Да, очевидно, умение принимать гостей действительно в крови у членов ее семейства.
— Я очень рада, что вы с дядей Томасом смогли приехать к нам в Дорсет! — Августа остановилась фонтана и глубоко вдохнула прохладный ночной воздух. — Мне так давно хотелось хоть как-то отблагодарить вас за все, что вы для меня сделали после смерти Ричарда!
— Ну что ты, Августа! О какой благодарности ты говоришь?
— Ты и твой отец были очень добры ко мне, Клодия. Боюсь, я не всегда умела как следует выразить свою благодарность, как не могла и отплатить вам хоть чем-то добрым…
Клодия задумчиво смотрела на мерцающую в ночи воду фонтана.
— Ты уже отплатила нам за все, только сама об этом даже не догадываешься, Августа. Теперь я это поняла.
Августа быстро посмотрела на нее:
— Ты очень мила, однако мы обе прекрасно знаем, что я иногда весьма сильно нарушала покой вашего дома.
— Ничего подобного! — ласково улыбнулась Клодия. — Ты порой бывала не такой, как мы, и вообще совершенно непредсказуемой, даже неспокойной, однако ничего ты не нарушала. Наоборот, с тобой все становилось как-то светлее! Я бы никогда не сумела по-настоящему зарекомендовать себя в обществе, если бы не ты. И я никогда не решилась бы вступить в клуб «Помпея»и не имела бы возможности познакомиться с леди Арбутнотт… — Она помолчала. — И с Питером Шелдрейком.
— Ах да, мистер Шелдрейк! Должна сказать, он совершенно тобой очарован, Клодия. А как ты сама к нему относишься?
Клодия долго изучала носки своих атласных туфелек, потом подняла глаза и увидела, что Августа пытливо на нее смотрит.
— Боюсь, я тоже нахожу его совершенно очаровательным, Августа! Хотя и не понимаю почему. Его комплименты слишком горячи, чтобы звучать пристойно, а иногда он просто бесит меня своими шуточками. Однако я уверена, что за его беспечной манерой вести себя в свете скрывается добрая и тонкая душа. Я чувствую в нем серьезность, которую он так старательно от всех скрывает.
— Ты права. Да и, в конце концов, он близкий друг Грейстоуна. Мне, например, мистер Шелдрейк очень нравится, Клодия! И всегда нравился. Я чувствую, что вы с ним были бы отличной парой. Ему необходимо твое положительное влияние.
Клодия лукаво улыбнулась:
— Ты что, стала сторонницей той теории, что противоположности всегда сходятся?
— Конечно! Возьмем мой случай. — Августа наморщила носик. — Не существуем на свете двух других столь же непохожих людей, как мы с Грейстоуном.
— Да, на первый взгляд, пожалуй. — Клодия быстро и внимательно посмотрела на кузину. — А ты счастлива в браке, Августа?
Августа ответила не сразу: ей не хотелось сейчас обсуждать свои взаимоотношения с Гарри. Все пока слишком сложно, неясно, ново для нее… Ей по-прежнему очень многого не хватало, и, лежа без сна до рассвета, она не была уверена, подарит ли ей когда-нибудь Гарри то, о чем она мечтает… Она не знала, сумеет ли он научиться любить ее так, как она любит его.
Августа не знала и того, долго ли еще он будет молча выжидать — не окажется ли, что и она страдает тем же отсутствием добродетели, что и прочие графини Грейстоун.
— Августа, что с тобой?
— У меня есть все, о чем только может мечтать женщина, Клодия. — Августа светло улыбнулась. — Чего же мне еще желать?
Клодия сосредоточенно нахмурилась:
— Это действительно так… Граф обладает всеми качествами, какие только можно пожелать супругу… — Она помолчала, смущенно покашляла, а потом прибавила нерешительно:
— Интересно, Августа, сложилось ли у тебя какое-то общее представление о том, каким должен быть идеальный муж?
— Общее представление? Господи, Клодия! Значит, ты и в самом деле серьезно увлечена Шелдрейком? И даже подумываешь о замужестве?
В темноте трудно было увидеть, как покраснела Клодия, однако Августа в этом не сомневалась. Обычно холодноватый спокойный голос Клодии сейчас дрожал от волнения.
— Пока о браке не было сказано ни слова, и я, разумеется, жду, чтобы мистер Шелдрейк сначала поговорил с папой… если захочет сделать мне предложение.
— Как это сделал Грейстоун, когда просил моей руки? Я бы в данном случае на это не рассчитывала. — Августа тихонько засмеялась. — Мистер Шелдрейк не такой большой сторонник старомодных правил. Я полагаю, что сначала он спросит тебя, а уж потом пойдет к твоему отцу.
— Ты думаешь?
— Совершенно определенно. Ну а теперь, если хочешь, я отвечу на твой вопрос, каково мое общее представление об идеальном муже.
— Да, я именно об этом тебя спрашивала.
