– Зачем? – спросил мальчик с невозмутимым спокойствием.
– Шон, не создавай трудностей. Там стреляют.
– И что?
– Нам лучше…
– И что?
Дэниел мягко положил руку мальчику на затылок:
– Дружище, да что с тобой такое?
– Пойдём скорее, – сказал Клиндер.
– Твои глаза ещё болят? Поосторожнее там на лестнице.
Шон начал ловко тасовать колоду, не глядя, профессионально.
– Это не имеет значения, – сказал он, свирепо глядя на Клиндера. – Они все врут. Они зовут меня Птенцом, но они не хотят дружить со мной. Они только хотят посмотреть, – он посмотрел на потолок. – Вы знаете, что это так. И что?.. Мне все равно… ей наплевать на меня… тогда почему она ушла?
Дэниел спросил:
– Ты слышишь их?
– У нас нет на это времени, – сказал Клиндер.
– Что они говорят? – спросил Дэниел.
– Это неважно, – сказал Шон. – Посмотри, какой фокус, – он разложил колоду у себя на ладони и одним движением веером разбросал её по столу. Он улыбнулся. – Полный расклад – пятьдесят две.
Дэниел присел на корточки, чтобы заглянуть мальчику в лицо.
– Ты говорил о своей маме, да?
Рот мальчика вытянулся в прямую линию. Он рассматривал разбросанные карты.
– Мне кажется, что я напоминал ей о чем-то, от чего она становилась печальной. Я думаю, что она меня не очень-то любила.
– Шон! Что за ерунда! – он тронул его за плечо. – Твоя мама любила тебя. Очень сильно. Она обожала тебя.
Шон посмотрел на Дэниела. В его взгляде было потрясающее одиночество – выражение, которое любой родитель страшится увидеть на лице своего ребёнка, ибо оно означает, что его лишили чего-то дорогого и невозместимого. Дэниел уже видел его раньше. Такое же выражение было на лице Майка после Буффало. Шон сказал:
– Я уже не маленький ребёнок.
Рёв сирен резко оборвался. Внезапная тишина после столь продолжительного шума вмешалась в мысли Дэниела как раз в тот момент, когда он был готов понять что-то. Он пытался провести параллель между своим сыном и своим братом. Здесь было что-то, о чем не говорилось. Что-то общее было между ними. Что-то, что касалось специализации Клиндера: дети и гипноз.
На этаже над ними раздалась стрельба, словно кто-то колотил по стене трубой; это окончательно спутало его мысли.
Клиндер закричал:
– Идём со мной!
– Ох, заткнись ты, – сказал Шон.
Дэниел смотрел, как Клиндер вытаскивает из кармана курносый пистолет тридцать восьмого калибра, и не уловил яростного взгляда, который Шон бросил на доктора.
Дэниел потерял свою мысль, так и не успев додумать её.
– Пистолеты разрешены? – спросил он в полном замешательстве. – Почему пистолеты разрешены?
– Для них это просто инструменты, – Клиндер нетерпеливо вздохнул. – Смотри. Если они отнимут пушки и патроны, им придётся также отнять все тяжёлые предметы. Лопаты. Доски. Большие палки. Понимаешь?
– Нет, – признался Дэниел.
– Оружие можно сделать из чего угодно. Послушай, Дэниел. Мы должны идти. Я слышал, они говорили, что их целью является мальчик.
Дэниел подумал: единственный мальчик здесь Шон.
Он стащил Шона со стула и повёл его к выходу.
Они спускались вслед за Клиндером по узкой потайной лестнице на двенадцатый уровень, когда услышали свист пуль, отскакивающих от цементных стен и стальных перил.
– Быстрее! – сказал Клиндер.
Бросок через выкрашенный жёлтым теплоцентр, затем петляющий коридор с грязным губчатым ковром, который привёл их к чулану. Клиндер набрал код и открыл дверь. Потом тихо закрыл её за ними.
