– Но ты, конечно, попытаешься, не так ли?
– Разумеется, – ответила Кирсти. – Ведь я не девица. Была замужем, а теперь овдовела.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Женщина в моем положении может позволить себе развлечься, и никто не осуждает ее за это.
– Я осуждаю. Ведь ты так и не стала женой этого гада. И это всем известно.
Кирсти посмотрела на Пейтона:
– Ты ничего не хочешь сказать?
Пейтон покачал головой и положил в свою тарелку с кашей яблочное варенье.
– Нас застали голыми в моей постели. Этим все сказано.
«Он вообще не собирается возражать», – подумала Кирсти и взглянула на Йена, который тихо вошел вслед за ней и занял место на дальнем конце стола. Йен только улыбнулся. Затем она посмотрела на лица своих, и обнаружила, что даже на лице Юдарда застыло суровое и непреклонное выражение. Ни одного союзника! Единственное, как можно было воспрепятствовать этому браку, – это сбежать, но Кирсти была уверена, что ее отец предвидел такую возможность. Как только она вошла в главный зал, ловушка захлопнулась. Сопротивляться совершенно бессмысленно, но она все-таки попробует.
– Папа, ну нет никакой необходимости тыкать в него мечом, – сердито сказала Кирсти, преклонив колени рядом с Пейтоном перед полнотелым, лысоватым священником. – Он не сказал ни единого слова против.
– Бывает, самый послушный конь упирается перед последним препятствием, – назидательным тоном ответил сэр Эльрик.
В этот момент в дверях появились пожилые мужчина и женщина и направились к молодым.
– Здравствуйте, мама и папа. – И Пейтон всех представил друг другу, продолжая стоять на коленях перед священником и ощущая спиной острие меча сэра Эльрика. – Полагаю, Джиллианна вам написала.
– Написала. – Сэр Найджел Мюррей покосился на священника: – Продолжайте, святой отец.
Кирсти смотрела на родителей Пейтона. Отец был привлекательным мужчиной, мать – ослепительно хороша. Они улыбались Кирсти, и она выдавила из себя в ответ улыбку, хотя родители чувствовали себя ужасно. Ее удивило, что родители Пейтона не задали ни одного вопроса. Неужели она единственная понимала, что не следует венчать людей таким образом? Все остальные воспринимали происходящее как само собой разумеющееся. Дети радовались, потому что были еще слишком малы и относились к этому, как к развлечению. Пейтона эта унизительная церемония тоже не возмущала.
Пейтон толкнул ее локтем в бок, и она сосредоточила все свое внимание на священнике. Несмотря на хаос, царивший в ее мыслях, и на ее сомнения, она послушно произнесла слова обета. Она очень удивилась, когда Пейтон достал кольца – два изящных золотых обруча без камней, – кольцо поменьше пришлось ей точно впору. Почему это у легкомысленного, сластолюбивого повесы оказались припасены такие кольца? А может, у него таких полная шкатулка, потому как он имеет обыкновение дарить их своим любовницам на память?
Церемония закончилась. Кирсти пробыла вдовой всего десять дней и снова стала женой. Она подумала: как это печально, что первый муж женился на ней потому, что она выглядела как ребенок, а второй – потому, что предпочел брак с ней мучительной смерти от руки ее разгневанного отца.
Как только они поднялись с колен, Пейтон поцеловал ее. Но поцелуй был не целомудренный, и она прижалась к Пейтону, а он заключил ее в объятия, теперь уже имея на это полное право. Неожиданно он разжал объятия и чертыхнулся сквозь зубы, потирая затылок и сердито оглядываясь на новоиспеченного тестя, который стукнул Пейтона рукоятью меча.
Началась неразбериха, послышались поздравления, которые, по мнению Кирсти, были совсем не к месту, и каким-то образом они с Пейтоном оказались разлучены. Наконец она увидела его: Пейтон с самым серьезным видом разговаривал с ее отцом и со своим собственным. Уверенная, что эта троица говорит о ней, Кирсти хотела подойти к ним, но не успела сделать и шагу, как чья-то рука, маленькая, изящная, но на удивление сильная, схватила ее за плечо. Она взглянула в прекрасные зеленые глаза леди Гизелы и удивилась, почему мать Пейтона не бранит ее за то, что она вынудила ее сына обвенчаться с ней.
– Вы не хотели выходить замуж за моего сына? – спросила Гизела.
– Если уж нам с Пейтоном суждено было пожениться, я предпочла бы, чтобы к алтарю его не подталкивали мечами, – ответила Кирсти. Как ни странно, леди Гизелу это замечание развеселило.
– Затея вполне в мужском духе, да? Я бы дала им возможность спокойно поговорить. Мужчины любят беседовать, и не стоит им мешать. Их ошибки можно будет исправить позднее.
