.. — я перевел дыхание, — такой бухгалтер может не пользоваться популярностью.
— Неразумно.
— И бухгалтер, который отказывается нарушить закон и говорит, что, если его клиент настаивает на этом, пусть решает свои проблемы где-нибудь в другом месте, такого бухгалтера вполне могут назвать ублюдком.
Она доела бифштекс и отложила нож и вилку.
— А этот гипотетический бухгалтер доносит налоговому инспектору?
Я улыбнулся.
— Если данный клиент больше не является его клиентом, бухгалтер понятия не имеет, уклоняется бывший клиент от налогов или нет. Так что нет, он не доносит. — Следовательно, Элрой все понял не правильно.
— Э... — сказал я, — именно он придумал систему, благодаря которой Хворостина добывал деньги. Вот почему Элрой-старший так разъярен. А мне не следовало вам все это рассказывать.
— Вас теперь обезглавят, или повесят, или что?
— Вознесут до небес. — Я отпил глоток вина. — Просто поразительно, как много людей пытаются заставить своих бухгалтеров помочь им смошенничать с налогами. Я считаю, если кому-то взбрело в голову мошенничать, последний человек, кому об этом следует рассказывать, — его бухгалтер.
— Сделать дело и сидеть тихо?
— Если готовы рискнуть.
Она снисходительно улыбнулась.
— Рискнуть чем? Уклонение от налогов — национальный вид спорта.
Люди никогда не понимали, что такое налогообложение, подумал я. Жестокость, с какой подчас выжимали налоги, затмевала даже методы лендлордов эпохи королевы Виктории. Ныне представители налоговой инспекции обладали пугающе широкими чрезвычайными полномочиями, им позволялось вторгаться в дом и обыскивать.
— Намного безопаснее красть у своего нанимателя, чем у налоговой инспекции, — сказал я.
— Вы, должно быть, шутите.
— Попробуйте профитроли, — сказал я. Джосси смерила взглядом подкатившую тележку с десертом и выбрала четыре маленькие сдобные булочки с кремом, густо политые шоколадным соусом.
— А вы разве не возьмете ничего? — требовательно спросила она.
— Я не забываю о Гобелене в среду.
— Неудивительно, что жокеи толстеют, когда наконец перестают ограничивать себя в еде. — Она с удовольствием зачерпнула ложкой темнокоричневую клейкую субстанцию. — Почему безопаснее красть у своего нанимателя?
— Он не может продать ваши личные вещи, чтобы вернуть деньги.
Большие глаза распахнулись шире.
— Ну и ну! — вырвалось у Джосси.
— Если вы погрязли в долгах, суд может послать исполнителей, чтобы забрать вашу мебель. Если вы вместо этого проворовались, то не может.
Она ошеломленно замерла с полным ртом, потом торопливо прожевала и проглотила.
— Продолжайте немедленно, — велела она. — Я сейчас лопну от нетерпения.
— Ну... национальный вид спорта именно воровство, а не уклонение от налогов. Мелкое воровство. Ограбления. Кражи. Большинство магазинных краж совершается персоналом, а не покупателями. Если девушка, которая целый день продает колготки, спрячет одну пару в сумочку, когда пойдет домой, никто всерьез не обвинит ее. Воровство по мелочи у хозяина считается даже чем-то вроде законных дополнительных льгот. И если вдруг какая-нибудь фирма-производитель ставит у служебного входа контролера, поднимается едва ли не бунт, пока его не уберут.
— Из-за того, что он прекращает утечку гаечных ключей и автопогрузчиков?
Я усмехнулся.
— Можно было бы прокормить армию тем, что исчезает из холодильников отелей.
— Бухгалтеры, — заявила она, — не должны считать это забавным.
— Особенно если они проводят всю свою жизнь, выискивая мошенничество.
— Неужели? — Она искренне удивилась. — Нет, правда? Я думала, бухгалтеры просто подводят итоги.
— Основная цель аудита — обнаружить обман. — А я думала, что... ну... подсчитать прибыли и убытки.
— Не совсем.
Она задумалась.
— Но ведь Тревор проводит инвентаризацию, когда приходит считать брикеты сена, седла и прочее.
Я покачал головой.
— Скорее проверяет от лица вашего отца, что его конюхи не продают потихоньку излишки сена или упряжь.
— Боже мой! — Она была непритворно поражена. — Придется пересмотреть свое мнение о бухгалтерах как о закоснелых придирах. И привыкать к их новому образу спецподразделения полиции по борьбе с мошенничеством.
— Это тоже не правильно.
— Почему же?
— Например, если аудитор понимает, что кассир надувает свою фирму, он просто сообщает в фирму. Он не арестовывает кассира. Он оставляет на усмотрение фирмы, отдавать ли виновного под стражу.