— Первое, что следует учитывать, если хочешь правильно выбрать себе мужа, — заговорила Августа тоном опытного лектора, — это то, что все мужчины страшно любят воображать себя главой дома. Они наслаждаются подобными иллюзиями и убеждены, что в доме они фельдмаршалы, а их жены всего лишь офицеры, выполняющие их приказы. Ты меня понимаешь, Клодия?
— Кажется, да. Но ведь это должно безумно раздражать?
— Иногда, без сомнения, раздражает. Однако мужчины зачастую довольно медленно соображают, что несколько сдерживает их постоянное стремление всеми руководить.
— Медленно соображают? — Клодия была потрясена. — Но ты, конечно же, не имеешь в виду Грейстоуна? Он такой умный и такой образованный человек! Это всем известно.
Августа только небрежно отмахнулась:
— О да, он, несомненно, сведущ в вопросах древней истории. Он, например, отлично знает, когда произошла битва при Акции . Но должна сказать, что не составляет особого труда заставить любого мужа верить, что глава дома именно он, и при этом делать все так, как хочется самой. Разве это не свидетельствует о невысоком интеллекте мужчин?
— Тебе, наверное, лучше судить. Понимаешь, если смотреть с этой точки зрения, то, пожалуй, я соглашусь, что и папа тоже такой. Он всегда так погружен в свои исследования, что на ведение хозяйства просто не обращает внимания. И тем не менее уверен, что глава дома именно он.
— Я бы сказала, это общая черта всех мужчин. И я пришла к выводу, что женщины по большей части не пытаются лишить мужей подобных иллюзий, поскольку так с ними легче управиться. Пусть себе пребывают в уверенности, что от них в доме не ускользнет ни одна мелочь!
— По-моему, весьма разумная мысль, Августа.
— Да, не правда ли? — Теперь Августа говорила с гораздо большим воодушевлением. — И еще одну вещь я заметила: у мужчин весьма ограниченные представления о действительно добродетельной и добропорядочной женщине. Они, например, способны проявлять чрезмерное беспокойство по поводу слишком глубокого выреза на платье или же того, что женщина отправилась на прогулку одна или же что она слишком много потратила, скажем, на новые чепцы!
— Но, Августа…
— Более того, я бы посоветовала любой женщине, собирающейся вступить в брак, серьезно задуматься еще и вот о чем… Я совсем недавно обнаружила в мужчинах эту очень характерную для них черту — их способность проявлять удивительное упрямство и нежелание изменить свое мнение, если оно у них уже сложилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
— Я очень рада, что вы с дядей Томасом смогли приехать к нам в Дорсет! — Августа остановилась фонтана и глубоко вдохнула прохладный ночной воздух. — Мне так давно хотелось хоть как-то отблагодарить вас за все, что вы для меня сделали после смерти Ричарда!
— Ну что ты, Августа! О какой благодарности ты говоришь?
— Ты и твой отец были очень добры ко мне, Клодия. Боюсь, я не всегда умела как следует выразить свою благодарность, как не могла и отплатить вам хоть чем-то добрым…
Клодия задумчиво смотрела на мерцающую в ночи воду фонтана.
— Ты уже отплатила нам за все, только сама об этом даже не догадываешься, Августа. Теперь я это поняла.
Августа быстро посмотрела на нее:
— Ты очень мила, однако мы обе прекрасно знаем, что я иногда весьма сильно нарушала покой вашего дома.
— Ничего подобного! — ласково улыбнулась Клодия. — Ты порой бывала не такой, как мы, и вообще совершенно непредсказуемой, даже неспокойной, однако ничего ты не нарушала. Наоборот, с тобой все становилось как-то светлее! Я бы никогда не сумела по-настоящему зарекомендовать себя в обществе, если бы не ты. И я никогда не решилась бы вступить в клуб «Помпея»и не имела бы возможности познакомиться с леди Арбутнотт… — Она помолчала. — И с Питером Шелдрейком.
— Ах да, мистер Шелдрейк! Должна сказать, он совершенно тобой очарован, Клодия. А как ты сама к нему относишься?
Клодия долго изучала носки своих атласных туфелек, потом подняла глаза и увидела, что Августа пытливо на нее смотрит.
— Боюсь, я тоже нахожу его совершенно очаровательным, Августа! Хотя и не понимаю почему. Его комплименты слишком горячи, чтобы звучать пристойно, а иногда он просто бесит меня своими шуточками. Однако я уверена, что за его беспечной манерой вести себя в свете скрывается добрая и тонкая душа. Я чувствую в нем серьезность, которую он так старательно от всех скрывает.
— Ты права. Да и, в конце концов, он близкий друг Грейстоуна. Мне, например, мистер Шелдрейк очень нравится, Клодия! И всегда нравился. Я чувствую, что вы с ним были бы отличной парой. Ему необходимо твое положительное влияние.
Клодия лукаво улыбнулась:
— Ты что, стала сторонницей той теории, что противоположности всегда сходятся?
