– Стоуни?
Убеждение, что случилось что-то ужасное, которое на минуту овладело им на шоссе, теперь укрепилось. Он боялся зайти в кухню.
Ладно… Начнем сначала. Что же все-таки случилось?..
И они лежали там, в боксе, за рядами обезьяньих клеток.
Он резко отворил дверь в кухню.
Комната, которая не была комнатой, похожая на стеклянный куб с кафельным полом…
В темной кухне тихо гудел холодильник. Здесь тоже был кафельный пол, красный, и теперь его было не разглядеть.
Лео включил свет. Он увидел бутылку «Джонни Уокера» – единственную вещь, которая была не на своем месте, и она стояла рядом с кухонной раковиной. Он мягко опустил на нее пальцы и подвинул подальше, туда, где она почти соприкоснулась со стеной.
Лео медленно вышел из кухни и вернулся в столовую. Он поглядел на верхнюю площадку лестницы, ведущей на второй этаж, и проследовал в гостиную. Там были серебряные кушетки и мягкие стулья, а также столик из матового стекла – и все эти цвета, казалось, фосфоресцировали под льющимся из окна лунным светом. В углу гулко тикали напольные часы. Когда он вошел, то сразу увидел, что комната пуста.
Тем не менее он включил ближайший торшер и вернул комнату к жизни.
В маленьком алькове в дальнем конце гостиной был его «рабочий кабинет» с книжными полками и столом. Предыдущие жильцы оборудовали альков лампой дневного света, которой Лео никогда не пользовался. Он зажег настольную лампу. На него уставились дипломы в стеклянных рамках и фотография его самого, сделанная в «Телпро», в непосредственной близости от Красной Кнопки. Конечно, Стоуни в этом крохотном закутке не было.
Лео растерянно побрел обратно к двери. Он вновь глянул на лестницу и позвал жену. Потом поднялся на три ступеньки, вглядываясь в темноту наверху. Вытер ладони о рубашку. После этого, хватаясь за перила, он добрался до верхней площадки и включил свет. Дверь в его спальню была закрыта.
Лео спустился в холл и взялся за дверную ручку. «Эта комната пуста, – сказал он себе. – Ничего не произошло, все как обычно. Сейчас я открою дверь и пойму, что ничего не случилось, и Стоуни через несколько минут вернется домой». Он повернул ручку и толкнул дверь. Как только он просунул голову в спальню, он почувствовал густой запах виски. Черные туфли Стоуни без каблуков стояли на полу рядом с аккуратно сложенной стопкой одежды. Наконец Лео ощутил запах крови, который в этой комнате чувствовался довольно сильно. Он поглядел на то, что лежало на постели, и в следующий миг осознал, что стоит в коридоре. Как он вышел, Лео не помнил.
10
Без десяти десять мигалки двух полицейских машин на мгновение осветили Гринбанк и Саунд. Закончив свою колонку, Сара наконец вышла из здания «Хэмпстедской газеты», не зная, что в воскресенье днем придется переделывать всю первую полосу. Ричард Альби отложил журнал, разделся, улегся в водяную постель своего снятого внаем дома, дотронулся до плеча Лауры и почувствовал, что она дрожит. Грем Вильямс услышал вой сирен проехавших мимо его дома машин и перевернулся на другой бок. Табби Смитфилд, который все еще был на улице, глядел, как машины промчались мимо и резко остановились на лужайке перед незнакомым домом на Кэннон-роад, и не мог двинуться, потому что какие-то давно позабытые воспоминания приковали его к земле.
Пэтси Макклауд не слышала сирен и не видела полицейских автомобилей. Как это случалось несколько раз в году, муж лупил ее по рукам и плечам, в промежутках давая ей пощечины, и она так кричала, что никого, кроме себя, не слышала. Избиение продолжалось до тех пор, пока она не перестала сопротивляться и просто стояла, наклонив голову и заслонившись локтем.
– Ты меня иногда доводишь буквально до бешенства, – сказал Лес Макклауд. – Иди умойся Бога ради.
11
Лео Фрайдгуд, которого все еще допрашивала полиция, пропустил одиннадцатичасовые новости, в которых говорилось о том, что в Бостоне покончил жизнь самоубийством ученый Отто Брюкнер. Лео не оставляли одного до полуночи, пока не разместили его в комнате мотеля на Пост-роад, где он уснул не раздеваясь, после того как его накачали седативами полицейские врачи. Он спал так крепко, что его не мог разбудить даже шум дискотеки на первом этаже. В местных новостях Тед Вайс читал свою часть текста, Пирс – свою, а знаменитый репортер с элегантным профессионализмом объявлял, что расследование связало эту смерть с отравлением окисью углерода из-за неисправности муфельных печей. Знаменитый репортер не преминул напомнить, что подобный инцидент четырьмя месяцами раньше произошел в Бронксе.
Воскресное издание «Нью-Йорк Тайме» посвятило целый подвал Отто Брюкнеру. Там были анекдотические воспоминания современников о его застенчивости и рассеянности, перечень наград и отзывы о нем как об одном из крупнейших биохимиков современности. Никакого упоминания о его работе над ДРК в этом некрологе, естественно, не было.
Не стал воскресный номер «Тайме» обсуждать и убийство Стоуни Бакстер Фрайдгуд. Лишь в понедельник о ней появится короткая заметка. Но Стоуни в своей смерти не была забыта. Ее фотография потом четыре раза появится в газетах, первой в ряду таких же, обведенных черной каймой, снимков. За тринадцать недель, с конца мая и до середины августа, еще шесть человек были убиты точно таким же образом. После этого новости, которые приходили из округа Патчин, стали неясными и обрывистыми.

ГЛАВА II
СЕМЬЯ АЛЬБИ
1
Для Ричарда Альби первое потрясение от возвращения на родную землю началось поздно ночью в номере отеля, где он и Лаура ожидали, пока освободился дом на Фэртитэйл-лейн. Переезд из дома в дом, как считают психологи, приносит почти столько же душевного напряжения, как развод или смерть супруга, и Ричард не мог уснуть. Он чувствовал, что, может, он ошибся, и эта ошибка будет много значить в его жизни. Он нервно шагнул в гостиную, включил телевизор и предстал перед лицом – в самой вещественной возможности – своего собственного прошлого.
«Папа с тобой» демонстрировалась независимыми студиями, и нью-йоркской тоже, в двенадцать тридцать ночи. Почти в каждом крупном городе Америки старые сериалы всплывали по ночам, когда нужно было чем-нибудь заполнить программу и дать возможность любому фанату сидеть, уставив глаза в телевизор, хоть до шести утра. «Папа с тобой» была популярной программой, и обычно ее крутили не так поздно, но Ричард увидел ее впервые после премьерного показа.
В Лондоне показалось бы странным, что киноленты тридцатилетней давности по-прежнему не сходят с экрана, но в Лондоне никто эту программу и не видел, она служила лишь поводом для салонных шуток. «Десятилетний мальчик во мне еще очень силен», – думал Ричард. Более того, он все еще зарабатывает деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106