Комнатка была маленькой и пахла аммиаком. Она напомнила Дэниелу грязную дворницкую в их старой школе. Светло-зеленые стены. Старый настенный календарь, застрявший на июне 1990 года. Кофеварка «Mr. Coffee», которую явно не чистили месяцами. Ряд серых шкафчиков. Рукоятка швабры, торчащая из металлической раковины. Помойное ведро на колёсиках. Зелёный линолеум на полу. Дэниел прошёл вперёд и уселся на стул за большим дубовым столом в углу. Шон сел к нему на колени и положил голову ему на грудь. Стул скрипнул.
– В верхнем ящике – револьвер, – сказал Клиндер.
Дэниел взглянул на него.
– И что?
– Полагаю, он может тебе пригодиться.
Он открыл большой ящик и тут же закрыл обратно.
– Я не прикоснусь к нему.
Клиндер пожал плечами.
– Твоё дело.
На столе была медная пепельница, полная старых окурков. И большой блокнот из белой бумаги в бордовом кожаном переплёте, изрисованный завитушками, заметками и рожицами. Клиндер щёлкнул выключателем, и флюоресцентные лампы над их головами погасли.
Внезапная темнота.
Щелчок кнопки интеркома.
– Рапорт, – прошептал Клиндер.
Молчание.
– Доложите обстановку.
Ничего.
– Джейкоб?
Тишина.
Клиндер с чудовищным треском выпустил газы. Он не извинился. Он продолжал вести себя так, словно ничего не случилось.
Дэниел хихикнул и почувствовал тёплую голову и знакомую дрожь мальчика на своей груди. Как в те ночи, после кошмара. Он прошептал:
– Что с тобой, дружок?
– Что происходит после того, как тебя застрелят? – спросил Шон в темноте. Это звучало так, словно эта мысль никогда не приходила ему в голову.
– Ш-ш-ш, – прошептал Дэниел и потрепал его по руке. Почему этого вопроса нет ни в одной книге? Должна же быть хоть одна книга об этом?
– Скажи, что?
Дэниел хотел посмотреть Шону в лицо, но его глаза ещё не приспособились к темноте. Он мог только смутно различить фигуру Клиндера, стоявшего около двери. В его левой руке поблёскивал металл.
– Что ты име… – начал было Дэниел, но тут увидел, что мальчик смотрит на него снизу вверх, слушая его с доверием, или по крайней мере пытаясь доверять его словам. Должен ли, может ли он действительно ответить на этот вопрос?
– Ну… – начал он, – довольно трудно сказать…
Он увидел, как разочарование поселяется в глазах Шона. Он вспомнил, как тот сказал: «Потому что вы лжёте». Дэниел потёр поясницу и сказал:
– Боль.
Шон удовлетворённо кивнул.
– А потом?
– Я не знаю, – сказал Дэниел, прижимая его к себе. – Никто не знает.
Знаешь что, а ведь мне совершенно все равно, кто твой отец. На самом деле все равно.
– Черт, – сказал Клиндер, роясь в пижаме. – Оставил сигареты наверху.
Крик, прозвучавший очень близко. Выстрел. Стук упавшего тела. Громыхание ног, бегущих по ковру: топ-топ, топ-топ, топ-топ, топ-топ.
Дэниел смотрел на золотистую полоску света под дверью рядом с ногами Клиндера.
Тишина.
Одна тень.
Две тени. Три тени.
Потом золотистая полоска опять стала целой.
Кто-то постучал в дверь. Три раза.
Стул скрипнул, когда Дэниел соскользнул с него с Шоном на руках и скрючился за столом.
Шорох пальцев, набирающих код.
Дверь распахнулась настежь.
Столб белого света из коридора моментально ослепил Дэниела, несмотря на то, что он был в тени, в углу.
В дверь просунулся пистолет, за которым следовала полная женщина в футболке с надписью «7-Eleven», держащая его обеими руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86