Они собирались пожениться. Но когда выяснилось, что у нее будет ребенок, ухажер растворился в голубой дали, пообещав вернуться, когда найдет работу. С тех пор она его не видела.
Элис, как могла, старалась скрыть беременность, но время шло, и это стало практически невозможно. Орлиный глаз миссис Лич не обманешь. И Элис тут же вышвырнули.
Ее родные, скромные порядочные провинциалы, ни за что не приняли бы ее в свой дом. Ей было не к кому обратиться. Опозоренная и почти нищая, она поселилась у какой-то семьи в Вестминстере и ищет работу. Но работу трудно найти.
Слова «работный дом» витали в воздухе.
Теперь Элли поняла, почему у Элис всегда глаза были на мокром месте. Как жить с таким грузом на душе?!
Когда Меган закончила рассказ, у Элли сочувствие сменилось оптимизмом. Она пообещала позаботиться об Элис. Она как-никак дочь викария, и ей уже доводилось этим заниматься. При этом решительном утверждении на худеньком лице Меган вспыхнула улыбка.
Когда Меган ушла, Элли села в кресло и принялась обдумывать только что состоявшийся разговор. Элли немного преувеличила. Это не она, а ее мать помогала девушкам, попавшим в затруднительное положение. Но, следуя примеру матери, она знала, в чем состоит ее долг.
Разумеется, ее положение отличается от маминого. Здесь не дом приходского священника, дверь в котором всегда открыта для нуждающихся. Это фешенебельный дом в самой престижной части Лондона. Элис не может тут остаться. Она падшее создание. Так называемые порядочные женщины не могут с ней общаться.
Какой вздор! Но таков обычай, а в светском обществе он доведен до абсурда. Внешние приличия должны неукоснительно соблюдаться, даже слугами.
Элли была слишком реалистка, чтобы думать, что она сможет изменить мир, но отличалась находчивостью. Она отыщет способ помочь Элис так, что об этом никто не узнает.
Глава 17
На следующий день Элли отправилась в Вестминстер. Она не делала из этого секрета, но тщательно продумала момент отъезда. Ей не хотелось втягиваться в споры, объясняться, оправдываться или защищать Элис. Единственной ее целью было убедить служанку, что ее не забыли и что она, Элли, сделает все от нее зависящее, чтобы помочь ей.
Она взяла с собой немного денег, чтобы Элис смогла пережить трудные времена. И, что гораздо важнее, Элли хотела предложить ей работу. Если Элис не может заняться ее платьями на Парк-стрит, тогда платья отвезут туда, где нашла приют бывшая горничная. И это только начало. Вслед за одной благодарной клиенткой может появиться и другая. У Элли много знакомых, которым нужна белошвейка. Возможно, мадам Клотильда воспользуется услугами Элис. Но пока Элли не хотела вселять в Элис ложные надежды. Достаточно убедиться, что несчастная женщина сможет продержаться неделю-другую.
Для отъезда Элли выбрала время, когда слуги собрались на обед, чтобы потом прислуживать в столовой. Джек был в своем клубе, остальные занялись чтением или писали письма. По крайней мере несколько часов ее отсутствия никто не заметит, а она намеревалась вернуться гораздо раньше.
Элли могла бы взять с собой Меган, но решила этого не делать. Если Френсис прослышит об этом, то для Меган это обернется грандиозными неприятностями. Тоже самое можно сказать о Робби. Нет. Если уж кто-то должен навлечь на себя гнев Френсис, то пусть это будет одна она.
С зонтиком в одной руке и небольшой сумочкой в другой Элли быстро пошла к Пиккадилли, где всегда поджидали седоков наемные кареты. Для этой поездки она выбрала свое самое старое пальто. Там, куда она направлялась, модно одетая женщина привлечет к себе нежелательное внимание. К тому же было холодно, тяжелые серые тучи грозили продолжительным дождем, если не снегом. Элли не хотела испортить чудесные творения мадам Клотильды.
Не успела она подойти к первой карете, как пришлось раскрыть зонтик, а когда она назвала вознице адрес: «Грязная утка» на Лукас-стрит в Вестминстере, моросящий дождь превратился в ливень. На лице кучера отразилось удивление. Элли понимала его причину.
Она думала, что знает, чего ожидать. Но когда карета миновала окрестности аббатства и подъехала к реке, Элли поняла, как ошибалась. На узких улицах ухоженные дома уступили место маленьким обветшалым строениям. Она немного нервничала, но пока не тревожилась. Меган сказала ей, что Элис поселилась у приличной семьи. Так Меган сказала сама Элис. Но теперь Элли начала понимать, что служанка была слишком гордой, чтобы открыть правду.
