Теперь Робби в том же возрасте, в каком он сам попал под влияние викария. Кто повлияет на Робби? Кто проследит за его интересами?
Элли?
Он сам?
Джек не думал, что это должен был делать он. Но если он этого не сделает, этого не сделает никто другой.
Глава 7
Лондон
Не обращая внимания на требования жены, лорд Кард-вейл собирался уехать в клуб. Доротея изучала свое отражение в зеркале, стоявшем на туалетном столике. Ее черты неприятно исказились.
— Когда я просила снять дом в городе, — сказала она, — я, естественно, имела в виду Мейфэр. Ханс-Таун — это район для юристов, врачей и прочих людей подобного сорта. Мне будет стыдно принять здесь своих друзей. Дом слишком маленький, обивка потертая, а мебели место в музее. У тебя нет вкуса, Кардвейл?
— Это лучшее, что смог найти мой поверенный в столь короткий срок, — мягко ответил муж. — Мы проживем здесь всего лишь месяц, пока не закончат отделку нашего собственного дома. — Тупая головная боль становилась интенсивнее. — У нас не было никакой необходимости возвращаться в Англию. Мы могли бы остаться в Париже, пока наш дом не приведут в порядок.
Опустив гребень, Доротея повернулась к мужу.
— Мы не могли остаться во Франции, и ты знаешь почему. Мы стали посмешищем. Мои бриллианты украли! И мое обручальное кольцо! Нам известно, кто вор. Но разве ты предпринял шаги, чтобы ее арестовали? О нет! Твоя кузина Элинор не может сделать ничего дурного!
— У нее алиби! Роли поручился за нее. Власти удовлетворены.
— Зато я не удовлетворена!
Вскочив, она подошла к Кардвейлу. Красивая женщина, она оставляла его равнодушным. В этом источник всех их проблем. Они поженились по банальным причинам. Он — чтобы исполнить долг перед своим родом, она — чтобы обрести опору и положение в обществе. Ни одного из них не удовлетворил результат.
— Что ты хочешь сказать? — Кардвейл потер лоб. — Ты не веришь слову Роли?
— Я хочу сказать, что у твоей кузины мог быть сообщник. Что, если кто-то украл ожерелье и спрятал так, что она сможет до него добраться?
— Отель обыскали и ничего не нашли.
— Это ничего не значит. Возможно, обыск был не слишком тщательным. А вот нам бы следовало проверить чемоданы Элли перед ее отъездом. Вместо этого, — Доротея бросила на мужа испепеляющий взгляд и, сев за туалетный столик, повернулась к нему спиной, — ты вручил ей кошелек, набитый золотыми монетами.
— Это минимальное, что я мог сделать. Она моя родственница.
—Ая твоя жена. Ты в первую очередь должен думать обо мне.
Кардвейлу казалось бессмысленным спорить о достоинствах Элли, утверждать, что он знает ее всю жизнь, что она невиновна. Поэтому он лишь заметил, что не понимает, почему надо ставить этот вопрос.
— Я тебе скажу почему. — Глаза Доротеи победно блеснули. — Сейчас я знаю кое-что, чего не знала тогда. Твой драгоценный кузен Роберт был в Париже в то же самое время, что и мы. Элли не сказала об этом леди Седжуик. Ты не находишь это странным?
— Кто сказал тебе о Робби?
— Леди Седжуик. Я на днях случайно встретила ее на Бонд-стрит. Они уехали из Парижа вскоре после нас по той же самой причине. Они не могли никуда выйти. Их тут же забрасывали вопросами о краже. — На ее губах мелькнула злобная улыбка. — Леди Седжуик рассказала мне о своей подруге, миссис Дейли, племянник которой был недавно в Париже с другом. Она спросила леди Седжуик, не довелось ли им встречаться. Фамилия племянника — Милтон, а друга зовут — ты можешь себе представить? — Роберт Бранс-Хилл. Конечно, леди Седжуик с ними не встречалась, но она твердо помнит, как Элли сказала, что ее брат в Оксфорде.
Кардвейла это позабавило.
— Молодые люди ездят в Париж не для того, чтобы общаться с друзьями их тетушек и матушек. Я удивился бы, если бы Элли знала, что Робби в Париже. Она тут же отправила бы его обратно в Оксфорд.
— Не согласна. Думаю, это подтверждает мои подозрения. Робби и Элли могли действовать заодно.
Кардвейл редко выходил из себя, общаясь с женой, но только потому, что не любил сцен. Он был безразличен к супруге. Обычно равнодушие делало его невосприимчивым ни к ее неприязни, ни к вспышкам раздражения, но эта атака на Элли зашла слишком далеко.
Голосом, не оставлявшим у жены сомнений в его решительности, он сказал:
— Советую тебе оставить свои подозрения при себе, Доротея. Если я услышу от кого-нибудь хоть слово, что Элли и Робби имеют отношение к краже, мы тут же уедем из Лондона и проведем светский сезон в Бродвью, в провинции.