– Вся эта история – сплошная ошибка.
– В самом деле? Вы не любите моего сына? А Джиллианна совершенно уверена, что любите. – Гизела улыбнулась и коснулась зардевшейся щеки Кирсти. – Я очень хотела, чтобы кто-нибудь наконец полюбил моего сына. И так долго ждала!
– Многие женщины любили вашего сына. Он был их кумиром. Второго такого в Шотландии не найти.
– Они не любили его, а желали, – возразила леди Гизела. – Как желают красивое колечко, или прекрасный дом в городе, или роскошное платье. Их прельщала только его красота. Остального они не видели, да и не старались увидеть. Он знал об этом и потому порхал с цветка на цветок. Видимо, ему надоело, – леди Гизела улыбнулась, услышав смешок Кирсти, – но таковы все мужчины.
– А может, я такая же, как другие женщины?
– Те женщины не стали бы рисковать жизнью ради маленьких беспризорников. – Леди Гизела подмигнула ей. – И потом, для меня много значит мнение Джиллианны, а она говорит, что вы любите его.
– Мои чувства не имеют никакого значения. Пейтона принудили жениться на мне, а такой брак вряд ли может быть счастливым.
– Дитя мое, неужели вы думаете, что моего очень красивого, но чрезвычайно упрямого сына можно силой заставить что-либо сделать? – Она взяла Кирсти под руку и повела невестку туда, где собрались дети. – Мне бы хотелось познакомиться с ними.
– И нечего так сердито смотреть на меня, мальчик мой, – сказал сэр Эльрик. – У тебя было достаточно времени сделать все как следует, и нечего ссылаться на то, что она была замужем. Все это ерунда. Она не была по-настоящему замужем, а ты знал, что очень скоро она овдовеет. К тому же слишком щепетильным тебя не назовешь.
Сэр Эльрик расхохотался. Пейтон сердито посмотрел на своего отца.
– Ты не мог не заметить, что этот человек угрожал мне мечом, верно?
– Конечно, заметил, – ответил сэр Найджел. – Но застань я свою дочь в постели с мужчиной, наверняка сделал бы то же самое. Вспомни историю с твоей сестрой Эйвери и ее Камероном. Устроить нечто подобное не удалось, эти дурачки поженились прежде, чем я успел их заставить.
– Мне хотелось поухаживать за Кирсти.
– По-моему, ты и так успел за ней поухаживать, – заметил сэр Эльрик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
– Разумеется, – ответила Кирсти. – Ведь я не девица. Была замужем, а теперь овдовела.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Женщина в моем положении может позволить себе развлечься, и никто не осуждает ее за это.
– Я осуждаю. Ведь ты так и не стала женой этого гада. И это всем известно.
Кирсти посмотрела на Пейтона:
– Ты ничего не хочешь сказать?
Пейтон покачал головой и положил в свою тарелку с кашей яблочное варенье.
– Нас застали голыми в моей постели. Этим все сказано.
«Он вообще не собирается возражать», – подумала Кирсти и взглянула на Йена, который тихо вошел вслед за ней и занял место на дальнем конце стола. Йен только улыбнулся. Затем она посмотрела на лица своих, и обнаружила, что даже на лице Юдарда застыло суровое и непреклонное выражение. Ни одного союзника! Единственное, как можно было воспрепятствовать этому браку, – это сбежать, но Кирсти была уверена, что ее отец предвидел такую возможность. Как только она вошла в главный зал, ловушка захлопнулась. Сопротивляться совершенно бессмысленно, но она все-таки попробует.
– Папа, ну нет никакой необходимости тыкать в него мечом, – сердито сказала Кирсти, преклонив колени рядом с Пейтоном перед полнотелым, лысоватым священником. – Он не сказал ни единого слова против.
– Бывает, самый послушный конь упирается перед последним препятствием, – назидательным тоном ответил сэр Эльрик.
В этот момент в дверях появились пожилые мужчина и женщина и направились к молодым.
– Здравствуйте, мама и папа. – И Пейтон всех представил друг другу, продолжая стоять на коленях перед священником и ощущая спиной острие меча сэра Эльрика. – Полагаю, Джиллианна вам написала.
– Написала. – Сэр Найджел Мюррей покосился на священника: – Продолжайте, святой отец.
Кирсти смотрела на родителей Пейтона. Отец был привлекательным мужчиной, мать – ослепительно хороша. Они улыбались Кирсти, и она выдавила из себя в ответ улыбку, хотя родители чувствовали себя ужасно. Ее удивило, что родители Пейтона не задали ни одного вопроса. Неужели она единственная понимала, что не следует венчать людей таким образом? Все остальные воспринимали происходящее как само собой разумеющееся. Дети радовались, потому что были еще слишком малы и относились к этому, как к развлечению. Пейтона эта унизительная церемония тоже не возмущала.
