Как увлекательна должна быть наука, требующая такой двойной работы!
Ромейн вспомнил — без горечи — о жене. Однажды Стелла спросила его, сколько времени он обыкновенно пишет страницу. Ответ удивил ее и заставил пожалеть о нем.
— Зачем ты столько трудишься? — спросила она нежно, — ведь читателям было бы все равно, мой милый, если бы ты употреблял на это только половину времени.
Чтобы переменить разговор, Ромейн повел своего гостя в другую комнату.
— Там есть картина, относящаяся к новейшей школе живописи. Вы говорили о труде в науке, вот проявление его в искусстве.
— Да, — сказал Винтерфильд, — но здесь трудом руководила критическая способность и чувство меры. Я стараюсь восхищаться и начинаю жалеть бедного артиста. Взгляните на это дерево без листьев посередине. Даже маленький сучок на каждой веточке старательно нарисован, а в результате получается расписанная фотография. Глядя на ландшафт, вы не видите в нем соединения отдельных частей, на дереве вы не будете рассматривать каждую веточку — в природе все одновременно производит на вас общее впечатление, того же самого вы требуете и от картины. Эта картина — торжество терпения и труда, она исполнена, как вышивание, все по маленьким отдельным частям, к каждой части приложено одинаковое механическое старание. Сознаю, что это с моей стороны неблагодарность к художнику, но я с чувством облегчения смотрю после этой картины на вашу рощицу.
Говоря это, он подошел к окну, выходившему в сад перед домом. В ту же минуту из аллеи донесся шум колес. Открытая коляска появилась на повороте дороги.
Винтерфильд подозвал Ромейна к окну.
— К вам гость, — начал он и вдруг отодвинулся от окна, не сказав больше ни слова.
Ромейн, посмотрев в окно, узнал жену.
— Извините меня, если я на минуту оставлю вас, — сказал он, — это мистрис Ромейн.
В это утро улучшение в здоровье мистрис Эйрикорт снова дало Стелле возможность, которой она так дорожила, провести часа два с мужем. Ромейн вышел ей навстречу и, торопясь, не заметил, что Винтерфильд, словно статуя, замер у окна.
Стелла вышла из экипажа в ту минуту, когда ее муж выскочил на крыльцо. Она взошла на несколько ступенек, которые вели в залу, с таким трудом и так медленно, будто старая больная женщина. Легкий румянец на ее щеках сменился сероватой бледностью. Она увидела Винтерфильда.
С минуту Ромейн смотрел на нее в молчаливом испуге. Обняв Стеллу за плечи, он провел ее в первую комнату, выходившую в залу.
— Милая моя, ухаживая за матерью, ты совершенно изнурилась! — сказал он с нежностью в голосе, — если уж ты не хочешь заботиться о себе, то должна хотя бы подумать обо мне. Ради меня останься здесь и отдохни немного. В первый раз я буду тираном и не отпущу тебя.
Она собралась с силами и попыталась улыбнуться, а когда ей это не удалось, постаралась скрыть неудачу, поцеловав его.
— Да, это следствие усталости и боязни, — сказала она, — но мамаше действительно лучше, и если дело пойдет так, то спокойствие снова возвратит мне прежние силы.
Она остановилась и, призвав на помощь все свое мужество, решилась наконец задать простой и ужасный для нее вопрос:
— У тебя гость?
— Ты видела его у окна? Прелестный человек! Я знаю, он тебе понравится. При других обстоятельствах я бы представил его тебе сейчас же, сегодня тебе не до гостей.
Но она решила заставить Винтерфильда отказаться от очередного посещения их дома, поэтому настояла на этой встрече.
— Мне вовсе не так дурно, как ты думаешь, Луис, — сказала она храбро. — Когда ты захочешь вернуться к своему новому знакомому, я тоже пойду с тобой. Я немного устала — вот и все.
Ромейн озабоченно взглянул на нее.
— Давай я принесу тебе рюмку вина, — предложил он.
Она согласилась, чувствуя в том действительную необходимость. Когда он отошел от нее, чтобы дернуть за колокольчик, она задала ему очередной вопрос, не покидавший ее с той минуты, как она увидела Винтерфильда.
— Как ты познакомился с этим джентльменом?
— Через отца Бенвеля.
Ответ не удивил ее — подозрение зародилось в ее душе со времени бала леди Лоринг. Будущее счастье Стеллы зависело от того, удастся ли ей помешать сближению между мужем и Винтерфильдом. Сознавая это, она решилась на встречу с Винтерфильдом.
Но как ей встретиться с ним? Сделать вид, что они не знакомы? Пожалуй, это наилучший путь, чтобы выйти из ужасного положения. Выпив рюмку вина, она взяла Ромейна под руку, говоря:
— Нельзя так долго оставлять твоего знакомого в одиночестве. Пойдем!