— Но они наверняка так всегда и поступают.
— Ничего подобного. Если всем станет известно, что кассир надувал своих нанимателей, на репутацию фирмы ляжет пятно позора и фирма может понести большие убытки. Как правило, кассира без шума увольняют.
— Вам не надоело рассказывать мне все это?
— Нет, — честно ответил я.
— Тогда расскажите мне о какой-нибудь крупной афере.
Я рассмеялся.
— А вы слышали хотя бы об одной в последнее время?
— Ну, пожалуйста.
— Хм... — Я задумался. — Многие из блестящих афер — это искусное жонглирование цифрами. Канцелярская работа, построенная на обмане зрения, как фокус с тремя картами. — Я умолк, потом улыбнулся. — Я знаю занятную историю, хотя те люди не являлись моими клиентами, слава богу. Жил-был один управляющий птицефермой по разведению цыплятбройлеров. Каждую неделю он продавал тысячи цыплят фирме, выпускавшей замороженные продукты. А еще управляющий потихоньку продавал по сотне цыплят в неделю мяснику, который не подозревал, что цыплята поступают, как говорится, из-под полы. Никто не мог толком подсчитать, сколько цыплят в действительности находилось на ферме, поскольку воспроизводство было огромным и очень быстрым, а маленькие цыплята часто умирают. Управляющий клал себе в карман кругленькую сумму, имея постоянный, не облагаемый налогами доход. И как большинство ловких мошенничеств, это открылось по чистой случайности.
— Какой же?
— Мясник обычно расплачивался чеком на имя управляющего. Однажды он столкнулся с одним из директоров фирмы, владевшей птицефермой, и, желая сэкономить на почтовых расходах, достал чековую книжку, выписал чек на имя управляющего и попросил директора передать тому в счет оплаты за ежемесячную партию цыплят.
— И бомба взорвалась.
— Оглушительно. Управляющего уволили.
— И не подали в суд?
— Нет. По последним сведениям, он занимается продажей розовых кустов по почте...
— А вы интересовались, в каком питомнике он работает?
Я с усмешкой кивнул. Она была находчивой и забавной, и казалось невероятным, что я встретил ее только вчера.
Мы пили кофе и говорили о лошадях. Она призналась, что пробовала силы в трехдневных конноспортивных состязаниях, включающих выездку, кросс и скачки с препятствиями, но вскоре намерена отказаться от этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— Неразумно.
— И бухгалтер, который отказывается нарушить закон и говорит, что, если его клиент настаивает на этом, пусть решает свои проблемы где-нибудь в другом месте, такого бухгалтера вполне могут назвать ублюдком.
Она доела бифштекс и отложила нож и вилку.
— А этот гипотетический бухгалтер доносит налоговому инспектору?
Я улыбнулся.
— Если данный клиент больше не является его клиентом, бухгалтер понятия не имеет, уклоняется бывший клиент от налогов или нет. Так что нет, он не доносит. — Следовательно, Элрой все понял не правильно.
— Э... — сказал я, — именно он придумал систему, благодаря которой Хворостина добывал деньги. Вот почему Элрой-старший так разъярен. А мне не следовало вам все это рассказывать.
— Вас теперь обезглавят, или повесят, или что?
— Вознесут до небес. — Я отпил глоток вина. — Просто поразительно, как много людей пытаются заставить своих бухгалтеров помочь им смошенничать с налогами. Я считаю, если кому-то взбрело в голову мошенничать, последний человек, кому об этом следует рассказывать, — его бухгалтер.
— Сделать дело и сидеть тихо?
— Если готовы рискнуть.
Она снисходительно улыбнулась.
— Рискнуть чем? Уклонение от налогов — национальный вид спорта.
Люди никогда не понимали, что такое налогообложение, подумал я. Жестокость, с какой подчас выжимали налоги, затмевала даже методы лендлордов эпохи королевы Виктории. Ныне представители налоговой инспекции обладали пугающе широкими чрезвычайными полномочиями, им позволялось вторгаться в дом и обыскивать.
— Намного безопаснее красть у своего нанимателя, чем у налоговой инспекции, — сказал я.
— Вы, должно быть, шутите.
— Попробуйте профитроли, — сказал я. Джосси смерила взглядом подкатившую тележку с десертом и выбрала четыре маленькие сдобные булочки с кремом, густо политые шоколадным соусом.
— А вы разве не возьмете ничего? — требовательно спросила она.
— Я не забываю о Гобелене в среду.
— Неудивительно, что жокеи толстеют, когда наконец перестают ограничивать себя в еде. — Она с удовольствием зачерпнула ложкой темнокоричневую клейкую субстанцию. — Почему безопаснее красть у своего нанимателя?
