Оказавшись в провале между волнами, суденышко на мгновение выровнялось и тут же легло на правый борт. У Дженни не хватило сил, чтобы удержаться на трапе. Она прокатилась по палубе и вылетела в море.
Холод не походил ни на что из того, что ей приходилось испытывать за всю жизнь — немыслимый, сверхъестественный, парализующий холод. Она рванулась вверх и попыталась вдохнуть, но вместо воздуха набрала полный рот морской воды. Тут же ее накрыло волной, вода хлынула в рот, попала в желудок и легкие. Отчаянно дергаясь, Дженни устремилась к поверхности и успела сделать маленький глоток воздуха, прежде чем море снова накрыло ее с головой. А потом она начала медленно погружаться, и ей делалось все приятнее, все легче. Ей уже не было холодно. Она ничего не чувствовала, ничего не видела. Вокруг была только кромешная тьма.
* * *
«Ребекка» успела первой. Локвуд и Роач находились у руля, Гарри и Питер Джордан — на баке. Гарри поспешно привязал линь, прикрепленный к спасательному кругу, к утке на самом носу и кинул круг за борт. Они увидели, как Дженни во второй раз появилась на поверхности, ушла под воду и скрылась из виду. Локвуд вел «Ребекку» прямо как по ниточке, а когда до «Камиллы» осталось несколько ярдов, дал «полный назад», и лодка заплясала на волнах.
Джордан перевесился через фальшборт, высматривая девушку в воде. Через две-три секунды он выпрямился и без предупреждения прыгнул за борт.
— Джордан в воде! — проорал Гарри Локвуду. — Не подходите ближе!
Джордан всплыл и быстрыми движениями сбросил спасательный жилет.
— Что вы делаете? — крикнул ему Гарри.
— Эта дрянь мешает мне нырять!
Джордан набрал полную грудь воздуха и снова нырнул. Гарри показалось, что его не было целую минуту. Волны били «Камиллу» в левый борт, заставляя ее сильно раскачиваться с боку на бок и подгоняя все ближе к «Ребекке». Гарри быстро повернул голову, махнул рукой и крикнул стоявшему у руля Локвуду:
— Дайте несколько футов назад. «Камиллу» несет прямо на нас!
В конце концов Джордан появился на поверхности, держа в руках Дженни. Судя по тому, как бессильно голова девушки свешивалась набок, она была без сознания. Джордан отвязал линь от спасательного круга, обвязал Дженни под мышками и двумя поднятыми пальцами — сигналом, какой стропальщик подает крановщику, — приказал Гарри тянуть. Клайв Роач примчался на нос «Ребекки» и помог Гарри поднять спасенную на палубу.
Джордан отчаянно колотил руками и ногами по воде, волны хлестали ему в лицо. Было заметно, что он быстро теряет силы. Гарри молниеносными движениями развязал тонкий канат и бросил его американцу, но в это самое мгновение «Камилла» наконец опрокинулась, накрыла Питера Джордана и увлекла его с собой на дно.
Часть пятая
Глава 61
Берлин, апрель 1944
Курт Фогель прохлаждался в роскошной приемной Вальтера Шелленберга, наблюдая за тем, как целый эскадрон молодых помощников стремительно перемещался из кабинета патрона в глубины здания и обратно. Стройные голубоглазые блондины, они все выглядели так, будто только что сошли прямиком с пропагандистского плаката национал-социалистов. Прошло уже три часа с тех пор, как Шелленберг вызвал Фогеля для срочной консультации по поводу «того неудачного дельца в Великобритании», как он обычно называл провалившуюся операцию Фогеля. Фогель не имел ничего против ожидания: все равно ему больше нечего было делать. С того дня, как его шефа Канариса уволили в отставку и абвер вошел в состав СС, немецкая военная разведка превратилась в судно, болтавшееся без руля и ветрил в штормовом море. И это случилось как раз в то время, когда Гитлер как никогда нуждался в этом ведомстве. В старых домах на Тирпиц-уфер воцарилась затхлая атмосфера богадельни, доедающей последние припасы. Моральный дух упал настолько, что многие офицеры добровольно просились на русский фронт.
Но у Фогеля были другие планы.
Один из адъютантов Шелленберга вышел, ткнул указательным пальцем в сторону Фогеля и, не говоря ни слова, махнул рукой в сторону двери. Огромный, почти как готический собор, кабинет с великолепной живописью маслом и гобеленами на стенах ничуть не походил на подчеркнуто скромную нору «Старого лиса» Канариса на Тирпиц-уфер. Через высокие окна в помещение вливался солнечный свет. Фогель скосил глаза в сторону окна. На Унтер-ден-Линден все еще горели пожары после утреннего воздушного налета, клочья пепла, как черный снег, медленно опускались на Тиргартен.
