Он очень ученый человек, как он сам вам сказал. Он служил Папе, учился у лучших профессоров и заботился о здоровье… ну, многих важных особ.
Едва не проговорившись, она отвернулась, чтобы скрыть свое замешательство. Ее слова разожгли любопытство Гильома, но он постарался скрыть это. Снова повернувшись к нему, Кэт показала ему квадрат искусно вытканного шелка.
– Каждый из нас носит с собой такой платок, чтобы очищать воду, которую пьем. Если удается, мы даже кипятим воду.
– Господи, с какой стати? От этого вся жизненная сила из нее уходит.
– Как, по-вашему, есть на свете животное, все равно, большое или маленькое, способное пережить кипячение? – с улыбкой спросила она.
– Хм… Нет.
Теперь его одолевали вопросы. Это были очень смелые утверждения – что в воде живут какие-то маленькие животные, что ее отец служил Папе. Похоже, он человек очень необычный. Однако Гильом решил отложить свои расспросы до того времени, когда девушка проникнется к нему большим доверием. Он задумался над тем, как ускорить этот процесс.
«Прояви интерес, – мелькнула мысль. – Ни одна дама перед этим не устоит и примется молоть языком».
Собственное хитроумие порадовало его.
– И что, это излечивает от болезни живота?
– Не знаю, – с гордостью заявила она, – потому что я никогда животом не страдала.
Гильом недоверчиво вскинул брови. Он знал, что практически ни одному человеку не удалось избежать поноса, в особенности во время войны, когда реки и ручьи покраснели от крови.
– И вы всю воду всегда процеживаете через эту… тряпку?
– Да. – Она вручила ему платок. – Посмотрите, как плотно он соткан. P?re говорит, такие вещи делают на другом конце земли, в месте под названием Ниппон. Там эта ткань так же часто встречается, как у нас самая грубая шерсть. Он очень дорогой, и я поклялась, что не потеряю его. Пряди ткани задерживают всех грязных животных. Саму ткань я кипячу так часто, как удается.
– Удивительно. – Гильому не приходилось изображать интерес – услышанное и впрямь заинтриговало его. Он вернул Кэт тончайший кусок ткани. – Никогда не видел такого чуда.
– P?re знает много такого, чего не знает никто.
– Он, кажется, человек необычный.
Кэт вздохнула и вытерла слезинку.
– Больше, чем вы можете себе представить. Он самый замечательный врач на свете. – Она с вызовом поглядела в глаза французу, понимая, что ему будет трудно поверить в ее слова. – Когда мне было семь лет от роду, он вылечил меня от чумы. А потом заболел сам, но тоже вылечился.
Немыслимо! Каль смотрел на нее во все глаза.
– Вы перенесли чуму и остались живы?
Она положила ткань на колени, медленно скинула шаль и обнажила белую шею, с обесцвеченными участками кожи в некоторых местах, окруженными крошечными шрамами – безошибочными знаками, которыми бубонная чума метит свои жертвы.
У Алехандро на груди тоже был шрам, Каль вспомнил, что видел его, когда врач мылся.
– Но… как?
– Он давал мне ужасно невкусное лекарство и ухаживал за мной, и через две недели я выздоровела.
В это было трудно, почти невозможно поверить. Однако… у Кэт действительно были шрамы. Он неуверенно протянул руку к ее шее, не зная, позволит ли она прикоснуться к себе, но она не отодвинулась. Кончиками пальцев он нащупал затвердение под одним из шрамов.
– Простите мою вольность. – Он отдернул руку. – Просто очень трудно поверить. Никогда не слышал о человеке, который выжил, заболев бубонной чумой. Хотя есть такие, кто почему-то не заболел.
– Это редкость, знаю. P?re говорит, выживают те, кому Бог пожелает сохранить жизнь. У некоторых людей внутри есть вроде как защита против чумы. Их тела сражаются с ней, почти как если бы бились на мечах. Он не понимает почему.
– Нельзя же понимать все.
– Не стоит недооценивать его. Я сильно болела и ни за что не выжила бы, если бы не он. – Кэт задумчиво отвела взгляд. – Я мало что помню, только что p?re все время был рядом… – Она помолчала. – Думаю, меня вылечило лекарство, о котором он от кого-то узнал.
Убежденность в ее голосе заставляла поверить в невероятную историю, которую она рассказала. И хотя Каль понимал, что Кэт очень огорчена разлукой со своим предполагаемым отцом, он не считал, что от этого она не в себе.
– Многие женщины по присущей им слабости характера легко впадают в заблуждения, – заметил он, – но вы вроде бы этим не страдаете. Мне кажется, вы верите, что все так и было.
Она взглянула на него с вызовом.
– Какая мне выгода обманывать вас?
– Не знаю, – ответил Каль.
