Захвати меч. - Сульг кивком указал на труп агрха с серебряной рысью на доспехах. Рука убитого все еще сжимала клинок, словно и мертвый он не желал расставаться со своим оружием. Илам наклонился над телом и с трудом разжал застывшие пальцы мертвеца.
- Значит, в деревне останавливаться не будем? - Тирк сел в седло, разобрал поводья.
Сульг неосторожно мотнул головой и следующие несколько секунд молча хватал ртом воздух от боли.
- Проклятье... - еле выговорил он, когда искры перед глазами наконец погасли. - Лучше быстрее добраться до Сторожевой башни. Если сейчас встретим агрхов - нам придется туго.
Азах уже сидел в седле, нетерпеливо поглядывая на остальных: осторожность требовала покинуть опасное место как можно скорее.
- Значит, к реке? - уточнил он. Тирк кивнул, с сомнением поглядывая на Сульга, словно прикидывая, долго ли он сможет продержаться в седле.
- Ну хватит на меня таращиться, - раздраженно буркнул тот, вскарабкался в седло и тронул коня. Впереди ехал Илам, настороженно вглядываясь в сумерки, за ним - Сульг и Тирк. Тиларм держался чуть сбоку, а Кейси и Азах ехали сзади.
В лесу уже царили непроглядные сумерки, а над равниной только-только догорел закат, и небо вдали, там, где оно смыкается с землей, было еще светлым.
Маленький отряд ехал, стараясь держаться у самой кромки леса, сливаясь с тенью, и заметить всадников было непросто. Усталые лошади то и дело норовили перейти с рыси на шаг.
Прошло совсем немного времени, и Сульг почувствовал, что держаться в седле ему становится все труднее.
- Проклятье... - пробормотал он, чувствуя, как плывет перед глазами темный лес и качается земля.
- Илам, сворачивай в лес! - словно издалека донесся до него голос Тирка.
Возле небольшого ручья, выбрав укромное место, норлоки расположились на ночь. Тиларм еще раз бегло осмотрел рану, кивнул задумчиво и принялся копаться в седельной сумке, перебирая свои небогатые лекарственные припасы. Кейси разводил костер и вполголоса препирался с Азахом. Сульг, шипя от злости и боли, стянул поврежденную кольчугу и отшвырнул в сторону. Потом, собрав последние силы, поплескал в лицо холодной водой из ручья, смывая засохшую кровь и разъедавший глаза пот. Тиларм уже кипятил на огне воду, бросая в помятый закопченный котелок сухие травы, время от времени сверяясь с написанными на клочке грубого пергамента указаниями. Илам сосредоточенно рылся в мешках, искоса поглядывая на него.
- В животе бурчит, как... Что это ты делаешь, а? Уверен, что это то, что надо? - не утерпел он, наблюдая, как приятель беззвучно шевелит губами.
- Отвяжись, - коротко ответил тот, не отрывая глаз от пергамента.
Илам, чрезвычайно довольный, что Тиларма удалось втянуть в разговор, хмыкнул и оставил мешки.
- Вот что ты бросил только что в котелок? А? Это же были сушеные головы летучих мышей, правда? Мыши? Я точно видел! - Он быстро оглянулся и понизил голос: - Ты гляди... а то после твоего зелья в одно прекрасное утро мы застанем Сульга висящего вниз головой на ветке, и он будет утверждать, что его зовут...
- Я сказал, отвяжись. Какие головы, что ты мелешь?! Ну это толченая вилея, понимаешь? Такая травка, что растет в предгорьях, возле каменного святилища сарамитов. Они собирают ее в определенное время, сушат в тени так, чтобы травы не коснулся солнечный луч, а потом изготавливают отличное снадобье. - Он сильно понизил голос: - Помогает при отравлении ядами.
Илам насторожился. Он бросил мешки и подошел к Тиларму поближе.
- Ядами? - тихо переспросил он, оглянувшись на Сульга. Тот сидел с закрытыми глазами, опершись на ствол дерева.
- Ну да, - негромко отозвался Тиларм. Он убрал пергамент и сосредоточенно уставился в котелок: вода начинала закипать, и на ее поверхности медленно кружились поломанные на мелкие кусочки сухие стебли и метелки вилеи. - Заткнись пока... сейчас нужно досчитать до десяти и снять котелок с огня... Ранение мне кажется странным... Когда я осматривал там, на опушке, это была просто рана, нанесенная мечом. А сейчас, когда прошло не так уж много времени, кожа вокруг нее приобрела оттенок... словно бы синеет, понимаешь? И это синее пятно увеличивается на глазах. Не знаю, почему это. Но когда Нумариит рассказывал о ранах, нанесенных отравленным оружием, он описывал точно так же, понятно? Все, иди отсюда, не мешай.
Илам тихонько присвистнул.
К костру с озабоченным видом приблизился Тирк, за ним шел Кейси, что-то жуя на ходу.
