Эту способность можно настолько натренировать в себе, что даже хождение по раскаленным углям и лежание на битых стеклах не причинит вам вреда. – (Заметим, что эти опыты Валерий Авдеев проделывает на себе). – А зрителям я предлагаю опыт попроще: «Вспомните запах своих любимых духов или одеколона, сосредоточьтесь на этом образе – и когда я к вам подойду, вы уловите этот аромат на любом предмете: носовом платке, записной книжке, расческе…»
– Извиняюсь, но ведь это внушение?
– Ошибаетесь. Как я могу внушить запах французских или японских духов, который хотят получить зрители, если я сам никогда его не ощущал? В том-то и дело, что люди сами вызывают у себя иллюзию любимого запаха.
– Ладно – убедили. Но как тогда объяснить другой ваш номер – «космический маятник»?
– Я предлагаю добровольцам встать в один ряд и с закрытыми глазами вообразить себе огромный космический маятник. Какой конкретный образ возникает в сознании каждого человека, я не знаю и внушить его, естественно, не могу. Но дело в том, что, думая о каком-либо движении, человек сам непроизвольно начинает его воспроизводить. «Космический маятник», который раскачивается в воображении людей, заставляет их самих двигаться в такт его колебаниям. Вот почему, вжившись в образ, добровольцы, сами того не замечая, начинают колебаться на сцене подобно маятникам. И если я задаю им ритм: раз, два, три.., то они одновременно наклоняются из стороны в сторону. Ряд добровольцев изгибается, как волна. Со стороны это выглядит очень эффектно – а люди на сцене и не подозревают о том, что с ними происходит.
– Побывав на вашей репетиции, я решил провести психологические опыты дома. Но только рассмешил родственников:между стульями я провалился, как маятник не качался, на расческе никак не мог уловить запах «Рижской сирени». В чем причина неудачи?
– Вероятно, в скептическом отношении домашних к «номерам» неопытного артиста. Улыбки и шутки родственников мешали вам забыть о внешнем мире и сосредоточиться на внутренних образах. А на сцене эти же опыты вам наверняка удались бы.
Ведь предварительно на сцене я вам показываю возможности имаго-тренинга; например, лежу на осколках от бутылок, выдерживая на груди трех человек. Люди воочию убеждаются в могуществе самовнушения. И у многих появляется желание проверить свои силы… В результате уже любой из них может открыть в себе не известную ему способность. Кстати, в разных аудиториях это удается неодинаково – в зависимости от того, насколько доброжелательно относятся зрители к происходящему на сцене. От степени доверия публики зависит успех опытов.
– Людям очень нравится, что вы помогаете им открывать в себе удивительные способности. А главное – подробно объясняете свои психологические опыты, в отличие от некоторых артистов, которые не разглашают профессиональные секреты.
– Цель моих выступлений состоит в том, чтобы продемонстрировать людям, какие огромные резервы таит в себе человеческая психика. Что каждый человек без всякой тренировки способен шагнуть далеко за пределы своих привычных способностей. А если он продолжит занятия имаго-тренингом, который, кстати, является разновидностью аутогенной тренировки, то через некоторое время он сам сможет раскрыть свои творческие способности.
Надо знать, что все эти способности материалистически объясняются учением Сеченова и Павлова о высшей нервной деятельности человека. Овладевая ими, мы тем самым как бы срываем маску религиозной мистики с известных восточных учений и разоблачаем несостоятельность западных теорий о «сверхчеловеке»".
А теперь я приведу еще один рассказ о В.Авдееве.
"Странную картину увидел бы случайно оказавшийся в этом лесу под Волгоградом праздный отпускник. Просторная поляна, гигантское десятиметровое кострище, латунно отблескивающее раскаленными углями, а вокруг – возбужденные люди. Хотя они и пытаются соблюдать тишину, то тут, то там прорываются сдавленные нервные возгласы. А посреди этой взволнованной толпы неподалеку от пышущего жаром догоревшего костра – спокойный босоногий человек с отрешенным лицом, одухотворенным какой-то величественной, глубокой мыслью. Вот он делает знак рукой, и все умолкают. Спокойной поступью мужчина движется к кострищу, ступает на раскаленные угли и неспешно пересекает огненную зону, а затем так же медленно идет по углям обратно… И повреждений на ступнях не обнаружилось… Невероятно!
Валерий Авдеев, ныне артист оригинального жанра, с честью вышел из схватки с огнем в тот жаркий летний день. Но воевать пришлось не только со «стихией», не только с экстремальными условиями. Боролся он и с самим собой.
Зачем же Авдеев это делал? Зачем ходил по огню? Послушаем его самого.
– С самого раннего детства я заинтересовался человеком как явлением, как феноменом. И начал потихоньку экспериментировать над самим собой. «Что я могу? Как я устроен? Какова моя психика?» – задавал я себе вопросы. Как теперь понимаю, я пользовался какой-то стихийной, самодельной йогой, придумывал самые разные упражнения, пробовал их и следил за изменениями в самом себе. И в один прекрасный день у меня возникла идея, что не только йоги и факиры способны проделывать такие штуки, как ходьба по огню, что любой физически здоровый человек после соответствующих упражнений – отнюдь не йоговских – запросто пройдется по раскаленным углям.
Как только мы ставим наш организм (здоровый), – рассуждал я, – в некоторые экстремальные условия, то наряду с «разумной» защитой включатся некоторые защитные механизмы, руководимые подсознанием. И вот я в лесу… Передо мной раскаленные угли. С чего начать? Как подготовить себя к этой процедуре именно в самый начальный момент? Я понял: главное здесь – преодолеть психологический барьер, страх перед огнем, заложенный в нас с детства. И я решил: какими бы ни были последствия моего эксперимента, пусть обгорят ноги, пусть я лягу в больницу, но пойду… Пойду! Я должен!
Мысль эта стала главной, она захватила меня всего. Возникло состояние подъема, восторга, уверенности в собственных силах, бесстрашие, презрение к увечьям, смерти. Минута – и я уже на углях. Ощущение неожиданное – как будто я иду по раскаленному песку. Жарко, очень жарко, но терпеть можно.
На следующий день мы решили повторить эксперимент. Обзавелись кино-и фототехникой, приготовились зафиксировать редчайшее событие. И – странное дело! Я не смог войти в нужное состояние. Какой-то тихий испуг владел мной. Не было ни экстаза, ни восторга. Но идти на попятную я, понятно, не мог. Костер горел, угли готовились. Я шел по угольям, и мне было нестерпимо больно. Страшно больно! Держался только на силе воли. Внешне все выглядело как накануне – собрав в комок все силы, я пересек кострище, пытаясь быть спокойным, но… Ноги горели!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156