Когда они проходили через залу, она подозрительно глянула на входную дверь. Не воспользовался ли Винтерфильд удобным случаем, чтобы уйти? В другое время она сообразила бы, что приличие заставляет его ожидать возвращения Ромейна. Но и Винтерфильд прекрасно понимал, что подобный поступок заставил бы Ромейна заподозрить его в каком-нибудь неблаговидном побуждении и неслучайном исчезновении при появлении жены'.
Ромейн отворил дверь, и они вошли вместе.
— Мистер Винтерфильд, позвольте представить вас жене, — сказал Ромейн.
Хозяйка и гость поклонились друг другу и обменялись обычным приветствием, но усилие, которое оба делали над собой, было очевидным. Ромейн заметил, что жена его поклонилась необыкновенно церемонно, а непринужденность и находчивость Винтерфильда тоже исчезли. Может быть, он принадлежал к числу редких в наше время людей, которые теряются в присутствии женщин? А перемену в Стелле он приписал состоянию ее здоровья. Как в том, так и в другом случае такое объяснение было вероятно. Ромейн постарался вывести их из неловкого положения.
— Картины так понравились мистеру Винтерфильду, что он намеревается еще раз приехать к нам посмотреть на них, — сказал он жене. — И одна из наиболее понравившихся именно твоя любимая картина.
Она пыталась смотреть на Винтерфильда, но не могла — взгляд ее рассеянно скользил в пространстве.
— Это — картина с морским видом, та, что висит в кабинете? — спросила она тихим голосом.
— Да, — ответил он с формальной вежливостью, — мне кажется, что это одно из лучших произведений художника.
Ромейн с нескрываемым удивлением взглянул на него. Куда исчезли оживленность и красноречие Винтерфильда в присутствии Стеллы! Она заметила, что происходящее неприятно повлияло на ее мужа — и поспешила вмешаться в разговор. Ей хотелось не только отвлечь внимание Ромейна от Винтерфильда, но и заставить мужа выйти из комнаты.
— Луис, маленькая акварель того же художника находится у меня в спальне, — сказала она. — Может быть, мистеру Винтерфильду угодно видеть ее? Сейчас я прикажу принести ее.
С тех пор как одной усердной служанке вздумалось вымыть одну из его гипсовых моделей, Ромейн никогда не позволял слугам касаться принадлежащих ему произведений искусства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
Ромейн вспомнил — без горечи — о жене. Однажды Стелла спросила его, сколько времени он обыкновенно пишет страницу. Ответ удивил ее и заставил пожалеть о нем.
— Зачем ты столько трудишься? — спросила она нежно, — ведь читателям было бы все равно, мой милый, если бы ты употреблял на это только половину времени.
Чтобы переменить разговор, Ромейн повел своего гостя в другую комнату.
— Там есть картина, относящаяся к новейшей школе живописи. Вы говорили о труде в науке, вот проявление его в искусстве.
— Да, — сказал Винтерфильд, — но здесь трудом руководила критическая способность и чувство меры. Я стараюсь восхищаться и начинаю жалеть бедного артиста. Взгляните на это дерево без листьев посередине. Даже маленький сучок на каждой веточке старательно нарисован, а в результате получается расписанная фотография. Глядя на ландшафт, вы не видите в нем соединения отдельных частей, на дереве вы не будете рассматривать каждую веточку — в природе все одновременно производит на вас общее впечатление, того же самого вы требуете и от картины. Эта картина — торжество терпения и труда, она исполнена, как вышивание, все по маленьким отдельным частям, к каждой части приложено одинаковое механическое старание. Сознаю, что это с моей стороны неблагодарность к художнику, но я с чувством облегчения смотрю после этой картины на вашу рощицу.
Говоря это, он подошел к окну, выходившему в сад перед домом. В ту же минуту из аллеи донесся шум колес. Открытая коляска появилась на повороте дороги.
Винтерфильд подозвал Ромейна к окну.
— К вам гость, — начал он и вдруг отодвинулся от окна, не сказав больше ни слова.
Ромейн, посмотрев в окно, узнал жену.
— Извините меня, если я на минуту оставлю вас, — сказал он, — это мистрис Ромейн.
В это утро улучшение в здоровье мистрис Эйрикорт снова дало Стелле возможность, которой она так дорожила, провести часа два с мужем. Ромейн вышел ей навстречу и, торопясь, не заметил, что Винтерфильд, словно статуя, замер у окна.
Стелла вышла из экипажа в ту минуту, когда ее муж выскочил на крыльцо. Она взошла на несколько ступенек, которые вели в залу, с таким трудом и так медленно, будто старая больная женщина. Легкий румянец на ее щеках сменился сероватой бледностью. Она увидела Винтерфильда.