Удовлетворившись, что решительно высказал свою точку зрения, Кардвейл подошел к двери.
— Не жди меня, — непринужденно добавил он, словно между ними ничего не произошло, — я пообедаю в клубе.
Подождав, пока в коридоре стихнут его шаги, Доротея дала выход своему гневу. Схватив серебряную щетку, она запустила ее в стену. Краем глаза поймав свое отражение в зеркале, она с трудом узнала себя. Злоба искривила рот и исказила черты. Вот что делает с женщиной брак с таким мужчиной, как Кардвейл.
Доротея знала способ справиться с эмоциями. Для этого нужно лишь вспомнить былые победы. Она закрыла глаза и отдалась потоку воспоминаний. Самым счастливым в ее жизни был день, когда она вышла замуж за Кардвейла. Вышла не потому что безумно его любила, а потому что ей все станут завидовать. Не каждый день дочери провинциального сквайра удается заманить в сети графа. Она достигла всего, чего хотела, — положения в обществе, мужа, который дал ей полную свободу, — роскоши, которую приносит брак с богатым мужчиной.
На этот раз испытанный прием не помог ей. Напряжение все еще сковывало плечи и шею. Если она посмотрит в зеркало, оттуда на нее глянет та же самая раздраженная женщина, что и прежде.
Доротея чувствовала себя преданной. Ее место в мыслях мужа заняла Элли Бранс-Хилл. Кардвейл не хочет и слова слышать против своей драгоценной кузины. Что в ней находят? Она дурно одета. Эксцентрична. Она обманщица.
Подумать только, дочь викария! Да она прирожденная актриса. Аврора! Какая порядочная женщина, нарядившись как особа легкого поведения, отправится флиртовать в Пале-Рояль? Но в уме ей не откажешь. Она едва не поймала богатого мужа.
Даже став женой и полновластной хозяйкой, Доротее приходилось мириться с родственниками Кардвейла. Он взял их к себе в дом еще до свадьбы. Она их одевала, кормила, заботилась об их нуждах. Никто не мог сказать, что она не исполняла свой долг. И какую благодарность она получила? Никакой. Элли скоро поняла, что в доме Кардвейла двум хозяйкам не бывать, поэтому ушла, повесив нос.
Муж тоже разочаровал ее. Он оказался совсем не таким, за кого она выходила замуж. Тогда он был воском в ее руках, теперь в нем обнаружился стальной стержень, о существовании которого она даже не подозревала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Элли?
Он сам?
Джек не думал, что это должен был делать он. Но если он этого не сделает, этого не сделает никто другой.
Глава 7
Лондон
Не обращая внимания на требования жены, лорд Кард-вейл собирался уехать в клуб. Доротея изучала свое отражение в зеркале, стоявшем на туалетном столике. Ее черты неприятно исказились.
— Когда я просила снять дом в городе, — сказала она, — я, естественно, имела в виду Мейфэр. Ханс-Таун — это район для юристов, врачей и прочих людей подобного сорта. Мне будет стыдно принять здесь своих друзей. Дом слишком маленький, обивка потертая, а мебели место в музее. У тебя нет вкуса, Кардвейл?
— Это лучшее, что смог найти мой поверенный в столь короткий срок, — мягко ответил муж. — Мы проживем здесь всего лишь месяц, пока не закончат отделку нашего собственного дома. — Тупая головная боль становилась интенсивнее. — У нас не было никакой необходимости возвращаться в Англию. Мы могли бы остаться в Париже, пока наш дом не приведут в порядок.
Опустив гребень, Доротея повернулась к мужу.
— Мы не могли остаться во Франции, и ты знаешь почему. Мы стали посмешищем. Мои бриллианты украли! И мое обручальное кольцо! Нам известно, кто вор. Но разве ты предпринял шаги, чтобы ее арестовали? О нет! Твоя кузина Элинор не может сделать ничего дурного!
— У нее алиби! Роли поручился за нее. Власти удовлетворены.
— Зато я не удовлетворена!
Вскочив, она подошла к Кардвейлу. Красивая женщина, она оставляла его равнодушным. В этом источник всех их проблем. Они поженились по банальным причинам. Он — чтобы исполнить долг перед своим родом, она — чтобы обрести опору и положение в обществе. Ни одного из них не удовлетворил результат.
— Что ты хочешь сказать? — Кардвейл потер лоб. — Ты не веришь слову Роли?
— Я хочу сказать, что у твоей кузины мог быть сообщник. Что, если кто-то украл ожерелье и спрятал так, что она сможет до него добраться?
— Отель обыскали и ничего не нашли.
— Это ничего не значит. Возможно, обыск был не слишком тщательным. А вот нам бы следовало проверить чемоданы Элли перед ее отъездом. Вместо этого, — Доротея бросила на мужа испепеляющий взгляд и, сев за туалетный столик, повернулась к нему спиной, — ты вручил ей кошелек, набитый золотыми монетами.