«Какая фантастическая история!» Ему страстно хотелось расспрашивать дальше, но он с неохотой придержал язык.
«Не стоит пугать ее, а то еще замолчит, – предостерег он себя. – Ведь, похоже, ей есть о чем рассказать».
Он удовольствовался тем, что какое-то время просто смотрел на прелестную золотоволосую девочку-женщину, с которой его так неожиданно свела судьба.
«Природа не часто создает такие чудеса».
Он перевел взгляд на коней.
– Я ужасно проголодалась, – сказала она. – В животе бурчит. У вас есть что-нибудь?
– Ни кусочка.
Раньше они пробегали через фруктовый сад, но, опасаясь преследования, Каль не решился остановиться. К великому сожалению, сад остался далеко позади.
– А оружие, чтобы охотиться?
– Только меч.
– Тогда нам пригодится вот это.
Она приподняла край юбки и вытащила из-за края чулка нож, маленький, тонкий, с блестящим и, как показалось Гильому, очень острым лезвием.
– Вы полны сюрпризов, девушка, – заметил он.
– P?re всегда учил меня, что я должна уметь выжить в любых условиях. Он говорит, что неожиданности подстерегают на каждом шагу.
– Похоже, этот человек изрекает только мудрости! В жизни не сказал ничего глупого или бессмысленного?
Она усмехнулась.
– Он вообще не так уж много говорит, и каждое его слово – жемчужина. Однако давайте сейчас не будем об этом. Поймайте кого-нибудь, а я освежую. – Она достала из кармана маленький кусочек стекла для разведения огня. – И зажарю.
– Боюсь, я не слишком опытный охотник. Этот меч по большей части рассекал шеи людей, не животных.
– А до того как вы вооружились мечом, вам приходилось стрелять из лука?
– Разве что в детстве. Меня по договору отдали в помощники счетоводу, служившему одному пикардийскому дворянину. До того как примкнуть к этому восстанию, я в основном имел дело с цифрами и в лесу бывал редко. Я многому научился в счетоводстве. Еще знаю французские и латинские буквы, но лучше всего управляюсь с цифрами.
– Уверена, вас ценили еще и за скромность, – с улыбкой заметила Кэт.
– Я работал, как и всякий другой.
– Не сомневаюсь. И притом задешево. Хозяин на вас прилично зарабатывал.
– Верно. На трудах своих подчиненных всегда зарабатывают лорды и леди. Я копил деньги и не раз предлагал их хозяину, чтобы он отпустил меня на свободу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
Едва не проговорившись, она отвернулась, чтобы скрыть свое замешательство. Ее слова разожгли любопытство Гильома, но он постарался скрыть это. Снова повернувшись к нему, Кэт показала ему квадрат искусно вытканного шелка.
– Каждый из нас носит с собой такой платок, чтобы очищать воду, которую пьем. Если удается, мы даже кипятим воду.
– Господи, с какой стати? От этого вся жизненная сила из нее уходит.
– Как, по-вашему, есть на свете животное, все равно, большое или маленькое, способное пережить кипячение? – с улыбкой спросила она.
– Хм… Нет.
Теперь его одолевали вопросы. Это были очень смелые утверждения – что в воде живут какие-то маленькие животные, что ее отец служил Папе. Похоже, он человек очень необычный. Однако Гильом решил отложить свои расспросы до того времени, когда девушка проникнется к нему большим доверием. Он задумался над тем, как ускорить этот процесс.
«Прояви интерес, – мелькнула мысль. – Ни одна дама перед этим не устоит и примется молоть языком».
Собственное хитроумие порадовало его.
– И что, это излечивает от болезни живота?
– Не знаю, – с гордостью заявила она, – потому что я никогда животом не страдала.
Гильом недоверчиво вскинул брови. Он знал, что практически ни одному человеку не удалось избежать поноса, в особенности во время войны, когда реки и ручьи покраснели от крови.
– И вы всю воду всегда процеживаете через эту… тряпку?
– Да. – Она вручила ему платок. – Посмотрите, как плотно он соткан. P?re говорит, такие вещи делают на другом конце земли, в месте под названием Ниппон. Там эта ткань так же часто встречается, как у нас самая грубая шерсть. Он очень дорогой, и я поклялась, что не потеряю его. Пряди ткани задерживают всех грязных животных. Саму ткань я кипячу так часто, как удается.
– Удивительно. – Гильому не приходилось изображать интерес – услышанное и впрямь заинтриговало его. Он вернул Кэт тончайший кусок ткани. – Никогда не видел такого чуда.
– P?re знает много такого, чего не знает никто.
– Он, кажется, человек необычный.
Кэт вздохнула и вытерла слезинку.
