Страж, когда они вломились в домик, мирно завтракал. Остатки его трапезы до сих пор лежали у краешка стола. Морван взял ломоть хлеба и стал с аппетитом поедать его.
Анна приподнялась на локте, затем, видя, что он смотрит в огонь, жуя хлеб, ловко уселась на скамье и поморщилась от боли в правой ягодице. Перед глазами у нее возникли лица Карлоса и Луи, свидетелей ее унижения. Хотя… ведь она первая пребольно его ударила.
Морван уселся на табурет спиной к столу и вытянул вперед ноги. Гнев его немного утих, и Анна осмелилась спросить:
- Зачем мы здесь?
- Мы ждем, пока пройдет достаточно времени…
Это звучало совершенно нелепо. Она сделала попытку встать.
- Не двигайся, - сказал он устрашающе тихим, ровным голосом.
- Достаточно для чего? - возмущенно осведомилась она.
- Чтобы ты получила заслуженное наказание. Карлос и остальные сейчас пребывают в уверенности, что я тебя бью или насилую. Скорей всего второе. Иначе ты бы визжала как резаная.
Внутри у нее все перевернулось от ярости. Ей такая возможность и в голову не пришла. А ведь он прав, тысячу раз прав. Воины и слуги любят посплетничать о господах, и завтра весь замок узнает, что на ферме хозяин здорово проучил хозяйку.
Злость придала ей решимости. Она не позволит ему с такой легкостью, с таким изяществом переиграть ее в этой игре. Резко поднявшись, она бросилась к двери.
- Не принуждай меня наказывать тебя! - донеслось ей вслед. - Я совсем недавно вступил во владение крепостью, и не все этим довольны. Я не могу допустить, чтобы мой авторитет оказался под сомнением, чтобы ты его попирала! Попробуй только выйти отсюда! Я сделаю то, чего от меня ожидают твои люди!
Она остановилась в дверном проеме и оглянулась через плечо.
- И ты надеешься, это что-то изменит? Восстановит твой авторитет?
- Нет. Но Карлос и Луи попытаются тебя защитить, и мне придется обоих высечь. По-твоему, это разумно? Должны ли они расплачиваться за твое своеволие?
Анна, понурив голову, побрела назад, к скамье, и со вздохом на нее уселась.
Прошло немало времени, прежде чем они вышли во двор. Карлос подвел лошадей. На Морвана он взглянул зверем. Уловка, к которой прибег Морван, сработала блестяще. Анна закусила губу.
- Ты поедешь на моем коне, сядешь впереди меня. - Тон Морвана не допускал возражений, но Анна тотчас же упрямо остановилась у крупа гнедого.
- Я так не ездила с самого детства. Не хватало еще…
Но он не дал ей договорить:
- Это не обсуждается. Выбирай, сядешь по-дамски или я перекину тебя через седло?
Он и не думал шутить. Спрятав досаду, она легко вскочила в седло.
Весь путь до крепости они проделали молча. Мрачность Морвана, казалось, окутала обоих тяжелым черным покровом.
Лишь у самых ворот он остановил коня, чтобы предупредить Анну:
- Когда мы въедем во двор, ты должна выглядеть испуганной, покорной и виноватой. Глаз не поднимай. Одна улыбка - и я за себя не поручусь. Поднимешься в свою комнату и будешь там меня ждать.
Он восстанавливал свой попранный авторитет, фактически не подвергнув ее заслуженному наказанию. Большинство других лордов на его месте просто выпороли бы супругу на глазах у всей челяди. Приняв все это в соображение, Анна повиновалась его приказанию.
С мыслью о том, что все худшее осталось позади, она отворила дверь своей комнаты.
Его сундуки снова заняли прежние места у стены. Возле них выстроились в ряд башмаки, сапоги и домашние туфли. В углу блестело его оружие.
А ее собственный меч бесследно исчез.
Он наверняка распорядился обо всем этом ранним утром, еще прежде чем обнаружил ее исчезновение.
В поисках своего меча она подняла тяжелую крышку сундука, где хранилась почти вся ее одежда. Оружия там не оказалось, как и туник с панталонами.
- Они тебе больше не понадобятся, - уверенно заявил Морван, подходя к ней. - Ты сама говорила, что носишь их только потому, что принуждена выполнять мужскую работу. С этим теперь покончено.
Покончено. Это слово больно резануло ей слух.
- А кто, по-твоему, станет объезжать лошадей?
- Карлос без труда обучит этому любого из конюхов. А если понадобится, я найму кого-нибудь со стороны.
- Куда подевался мой меч?
- Он у меня. В приемной. Больше никакого мужского оружия, моя милая! На охоте можешь пользоваться луком.
Итак, он лишал ее всего, всех радостей, всех забав и развлечений. Она знала, что сегодняшнее бегство на ферму дорого ей обойдется, но чтобы так…
- Почему бы тебе просто не запереть меня здесь? Это все упростило бы.