— Конечно! Возьмем мой случай. — Августа наморщила носик. — Не существуем на свете двух других столь же непохожих людей, как мы с Грейстоуном.
— Да, на первый взгляд, пожалуй. — Клодия быстро и внимательно посмотрела на кузину. — А ты счастлива в браке, Августа?
Августа ответила не сразу: ей не хотелось сейчас обсуждать свои взаимоотношения с Гарри. Все пока слишком сложно, неясно, ново для нее… Ей по-прежнему очень многого не хватало, и, лежа без сна до рассвета, она не была уверена, подарит ли ей когда-нибудь Гарри то, о чем она мечтает… Она не знала, сумеет ли он научиться любить ее так, как она любит его.
Августа не знала и того, долго ли еще он будет молча выжидать — не окажется ли, что и она страдает тем же отсутствием добродетели, что и прочие графини Грейстоун.
— Августа, что с тобой?
— У меня есть все, о чем только может мечтать женщина, Клодия. — Августа светло улыбнулась. — Чего же мне еще желать?
Клодия сосредоточенно нахмурилась:
— Это действительно так… Граф обладает всеми качествами, какие только можно пожелать супругу… — Она помолчала, смущенно покашляла, а потом прибавила нерешительно:
— Интересно, Августа, сложилось ли у тебя какое-то общее представление о том, каким должен быть идеальный муж?
— Общее представление? Господи, Клодия! Значит, ты и в самом деле серьезно увлечена Шелдрейком? И даже подумываешь о замужестве?
В темноте трудно было увидеть, как покраснела Клодия, однако Августа в этом не сомневалась. Обычно холодноватый спокойный голос Клодии сейчас дрожал от волнения.
— Пока о браке не было сказано ни слова, и я, разумеется, жду, чтобы мистер Шелдрейк сначала поговорил с папой… если захочет сделать мне предложение.
— Как это сделал Грейстоун, когда просил моей руки? Я бы в данном случае на это не рассчитывала. — Августа тихонько засмеялась. — Мистер Шелдрейк не такой большой сторонник старомодных правил. Я полагаю, что сначала он спросит тебя, а уж потом пойдет к твоему отцу.
— Ты думаешь?
— Совершенно определенно. Ну а теперь, если хочешь, я отвечу на твой вопрос, каково мое общее представление об идеальном муже.
— Да, я именно об этом тебя спрашивала.
— Первое, что следует учитывать, если хочешь правильно выбрать себе мужа, — заговорила Августа тоном опытного лектора, — это то, что все мужчины страшно любят воображать себя главой дома. Они наслаждаются подобными иллюзиями и убеждены, что в доме они фельдмаршалы, а их жены всего лишь офицеры, выполняющие их приказы. Ты меня понимаешь, Клодия?
— Кажется, да. Но ведь это должно безумно раздражать?
— Иногда, без сомнения, раздражает. Однако мужчины зачастую довольно медленно соображают, что несколько сдерживает их постоянное стремление всеми руководить.
— Медленно соображают? — Клодия была потрясена. — Но ты, конечно же, не имеешь в виду Грейстоуна? Он такой умный и такой образованный человек! Это всем известно.
Августа только небрежно отмахнулась:
— О да, он, несомненно, сведущ в вопросах древней истории. Он, например, отлично знает, когда произошла битва при Акции . Но должна сказать, что не составляет особого труда заставить любого мужа верить, что глава дома именно он, и при этом делать все так, как хочется самой. Разве это не свидетельствует о невысоком интеллекте мужчин?
— Тебе, наверное, лучше судить. Понимаешь, если смотреть с этой точки зрения, то, пожалуй, я соглашусь, что и папа тоже такой. Он всегда так погружен в свои исследования, что на ведение хозяйства просто не обращает внимания. И тем не менее уверен, что глава дома именно он.
— Я бы сказала, это общая черта всех мужчин. И я пришла к выводу, что женщины по большей части не пытаются лишить мужей подобных иллюзий, поскольку так с ними легче управиться. Пусть себе пребывают в уверенности, что от них в доме не ускользнет ни одна мелочь!
— По-моему, весьма разумная мысль, Августа.
— Да, не правда ли? — Теперь Августа говорила с гораздо большим воодушевлением. — И еще одну вещь я заметила: у мужчин весьма ограниченные представления о действительно добродетельной и добропорядочной женщине. Они, например, способны проявлять чрезмерное беспокойство по поводу слишком глубокого выреза на платье или же того, что женщина отправилась на прогулку одна или же что она слишком много потратила, скажем, на новые чепцы!
— Но, Августа…
— Более того, я бы посоветовала любой женщине, собирающейся вступить в брак, серьезно задуматься еще и вот о чем… Я совсем недавно обнаружила в мужчинах эту очень характерную для них черту — их способность проявлять удивительное упрямство и нежелание изменить свое мнение, если оно у них уже сложилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96