком разреженном воздухе скорость срыва в штопор где-то около трехсот узлов. Штурвал, завибрировав, обмяк. С неработающими двигателями самолету ни за что не удастся выбраться из мертвой спирали вниз.
Угол гроба...
Штурвал от себя. Самолет стал падать быстрее, но горизонтальная скорость возросла.
Эту игру Перси вела на протяжении пятидесяти миль. Диспетчер сообщил о сильном встречном ветре, и Перси пыталась найти оптимальное сочетание высоты и курса, ветер должен был быть достаточно сильным для того, чтобы обеспечить «Лиру» оптимальную подъемную силу, в то же время не слишком уменьшать горизонтальную скорость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
Брэд при помощи калькулятора и быстрых пальцев пришел к такому же заключению.
— Однако, если и дотянем, то на пределе. Наверняка не знает и Господь Бог.
— Центр управления Чикаго, — запросила Перси, — «Фокстрот Браво» запрашивает немедленное освобождение полосы до высоты пятьдесят пять тысяч футов.
Иногда приходится рисковать.
— Гм... «Фокстрот Браво», повторите.
— Нам необходимо подняться на высоту пятьдесят пять тысяч футов.
Голос диспетчера наполнился беспокойством.
— "Фокстрот Браво", у вас ведь «Лир-35», верно?
— Так точно.
— Максимальный потолок сорок пять тысяч футов.
— Все правильно, но нам нужно подняться выше.
— Вы давно проверяли фюзеляж? То есть герметизацию люков и дверей. На большой высоте внутреннее давление воздуха может разорвать самолет.
— Все в полном порядке, — ответила Перси, не удосуживаясь упомянуть о том, что еще вчера «Фокстрот Браво» был продырявлен разрывными пулями.
— Вас понял, — ответил диспетчер. — «Фокстрот Браво», даю разрешение подняться на пятьдесят пять тысяч футов.
И тогда Перси произнесла фразу, которую до нее вряд ли когда-либо произносил пилот «Лира»:
— Вас поняла. Набираю высоту с десяти тысяч до пятидесяти пяти.
Она повернулась к Брэду.
— Мощность двигателей на восемьдесят восемь процентов. Докладывай скорость подъема на высоте сорок, пятьдесят и пятьдесят пять тысяч.
— Есть, — спокойно ответил Брэд. Перси взяла штурвал на себя, и самолет круто пополз вверх.
Все звезды ночного неба... Через десять минут Брэд доложил:
— Высота пятьдесят пять тысяч футов.
«Лир» перешел в горизонтальный полет. Перси казалось, она слышит недовольный стон швов обшивки. Страшно представить, что произойдет, если вылетит иллюминатор, который менял сегодня Рон, или не выдержит герметическое уплотнение, даже если самолет не развалится, все находящиеся в нем меньше чем за пять секунд погибнут от гипоксии. Но даже если бы у них были кислородные маски, от резкого перепада давления закипит кровь.
— Уменьшить давление внутри салона.
— Есть уменьшить давление внутри салона, — ответил Брэд.
По крайней мере, это хоть чуть снизит огромную нагрузку на фюзеляж.
— Здорово ты придумала, — сказал Брэд. — Как это тебе пришло в голову?
Обезьянья хватка...
— Не знаю, — ответила Перси. — Уменьшить мощность правого двигателя. Закрыть дроссельную заслонку, отключить автоматическую заслонку.
— Закрыл, отключил, — эхом повторял Брэд.
— Отключить топливный насос, отключить зажигание. Перси ощутила, как самолет потащило в сторону. Тяговое усилие с одной стороны исчезло. Она компенсировала это, отклонив горизонтальный руль. В целом эффект оказался не слишком большим. Поскольку двигатели были установлены не на крыльях, а в хвосте, остановка одного из них не очень влияла на стабильность самолета.
— Ну а теперь что? — спросил Брэд.