— Он не может продать ваши личные вещи, чтобы вернуть деньги.
Большие глаза распахнулись шире.
— Ну и ну! — вырвалось у Джосси.
— Если вы погрязли в долгах, суд может послать исполнителей, чтобы забрать вашу мебель. Если вы вместо этого проворовались, то не может.
Она ошеломленно замерла с полным ртом, потом торопливо прожевала и проглотила.
— Продолжайте немедленно, — велела она. — Я сейчас лопну от нетерпения.
— Ну... национальный вид спорта именно воровство, а не уклонение от налогов. Мелкое воровство. Ограбления. Кражи. Большинство магазинных краж совершается персоналом, а не покупателями. Если девушка, которая целый день продает колготки, спрячет одну пару в сумочку, когда пойдет домой, никто всерьез не обвинит ее. Воровство по мелочи у хозяина считается даже чем-то вроде законных дополнительных льгот. И если вдруг какая-нибудь фирма-производитель ставит у служебного входа контролера, поднимается едва ли не бунт, пока его не уберут.
— Из-за того, что он прекращает утечку гаечных ключей и автопогрузчиков?
Я усмехнулся.
— Можно было бы прокормить армию тем, что исчезает из холодильников отелей.
— Бухгалтеры, — заявила она, — не должны считать это забавным.
— Особенно если они проводят всю свою жизнь, выискивая мошенничество.
— Неужели? — Она искренне удивилась. — Нет, правда? Я думала, бухгалтеры просто подводят итоги.
— Основная цель аудита — обнаружить обман. — А я думала, что... ну... подсчитать прибыли и убытки.
— Не совсем.
Она задумалась.
— Но ведь Тревор проводит инвентаризацию, когда приходит считать брикеты сена, седла и прочее.
Я покачал головой.
— Скорее проверяет от лица вашего отца, что его конюхи не продают потихоньку излишки сена или упряжь.
— Боже мой! — Она была непритворно поражена. — Придется пересмотреть свое мнение о бухгалтерах как о закоснелых придирах. И привыкать к их новому образу спецподразделения полиции по борьбе с мошенничеством.
— Это тоже не правильно.
— Почему же?
— Например, если аудитор понимает, что кассир надувает свою фирму, он просто сообщает в фирму. Он не арестовывает кассира. Он оставляет на усмотрение фирмы, отдавать ли виновного под стражу.
— Но они наверняка так всегда и поступают.
— Ничего подобного. Если всем станет известно, что кассир надувал своих нанимателей, на репутацию фирмы ляжет пятно позора и фирма может понести большие убытки. Как правило, кассира без шума увольняют.
— Вам не надоело рассказывать мне все это?
— Нет, — честно ответил я.
— Тогда расскажите мне о какой-нибудь крупной афере.
Я рассмеялся.
— А вы слышали хотя бы об одной в последнее время?
— Ну, пожалуйста.
— Хм... — Я задумался. — Многие из блестящих афер — это искусное жонглирование цифрами. Канцелярская работа, построенная на обмане зрения, как фокус с тремя картами. — Я умолк, потом улыбнулся. — Я знаю занятную историю, хотя те люди не являлись моими клиентами, слава богу. Жил-был один управляющий птицефермой по разведению цыплятбройлеров. Каждую неделю он продавал тысячи цыплят фирме, выпускавшей замороженные продукты. А еще управляющий потихоньку продавал по сотне цыплят в неделю мяснику, который не подозревал, что цыплята поступают, как говорится, из-под полы. Никто не мог толком подсчитать, сколько цыплят в действительности находилось на ферме, поскольку воспроизводство было огромным и очень быстрым, а маленькие цыплята часто умирают. Управляющий клал себе в карман кругленькую сумму, имея постоянный, не облагаемый налогами доход. И как большинство ловких мошенничеств, это открылось по чистой случайности.
— Какой же?
— Мясник обычно расплачивался чеком на имя управляющего. Однажды он столкнулся с одним из директоров фирмы, владевшей птицефермой, и, желая сэкономить на почтовых расходах, достал чековую книжку, выписал чек на имя управляющего и попросил директора передать тому в счет оплаты за ежемесячную партию цыплят.
— И бомба взорвалась.
— Оглушительно. Управляющего уволили.
— И не подали в суд?
— Нет. По последним сведениям, он занимается продажей розовых кустов по почте...
— А вы интересовались, в каком питомнике он работает?
Я с усмешкой кивнул. Она была находчивой и забавной, и казалось невероятным, что я встретил ее только вчера.
Мы пили кофе и говорили о лошадях. Она призналась, что пробовала силы в трехдневных конноспортивных состязаниях, включающих выездку, кросс и скачки с препятствиями, но вскоре намерена отказаться от этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66