– Да, – согласился с ним Джеффри. – Но верю, что леди Шана преподнесла мне хороший урок, который я не скоро забуду. Меня теперь не так легко будет обмануть видом хорошенького личика.
– И меня тоже, Джеффри. И меня тоже. – Натянутая улыбка появилась на лице Торна при этих словах. – И раз уж мы заговорили о прекрасной леди, да, она избалованная и изнеженная, но далеко не беспомощная. Может быть, я искренне заблуждаюсь, но эта девушка справится почти с любым.
– Даже с тобой, Торн? – Джеффри постарался говорить эти слова с легкостью, хотя на самом деле испытывал совсем другие чувства.
Торн спокойно, словно пророк, заявил:
– Скажем так – леди встретила достойного противника.
Внимание Джеффри обострилось. От слов Торна он почувствовал себя не в своей тарелке, но в некоторых вопросах он не осмеливался переступить границ. Вчерашнее и сегодняшнее поведение Торна ясно говорило ему, что друг не потерпит никакого вмешательства там, где дело касается Шаны.
– Приехали люди из Фейхэвена, – Джеффри решил, что сменить тему разговора будет наилучшим выходом. – Я подумал, что тоже выеду и буду их сопровождать. Ты присоединишься к нам?
В течение тех двух дней, пока он отсутствовал, не было никаких сведений об уэльских налетчиках, но Торн не собирался покидать свой пост. Он кивнул.
– Я подумаю, скорее всего, – присоединюсь. Хорошо бы быть уверенным, что твои люди не встретятся с неожиданностями и сюрпризами.
Именно Седрик принес ей пищу в полдень. Шана отломила кусочек хлеба и поковыряла немного тушеное мясо, обнаружив, что у нее нет того аппетита, как в прошлый вечер. Наконец, недовольно поджав губы, она оттолкнула поднос. Все утро она неустанно ходила по своей тюрьме – тридцать шагов в длину и двадцать пять – в ширину, и хотя у нее был и комфорт, и пространство, все равно это было ни что иное, как тюрьма.
«Нет никакого сомнения в том, что граф ожидает, что она почувствует себя маленькой и ничтожной в этой комнате», – с презрением думала Шана, со страхом ожидая его возвращения. Была ли она на самом деле трусливой или нет, но ему она своего страха не покажет ни за что! От такого решения она подскочила на ноги. Направляясь к широкой дубовой двери, она быстро сообразила, что ее бравада, скорее всего, вызвана тем, что она видела, как граф и сэр Джеффри уехали верхом сегодня утром. Настроенная бесстрашно, она резко распахнула дверь.
Седрик взглянул на нее с того места, где он сидел и неторопливо вырезал что-то из куска дерева. Увидев ее стоящей в дверях, он торопливо вскочил, чуть не перевернув при этом стул.
– Миледи! Вам что-нибудь нужно?
– Да, – резко сказала она. – Я погибну без глотка свежего воздуха! – слегка приподняв юбки, она стала прохаживаться перед ним.
– Но… миледи…
Маленькая ножка в изящной туфельке ступила на первую ступеньку лестницы. Она оглянулась на своего стража, изысканно приподняв бровь.
– Граф сообщил мне, что я могу гулять по укреплению. Седрик, разве это не так?
– Да. Но… – сбивчиво пытался он что-то сказать с обеспокоенным и подавленным выражением лица. Шана заподозрила, что он не ожидал ничего подобного увидеть или услышать во время своего дежурства.
От такого впечатления и реакции на ее действия она повеселела и ее плотно сжатые губы дрогнули. Это казалось невероятным, но большой неуклюжий человек, который мог бы свалить ее без чувств одним ударом своей огромной ручищи, был просто крошечным перед ней от благоговейного страха!
– Седрик! – проговорила она, и язвительность в голосе исчезла, словно ее сдуло ветром. – Я не имею желания доставить тебе неприятности. Я только хочу немного размять ноги и хоть чуть-чуть почувствовать солнечное тепло. Ради Бога, не отказывай мне в этом! – Она подняла к нему глаза, широко распахнутые и ясные, как небо. Закаленный в битвах, но мало знавший женские нежности, Седрик затаил дыхание. О пленной уэльской принцессе ходили слухи, что за ее красотой за обаянием скрывается душа дьявола. Он засомневался в этом, услышав ее мягкий голос и увидев ласку в глазах.
Страж откашлялся.
– Я не запрещаю вам, миледи. Но и одной пойти тоже не разрешу.
Быстрая улыбка промелькнула у нее на губах.
– Тогда давай не будем зря тратить времени. – Это было единственное, что она сказала. Приподняв юбки, она спустилась по лестнице в сопровождении Седрика.
Ее лицо ласкало солнце. Укрепление гудело от множества людей. Молодые конюхи подметали конюшни, кузнецы ковали гвозди на наковальнях. Перед прачечной она увидела двух молодых служанок, стирающих простыни в большом деревянном корыте. Но вскоре Шана решила, что одного круга по укреплению для нее вполне достаточно. Колкие взгляды, которые бросали на нее окружающие, заставили Шану почувствовать себя очень неуютно среди этих людей.
И тут она заметила знакомое лицо. Мальчик Вилл слонялся без дела у кухни, подбрасывая ногой, камень в дорожной пыли. Он был здесь так же одинок и чужд, как и она, с болью в сердце подумала девушка.
– Вилл! – она помахала ему рукой, а ноги сами понесли ее к мальчишке. Он стоял на месте, когда она приблизилась, но не улыбнулся ей в ответ. Вилл уже не был тем любопытным деревенским мальчуганом, который так понравился ей в первый день здесь. Тем не менее, она с радостью приветствовала его.
– Я надеялась, что увижу тебя, Вилл. У тебя все хорошо?
Он угрюмо смотрел на нее.
– Не думаю, что вас это должно волновать, – неожиданно колко ответил он.
Ее улыбка мгновенно исчезла, так как в его тоне было столько ненависти, что это потрясло ее.
– Ты не был моим врагом в тот день, когда мы встретились, – медленно проговорила она.
– Но я не знал тогда, кто вы. Действительно, тогда, кажется, никто не знал этого!
Она ощутила внезапную острую боль. Ее охватило беспокойство от мысли, что неприязнь Вилла вызвана не тем, что она из Уэльса, а тем, что она попыталась поймать его героя, графа.
– Но мы не ссорились с тобой, Вилл, – попыталась она урезонить его. – Как я могла? Ведь ты еще ребенок. И конечно, я не считаю тебя своим врагом.
– А как насчет графа Вестена, миледи? Вы считаете его своим врагом?
– Да! – утвердительный ответ сорвался с ее губ раньше, чем она смогла сдержаться.
Черты лица мальчика стали жесткими, как камень.
– Тогда вы и мой враг, миледи! – И он ушел прочь.
Разговор с ним заставил Шану вернуться в комнату. Что подумал об этом инциденте' Седрик, она не знала. Она покидала укрепление, ни разу не оглянувшись. Седрик шел следом, но она не обращала на него ни малейшего внимания, так как именно сейчас не смогла бы перенести больше ни слова осуждения, ни намека на него.
Уже в главной башне средневекового замка ноги сами собой понесли ее к окну. Чувствуя себя в капкане и одновременно побитой, беспомощной и не имеющей никаких надежд, она смотрела, ничего не видя, в сторону солдатских казарм и на простирающуюся до бесконечности даль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96