Смит лежит и не двигается, – индеец посмотрел искоса на девушку и уперся руками в бедра. – Глупая белая женщина говорить, говорить, говорить. Сколько же можно говорить? Женщина должна помалкивать, – пробурчал он.
Вилла совсем не слышала индейца. Ее сердце работало как стремительная ветряная мельница.
«Сейчас для паники и обид нет времени, – сказала она сама себе. – Я должна вспомнить все, что раньше слышала о лечении огнестрельных ран».
Вилла стояла около Смита, глаза ее ласкали такое нежное, такое милое и родное лицо мужчины, тем временем лошадь уже притащила носилки под крышу крыльца хижины. Девушка держала дверь открытой и отступила назад, когда Сэнт и Билли напрягаясь под тяжестью Смита, втащил его внутрь и положили на койку, стоящую у стены. Вилла смутно осознавала, что хижина была очень чистой, но такой же темной и холодной, но она сейчас не замечала ничего, кроме Смита.
Трудно дыша, Билли выпрямился. Он уже стянул со Смита сапоги.
– Мэм, есть горячая вода на плите в кухонной хижине и чистые полотенца в буфете. Вилла, ты все это принеси, пожалуйста, а мы с Сэнтом тем временем снимем со Смита бриджи и осмотрим ногу. Похоже, пуля все еще там. А что ты думаешь по этому поводу, Сэнт?
– Я думаю, что нам придется доставать эту пулю, вот что я думаю. Рана на голове нетяжелая. Пуля задела только слегка. Рана эта и неглубокая, но кровоточит сильно. Он сам дошел до волокуши, прежде чем потерял сознание.
Успокоенная словами Сэнта о ране на голове, Вилла вышла, чтобы принести воду и перевязочный материал.
Потерял сознание. Он был так пьян, что потерял сознание! Ей надо уходить из этого дома, бежать от мужчины, пока она не сделала никакой глупости. Как только она убедит Мод, что Иниз хорошо справится со всеми обязанностями, она и Джо Белл поедут в Шеридэн. Может быть, они даже смогут уйти до возвращения Чарли. Там Джо Белл пойдет своей дорогой, а она своей, оставив все позади.
Вилла заметила во дворе Иниз. Женщина вешала сушиться на веревку шторы. Вилла сразу же вспомнила, что у нее в кармане находится ключ от комнаты Мод. Со стопкой полотенец в руках девушка выбежала во двор и направилась к Иниз.
– Иниз! – позвала она. – В Смита стреляли… Вот ключ от комнаты миссис Иствуд. Оставайся с ней. Смотри, чтобы Джо Белл не входила в комнату. Я почему-то боюсь ее. Может быть, она будет только раздражать миссис Иствуд, но я не исключаю тот факт, что эта маленькая дрянь может причинить вред. Девчонка думает, что ранчо будет принадлежать ей и Чарли, если с миссис Иствуд что-то случится.
– В Смита стреляли! Святая дева! Кто стрелял? Он в тяжелом состоянии?
– Я не знаю, кто стрелял и насколько тяжелое ранение тоже не знаю, – Вилла не отважилась сказать Иниз, что Смит Боумен несколько ночей пьянствовал и спал с… проститутками. Он и сейчас, наверное, пьян.
– Бедный Смит, – Иниз печально покачала головой. – У этого парня кошки скребут на душе с тех пор, как убили Оливера Иствуда. Не беспокойся, милая, я присмотрю за Мод и сделаю так, что эта маленькая бестия не высунет носа из своей комнаты. А ты иди и помоги мальчику.
– Спасибо…
Почему все они называют Смита «мальчиком»? Ради Бога, он давно уже мужчина, мужчина, который сам отвечает за свои действия и поступки, как и любой взрослый человек.
Сэнт встретил Виллу у дверей барака и взял чайник из ее рук. Они с Билли уже сняли одежду со Смита и накрыли его простыней от груди до рваной раны на ноге. Пуля оставила влажную безобразную красную дыру, из которой все еще сочилась кровь.
«Думай, что надо делать, – приказала себе Вилла. – Думай об этом и только об этом!»
– Кроме перевязочных материалов, нам нужна вода, которой мы будем промывать нож, когда вскроем рану и попытаемся вытащить пулю, еще нам понадобится что-нибудь дезинфицирующее: уксус или виски, и мазь, если она у вас есть. Водой из чайника мы будем мыть руки. Я сейчас принесу мыло. Пока, кажется, все.
Билли начал вытаскивать из шкафа вещи. Он положил бутылку виски, пинцеты и шприцы на стол, затем пододвинул стол к кровати: «У нас это от Ламберта. Старый хирург из Баффэло оставил на ранчо эти принадлежности».
Глаза Виллы встретили взгляд старика.
– Ты делала это раньше?
– Нет. Я совсем плохо разбираюсь в этом. Я думаю, Билли, мы обязательно должны послать за доктором.
