-- Можешь себе представить, ведь я ни разу в жизни не катался на лодке. Ни разу!
-- Что?
Дядюшка Рэт -- Водяная Крыса так и остался с разинутым ртом.
-- Никогда не ка... Ты ни разу в жизни не... Я не представля... Слушай, а зачем ты жил до сих пор на свете?
-- Думаешь, без лодки и жить, что ли, нельзя? -- неуверенно возразил Крот. Он уже готов был поверить, что и в самом деле без лодки не проживешь!
Крот восседал, развалившись на мягкой подушке, и рассматривал весла, уключины и вообще все те чудесные вещи, которыми была оборудована лодка, и с приятностью ощущал, как дно под ним слегка покачивается.
-- Думаю? Да я просто в этом убежден! -- сказал дядюшка Рэт, наклоняясь
вперед и энергично взмахивая веслами. --Поверь мне, мой юный друг, что нету дела, которым и вполовину стоило бы заниматься, как попросту -попросту -- повозиться с лодкой, ну просто повозиться,ну просто...
-- Осторожно, Рэт! -- вдруг закричал Крот.
Но было уже поздно. Лодка со всего маху врезалась в берег. Зазевавшийся, размечтавшийся гребец лежал на дне лодки, и пятки его сверкали в воздухе.
-- ...повозиться с лодкой, -- договорил он, весело смеясь. -- С лодкой, в лодке или возле лодки. Это не имеет значения. Ничего не имеет значения. В этом-то вся прелесть. Не важно, поплывешь ты в лодке или не поплывешь, доплывешь, куда плыл, или приплывешь совсем в другое место, или вовсе никуда не приплывешь, важно, что ты все время занят, и при этом ничего такого не делаешь, а если ты все-таки что-то сделал, то у тебя дел все равно останется предостаточно, и ты можешь их делать, а можешь и не делать -- это решительно все равно. Послушай-ка! Если ты сегодня ничего другого не наметил, давай-ка махнем вниз по реке и хорошо проведем время. А?
Крот пошевелил всеми пальцами на всех четырех лапах, выражая этим свое полное удовольствие, глубоко, радостно вздохнул и в полном восторге откинулся на подушки.
-- О, какой день!.. Какой день!.. -- прошептал он. -- Поплыли! Сейчас же!
-- Тогда минуточку посиди спокойно, --сказал дядюшка Рэт.
Он привязал веревку к металлическому колечку у причала, взобрался по откосу к своей норе и вскоре появился снова, сгибаясь под тяжестью плетеной корзины, у которой просто распирало бока.
-- Засунь ее под лавку, -- сказал он Кроту, передавая корзину в лодку. После этого он отвязал веревку и снова взялся за весла.
-- Что в ней? -- спросил Крот, ерзая от любопытства.
-- Жареный цыпленок, -- сказал дядюшка Рэт коротко, -- отварной язык-бекон-ростбиф-корнишоны-салат-французские булочки-заливное-содовая...
-- Стоп, стоп! -- завопил Крот возбужденно. -- Этого слишком много!
-- Ты в самом деле так думаешь? --спросил его дядюшка Рэт с серьезной миной. -- Но я всегда все это беру с собой на непродолжительные прогулки, и мои друзья каждый раз мне говорят, что я скупердяй и делаю слишком ничтожные запасы.
Но Крот уже давно не слушал. Его внимание поглотила та новая жизнь, в которую он вступал. Его опьяняли сверкание и рябь на воде, запахи, звуки, золотой солнечный свет. Он опустил лапу в воду и видел бесконечные сны наяву.
Дядюшка Рэт -- Водяная Крыса, добрый и неизменно деликатный, греб себе и греб, не мешая Кроту, понимая его состояние.
-- Мне нравится, как ты одет, дружище, -- заметил он после того, как добрых полчаса прошло в молчании. -- Я тоже думаю заказать себе черный бархатный костюм, вот только соберусь с деньгами.
-- Что? -- спросил Крот, с трудом возвращаясь к действительности. -Прости меня, я, должно быть, кажусь тебе неучтивым, но для меня это все так ново. Так, значит, это и есть речка?
-- Не речка, а река, -- поправил его дядюшка Рэт, -- а точнее, Река с большой буквы, понимаешь?
-- И ты всегда живешь у реки? Это, должно быть, здорово!
-- Возле реки, и в реке, и вместе с рекой, и на реке. Она мне брат и сестра, и все тетки, вместе взятые, она и приятель, и еда, и питье, и, конечно, как ты понимаешь, баня и прачечная. Это мой мир, и я ничего другого себе не желаю. Что она не может дать, того и желать нет никакого смысла, чего она не знает, того и знать не следует. Господи! Сколько прекрасных часов мы провели вместе! Хочешь -- летом, хочешь -- зимой, осенью ли, весной ли, у нее всегда есть в запасе что-нибудь удивительное и интересное. Например, в феврале, когда полые воды высоки, в моих подвалах столько воды, что мне в жизни не выпить!