Когда карета свернула на Лукас-стрит, нервозность Элли сменилась странной смесью тревоги и жалости. Люди не должны так жить. От сточных канав исходило такое зловоние, что к горлу подступила тошнота. Вокруг теснились убогие лачуги. Пешеходы торопились спрятаться от дождя или, съежившись, стояли под навесами уличных торговцев. Вся это сцена производила еще более тягостное впечатление, поскольку дневной свет уже померк, но во всей округе горело лишь несколько фонарей.
Карета остановилась у трактира, который был не лучше стоявших по соседству лачуг. Ошибиться было невозможно. Со стены смотрела облупившаяся черно-белая утка. Элли перевела взгляд к следующей двери. По словам Меган, именно тут поселилась Элис.
Элли вздрогнула, когда в окне кареты появилось лицо, и облегченно вздохнула, узнав кучера.
— Мисс, тут не место для леди, — горячо сказал он. — Позвольте, я отвезу вас куда-нибудь еще, назад в Мейфэр. Здесь небезопасно.
Он сказал именно то, о чем она думала. Но Элли не могла оставить здесь Элис. Горничная заслужила от своих хозяев лучшего обращения. Нельзя просто выбросить ее, как ненужную вещь, не побеспокоившись о ее благополучии.
Элли посмотрела на кучера. Он был моложе ее, с открытым лицом и добрыми глазами.
— Мне нужно здесь кое-с кем поговорить, — сказала Элли и добавила, немного погрешив против правды: — Она убежала из дома. Вы меня подождете? Это не займет много времени.
Кучер оглядел улицу и покачал головой.
— Как только дождь прекратится, тут народу будет как крыс на свалке. Не успею я слова вымолвить, как они карету на кусочки разнесут. Вот что я сделаю: объеду вокруг и вернусь сюда за вами, скажем, минут через пять — десять.
От доброты незнакомого ей человека у Элли перехватило горло.
— Как вас зовут? — спросила она.
— Дерек. — В голосе кучера сквозило удивление. — Дерек Актон.
— Спасибо, мистер Актон. Вы очень добры. — Элли тепло пожала кучеру руку, когда он помог ей выйти.
Когда карета, загрохотав по булыжникам, уехала, храбрости у Элли поубавилось. Не оглядываясь и стараясь отделаться от ощущения, что за ней следит множество глаз, она прошла мимо входа в «Грязную утку». До нее доносились обрывки непристойных песен, сиплый смех, но когда ей вслед засвистели, нервы у нее сдали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Элис, как могла, старалась скрыть беременность, но время шло, и это стало практически невозможно. Орлиный глаз миссис Лич не обманешь. И Элис тут же вышвырнули.
Ее родные, скромные порядочные провинциалы, ни за что не приняли бы ее в свой дом. Ей было не к кому обратиться. Опозоренная и почти нищая, она поселилась у какой-то семьи в Вестминстере и ищет работу. Но работу трудно найти.
Слова «работный дом» витали в воздухе.
Теперь Элли поняла, почему у Элис всегда глаза были на мокром месте. Как жить с таким грузом на душе?!
Когда Меган закончила рассказ, у Элли сочувствие сменилось оптимизмом. Она пообещала позаботиться об Элис. Она как-никак дочь викария, и ей уже доводилось этим заниматься. При этом решительном утверждении на худеньком лице Меган вспыхнула улыбка.
Когда Меган ушла, Элли села в кресло и принялась обдумывать только что состоявшийся разговор. Элли немного преувеличила. Это не она, а ее мать помогала девушкам, попавшим в затруднительное положение. Но, следуя примеру матери, она знала, в чем состоит ее долг.
Разумеется, ее положение отличается от маминого. Здесь не дом приходского священника, дверь в котором всегда открыта для нуждающихся. Это фешенебельный дом в самой престижной части Лондона. Элис не может тут остаться. Она падшее создание. Так называемые порядочные женщины не могут с ней общаться.
Какой вздор! Но таков обычай, а в светском обществе он доведен до абсурда. Внешние приличия должны неукоснительно соблюдаться, даже слугами.
Элли была слишком реалистка, чтобы думать, что она сможет изменить мир, но отличалась находчивостью. Она отыщет способ помочь Элис так, что об этом никто не узнает.
Глава 17
На следующий день Элли отправилась в Вестминстер. Она не делала из этого секрета, но тщательно продумала момент отъезда. Ей не хотелось втягиваться в споры, объясняться, оправдываться или защищать Элис. Единственной ее целью было убедить служанку, что ее не забыли и что она, Элли, сделает все от нее зависящее, чтобы помочь ей.