Шелленберг приветливо улыбнулся, встряхнул костлявую руку Фогеля и жестом пригласил его сесть. Фогель, естественно, знал о пулеметах, вмонтированных в стол Шелленберга, и поэтому сидел почти неподвижно, держа руки на виду. Двери закрылись, и они остались вдвоем. Фогель чувствовал, как взгляд Шелленберга чуть ли не физически ощупывает его.
Хотя козни, которые Гиммлер и Шелленберг строили против Канариса на протяжении уже нескольких лет, никак не давали нужного им результата, целая серия недавних неудач «Старого лиса» все же позволила руководителям СС свалить своего давнего противника. Адмирал прохлопал подготовку Аргентины к разрыву всех отношений с Германией, потерял несколько жизненно важных резидентур абвера в испанском Марокко, не раскусил вовремя измены нескольких резидентов абвера в Турции, Касабланке, Лиссабоне и Стокгольме. Но роль последней соломинки, переломившей-таки спину верблюда, сыграл трагический провал лондонской операции Фогеля. Два агента абвера — Хорст Нойманн и Кэтрин Блэйк — погибли, не дойдя, в самом буквальном смысле, нескольких шагов до подводной лодки. Им не удалось передать последнюю информацию, которая объяснила бы, почему они решили бежать из Англии, лишив тем самым Фогеля возможности проверить подлинность добытых Кэтрин Блэйк сведений об операции «Шелковица». Узнав об этой неудаче, Гитлер пришел в неистовство. Он немедленно уволил Канариса и передал абвер и шестнадцать тысяч его агентов в руки Шелленберга.
Но Фогелю удалось пережить эту катастрофу. Шелленберг и Гиммлер подозревали, что к провалу операции приложил руку Канарис, а Фогель, так же как Кэтрин Блэйк и Хорст Нойманн, оказался невинной жертвой предательства «Старого лиса».
У Фогеля имелась другая теория. Он подозревал, что вся информация, добытая Кэтрин Блэйк, была подкинута ей британской контрразведкой. Он подозревал, что они с Нойманном попытались бежать из Великобритании, когда Нойманн, следуя его приказу, обнаружил за Кэтрин слежку. Он подозревал, что операция «Шелковица» предусматривала создание вовсе не зенитных комплексов для Па-де-Кале, а искусственной гавани, предназначенной для использования у берега Нормандии. Он также подозревал, что все остальные агенты, направленные в Великобританию, провалились, были схвачены и принуждены сотрудничать с британскими спецслужбами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172
Холод не походил ни на что из того, что ей приходилось испытывать за всю жизнь — немыслимый, сверхъестественный, парализующий холод. Она рванулась вверх и попыталась вдохнуть, но вместо воздуха набрала полный рот морской воды. Тут же ее накрыло волной, вода хлынула в рот, попала в желудок и легкие. Отчаянно дергаясь, Дженни устремилась к поверхности и успела сделать маленький глоток воздуха, прежде чем море снова накрыло ее с головой. А потом она начала медленно погружаться, и ей делалось все приятнее, все легче. Ей уже не было холодно. Она ничего не чувствовала, ничего не видела. Вокруг была только кромешная тьма.
* * *
«Ребекка» успела первой. Локвуд и Роач находились у руля, Гарри и Питер Джордан — на баке. Гарри поспешно привязал линь, прикрепленный к спасательному кругу, к утке на самом носу и кинул круг за борт. Они увидели, как Дженни во второй раз появилась на поверхности, ушла под воду и скрылась из виду. Локвуд вел «Ребекку» прямо как по ниточке, а когда до «Камиллы» осталось несколько ярдов, дал «полный назад», и лодка заплясала на волнах.
Джордан перевесился через фальшборт, высматривая девушку в воде. Через две-три секунды он выпрямился и без предупреждения прыгнул за борт.
— Джордан в воде! — проорал Гарри Локвуду. — Не подходите ближе!
Джордан всплыл и быстрыми движениями сбросил спасательный жилет.
— Что вы делаете? — крикнул ему Гарри.
— Эта дрянь мешает мне нырять!
Джордан набрал полную грудь воздуха и снова нырнул. Гарри показалось, что его не было целую минуту. Волны били «Камиллу» в левый борт, заставляя ее сильно раскачиваться с боку на бок и подгоняя все ближе к «Ребекке». Гарри быстро повернул голову, махнул рукой и крикнул стоявшему у руля Локвуду:
— Дайте несколько футов назад. «Камиллу» несет прямо на нас!
В конце концов Джордан появился на поверхности, держа в руках Дженни. Судя по тому, как бессильно голова девушки свешивалась набок, она была без сознания. Джордан отвязал линь от спасательного круга, обвязал Дженни под мышками и двумя поднятыми пальцами — сигналом, какой стропальщик подает крановщику, — приказал Гарри тянуть. Клайв Роач примчался на нос «Ребекки» и помог Гарри поднять спасенную на палубу.