Пейтон толкнул ее локтем в бок, и она сосредоточила все свое внимание на священнике. Несмотря на хаос, царивший в ее мыслях, и на ее сомнения, она послушно произнесла слова обета. Она очень удивилась, когда Пейтон достал кольца – два изящных золотых обруча без камней, – кольцо поменьше пришлось ей точно впору. Почему это у легкомысленного, сластолюбивого повесы оказались припасены такие кольца? А может, у него таких полная шкатулка, потому как он имеет обыкновение дарить их своим любовницам на память?
Церемония закончилась. Кирсти пробыла вдовой всего десять дней и снова стала женой. Она подумала: как это печально, что первый муж женился на ней потому, что она выглядела как ребенок, а второй – потому, что предпочел брак с ней мучительной смерти от руки ее разгневанного отца.
Как только они поднялись с колен, Пейтон поцеловал ее. Но поцелуй был не целомудренный, и она прижалась к Пейтону, а он заключил ее в объятия, теперь уже имея на это полное право. Неожиданно он разжал объятия и чертыхнулся сквозь зубы, потирая затылок и сердито оглядываясь на новоиспеченного тестя, который стукнул Пейтона рукоятью меча.
Началась неразбериха, послышались поздравления, которые, по мнению Кирсти, были совсем не к месту, и каким-то образом они с Пейтоном оказались разлучены. Наконец она увидела его: Пейтон с самым серьезным видом разговаривал с ее отцом и со своим собственным. Уверенная, что эта троица говорит о ней, Кирсти хотела подойти к ним, но не успела сделать и шагу, как чья-то рука, маленькая, изящная, но на удивление сильная, схватила ее за плечо. Она взглянула в прекрасные зеленые глаза леди Гизелы и удивилась, почему мать Пейтона не бранит ее за то, что она вынудила ее сына обвенчаться с ней.
– Вы не хотели выходить замуж за моего сына? – спросила Гизела.
– Если уж нам с Пейтоном суждено было пожениться, я предпочла бы, чтобы к алтарю его не подталкивали мечами, – ответила Кирсти. Как ни странно, леди Гизелу это замечание развеселило.
– Затея вполне в мужском духе, да? Я бы дала им возможность спокойно поговорить. Мужчины любят беседовать, и не стоит им мешать. Их ошибки можно будет исправить позднее.
– Вся эта история – сплошная ошибка.
– В самом деле? Вы не любите моего сына? А Джиллианна совершенно уверена, что любите. – Гизела улыбнулась и коснулась зардевшейся щеки Кирсти. – Я очень хотела, чтобы кто-нибудь наконец полюбил моего сына. И так долго ждала!
– Многие женщины любили вашего сына. Он был их кумиром. Второго такого в Шотландии не найти.
– Они не любили его, а желали, – возразила леди Гизела. – Как желают красивое колечко, или прекрасный дом в городе, или роскошное платье. Их прельщала только его красота. Остального они не видели, да и не старались увидеть. Он знал об этом и потому порхал с цветка на цветок. Видимо, ему надоело, – леди Гизела улыбнулась, услышав смешок Кирсти, – но таковы все мужчины.
– А может, я такая же, как другие женщины?
– Те женщины не стали бы рисковать жизнью ради маленьких беспризорников. – Леди Гизела подмигнула ей. – И потом, для меня много значит мнение Джиллианны, а она говорит, что вы любите его.
– Мои чувства не имеют никакого значения. Пейтона принудили жениться на мне, а такой брак вряд ли может быть счастливым.
– Дитя мое, неужели вы думаете, что моего очень красивого, но чрезвычайно упрямого сына можно силой заставить что-либо сделать? – Она взяла Кирсти под руку и повела невестку туда, где собрались дети. – Мне бы хотелось познакомиться с ними.
– И нечего так сердито смотреть на меня, мальчик мой, – сказал сэр Эльрик. – У тебя было достаточно времени сделать все как следует, и нечего ссылаться на то, что она была замужем. Все это ерунда. Она не была по-настоящему замужем, а ты знал, что очень скоро она овдовеет. К тому же слишком щепетильным тебя не назовешь.
Сэр Эльрик расхохотался. Пейтон сердито посмотрел на своего отца.
– Ты не мог не заметить, что этот человек угрожал мне мечом, верно?
– Конечно, заметил, – ответил сэр Найджел. – Но застань я свою дочь в постели с мужчиной, наверняка сделал бы то же самое. Вспомни историю с твоей сестрой Эйвери и ее Камероном. Устроить нечто подобное не удалось, эти дурачки поженились прежде, чем я успел их заставить.
– Мне хотелось поухаживать за Кирсти.
– По-моему, ты и так успел за ней поухаживать, – заметил сэр Эльрик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69