А мутные волны несутся мимо окон моей парадной спальни! А потом, наоборот, вода
спадает, и показываются островки мягкого ила, которые пахнут, как сливовый пудинг, а тростник и камыши загораживают путь весенним потокам, и тогда я могу ходить почти что по ее руслу, не замочив ботинок, находить там вкусную свежую пищу, отыскивать вещи, выброшенные легкомысленными людьми из лодок...
-- И тебе никогда не бывает скучно? -- отважился перебить его Крот. -Только ты и река, слова больше не с кем сказать?
-- Слова не с кем... Нет, я не должен судить тебя слишком строго, -добродушно заметил дядюшка Рэт. -- Ты тут впервые. Откуда же тебе знать! Да ведь берега реки так густо заселены всяким народом, что многие даже переселяются в другие
места. О нет, нет! Сейчас совсем не то, что бывало в прежние времена! Выдры, зимородки, разные там другие птицы, шотландские курочки -- решительно все вертятся
у тебя целый день под ногами, и все требуют, чтобы ты для них что-нибудь делал,
как будто у тебя нет никаких своих забот!
-- А вот там что? -- спросил Крот, показывая на густой темный лес, обрамлявший прибрежные заливные луга.
-- Это? А, это просто Дремучий Лес, -- заметил дядюшка Рэт коротко. -Мы, береговые жители, не так уж часто туда заглядываем.
-- А разве... а разве там живут не очень хорошие эти... ну... -проговорил Крот,слегка разволновавшись.
-- М-да, -- ответил дядюшка Рэт. -- Ну, как тебе сказать... Белки, они хорошие. И кролики. Но среди кроликов всякие бывают. Ну и, конечно, там живет Барсук. В самой середине. В самой, можно сказать, сердцевине. Ни за какие деньги он не согласился бы перебраться куда-нибудь в другое место. Милый старый Барсук! А никто его и не уговаривает, никто его и не трогает. Пусть только попробуют! -- добавил он многозначительно.
-- А зачем его трогать? -- спросил Крот.
-- Ну там, конечно, есть и другие, -- продолжал дядюшка Рэт, несколько колеблясь и, по-видимому, выбирая выражения. -- Ласки там, горностаи, лисы, ну
и прочие. Вообще-то они ничего, я с ними в дружбе. Проводим время вместе иногда
и так далее, но, понимаешь, на них иногда находит, короче говоря, на них нельзя положиться, вот в чем дело.
Кроту было хорошо известно, что у зверей не принято говорить о возможных неприятностях, которые могут случиться в будущем, и поэтому он прекратил расспросы.
-- А что за Дремучим Лесом? -- решился он спросить спустя долгое время. -- Там, где синева, туман и вроде бы дымят городские трубы, а может, и нет,
может, это просто проплывают облака?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
-- Что?
Дядюшка Рэт -- Водяная Крыса так и остался с разинутым ртом.
-- Никогда не ка... Ты ни разу в жизни не... Я не представля... Слушай, а зачем ты жил до сих пор на свете?
-- Думаешь, без лодки и жить, что ли, нельзя? -- неуверенно возразил Крот. Он уже готов был поверить, что и в самом деле без лодки не проживешь!
Крот восседал, развалившись на мягкой подушке, и рассматривал весла, уключины и вообще все те чудесные вещи, которыми была оборудована лодка, и с приятностью ощущал, как дно под ним слегка покачивается.
-- Думаю? Да я просто в этом убежден! -- сказал дядюшка Рэт, наклоняясь
вперед и энергично взмахивая веслами. --Поверь мне, мой юный друг, что нету дела, которым и вполовину стоило бы заниматься, как попросту -попросту -- повозиться с лодкой, ну просто повозиться,ну просто...
-- Осторожно, Рэт! -- вдруг закричал Крот.
Но было уже поздно. Лодка со всего маху врезалась в берег. Зазевавшийся, размечтавшийся гребец лежал на дне лодки, и пятки его сверкали в воздухе.
-- ...повозиться с лодкой, -- договорил он, весело смеясь. -- С лодкой, в лодке или возле лодки. Это не имеет значения. Ничего не имеет значения. В этом-то вся прелесть. Не важно, поплывешь ты в лодке или не поплывешь, доплывешь, куда плыл, или приплывешь совсем в другое место, или вовсе никуда не приплывешь, важно, что ты все время занят, и при этом ничего такого не делаешь, а если ты все-таки что-то сделал, то у тебя дел все равно останется предостаточно, и ты можешь их делать, а можешь и не делать -- это решительно все равно. Послушай-ка! Если ты сегодня ничего другого не наметил, давай-ка махнем вниз по реке и хорошо проведем время. А?
Крот пошевелил всеми пальцами на всех четырех лапах, выражая этим свое полное удовольствие, глубоко, радостно вздохнул и в полном восторге откинулся на подушки.
-- О, какой день!.. Какой день!.. -- прошептал он. -- Поплыли! Сейчас же!
-- Тогда минуточку посиди спокойно, --сказал дядюшка Рэт.
Он привязал веревку к металлическому колечку у причала, взобрался по откосу к своей норе и вскоре появился снова, сгибаясь под тяжестью плетеной корзины, у которой просто распирало бока.
-- Засунь ее под лавку, -- сказал он Кроту, передавая корзину в лодку. После этого он отвязал веревку и снова взялся за весла.