Она взяла с собой немного денег, чтобы Элис смогла пережить трудные времена. И, что гораздо важнее, Элли хотела предложить ей работу. Если Элис не может заняться ее платьями на Парк-стрит, тогда платья отвезут туда, где нашла приют бывшая горничная. И это только начало. Вслед за одной благодарной клиенткой может появиться и другая. У Элли много знакомых, которым нужна белошвейка. Возможно, мадам Клотильда воспользуется услугами Элис. Но пока Элли не хотела вселять в Элис ложные надежды. Достаточно убедиться, что несчастная женщина сможет продержаться неделю-другую.
Для отъезда Элли выбрала время, когда слуги собрались на обед, чтобы потом прислуживать в столовой. Джек был в своем клубе, остальные занялись чтением или писали письма. По крайней мере несколько часов ее отсутствия никто не заметит, а она намеревалась вернуться гораздо раньше.
Элли могла бы взять с собой Меган, но решила этого не делать. Если Френсис прослышит об этом, то для Меган это обернется грандиозными неприятностями. Тоже самое можно сказать о Робби. Нет. Если уж кто-то должен навлечь на себя гнев Френсис, то пусть это будет одна она.
С зонтиком в одной руке и небольшой сумочкой в другой Элли быстро пошла к Пиккадилли, где всегда поджидали седоков наемные кареты. Для этой поездки она выбрала свое самое старое пальто. Там, куда она направлялась, модно одетая женщина привлечет к себе нежелательное внимание. К тому же было холодно, тяжелые серые тучи грозили продолжительным дождем, если не снегом. Элли не хотела испортить чудесные творения мадам Клотильды.
Не успела она подойти к первой карете, как пришлось раскрыть зонтик, а когда она назвала вознице адрес: «Грязная утка» на Лукас-стрит в Вестминстере, моросящий дождь превратился в ливень. На лице кучера отразилось удивление. Элли понимала его причину.
Она думала, что знает, чего ожидать. Но когда карета миновала окрестности аббатства и подъехала к реке, Элли поняла, как ошибалась. На узких улицах ухоженные дома уступили место маленьким обветшалым строениям. Она немного нервничала, но пока не тревожилась. Меган сказала ей, что Элис поселилась у приличной семьи. Так Меган сказала сама Элис. Но теперь Элли начала понимать, что служанка была слишком гордой, чтобы открыть правду.
Когда карета свернула на Лукас-стрит, нервозность Элли сменилась странной смесью тревоги и жалости. Люди не должны так жить. От сточных канав исходило такое зловоние, что к горлу подступила тошнота. Вокруг теснились убогие лачуги. Пешеходы торопились спрятаться от дождя или, съежившись, стояли под навесами уличных торговцев. Вся это сцена производила еще более тягостное впечатление, поскольку дневной свет уже померк, но во всей округе горело лишь несколько фонарей.
Карета остановилась у трактира, который был не лучше стоявших по соседству лачуг. Ошибиться было невозможно. Со стены смотрела облупившаяся черно-белая утка. Элли перевела взгляд к следующей двери. По словам Меган, именно тут поселилась Элис.
Элли вздрогнула, когда в окне кареты появилось лицо, и облегченно вздохнула, узнав кучера.
— Мисс, тут не место для леди, — горячо сказал он. — Позвольте, я отвезу вас куда-нибудь еще, назад в Мейфэр. Здесь небезопасно.
Он сказал именно то, о чем она думала. Но Элли не могла оставить здесь Элис. Горничная заслужила от своих хозяев лучшего обращения. Нельзя просто выбросить ее, как ненужную вещь, не побеспокоившись о ее благополучии.
Элли посмотрела на кучера. Он был моложе ее, с открытым лицом и добрыми глазами.
— Мне нужно здесь кое-с кем поговорить, — сказала Элли и добавила, немного погрешив против правды: — Она убежала из дома. Вы меня подождете? Это не займет много времени.
Кучер оглядел улицу и покачал головой.
— Как только дождь прекратится, тут народу будет как крыс на свалке. Не успею я слова вымолвить, как они карету на кусочки разнесут. Вот что я сделаю: объеду вокруг и вернусь сюда за вами, скажем, минут через пять — десять.
От доброты незнакомого ей человека у Элли перехватило горло.
— Как вас зовут? — спросила она.
— Дерек. — В голосе кучера сквозило удивление. — Дерек Актон.
— Спасибо, мистер Актон. Вы очень добры. — Элли тепло пожала кучеру руку, когда он помог ей выйти.
Когда карета, загрохотав по булыжникам, уехала, храбрости у Элли поубавилось. Не оглядываясь и стараясь отделаться от ощущения, что за ней следит множество глаз, она прошла мимо входа в «Грязную утку». До нее доносились обрывки непристойных песен, сиплый смех, но когда ей вслед засвистели, нервы у нее сдали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80