- Мне такое тоже приходило в голову.
- Это из-за того, что произошло вечером?
- Это ради твоей безопасности. А то, что ты учинила вечером и нынешним утром, упростило мою задачу, и только.
Морван расстегнул пряжку у ворота плаща и тяжелая ткань упала на пол. Он подошел к кровати, отдернул полог и уселся с краю.
- Ты заявила, что не желаешь подчиняться моим правилам. Но я не собираюсь их смягчать и тем более отменять. Потому что я в ответе за твою безопасность. Ты принадлежишь мне и обязана чтить меня и мне повиноваться. Но дело не только в этом. Есть и другие причины, по которым я не могу позволить тебе жить как прежде.
Наклонившись, он стянул с ноги сначала один сапог, затем другой.
- Скоро здесь появятся новые рыцари. Они будут видеть в тебе мою жену, юную леди. Им невдомек, что ты распоряжалась своими владениями на правах лорда, а прежде воспитывалась в монастыре, что ты снискала репутацию святой среди крестьян и слуг. Кто-то из них возжелает тебя. Иные искренне тебя полюбят. И я не вижу в этом ничего дурного. Рыцарственная любовь к леди может заставить юношу усерднее служить лорду. Но если ты станешь держаться с прежней своей независимостью, это будет превратно истолковано новыми рыцарями. Я не хочу марать свои руки их кровью лишь потому, что твое вольное поведение подало им ложные надежды.
Ей хотелось возразить ему, сказать, что его аргументы надуманны. Да она даже не взглянет в сторону его рыцарей. Но он успел уже расстегнуть ремень и принялся развязывать шнурки своего черного камзола. В глазах его появилось хорошо ей знакомое выражение. Ноги ее сделались ватными. Она проклинала себя за слабость, за то, что не может противиться его чарам.
- Значит, ты снова решил здесь поселиться? Чтобы стеречь каждое мое движение? - Голос ее предательски дрогнул.
Он снял камзол и невозмутимо ответил:
- Я вовсе не затем вернулся сюда, Ты моя жена, и я буду делить с тобой ложе.
Стянув с себя тунику, он приблизился к ней. Черные кожаные панталоны плотно облегали его стройные мускулистые бедра и икры. Мышцы бугрились на обнаженных руках, груди и верхней части живота. Она провела языком по пересохшим губам и зажмурилась.
Он будет делить с ней ложе. По соглашению, которое они заключили, она могла отказать ему в супружеской близости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Анна приподнялась на локте, затем, видя, что он смотрит в огонь, жуя хлеб, ловко уселась на скамье и поморщилась от боли в правой ягодице. Перед глазами у нее возникли лица Карлоса и Луи, свидетелей ее унижения. Хотя… ведь она первая пребольно его ударила.
Морван уселся на табурет спиной к столу и вытянул вперед ноги. Гнев его немного утих, и Анна осмелилась спросить:
- Зачем мы здесь?
- Мы ждем, пока пройдет достаточно времени…
Это звучало совершенно нелепо. Она сделала попытку встать.
- Не двигайся, - сказал он устрашающе тихим, ровным голосом.
- Достаточно для чего? - возмущенно осведомилась она.
- Чтобы ты получила заслуженное наказание. Карлос и остальные сейчас пребывают в уверенности, что я тебя бью или насилую. Скорей всего второе. Иначе ты бы визжала как резаная.
Внутри у нее все перевернулось от ярости. Ей такая возможность и в голову не пришла. А ведь он прав, тысячу раз прав. Воины и слуги любят посплетничать о господах, и завтра весь замок узнает, что на ферме хозяин здорово проучил хозяйку.
Злость придала ей решимости. Она не позволит ему с такой легкостью, с таким изяществом переиграть ее в этой игре. Резко поднявшись, она бросилась к двери.
- Не принуждай меня наказывать тебя! - донеслось ей вслед. - Я совсем недавно вступил во владение крепостью, и не все этим довольны. Я не могу допустить, чтобы мой авторитет оказался под сомнением, чтобы ты его попирала! Попробуй только выйти отсюда! Я сделаю то, чего от меня ожидают твои люди!
Она остановилась в дверном проеме и оглянулась через плечо.
- И ты надеешься, это что-то изменит? Восстановит твой авторитет?
- Нет. Но Карлос и Луи попытаются тебя защитить, и мне придется обоих высечь. По-твоему, это разумно? Должны ли они расплачиваться за твое своеволие?
Анна, понурив голову, побрела назад, к скамье, и со вздохом на нее уселась.
Прошло немало времени, прежде чем они вышли во двор. Карлос подвел лошадей. На Морвана он взглянул зверем. Уловка, к которой прибег Морван, сработала блестяще. Анна закусила губу.
