– А вдруг он опять начнет стрелять?
– Ну и что?
– Ты хочешь, чтобы пострадали безвинные люди?
– Я только хочу прикончить Мирандо.
– Хорошо, схватим мы его. А что будет потом?
– Что ты хочешь сказать?
– Когда окончится твой крестовый поход?
– Какого черта! Что ты...
– Ты все не можешь забыть тот день, когда тебя избили, Паркер.
– Избили? Когда?
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.
– Ну хорошо. Если хочешь знать, я этого никогда не забуду, – крикнул Паркер. – Это послужило мне хорошим уроком, приятель, и только олух...
– Каким уроком?
– Я понял, что никому нельзя здесь доверять; вот что...
– И еще ты научился бояться, – произнес Карелла.
– Что?
– То, что слышал, – бояться.
– Послушай, мистер, уж кому, а тебе лучше помолчать. Я ведь не забыл то время, когда ты...
– И когда, Паркер, ты действительно займешься работой? Когда прекратишь тащить подряд всех наркоманов и пьяниц? Когда будешь приводить настоящих нарушителей?
– Я делаю свою работу! – крикнул Паркер. – Я расчищаю улицы!
– Собирая все, кроме мусора.
– Весь мусор здесь!
– И ты боишься его. Боишься, что будешь бит еще раз!
– Сукин сын, я предупреждал тебя...
– Я жду, Мирандо! – крикнул Бернс и оба переключили свое внимание на лейтенанта. Карелла все еще сжимал кулаки. Метнув на него злой взгляд, Паркер направился к Бернсу.
– Ну так как, Мирандо? Сдавайся! У тебя нет ни малейшего шанса!
– Что меня ждет, если я сдамся? Эта старая леди умерла, не так ли?
– Какая старая леди?
– На которую я напал, чтобы ограбить, – произнес Мирандо. И опять последовал приступ кашля. Через некоторое время из квартиры вновь донесся голос:
– Скажи мне только правду.
– Эта женщина еще жива, Мирандо.
– Я не должен был избивать ее, – поникшим голосом сказал Мирандо. – Мне нужны были деньги. Я должен был... – После долгого молчания продолжал: – Она умерла, ведь это так?
– Я тебе уже сказал. Она жива.
– Ты лжешь. Ты никогда не заставишь меня выйти отсюда. Сдаться, чтобы понести наказание за убийство?
– Женщина жива. Но если ты заставишь нас взять тебя силой – вот тогда все твои шансы равны нулю.
– Хочу сказать тебе кое-что, полицейский. У меня в жизни не было ни одного шанса.
– О'кей. Тогда тем более не надо волноваться.
– Ради чего? Ради расплаты за все то дерьмо, что навесили на меня полицейские, еще с тех пор, как я научился ходить?
– Ты слишком много болтаешь, Мирандо. Да или нет? Или ты сдаешься, или мы берем тебя силой?
– Если я вам нужен – начинайте. За просто так жалованье никому не платят.
– О'кей. Мы начинаем. Как тебе угодно.
– Эй, эй вы!
– Что такое?
– Я хочу... хочу, чтобы вы позвали священника.
– Кого?
– Священника. Я хочу поговорить с ним.
– Ты выйдешь, если мы позовем его?
– Пошлите его ко мне. Я должен поговорить с ним.
– Зачем? Ты ранен?
– Нет. Неужели необходимо федеральное предписание, чтобы поговорить со священником? Неужели в этом проклятом городе нет ничего такого, о чем не нужно было бы просить?
– Минутку, Мирандо. – Бернс опустил мегафон. – Что ты думаешь об этом, Стив?
– Это ловушка, – ответил Карелла.
– Несомненно, – подтвердил Паркер. – Ему не нужен никакой священник. Ему нужно просто прикрытие.
– Я тоже так считаю.
Карелла внимательно посмотрел на него.
– Пит, уверен, ты думаешь о том же, о чем и я.