– Доктор приедет завтра, – сказал Сэнт. – Пуля загноится гораздо раньше. Так вот, мы должны вытащить ее до того, как прибудет доктор.
Вилла почистила руки щеткой с мылом, эта процедура, как говорил доктор, была необходима, когда работаешь с открытой раной. Не дожидаясь, пока ему скажут сделать это, Билли тоже вымыл руки. Если она сделает небольшой надрез сзади, то сможет легко достать пулю, не исследуя раны. Вилла сказала об этом Билли, и он нежно перевернул Смита на бок, придерживая простынь, чтобы скрыть интимное место.
Вилла взяла нож в руку, но все еще колебалась. Она не была уверена, что сможет правильно произвести операцию. Билли ласково обнял девушку.
– Хочешь, я сделаю это?
– Нет, – она сжала зубы. – Я начала, я и закончу.
– Ты хорошая девушка. Смит будет благодарен тебе…
– Я не хочу его благодарности, – сказала она сердито. – Я… ничего не хочу от него.
Вилла молилась Богу, чтобы Смит не вздрогнул, когда она станет делать надрез. Операция прошла спокойно. Девушка вытащила пинцетом пулю и бросила ее на стол. После этого она обработала надрез спиртом, намочила прокладку и положила ее на рану.
Билли перевернул Смита на спину.
Со страхом Вилла убрала окровавленные кусочки материала из раны и продизинфецировала ее. Смит не двинулся и не произнес ни слова, когда она зашивала рану.
– Смит будет счастлив, что мы не тратим виски зря, – сказала она и прикоснулась намоченной в антисептике материей к ране на голове.
– Да, после всего случившегося, он, наверное, не откажется сделать глоток или два.
– Глоток или два? – из-за тяжелой ответственной работы и мрачных мыслей нервы у Виллы были натянуты, как струна. – Больше похоже всю бутылку или две… – ее голос был резким, глаза – злыми.
– Да. Он делал и так, но не в последнее время.
– Не в последнее время? – она посмотрела на Билли с холодным презрением. – Что вы называете «последним временем»? Последний час или два? Вы хотите сказать, что он не якшался со… свободными женщинами легкого поведения всю прошедшую неделю или… не напивался до оцепенения? А, может быть, эта бедная женщина, с которой он был, устала от него… его лапанья… и выстрелила в него? – гордость и только гордость удерживала Виллу от того, чтобы не расплакаться и не бросить что-нибудь в стену.
– О чем ты говоришь?
– Простите, я только хотела знать, кто стрелял в Смита. Остальное не мое дело, я очень жалею, что сказала, что думала, вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Вилла совсем не слышала индейца. Ее сердце работало как стремительная ветряная мельница.
«Сейчас для паники и обид нет времени, – сказала она сама себе. – Я должна вспомнить все, что раньше слышала о лечении огнестрельных ран».
Вилла стояла около Смита, глаза ее ласкали такое нежное, такое милое и родное лицо мужчины, тем временем лошадь уже притащила носилки под крышу крыльца хижины. Девушка держала дверь открытой и отступила назад, когда Сэнт и Билли напрягаясь под тяжестью Смита, втащил его внутрь и положили на койку, стоящую у стены. Вилла смутно осознавала, что хижина была очень чистой, но такой же темной и холодной, но она сейчас не замечала ничего, кроме Смита.
Трудно дыша, Билли выпрямился. Он уже стянул со Смита сапоги.
– Мэм, есть горячая вода на плите в кухонной хижине и чистые полотенца в буфете. Вилла, ты все это принеси, пожалуйста, а мы с Сэнтом тем временем снимем со Смита бриджи и осмотрим ногу. Похоже, пуля все еще там. А что ты думаешь по этому поводу, Сэнт?
– Я думаю, что нам придется доставать эту пулю, вот что я думаю. Рана на голове нетяжелая. Пуля задела только слегка. Рана эта и неглубокая, но кровоточит сильно. Он сам дошел до волокуши, прежде чем потерял сознание.
Успокоенная словами Сэнта о ране на голове, Вилла вышла, чтобы принести воду и перевязочный материал.
Потерял сознание. Он был так пьян, что потерял сознание! Ей надо уходить из этого дома, бежать от мужчины, пока она не сделала никакой глупости. Как только она убедит Мод, что Иниз хорошо справится со всеми обязанностями, она и Джо Белл поедут в Шеридэн. Может быть, они даже смогут уйти до возвращения Чарли. Там Джо Белл пойдет своей дорогой, а она своей, оставив все позади.
Вилла заметила во дворе Иниз. Женщина вешала сушиться на веревку шторы. Вилла сразу же вспомнила, что у нее в кармане находится ключ от комнаты Мод. Со стопкой полотенец в руках девушка выбежала во двор и направилась к Иниз.