- Ты поедешь на моем коне, сядешь впереди меня. - Тон Морвана не допускал возражений, но Анна тотчас же упрямо остановилась у крупа гнедого.
- Я так не ездила с самого детства. Не хватало еще…
Но он не дал ей договорить:
- Это не обсуждается. Выбирай, сядешь по-дамски или я перекину тебя через седло?
Он и не думал шутить. Спрятав досаду, она легко вскочила в седло.
Весь путь до крепости они проделали молча. Мрачность Морвана, казалось, окутала обоих тяжелым черным покровом.
Лишь у самых ворот он остановил коня, чтобы предупредить Анну:
- Когда мы въедем во двор, ты должна выглядеть испуганной, покорной и виноватой. Глаз не поднимай. Одна улыбка - и я за себя не поручусь. Поднимешься в свою комнату и будешь там меня ждать.
Он восстанавливал свой попранный авторитет, фактически не подвергнув ее заслуженному наказанию. Большинство других лордов на его месте просто выпороли бы супругу на глазах у всей челяди. Приняв все это в соображение, Анна повиновалась его приказанию.
С мыслью о том, что все худшее осталось позади, она отворила дверь своей комнаты.
Его сундуки снова заняли прежние места у стены. Возле них выстроились в ряд башмаки, сапоги и домашние туфли. В углу блестело его оружие.
А ее собственный меч бесследно исчез.
Он наверняка распорядился обо всем этом ранним утром, еще прежде чем обнаружил ее исчезновение.
В поисках своего меча она подняла тяжелую крышку сундука, где хранилась почти вся ее одежда. Оружия там не оказалось, как и туник с панталонами.
- Они тебе больше не понадобятся, - уверенно заявил Морван, подходя к ней. - Ты сама говорила, что носишь их только потому, что принуждена выполнять мужскую работу. С этим теперь покончено.
Покончено. Это слово больно резануло ей слух.
- А кто, по-твоему, станет объезжать лошадей?
- Карлос без труда обучит этому любого из конюхов. А если понадобится, я найму кого-нибудь со стороны.
- Куда подевался мой меч?
- Он у меня. В приемной. Больше никакого мужского оружия, моя милая! На охоте можешь пользоваться луком.
Итак, он лишал ее всего, всех радостей, всех забав и развлечений. Она знала, что сегодняшнее бегство на ферму дорого ей обойдется, но чтобы так…
- Почему бы тебе просто не запереть меня здесь? Это все упростило бы.
- Мне такое тоже приходило в голову.
- Это из-за того, что произошло вечером?
- Это ради твоей безопасности. А то, что ты учинила вечером и нынешним утром, упростило мою задачу, и только.
Морван расстегнул пряжку у ворота плаща и тяжелая ткань упала на пол. Он подошел к кровати, отдернул полог и уселся с краю.
- Ты заявила, что не желаешь подчиняться моим правилам. Но я не собираюсь их смягчать и тем более отменять. Потому что я в ответе за твою безопасность. Ты принадлежишь мне и обязана чтить меня и мне повиноваться. Но дело не только в этом. Есть и другие причины, по которым я не могу позволить тебе жить как прежде.
Наклонившись, он стянул с ноги сначала один сапог, затем другой.
- Скоро здесь появятся новые рыцари. Они будут видеть в тебе мою жену, юную леди. Им невдомек, что ты распоряжалась своими владениями на правах лорда, а прежде воспитывалась в монастыре, что ты снискала репутацию святой среди крестьян и слуг. Кто-то из них возжелает тебя. Иные искренне тебя полюбят. И я не вижу в этом ничего дурного. Рыцарственная любовь к леди может заставить юношу усерднее служить лорду. Но если ты станешь держаться с прежней своей независимостью, это будет превратно истолковано новыми рыцарями. Я не хочу марать свои руки их кровью лишь потому, что твое вольное поведение подало им ложные надежды.
Ей хотелось возразить ему, сказать, что его аргументы надуманны. Да она даже не взглянет в сторону его рыцарей. Но он успел уже расстегнуть ремень и принялся развязывать шнурки своего черного камзола. В глазах его появилось хорошо ей знакомое выражение. Ноги ее сделались ватными. Она проклинала себя за слабость, за то, что не может противиться его чарам.
- Значит, ты снова решил здесь поселиться? Чтобы стеречь каждое мое движение? - Голос ее предательски дрогнул.
Он снял камзол и невозмутимо ответил:
- Я вовсе не затем вернулся сюда, Ты моя жена, и я буду делить с тобой ложе.
Стянув с себя тунику, он приблизился к ней. Черные кожаные панталоны плотно облегали его стройные мускулистые бедра и икры. Мышцы бугрились на обнаженных руках, груди и верхней части живота. Она провела языком по пересохшим губам и зажмурилась.
Он будет делить с ней ложе. По соглашению, которое они заключили, она могла отказать ему в супружеской близости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85