— Лично я выпью кофе, — сказала Перси, соскакивая с кресла словно озорной мальчишка с дерева. — Эй, Роланд, а вы как насчет того, чтобы повторить?
* * *
В течение сорока минут в комнате Райма царила мучительная тишина. Не звонили телефоны. Не приходили факсы. Компьютер не докладывал механическим голосом: «Пришла почта».
Наконец ожил телефон Деллрея. По тому, как агент кивал, Райм понял, что новости плохие.
— Из Камберленда?
Закрыв телефон, Деллрей кивнул.
— Просто засада какая-то. Этот Колл не появлялся там уже много лет. О да, тамошние жители до сих пор вспоминают о том, как он привязал своего отчима к дереву, оставив его на съедение червям. Это стало чем-то вроде местного предания. Но в тех краях у Колла нет никаких родственников. И никто ничего не знает. Или не хочет говорить.
Тут запиликал телефон Селитто. Открыв аппарат, детектив сказал:
— Да?
«Улика, — взмолился Райм, — пожалуйста, пусть это будет новая улика!»
Рыхлое лицо полицейского оставалось непроницаемым. Он хлопнул крышкой, закрывая телефон.
— Это был Роланд Белл, — сказал Селитто. — Он просто хотел сообщить, что у них кончилось горючее.
Глава тридцать четвертая
Час 38-й из 45
Три тревожных сигнала прозвучали одновременно.
Закончилось горючее, пониженное давление масла, пониженная температура двигателя.
Перси попыталась чуть покачать самолет в надежде выманить из баков последние капли керосина, но они были сухими.
Тихо постучав, левый двигатель кашлянул и умолк.
И тотчас же в кабине стало совершенно темно. Как в шкафу.
Только не это...
Перси не могла разглядеть ни приборы, ни ручки управления. К счастью, далеко впереди показалась бледная светящаяся полоска — Денвер.
— В чем дело? — встревожился Брэд.
— Господи, я совсем забыла про генераторы. Привод генераторов осуществляется от двигателей. Не работают двигатели, нет электричества.
— Выпускай пассивную турбину, — приказала Перси.
Склонившись к приборной панели, Брэд отыскал на ощупь нужную ручку. Из хвостовой части вывалился небольшой пропеллер, подсоединенный к генератору. Этот пропеллер приводил во вращение набегающий поток воздуха. Вырабатываемой энергии хватало для освещения кабины и приборной панели. Но о закрылках придется забыть.
Вскоре в кабине снова зажегся тусклый свет.
Перси взглянула на указатель вертикальной скорости. Они теряли высоту с приличной скоростью три тысячи пятьсот футов в минуту. Значительно быстрее, чем предполагалось. Падали со скоростью около пятидесяти миль в час.
Почему? Почему расчеты оказались настолько неточны?
Потому что на большой высоте воздух разреженный! А она проводила вычисления, учитывая скорость снижения в плотной атмосфере. И тут Перси вдруг с ужасом вспомнила, что и над Денвером воздух будет разреженным. А она никогда не поднималась на планере выше одной мили.
Перси потянула штурвал на себя, останавливая падение. Вертикальная скорость упала до двух тысяч ста футов в минуту, но при этом также резко снизилась и горизонтальная скорость. В таком разреженном воздухе скорость срыва в штопор где-то около трехсот узлов. Штурвал, завибрировав, обмяк. С неработающими двигателями самолету ни за что не удастся выбраться из мертвой спирали вниз.
Угол гроба...
Штурвал от себя. Самолет стал падать быстрее, но горизонтальная скорость возросла.
Эту игру Перси вела на протяжении пятидесяти миль. Диспетчер сообщил о сильном встречном ветре, и Перси пыталась найти оптимальное сочетание высоты и курса, ветер должен был быть достаточно сильным для того, чтобы обеспечить «Лиру» оптимальную подъемную силу, в то же время не слишком уменьшать горизонтальную скорость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105