— Это мы еще посмотрим, мисс Померой. — Гостья выпрямила и без того прямую спину. — Потрясающим было не только то, что играли вальс, но и то, что Сент-Джастин танцевал его с тобой, Гарриет, и только с тобой. По полученным мною сведениям, он сразу же исчез после этого танца.
— Я думаю, ему стало скучно на нашей маленькой вечеринке, — невозмутимо отвечала тетушка Эффе, опередив Гарриет. — Один танец, без сомнения, убедил его, что он вряд ли здесь найдет для себя что-нибудь интересное. Я уверена, он привык к более утонченным развлечениям.
— Вы уклоняетесь от темы, миссис Эшкомб, — повысила голос миссис Тредуэл. — Сент-Джастин танцевал только с вашей племянницей. Причем вальс. Конечно, танцевала Гарриет, не Фелисити, но, тем не менее, это тоже весьма опрометчиво.
— Но я все время была рядом, — ровным голосом сказала тетушка Эффе. — Я не спускала с них глаз.
— Тем не менее, — упорствовала гостья. — И он сразу ушел, никого больше не пригласив. Он выделил вашу племянницу. Вас это должно обеспокоить, все обратили внимание на это обстоятельство.
— Неужели? — Тетушка Эффе сдвинула брови.
— Да, — отрезала гостья. — Уже пошли разговоры об этом. Вот почему я решила нанести вам визит сегодня утром.
— Очень великодушно с вашей стороны, — пробормотала Гарриет, не в силах удержаться. Она перехватила взгляд Фелисити и едва не расхохоталась.
Миссис Тредуэл пристально смотрела на тетушку Эффе:
— Я, конечно, прекрасно понимаю, что вы недавно в наших местах, миссис Эшкомб, и ничего не знаете о репутации Сент-Джастина. К сожалению, мы не можем обсуждать этот вопрос в присутствии невинных молодых леди.
— Ну, поскольку эти две невинные молодые леди присутствуют, лучше мы прекратим этот разговор.
— Я только хочу сказать, — уничтожающим тоном заявила гостья, — что Сент-Джастин — угроза для всех невинных молодых женщин. Его называют Чудовищем из Блэкторн-Холла, потому что он уже погубил одну молодую женщину… Из-за него она рассталась с жизнью. Ходят слухи, что и его старший брат не просто умер, а убит. Вы понимаете меня, миссис Эшкомб?
— Вполне. Еще чаю? — Тетушка Эффе взялась за чайник.
Миссис Тредуэл разочарованно посмотрела на нее, со стуком поставила чашку с блюдцем и резко поднялась:
— Я исполнила свой долг. Вас следовало предупредить, миссис Эшкомб. Вы несете ответственность за юных леди, и вы должны выполнять свои обязательства.
— Я сделаю все, что в моих силах, — холодно заметила тетушка Эффе.
— В таком случае, разрешите с вами распрощаться. Всего доброго!
— До свидания, миссис Тредуэл. Надеюсь, в следующий раз вы предупредите нас заранее о своем визите, иначе рискуете не застать нас дома. Прощу прощения, я позову экономку, чтобы она проводила вас.
Дверь в холл отворилась, затем закрылась, и Гарриет облегченно вздохнула:
— Что за надоедливое создание. Мне эта женщина никогда не нравилась.
— Мне тоже, — поддержала Фелисити. — Должна признать, ты, тетушка, держалась прекрасно.
Тетушка Эффе сложила губки и задумчиво сощурила глаза:
— Отвратительная сценка. Подумать страшно, что болтают сегодня утром в деревне. Не сомневаюсь, каждый лавочник обсуждает вчерашний бал с покупателем, который появляется в дверях. Признаться, я боялась этого, Гарриет.
Гарриет спокойно налила себе еще чаю.
— Откровенно говоря, тетушка Эффе, не вижу причин для беспокойства. Это был единственный танец, и поскольку я близка к тому, чтобы обрести репутацию старой девы, сомневаюсь, что это имеет важное значение. И очень скоро все волнения улягутся.
— Ну что ж, будем надеяться, — вздохнула тетушка Эффе. — Я думала, что мне надо беспокоиться о Фелисити, чтобы оградить ее от Сент-Джастина. А в рискованном положении оказалась ты. Странно. Согласно его репутации, он предпочитает очень молоденьких девушек.
Гарриет вспомнила свое утреннее столкновение с Гидеоном. Ей никогда не забыть гнев и боль в его глазах, когда он говорил о потерянной чести.
— Мы не должны верить всем слухам о Сент-Джастине, тетушка Эффе.
В дверях возникла миссис Стоун, и ее кукольные глаза предупреждающе сверкали.
— Вам лучше поверить, миссис Гарриет, все лучше для вас. Помяните мои слова: Чудовище без колебаний погубит еще одну молодую леди, как только представится случай.
Гарриет вскочила:
— Миссис Стоун, никогда больше не называйте его светлость Чудовищем. Вы поняли меня? Иначе вам придется подыскать себе другое место
Она решительно подошла к двери, спустилась к себе в кабинет, не обращая внимания на испуганное молчание у себя за спиной. Оказавшись наконец одна, она закрыла дверь и села за стол. Уйдя в свои мысли, Гарриет смотрела на страшный ухмыляющийся череп.
Гидеон вовсе не Чудовище. Он мужчина, раненный жизнью и судьбой. Но не Чудовище. Гарриет чувствовала, что может в этом поклясться своей жизнью и своей репутацией.
В тот же день, поздно вечером, Гидеон отложил исторический томик, который пытался читать последний час, и налил себе бокал бренди. Он вытянул ноги к камину и уставился на огонь поверх бокала.
Чем скорее он поймает воров, тем лучше. Ситуация становится опасной. Он понимает это, даже если Гарриет Померой пока ни о чем не догадывается. И если у него осталась хоть капля здравого смысла, ему надо как можно скорее убираться отсюда.
И о чем он только думал прошлым вечером, кружа ее в вальсе? Он прекрасно знал, что люди начнут болтать, особенно после того, когда он не потрудился пригласить кого-нибудь на другой танец.
Еще одна дочь священника танцевала с Чудовищем из Блэкторн-Холла. Неужели история повторяется?
Ну почему Гарриет заставляла его быть безрассудным? Гидеон убеждал себя, что она — упрямый «синий чулок», ее единственная страсть — коллекционировать старые кости. Но он понимал, что это не так. В Гарриет было столько страсти, о которой любой мужчина мог только мечтать. Даже если бы он не целовал ее в пещере, он видел это в ее кристально чистых глазах, когда держал ее в своих объятиях во время танца.
Он ушел с вечеринки сразу же после танца, потому что понимал: задержись он дольше — и слухов не оберешься, о Гарриет и так будут болтать после его ухода. Правда, сама она может подумать, что это лишь пустяковое испытание, что говорит только о ее наивности. Это для нее может стать проклятием.
Гидеон согрел бокал бренди в руках. Самое лучшее — поскорее убраться отсюда, прежде чем он вызовет еще большее негодование.
Но он понимал, что где-то в глубине души теплилась надежда, что воры появятся не так быстро.
Гидеон откинулся в кресле, вспоминая, как он держал Гарриет в своих объятиях. Она была теплая, гибкая, ее было легко вести в танце. Она вся сияла во время этого чувственного греховного вальса. Гидеон понимал — с такой же страстью она могла бы заниматься любовью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84