-- Что в ней? -- спросил Крот, ерзая от любопытства.
-- Жареный цыпленок, -- сказал дядюшка Рэт коротко, -- отварной язык-бекон-ростбиф-корнишоны-салат-французские булочки-заливное-содовая...
-- Стоп, стоп! -- завопил Крот возбужденно. -- Этого слишком много!
-- Ты в самом деле так думаешь? --спросил его дядюшка Рэт с серьезной миной. -- Но я всегда все это беру с собой на непродолжительные прогулки, и мои друзья каждый раз мне говорят, что я скупердяй и делаю слишком ничтожные запасы.
Но Крот уже давно не слушал. Его внимание поглотила та новая жизнь, в которую он вступал. Его опьяняли сверкание и рябь на воде, запахи, звуки, золотой солнечный свет. Он опустил лапу в воду и видел бесконечные сны наяву.
Дядюшка Рэт -- Водяная Крыса, добрый и неизменно деликатный, греб себе и греб, не мешая Кроту, понимая его состояние.
-- Мне нравится, как ты одет, дружище, -- заметил он после того, как добрых полчаса прошло в молчании. -- Я тоже думаю заказать себе черный бархатный костюм, вот только соберусь с деньгами.
-- Что? -- спросил Крот, с трудом возвращаясь к действительности. -Прости меня, я, должно быть, кажусь тебе неучтивым, но для меня это все так ново. Так, значит, это и есть речка?
-- Не речка, а река, -- поправил его дядюшка Рэт, -- а точнее, Река с большой буквы, понимаешь?
-- И ты всегда живешь у реки? Это, должно быть, здорово!
-- Возле реки, и в реке, и вместе с рекой, и на реке. Она мне брат и сестра, и все тетки, вместе взятые, она и приятель, и еда, и питье, и, конечно, как ты понимаешь, баня и прачечная. Это мой мир, и я ничего другого себе не желаю. Что она не может дать, того и желать нет никакого смысла, чего она не знает, того и знать не следует. Господи! Сколько прекрасных часов мы провели вместе! Хочешь -- летом, хочешь -- зимой, осенью ли, весной ли, у нее всегда есть в запасе что-нибудь удивительное и интересное. Например, в феврале, когда полые воды высоки, в моих подвалах столько воды, что мне в жизни не выпить!
А мутные волны несутся мимо окон моей парадной спальни! А потом, наоборот, вода
спадает, и показываются островки мягкого ила, которые пахнут, как сливовый пудинг, а тростник и камыши загораживают путь весенним потокам, и тогда я могу ходить почти что по ее руслу, не замочив ботинок, находить там вкусную свежую пищу, отыскивать вещи, выброшенные легкомысленными людьми из лодок...
-- И тебе никогда не бывает скучно? -- отважился перебить его Крот. -Только ты и река, слова больше не с кем сказать?
-- Слова не с кем... Нет, я не должен судить тебя слишком строго, -добродушно заметил дядюшка Рэт. -- Ты тут впервые. Откуда же тебе знать! Да ведь берега реки так густо заселены всяким народом, что многие даже переселяются в другие
места. О нет, нет! Сейчас совсем не то, что бывало в прежние времена! Выдры, зимородки, разные там другие птицы, шотландские курочки -- решительно все вертятся
у тебя целый день под ногами, и все требуют, чтобы ты для них что-нибудь делал,
как будто у тебя нет никаких своих забот!
-- А вот там что? -- спросил Крот, показывая на густой темный лес, обрамлявший прибрежные заливные луга.
-- Это? А, это просто Дремучий Лес, -- заметил дядюшка Рэт коротко. -Мы, береговые жители, не так уж часто туда заглядываем.
-- А разве... а разве там живут не очень хорошие эти... ну... -проговорил Крот,слегка разволновавшись.
-- М-да, -- ответил дядюшка Рэт. -- Ну, как тебе сказать... Белки, они хорошие. И кролики. Но среди кроликов всякие бывают. Ну и, конечно, там живет Барсук. В самой середине. В самой, можно сказать, сердцевине. Ни за какие деньги он не согласился бы перебраться куда-нибудь в другое место. Милый старый Барсук! А никто его и не уговаривает, никто его и не трогает. Пусть только попробуют! -- добавил он многозначительно.
-- А зачем его трогать? -- спросил Крот.
-- Ну там, конечно, есть и другие, -- продолжал дядюшка Рэт, несколько колеблясь и, по-видимому, выбирая выражения. -- Ласки там, горностаи, лисы, ну
и прочие. Вообще-то они ничего, я с ними в дружбе. Проводим время вместе иногда
и так далее, но, понимаешь, на них иногда находит, короче говоря, на них нельзя положиться, вот в чем дело.
Кроту было хорошо известно, что у зверей не принято говорить о возможных неприятностях, которые могут случиться в будущем, и поэтому он прекратил расспросы.
-- А что за Дремучим Лесом? -- решился он спросить спустя долгое время. -- Там, где синева, туман и вроде бы дымят городские трубы, а может, и нет,
может, это просто проплывают облака?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41