С минуту Ромейн смотрел на нее в молчаливом испуге. Обняв Стеллу за плечи, он провел ее в первую комнату, выходившую в залу.
— Милая моя, ухаживая за матерью, ты совершенно изнурилась! — сказал он с нежностью в голосе, — если уж ты не хочешь заботиться о себе, то должна хотя бы подумать обо мне. Ради меня останься здесь и отдохни немного. В первый раз я буду тираном и не отпущу тебя.
Она собралась с силами и попыталась улыбнуться, а когда ей это не удалось, постаралась скрыть неудачу, поцеловав его.
— Да, это следствие усталости и боязни, — сказала она, — но мамаше действительно лучше, и если дело пойдет так, то спокойствие снова возвратит мне прежние силы.
Она остановилась и, призвав на помощь все свое мужество, решилась наконец задать простой и ужасный для нее вопрос:
— У тебя гость?
— Ты видела его у окна? Прелестный человек! Я знаю, он тебе понравится. При других обстоятельствах я бы представил его тебе сейчас же, сегодня тебе не до гостей.
Но она решила заставить Винтерфильда отказаться от очередного посещения их дома, поэтому настояла на этой встрече.
— Мне вовсе не так дурно, как ты думаешь, Луис, — сказала она храбро. — Когда ты захочешь вернуться к своему новому знакомому, я тоже пойду с тобой. Я немного устала — вот и все.
Ромейн озабоченно взглянул на нее.
— Давай я принесу тебе рюмку вина, — предложил он.
Она согласилась, чувствуя в том действительную необходимость. Когда он отошел от нее, чтобы дернуть за колокольчик, она задала ему очередной вопрос, не покидавший ее с той минуты, как она увидела Винтерфильда.
— Как ты познакомился с этим джентльменом?
— Через отца Бенвеля.
Ответ не удивил ее — подозрение зародилось в ее душе со времени бала леди Лоринг. Будущее счастье Стеллы зависело от того, удастся ли ей помешать сближению между мужем и Винтерфильдом. Сознавая это, она решилась на встречу с Винтерфильдом.
Но как ей встретиться с ним? Сделать вид, что они не знакомы? Пожалуй, это наилучший путь, чтобы выйти из ужасного положения. Выпив рюмку вина, она взяла Ромейна под руку, говоря:
— Нельзя так долго оставлять твоего знакомого в одиночестве. Пойдем!
Когда они проходили через залу, она подозрительно глянула на входную дверь. Не воспользовался ли Винтерфильд удобным случаем, чтобы уйти? В другое время она сообразила бы, что приличие заставляет его ожидать возвращения Ромейна. Но и Винтерфильд прекрасно понимал, что подобный поступок заставил бы Ромейна заподозрить его в каком-нибудь неблаговидном побуждении и неслучайном исчезновении при появлении жены'.
Ромейн отворил дверь, и они вошли вместе.
— Мистер Винтерфильд, позвольте представить вас жене, — сказал Ромейн.
Хозяйка и гость поклонились друг другу и обменялись обычным приветствием, но усилие, которое оба делали над собой, было очевидным. Ромейн заметил, что жена его поклонилась необыкновенно церемонно, а непринужденность и находчивость Винтерфильда тоже исчезли. Может быть, он принадлежал к числу редких в наше время людей, которые теряются в присутствии женщин? А перемену в Стелле он приписал состоянию ее здоровья. Как в том, так и в другом случае такое объяснение было вероятно. Ромейн постарался вывести их из неловкого положения.
— Картины так понравились мистеру Винтерфильду, что он намеревается еще раз приехать к нам посмотреть на них, — сказал он жене. — И одна из наиболее понравившихся именно твоя любимая картина.
Она пыталась смотреть на Винтерфильда, но не могла — взгляд ее рассеянно скользил в пространстве.
— Это — картина с морским видом, та, что висит в кабинете? — спросила она тихим голосом.
— Да, — ответил он с формальной вежливостью, — мне кажется, что это одно из лучших произведений художника.
Ромейн с нескрываемым удивлением взглянул на него. Куда исчезли оживленность и красноречие Винтерфильда в присутствии Стеллы! Она заметила, что происходящее неприятно повлияло на ее мужа — и поспешила вмешаться в разговор. Ей хотелось не только отвлечь внимание Ромейна от Винтерфильда, но и заставить мужа выйти из комнаты.
— Луис, маленькая акварель того же художника находится у меня в спальне, — сказала она. — Может быть, мистеру Винтерфильду угодно видеть ее? Сейчас я прикажу принести ее.
С тех пор как одной усердной служанке вздумалось вымыть одну из его гипсовых моделей, Ромейн никогда не позволял слугам касаться принадлежащих ему произведений искусства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84