– Больше, чем вы можете себе представить. Он самый замечательный врач на свете. – Она с вызовом поглядела в глаза французу, понимая, что ему будет трудно поверить в ее слова. – Когда мне было семь лет от роду, он вылечил меня от чумы. А потом заболел сам, но тоже вылечился.
Немыслимо! Каль смотрел на нее во все глаза.
– Вы перенесли чуму и остались живы?
Она положила ткань на колени, медленно скинула шаль и обнажила белую шею, с обесцвеченными участками кожи в некоторых местах, окруженными крошечными шрамами – безошибочными знаками, которыми бубонная чума метит свои жертвы.
У Алехандро на груди тоже был шрам, Каль вспомнил, что видел его, когда врач мылся.
– Но… как?
– Он давал мне ужасно невкусное лекарство и ухаживал за мной, и через две недели я выздоровела.
В это было трудно, почти невозможно поверить. Однако… у Кэт действительно были шрамы. Он неуверенно протянул руку к ее шее, не зная, позволит ли она прикоснуться к себе, но она не отодвинулась. Кончиками пальцев он нащупал затвердение под одним из шрамов.
– Простите мою вольность. – Он отдернул руку. – Просто очень трудно поверить. Никогда не слышал о человеке, который выжил, заболев бубонной чумой. Хотя есть такие, кто почему-то не заболел.
– Это редкость, знаю. P?re говорит, выживают те, кому Бог пожелает сохранить жизнь. У некоторых людей внутри есть вроде как защита против чумы. Их тела сражаются с ней, почти как если бы бились на мечах. Он не понимает почему.
– Нельзя же понимать все.
– Не стоит недооценивать его. Я сильно болела и ни за что не выжила бы, если бы не он. – Кэт задумчиво отвела взгляд. – Я мало что помню, только что p?re все время был рядом… – Она помолчала. – Думаю, меня вылечило лекарство, о котором он от кого-то узнал.
Убежденность в ее голосе заставляла поверить в невероятную историю, которую она рассказала. И хотя Каль понимал, что Кэт очень огорчена разлукой со своим предполагаемым отцом, он не считал, что от этого она не в себе.
– Многие женщины по присущей им слабости характера легко впадают в заблуждения, – заметил он, – но вы вроде бы этим не страдаете. Мне кажется, вы верите, что все так и было.
Она взглянула на него с вызовом.
– Какая мне выгода обманывать вас?
– Не знаю, – ответил Каль.
«Какая фантастическая история!» Ему страстно хотелось расспрашивать дальше, но он с неохотой придержал язык.
«Не стоит пугать ее, а то еще замолчит, – предостерег он себя. – Ведь, похоже, ей есть о чем рассказать».
Он удовольствовался тем, что какое-то время просто смотрел на прелестную золотоволосую девочку-женщину, с которой его так неожиданно свела судьба.
«Природа не часто создает такие чудеса».
Он перевел взгляд на коней.
– Я ужасно проголодалась, – сказала она. – В животе бурчит. У вас есть что-нибудь?
– Ни кусочка.
Раньше они пробегали через фруктовый сад, но, опасаясь преследования, Каль не решился остановиться. К великому сожалению, сад остался далеко позади.
– А оружие, чтобы охотиться?
– Только меч.
– Тогда нам пригодится вот это.
Она приподняла край юбки и вытащила из-за края чулка нож, маленький, тонкий, с блестящим и, как показалось Гильому, очень острым лезвием.
– Вы полны сюрпризов, девушка, – заметил он.
– P?re всегда учил меня, что я должна уметь выжить в любых условиях. Он говорит, что неожиданности подстерегают на каждом шагу.
– Похоже, этот человек изрекает только мудрости! В жизни не сказал ничего глупого или бессмысленного?
Она усмехнулась.
– Он вообще не так уж много говорит, и каждое его слово – жемчужина. Однако давайте сейчас не будем об этом. Поймайте кого-нибудь, а я освежую. – Она достала из кармана маленький кусочек стекла для разведения огня. – И зажарю.
– Боюсь, я не слишком опытный охотник. Этот меч по большей части рассекал шеи людей, не животных.
– А до того как вы вооружились мечом, вам приходилось стрелять из лука?
– Разве что в детстве. Меня по договору отдали в помощники счетоводу, служившему одному пикардийскому дворянину. До того как примкнуть к этому восстанию, я в основном имел дело с цифрами и в лесу бывал редко. Я многому научился в счетоводстве. Еще знаю французские и латинские буквы, но лучше всего управляюсь с цифрами.
– Уверена, вас ценили еще и за скромность, – с улыбкой заметила Кэт.
– Я работал, как и всякий другой.
– Не сомневаюсь. И притом задешево. Хозяин на вас прилично зарабатывал.
– Верно. На трудах своих подчиненных всегда зарабатывают лорды и леди. Я копил деньги и не раз предлагал их хозяину, чтобы он отпустил меня на свободу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147