- Твоя очередь готовить, - предупредил Тирк Азаха. - Илам, хватит болтать, проваливай от костра. Иди, глянь, все ли спокойно вокруг. И не забудь: лошади сегодня на твоем попечении.
Кейси закатил глаза:
- Все, можно попрощаться с мечтой о еде! Чем есть его стряпню, лучше голодать до Сторожевой башни!
- Ну так не ешь, - недовольно буркнул Азах, сильно задетый бесцеремонным замечанием. - Тут тебе не дворец дядюшки... с изысканными яствами.
Илам, услышав это, оживился.
- А, Кейси, так ты не ешь? Отлично! Твоя порция отходит ко мне, договорились?
- Какая порция? - кисло поинтересовался тот, наблюдая, как Азах выгружает из мешка скудные припасы. - И при чем тут изысканные яства? Можно подумать, ты их пробовал... У нас остался только черствый хлеб да немного копченого мяса. Все это неплохо бы поджарить на огне, чтоб было не так противно жевать.
- Я как раз собирался это сделать, - отрезал Азах. - Что ж, я, по-твоему, не сумею поджарить хлеб?
- Может, и сумеешь, но рисковать, чтобы узнать, так ли это, я не собираюсь. Отдашь мне мою порцию неприкосновенной. Я сам пожарю.
- Какую - твою? Ты ж только что отдал ее Иламу! Тиларм, на твою долю поджарить?
Но Тиларм был настолько погружен в свои мысли, что не слышал разговора. Он осторожно снял с огня дымящийся котелок и направился к Сульгу.
- Пусть отвар немного остынет и настоится, - сказал он, пристраивая котелок между корней дерева.
Сульг уловил запах перебродивших ягод и прелой листвы и поморщился.
- Буду смачивать в этом настое повязки. Рана не очень глубокая, но... - Тиларм задумался, потом принес свою сумку, уселся рядом и принялся выгружать все, чем обычно снабжал его в дорогу монах-врачеватель: деревянные коробочки с пахучими мазями да сухие травы в маленьких холщовых мешочках.
Сульг, наблюдая за ним, с усмешкой покачал головой.
- Что, утащил из монастыря все аптечные запасы? - поинтересовался он.
- Видел бы ты их запасы! - отозвался Тиларм, аккуратно сняв с маленького сосуда запечатанную воском крышечку и понюхав содержимое. - Сарамиты умеют врачевать! - В голосе его слышалось восхищение, смешанное с легкой завистью. - Не зря за их снадобьями приезжают даже с побережья!
- Слышал, они продают запрещенные зелья? - небрежно поинтересовался Сульг. Он потянулся здоровой рукой за одним из пакетиков и поднес его к лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
- Значит, в деревне останавливаться не будем? - Тирк сел в седло, разобрал поводья.
Сульг неосторожно мотнул головой и следующие несколько секунд молча хватал ртом воздух от боли.
- Проклятье... - еле выговорил он, когда искры перед глазами наконец погасли. - Лучше быстрее добраться до Сторожевой башни. Если сейчас встретим агрхов - нам придется туго.
Азах уже сидел в седле, нетерпеливо поглядывая на остальных: осторожность требовала покинуть опасное место как можно скорее.
- Значит, к реке? - уточнил он. Тирк кивнул, с сомнением поглядывая на Сульга, словно прикидывая, долго ли он сможет продержаться в седле.
- Ну хватит на меня таращиться, - раздраженно буркнул тот, вскарабкался в седло и тронул коня. Впереди ехал Илам, настороженно вглядываясь в сумерки, за ним - Сульг и Тирк. Тиларм держался чуть сбоку, а Кейси и Азах ехали сзади.
В лесу уже царили непроглядные сумерки, а над равниной только-только догорел закат, и небо вдали, там, где оно смыкается с землей, было еще светлым.
Маленький отряд ехал, стараясь держаться у самой кромки леса, сливаясь с тенью, и заметить всадников было непросто. Усталые лошади то и дело норовили перейти с рыси на шаг.
Прошло совсем немного времени, и Сульг почувствовал, что держаться в седле ему становится все труднее.
- Проклятье... - пробормотал он, чувствуя, как плывет перед глазами темный лес и качается земля.
- Илам, сворачивай в лес! - словно издалека донесся до него голос Тирка.
Возле небольшого ручья, выбрав укромное место, норлоки расположились на ночь. Тиларм еще раз бегло осмотрел рану, кивнул задумчиво и принялся копаться в седельной сумке, перебирая свои небогатые лекарственные припасы. Кейси разводил костер и вполголоса препирался с Азахом. Сульг, шипя от злости и боли, стянул поврежденную кольчугу и отшвырнул в сторону. Потом, собрав последние силы, поплескал в лицо холодной водой из ручья, смывая засохшую кровь и разъедавший глаза пот. Тиларм уже кипятил на огне воду, бросая в помятый закопченный котелок сухие травы, время от времени сверяясь с написанными на клочке грубого пергамента указаниями. Илам сосредоточенно рылся в мешках, искоса поглядывая на него.