Джордан отчаянно колотил руками и ногами по воде, волны хлестали ему в лицо. Было заметно, что он быстро теряет силы. Гарри молниеносными движениями развязал тонкий канат и бросил его американцу, но в это самое мгновение «Камилла» наконец опрокинулась, накрыла Питера Джордана и увлекла его с собой на дно.
Часть пятая
Глава 61
Берлин, апрель 1944
Курт Фогель прохлаждался в роскошной приемной Вальтера Шелленберга, наблюдая за тем, как целый эскадрон молодых помощников стремительно перемещался из кабинета патрона в глубины здания и обратно. Стройные голубоглазые блондины, они все выглядели так, будто только что сошли прямиком с пропагандистского плаката национал-социалистов. Прошло уже три часа с тех пор, как Шелленберг вызвал Фогеля для срочной консультации по поводу «того неудачного дельца в Великобритании», как он обычно называл провалившуюся операцию Фогеля. Фогель не имел ничего против ожидания: все равно ему больше нечего было делать. С того дня, как его шефа Канариса уволили в отставку и абвер вошел в состав СС, немецкая военная разведка превратилась в судно, болтавшееся без руля и ветрил в штормовом море. И это случилось как раз в то время, когда Гитлер как никогда нуждался в этом ведомстве. В старых домах на Тирпиц-уфер воцарилась затхлая атмосфера богадельни, доедающей последние припасы. Моральный дух упал настолько, что многие офицеры добровольно просились на русский фронт.
Но у Фогеля были другие планы.
Один из адъютантов Шелленберга вышел, ткнул указательным пальцем в сторону Фогеля и, не говоря ни слова, махнул рукой в сторону двери. Огромный, почти как готический собор, кабинет с великолепной живописью маслом и гобеленами на стенах ничуть не походил на подчеркнуто скромную нору «Старого лиса» Канариса на Тирпиц-уфер. Через высокие окна в помещение вливался солнечный свет. Фогель скосил глаза в сторону окна. На Унтер-ден-Линден все еще горели пожары после утреннего воздушного налета, клочья пепла, как черный снег, медленно опускались на Тиргартен.
Шелленберг приветливо улыбнулся, встряхнул костлявую руку Фогеля и жестом пригласил его сесть. Фогель, естественно, знал о пулеметах, вмонтированных в стол Шелленберга, и поэтому сидел почти неподвижно, держа руки на виду. Двери закрылись, и они остались вдвоем. Фогель чувствовал, как взгляд Шелленберга чуть ли не физически ощупывает его.
Хотя козни, которые Гиммлер и Шелленберг строили против Канариса на протяжении уже нескольких лет, никак не давали нужного им результата, целая серия недавних неудач «Старого лиса» все же позволила руководителям СС свалить своего давнего противника. Адмирал прохлопал подготовку Аргентины к разрыву всех отношений с Германией, потерял несколько жизненно важных резидентур абвера в испанском Марокко, не раскусил вовремя измены нескольких резидентов абвера в Турции, Касабланке, Лиссабоне и Стокгольме. Но роль последней соломинки, переломившей-таки спину верблюда, сыграл трагический провал лондонской операции Фогеля. Два агента абвера — Хорст Нойманн и Кэтрин Блэйк — погибли, не дойдя, в самом буквальном смысле, нескольких шагов до подводной лодки. Им не удалось передать последнюю информацию, которая объяснила бы, почему они решили бежать из Англии, лишив тем самым Фогеля возможности проверить подлинность добытых Кэтрин Блэйк сведений об операции «Шелковица». Узнав об этой неудаче, Гитлер пришел в неистовство. Он немедленно уволил Канариса и передал абвер и шестнадцать тысяч его агентов в руки Шелленберга.
Но Фогелю удалось пережить эту катастрофу. Шелленберг и Гиммлер подозревали, что к провалу операции приложил руку Канарис, а Фогель, так же как Кэтрин Блэйк и Хорст Нойманн, оказался невинной жертвой предательства «Старого лиса».
У Фогеля имелась другая теория. Он подозревал, что вся информация, добытая Кэтрин Блэйк, была подкинута ей британской контрразведкой. Он подозревал, что они с Нойманном попытались бежать из Великобритании, когда Нойманн, следуя его приказу, обнаружил за Кэтрин слежку. Он подозревал, что операция «Шелковица» предусматривала создание вовсе не зенитных комплексов для Па-де-Кале, а искусственной гавани, предназначенной для использования у берега Нормандии. Он также подозревал, что все остальные агенты, направленные в Великобританию, провалились, были схвачены и принуждены сотрудничать с британскими спецслужбами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172