— Это минимальное, что я мог сделать. Она моя родственница.
—Ая твоя жена. Ты в первую очередь должен думать обо мне.
Кардвейлу казалось бессмысленным спорить о достоинствах Элли, утверждать, что он знает ее всю жизнь, что она невиновна. Поэтому он лишь заметил, что не понимает, почему надо ставить этот вопрос.
— Я тебе скажу почему. — Глаза Доротеи победно блеснули. — Сейчас я знаю кое-что, чего не знала тогда. Твой драгоценный кузен Роберт был в Париже в то же самое время, что и мы. Элли не сказала об этом леди Седжуик. Ты не находишь это странным?
— Кто сказал тебе о Робби?
— Леди Седжуик. Я на днях случайно встретила ее на Бонд-стрит. Они уехали из Парижа вскоре после нас по той же самой причине. Они не могли никуда выйти. Их тут же забрасывали вопросами о краже. — На ее губах мелькнула злобная улыбка. — Леди Седжуик рассказала мне о своей подруге, миссис Дейли, племянник которой был недавно в Париже с другом. Она спросила леди Седжуик, не довелось ли им встречаться. Фамилия племянника — Милтон, а друга зовут — ты можешь себе представить? — Роберт Бранс-Хилл. Конечно, леди Седжуик с ними не встречалась, но она твердо помнит, как Элли сказала, что ее брат в Оксфорде.
Кардвейла это позабавило.
— Молодые люди ездят в Париж не для того, чтобы общаться с друзьями их тетушек и матушек. Я удивился бы, если бы Элли знала, что Робби в Париже. Она тут же отправила бы его обратно в Оксфорд.
— Не согласна. Думаю, это подтверждает мои подозрения. Робби и Элли могли действовать заодно.
Кардвейл редко выходил из себя, общаясь с женой, но только потому, что не любил сцен. Он был безразличен к супруге. Обычно равнодушие делало его невосприимчивым ни к ее неприязни, ни к вспышкам раздражения, но эта атака на Элли зашла слишком далеко.
Голосом, не оставлявшим у жены сомнений в его решительности, он сказал:
— Советую тебе оставить свои подозрения при себе, Доротея. Если я услышу от кого-нибудь хоть слово, что Элли и Робби имеют отношение к краже, мы тут же уедем из Лондона и проведем светский сезон в Бродвью, в провинции.
Удовлетворившись, что решительно высказал свою точку зрения, Кардвейл подошел к двери.
— Не жди меня, — непринужденно добавил он, словно между ними ничего не произошло, — я пообедаю в клубе.
Подождав, пока в коридоре стихнут его шаги, Доротея дала выход своему гневу. Схватив серебряную щетку, она запустила ее в стену. Краем глаза поймав свое отражение в зеркале, она с трудом узнала себя. Злоба искривила рот и исказила черты. Вот что делает с женщиной брак с таким мужчиной, как Кардвейл.
Доротея знала способ справиться с эмоциями. Для этого нужно лишь вспомнить былые победы. Она закрыла глаза и отдалась потоку воспоминаний. Самым счастливым в ее жизни был день, когда она вышла замуж за Кардвейла. Вышла не потому что безумно его любила, а потому что ей все станут завидовать. Не каждый день дочери провинциального сквайра удается заманить в сети графа. Она достигла всего, чего хотела, — положения в обществе, мужа, который дал ей полную свободу, — роскоши, которую приносит брак с богатым мужчиной.
На этот раз испытанный прием не помог ей. Напряжение все еще сковывало плечи и шею. Если она посмотрит в зеркало, оттуда на нее глянет та же самая раздраженная женщина, что и прежде.
Доротея чувствовала себя преданной. Ее место в мыслях мужа заняла Элли Бранс-Хилл. Кардвейл не хочет и слова слышать против своей драгоценной кузины. Что в ней находят? Она дурно одета. Эксцентрична. Она обманщица.
Подумать только, дочь викария! Да она прирожденная актриса. Аврора! Какая порядочная женщина, нарядившись как особа легкого поведения, отправится флиртовать в Пале-Рояль? Но в уме ей не откажешь. Она едва не поймала богатого мужа.
Даже став женой и полновластной хозяйкой, Доротее приходилось мириться с родственниками Кардвейла. Он взял их к себе в дом еще до свадьбы. Она их одевала, кормила, заботилась об их нуждах. Никто не мог сказать, что она не исполняла свой долг. И какую благодарность она получила? Никакой. Элли скоро поняла, что в доме Кардвейла двум хозяйкам не бывать, поэтому ушла, повесив нос.
Муж тоже разочаровал ее. Он оказался совсем не таким, за кого она выходила замуж. Тогда он был воском в ее руках, теперь в нем обнаружился стальной стержень, о существовании которого она даже не подозревала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80