- В животе бурчит, как... Что это ты делаешь, а? Уверен, что это то, что надо? - не утерпел он, наблюдая, как приятель беззвучно шевелит губами.
- Отвяжись, - коротко ответил тот, не отрывая глаз от пергамента.
Илам, чрезвычайно довольный, что Тиларма удалось втянуть в разговор, хмыкнул и оставил мешки.
- Вот что ты бросил только что в котелок? А? Это же были сушеные головы летучих мышей, правда? Мыши? Я точно видел! - Он быстро оглянулся и понизил голос: - Ты гляди... а то после твоего зелья в одно прекрасное утро мы застанем Сульга висящего вниз головой на ветке, и он будет утверждать, что его зовут...
- Я сказал, отвяжись. Какие головы, что ты мелешь?! Ну это толченая вилея, понимаешь? Такая травка, что растет в предгорьях, возле каменного святилища сарамитов. Они собирают ее в определенное время, сушат в тени так, чтобы травы не коснулся солнечный луч, а потом изготавливают отличное снадобье. - Он сильно понизил голос: - Помогает при отравлении ядами.
Илам насторожился. Он бросил мешки и подошел к Тиларму поближе.
- Ядами? - тихо переспросил он, оглянувшись на Сульга. Тот сидел с закрытыми глазами, опершись на ствол дерева.
- Ну да, - негромко отозвался Тиларм. Он убрал пергамент и сосредоточенно уставился в котелок: вода начинала закипать, и на ее поверхности медленно кружились поломанные на мелкие кусочки сухие стебли и метелки вилеи. - Заткнись пока... сейчас нужно досчитать до десяти и снять котелок с огня... Ранение мне кажется странным... Когда я осматривал там, на опушке, это была просто рана, нанесенная мечом. А сейчас, когда прошло не так уж много времени, кожа вокруг нее приобрела оттенок... словно бы синеет, понимаешь? И это синее пятно увеличивается на глазах. Не знаю, почему это. Но когда Нумариит рассказывал о ранах, нанесенных отравленным оружием, он описывал точно так же, понятно? Все, иди отсюда, не мешай.
Илам тихонько присвистнул.
К костру с озабоченным видом приблизился Тирк, за ним шел Кейси, что-то жуя на ходу.
- Твоя очередь готовить, - предупредил Тирк Азаха. - Илам, хватит болтать, проваливай от костра. Иди, глянь, все ли спокойно вокруг. И не забудь: лошади сегодня на твоем попечении.
Кейси закатил глаза:
- Все, можно попрощаться с мечтой о еде! Чем есть его стряпню, лучше голодать до Сторожевой башни!
- Ну так не ешь, - недовольно буркнул Азах, сильно задетый бесцеремонным замечанием. - Тут тебе не дворец дядюшки... с изысканными яствами.
Илам, услышав это, оживился.
- А, Кейси, так ты не ешь? Отлично! Твоя порция отходит ко мне, договорились?
- Какая порция? - кисло поинтересовался тот, наблюдая, как Азах выгружает из мешка скудные припасы. - И при чем тут изысканные яства? Можно подумать, ты их пробовал... У нас остался только черствый хлеб да немного копченого мяса. Все это неплохо бы поджарить на огне, чтоб было не так противно жевать.
- Я как раз собирался это сделать, - отрезал Азах. - Что ж, я, по-твоему, не сумею поджарить хлеб?
- Может, и сумеешь, но рисковать, чтобы узнать, так ли это, я не собираюсь. Отдашь мне мою порцию неприкосновенной. Я сам пожарю.
- Какую - твою? Ты ж только что отдал ее Иламу! Тиларм, на твою долю поджарить?
Но Тиларм был настолько погружен в свои мысли, что не слышал разговора. Он осторожно снял с огня дымящийся котелок и направился к Сульгу.
- Пусть отвар немного остынет и настоится, - сказал он, пристраивая котелок между корней дерева.
Сульг уловил запах перебродивших ягод и прелой листвы и поморщился.
- Буду смачивать в этом настое повязки. Рана не очень глубокая, но... - Тиларм задумался, потом принес свою сумку, уселся рядом и принялся выгружать все, чем обычно снабжал его в дорогу монах-врачеватель: деревянные коробочки с пахучими мазями да сухие травы в маленьких холщовых мешочках.
Сульг, наблюдая за ним, с усмешкой покачал головой.
- Что, утащил из монастыря все аптечные запасы? - поинтересовался он.
- Видел бы ты их запасы! - отозвался Тиларм, аккуратно сняв с маленького сосуда запечатанную воском крышечку и понюхав содержимое. - Сарамиты умеют врачевать! - В голосе его слышалось восхищение, смешанное с легкой завистью. - Не зря за их снадобьями приезжают даже с побережья!
- Слышал, они продают запрещенные зелья? - небрежно поинтересовался Сульг. Он потянулся здоровой рукой за одним из пакетиков и поднес его к лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79