– Иниз! – позвала она. – В Смита стреляли… Вот ключ от комнаты миссис Иствуд. Оставайся с ней. Смотри, чтобы Джо Белл не входила в комнату. Я почему-то боюсь ее. Может быть, она будет только раздражать миссис Иствуд, но я не исключаю тот факт, что эта маленькая дрянь может причинить вред. Девчонка думает, что ранчо будет принадлежать ей и Чарли, если с миссис Иствуд что-то случится.
– В Смита стреляли! Святая дева! Кто стрелял? Он в тяжелом состоянии?
– Я не знаю, кто стрелял и насколько тяжелое ранение тоже не знаю, – Вилла не отважилась сказать Иниз, что Смит Боумен несколько ночей пьянствовал и спал с… проститутками. Он и сейчас, наверное, пьян.
– Бедный Смит, – Иниз печально покачала головой. – У этого парня кошки скребут на душе с тех пор, как убили Оливера Иствуда. Не беспокойся, милая, я присмотрю за Мод и сделаю так, что эта маленькая бестия не высунет носа из своей комнаты. А ты иди и помоги мальчику.
– Спасибо…
Почему все они называют Смита «мальчиком»? Ради Бога, он давно уже мужчина, мужчина, который сам отвечает за свои действия и поступки, как и любой взрослый человек.
Сэнт встретил Виллу у дверей барака и взял чайник из ее рук. Они с Билли уже сняли одежду со Смита и накрыли его простыней от груди до рваной раны на ноге. Пуля оставила влажную безобразную красную дыру, из которой все еще сочилась кровь.
«Думай, что надо делать, – приказала себе Вилла. – Думай об этом и только об этом!»
– Кроме перевязочных материалов, нам нужна вода, которой мы будем промывать нож, когда вскроем рану и попытаемся вытащить пулю, еще нам понадобится что-нибудь дезинфицирующее: уксус или виски, и мазь, если она у вас есть. Водой из чайника мы будем мыть руки. Я сейчас принесу мыло. Пока, кажется, все.
Билли начал вытаскивать из шкафа вещи. Он положил бутылку виски, пинцеты и шприцы на стол, затем пододвинул стол к кровати: «У нас это от Ламберта. Старый хирург из Баффэло оставил на ранчо эти принадлежности».
Глаза Виллы встретили взгляд старика.
– Ты делала это раньше?
– Нет. Я совсем плохо разбираюсь в этом. Я думаю, Билли, мы обязательно должны послать за доктором.
– Доктор приедет завтра, – сказал Сэнт. – Пуля загноится гораздо раньше. Так вот, мы должны вытащить ее до того, как прибудет доктор.
Вилла почистила руки щеткой с мылом, эта процедура, как говорил доктор, была необходима, когда работаешь с открытой раной. Не дожидаясь, пока ему скажут сделать это, Билли тоже вымыл руки. Если она сделает небольшой надрез сзади, то сможет легко достать пулю, не исследуя раны. Вилла сказала об этом Билли, и он нежно перевернул Смита на бок, придерживая простынь, чтобы скрыть интимное место.
Вилла взяла нож в руку, но все еще колебалась. Она не была уверена, что сможет правильно произвести операцию. Билли ласково обнял девушку.
– Хочешь, я сделаю это?
– Нет, – она сжала зубы. – Я начала, я и закончу.
– Ты хорошая девушка. Смит будет благодарен тебе…
– Я не хочу его благодарности, – сказала она сердито. – Я… ничего не хочу от него.
Вилла молилась Богу, чтобы Смит не вздрогнул, когда она станет делать надрез. Операция прошла спокойно. Девушка вытащила пинцетом пулю и бросила ее на стол. После этого она обработала надрез спиртом, намочила прокладку и положила ее на рану.
Билли перевернул Смита на спину.
Со страхом Вилла убрала окровавленные кусочки материала из раны и продизинфецировала ее. Смит не двинулся и не произнес ни слова, когда она зашивала рану.
– Смит будет счастлив, что мы не тратим виски зря, – сказала она и прикоснулась намоченной в антисептике материей к ране на голове.
– Да, после всего случившегося, он, наверное, не откажется сделать глоток или два.
– Глоток или два? – из-за тяжелой ответственной работы и мрачных мыслей нервы у Виллы были натянуты, как струна. – Больше похоже всю бутылку или две… – ее голос был резким, глаза – злыми.
– Да. Он делал и так, но не в последнее время.
– Не в последнее время? – она посмотрела на Билли с холодным презрением. – Что вы называете «последним временем»? Последний час или два? Вы хотите сказать, что он не якшался со… свободными женщинами легкого поведения всю прошедшую неделю или… не напивался до оцепенения? А, может быть, эта бедная женщина, с которой он был, устала от него… его лапанья… и выстрелила в него? – гордость и только гордость удерживала Виллу от того, чтобы не расплакаться и не бросить что-нибудь в стену.
– О чем ты говоришь?
– Простите, я только хотела знать, кто стрелял в Смита. Остальное не мое дело, я очень жалею, что сказала, что думала, вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91