— Слушаю, сэр.
— Бегите обратно к машине, включайте мотор. Мы должны достойно прибыть в отель.
Натянув пальто, Батлер отыскал левую перчатку, запачканную кровью мужчины в котелке, и сунул вместе с правой в карман. Потом поманил к двери мистера Коттерби, вытащил пачку пятифунтовых банкнотов и сунул ему в руку.
— Вы мне помогли! — оскорбленно дернулся антиквар. — Не надо денег, вы мне помогли!
— Нет, возьмите, пожалуйста. А теперь внимательно слушайте. Вы меня понимаете?
— Да, сэр…
— Когда прибудет полиция…
— Через пару секунд, — вставил Хью. — Ради бога, не читайте лекций!
— …когда прибудет полиция, ни словом не упоминайте о ноже, который вы метнули в возмутительно одетого человека. Рана легчайшая, но ужасно болезненная. Даже если полиция его разыщет, что вряд ли, у вас есть два свидетеля, которые подтвердят, что вы сделали это лишь потому, что он выхватил револьвер.
— Они и меня бы убили, и его превосходительство Джералда Лейка, если б не вы, джентльмены.
— Вы меня поняли? — настойчиво спросил Батлер.
— Да, сэр, понял.
— Если придется сказать, что здесь был мистер Прен… мистер Дарвин и я, постарайтесь назвать другие фамилии и дать иное описание. Ясно?
Глаза мистера Коттерби наполнились слезами.
— Благослови вас Господь, сэр. Можете на меня положиться.
Хью с Батлером побежали к машине, столкнувшись по дороге с Пэм и Элен. Девушки неподвижно замерли на месте, полностью или частично лишившись дара речи, что очень даже неплохо для женщин. Затем обе развернулись и нырнули в лимузин, мотор которого тихо урчал.
Джонсон пренебрег формальностями, не стал придерживать заднюю дверцу, а сразу скользнул за руль.
В возникшей суете Хью мистическим образом очутился на заднем сиденье, причем Пэм сидела у него на коленях. Знакомые руки в норке обвились вокруг шеи, знакомый голос шепнул прямо в ухо:
— Мивый, ты вел себя обалденно. — Присутствующие ничуть ее не смущали. — И чего ты сделал с тем жутким ти-ипом? Просто рукой махнул, а он переверну-улся и влетел в витри-ину…
— Все не так просто. Я сам виноват. Давно не тренировался и промахнулся.
— Промахнулся?
— Слишком далеко бросил. Разбитая витрина могла нас погубить. Собственно…
Шум борьбы, холодный раздраженный голос справа заставили Хью поднять глаза. Элен вертелась, сидя на коленях у Батлера. Хорошо ее зная, он понял, что она вовсе не так сердится, как пытается изобразить.
— Будьте добры, мистер Батлер, отпустите меня и уберите руки.
— Успокойтесь, моя дорогая, с этой минуты вы можете называть меня Пат.
— Слушайте…
— О господи, — вздохнул в восторге Батлер. — Красивая была драка, и прочее и прочее…
— Возмутительное безобразие!
— И ваш замечательный молодой человек потрясающе отличился…
— Я часто думаю, — объявила Элен, — что Хью по натуре присуща жестокость и даже садизм. Да! Однажды мой кузен совершенно невинно заметил, что в десантниках, в конце концов, нет ничего хорошего, — между прочим, это чистая правда, — так этот садист швырнул кузена Эндрю лицом в коровью лепешку. Иногда мне кажется, что он не совсем нормален.
Хотя Хью понимал, что Элен просто раздражена и расстроена, он попробовал высвободить голову из норки и подать знак протеста.
— Ну-ну, — усмехнулся Батлер. — Садист он или нет, но я пошел бы с ним в бой. Думаю, долго ждать не придется, если отец Билл решит нанести ответный удар.
Пэм по каким-то соображениям еще крепче стиснула Хью. Тем не менее он сумел глухо выдавить:
— Когда-нибудь мне расскажут что-нибудь о загадочном преступнике, которого вы называете отцом Биллом? О том, кому принадлежат перчатки, которые, по вашим словам, стоят целого состояния? Могу поклясться, они семнадцатого — восемнадцатого веков. А больше…
— Тише! — предупредил Батлер. — Вот и отель. Компания подъехала к вращающейся двери Букингемского отеля, пожалуй, не столь достойно, как хотелось барристеру.
Первым выскочил Джонсон. Высокий портье в фуражке и длинной серой с золотом форме отдал честь, когда шофер открыл дверцу машины, и поспешно отвел глаза, увидев, что творится внутри.
Все же, высадив Элен, Батлер принял облик римского императора, сошедшего с прогулочной барки на Капри.
— Добрый вечер, — поздоровался он.
— Добрый вечер, сэр, — отозвался портье, вновь козырнув.
— Для нас… э-э-э… должны быть заказаны номера.
— Совершенно верно, сэр, — радушно подтвердил портье, помогая Джонсону вытащить из багажника три чемодана и призывая на помощь другого носильщика. — Сегодня общее ежегодное собрание членов ОСГ, которые забронировали целых три этажа, не говоря уж, естественно, о банкетном зале. Эй, Бертон, заноси чемоданы!
Войдя следом за Элен и Пэм в вестибюль, Хью испытал очередное потрясение.
Не только потому, что обширное помещение было забито людьми. Не только потому, что все были официально одеты: мужчины во фраках с белыми галстуками, женщины в вечерних платьях.
Этого следовало ожидать. Ошеломлял собственно контингент. В отеле, несомненно, должны были присутствовать и наверняка присутствовали люди моложе шестидесяти. Однако казалось, будто большинству сильно за семьдесят, если не больше. Они двигались медленно, переговаривались слабым шепотом, призрачно улыбаясь, кивая, как бы для демонстрации слабых признаков жизни.
Впрочем, худшее было еще впереди.
Семенивший в голове процессии носильщик с тремя чемоданами вильнул к администраторской стойке. За ним шествовал Батлер, дальше Пэм и Элен, в хвосте Хью.
Последний увидел трех священнослужителей, включая епископа в полном облачении, трех известных адвокатов, прославившихся остроумием, наконец, он мог бы поклясться, что узнал помятую физиономию судьи Стоунмена, злейшего врага Батлера, беседовавшего с чьей-то пятидесятилетней дочерью.
Хью втянул голову в плечи и поспешно отвернулся. Один из священников громко смеялся. (О боже, это хуже всеобщего съезда полиции!) За администраторской стойкой без всякой надобности суетились двое хорошо одетых молодых людей. Клерк в модном костюме — очень тощий юноша с гладко прилизанными волосами — обратил внимание на впечатляющую фигуру Патрика Батлера и подскочил к стойке:
— Слушаю, сэр?
Барристер, величественно позабыв о своей грязноватой физиономии и разбитой губе, высокомерно огляделся вокруг.
— Моя фамилия Батлер, — объявил он.
— Мистер Батлер? Конечно, сэр! — Клерк продемонстрировал широкую сердечную улыбку без всякого раболепия.
— Мы очень рады вас видеть. Сегодня у нас много ваших друзей.
— Вижу. И признаюсь, удивлен, что вы пускаете к себе невежественных и глупых свиней вроде сэра Хореса Стоунмена.
Батлер сознательно и намеренно произнес эту фразу звучным раскатистым басом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57