– Да, – подтвердил Бернс. Он поднес мегафон ко рту. – Мирандо?
– Ну?
– Будет тебе священник.
* * *
Взгляд Зипа излучал что-то такое, чего раньше в нем не было. Внимательно смотря на Зипа, Сиксто старался понять, в чем же тут дело. Вид у Зипа был такой, как будто в любой момент он мог расплакаться. Лицо его полыхало, губы были плотно сжаты. Он так часто моргал, как будто с трудом удерживал слезы, которые вот-вот должны были нахлынуть. Но в то же время, судя по его осанке, в нем чувствовалась какая-то скрытая сила, а по тому, как он сжимал и разжимал кулаки, можно было догадаться, что он сгорает от нетерпения.
Парни стояли напротив дома Альфредо без своих фиолетовых рубашек. Сейчас их можно было принять за учащихся школы, обсуждающих девушек, баскетбол или плавание. Но они обсуждали не это. Они обсуждали предстоящее убийство.
– Кух, как ты думаешь, он у себя?
– Не знаю. – Кух внимательно всматривался в здание. – Могу сказать только одно – в церковь он не ходил.
– Почему мы сняли рубашки? – спросил Папа. – Мне они так нравятся.
– Сегодня очень жарко, – неторопливо ответил Зип. – До тебя еще не дошло, зачем мы здесь.
– Но мне нравится моя рубашка. Не понимаю, зачем...
– Зип, тебе не кажется, что мы выбрали не самое подходящее время? – прервал Кух. – Улицы просто кишат полицейскими.
– Сейчас как раз самое время. Все полицейские в городе заняты Пепе. Мы разделаемся с Альфи еще до того, как они узнают, что произошло.
– Какой смысл иметь такую рубашку, если ты не можешь носить ее? – настаивал Папа.
Зип взвился. Казалось, он готов был ударить его от злости.
– Тебе что, остаток жизни хочется провести на острове Бейли?
– Это где?
– Это тюрьма на середине реки Дикс. Одевай рубашку и можешь прямиком туда сматывать.
– Что я такого сделал, что не могу носить рубашку? – не унимался Папа. – Почему они упекут меня в тюрьму, если я одену рубашку?
– Боже! Кто-нибудь, объясните этому идиоту! А почему бы тебе, черт возьми, не убраться туда, откуда ты приехал? – рассердился Зип. – Сделай одолжение, мотай обратно в Пуэрто-Рико.
Папа оставался невозмутимым.
– Если бы я давно был «Латинским кардиналом», – логично рассуждал он, – я бы не носил эту рубашку. Тогда бы и так все узнали, кто я такой. Но меня никто не знает. Тогда почему же я не могу носить рубашку?
– Папа, просто поверь мне на слово, – убеждал его Зип. – Сейчас мы заставим Альфи подсуетиться.
– Зип, разве нельзя подождать? – вступил в разговор Сиксто. – К чему такая спешка? Может быть, завтра...
Зип вспыхнул и опять можно было подумать, что он вот-вот готов расплакаться. И в то же время в нем чувствовалась сила и решительность.
– Сейчас, – твердо сказал он. – Сегодня. Я сыт по горло ожиданием. Хочу быть самым-самым сегодня!
– Убив Альфи, ты все равно не станешь выше всех.
– Какой смысл разговаривать с тигром? Чего хорошего можно ожидать от вонючего иностранца? Больше мы не будем говорить на эту тему. Все решено.
– Кто все решил?
– Я.
– Почему тогда ты не можешь сделать все это сам?
Слова слетели с его губ, хотя он еще сам не решил – произносить их или нет; они заставили сразу же всех умолкнуть. Зип непроизвольно сжал и разжал кулаки.
– А как по-твоему должно быть, Сиксто? – вкрадчиво спросил он.
Глубоко вздохнув, Сиксто задержал дыхание.
– По-моему, мы вообще не должны в него стрелять.
– Не должны?
– Нет.
– А я думаю – должны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41