— Я монархист… ой.
Философский камень выпал из его руки и покатился по ковру. Его величество уставился на Хэла, потом перевел взгляд на Джеффа и на королеву Хелен. Затем потер лицо ладонью.
— Это было очень странно.
Дверь шваркнула о стену, возвещая о появлении Кенни.
— Проклятие, Джефф, этот твой глупый лакей пытался меня не пускать. Что за черт здесь творится?
Хелен сидела на кровати и обнимала короля.
— С тобой все в порядке, милый?
— Уже все хорошо, Хелен. Просто приступ философии. — Король стянул с головы соломенную шляпу, с отвращением взглянул на нее и вместе с кукурузной трубкой бросил на пол. — Спасибо за помощь, мальчики. Можете идти.
— Все в порядке, — успокоил Джефф старшего брата. — Ложная тревога.
Кенни не слушал. Он подобрал философский камень и разглядывал его с удивлением на лице.
— Просто магический инвентарь, Кенни. Я позабочусь о нем.
Хэл аккуратно вынул находку из руки старшего брата.
Старший, казалось, даже не заметил этого.
— Что не убивает меня, делает меня сильнее, — пробормотал он.
— Не сомневаюсь, — заметил Хэл. Вслед за Джеффом он вышел из спальни.
Джефф прикрыл дверь, а Хэл завернул философский камень в носовой платок.
— Отдам его Эмили. Мы не знаем, как им пользоваться и какие еще неприятности он может принести.
— Согласен. Это волшебная вещь, вот пусть чародейка с ней и разбирается.
— Когда мама выйдет, поговоришь с ней?
Джефф вздохнул и кивнул.
— Ладно, я сделаю это. Но ей не понравится.
19
Кэролайн оделась в белое платье. Она неизменно следовала простому правилу: носи цветное днем и белое ночью — так больше выделяешься в темноте. Девушка взбегала вдоль наружной стены, вверх по ступеням, ведущим на террасу, куда выходили апартаменты троих принцев. Ночь стояла теплая, редкий ветерок играл ее волосами и подолом платья. Случайному наблюдателю, окажись он в этот момент у подножия террасы и заметь прекрасную юную женщину в сиянии отраженного лунного света, стремительно поднимающуюся ввысь на фоне темного камня, было бы вполне простительно принять ее за возносящегося к небесам ангела.
Но в голове самой Кэролайн вертелись весьма приземленные мысли. Она не сказала Эмили, что решила передать свое дело непосредственно королю. Ее собственная позиция казалась ей несокрушимой. Она имела право выйти за красивого принца. Принц Хэл, при всех его несомненных достоинствах, красивым не был. При этом в наличии имелось целых два красивых принца — так почему бы не поменяться? С ее точки зрения, такой оборот представлялся простой справедливостью, и она не понимала, зачем мутить воду вопросами о приданом.
Король, думала она, в силах все уладить. Подобные решения лучше предоставлять мужчине. Королева — милейшая женщина, но бессмысленно объяснять матери, что ее сын не красавец. Да и вообще, среди женщин найдется множество таких, которые сочтут привлекательным любого мужчину в пределах досягаемости. Тогда как мужчины никогда не сочтут другого мужчину красивым. Себя — возможно, но не другого.
Добиться аудиенции у короля будет непросто, она понимала это. Некоторые годами ждут, пока их соизволят принять. Но Кэролайн не сомневалась, что придумает способ. В первую очередь следует попросить Хэла объяснить ей протокол. До королевских апартаментов она уже добралась, и начинать издалека не придется.
С этими мыслями девушка миновала лестницу и вышла на террасу. В тот момент, когда она обогнула угол, собираясь приблизиться к Хэловым окнам, яркая луна осветила камни перед ней. Кэролайн остановилась. И, давя рвущийся наружу крик, зажала рот ладонью.
Не многое вселяет такой леденящий страх, как вопль ужаса. Встревоженный крик королевы Хелен, прозвучавший в тот же вечер, но несколько раньше, не относился к числу криков, от которых бегут по спине мурашки. Крики раненых на поле боя не заставляют шевелиться волосы на затылке. Нет, сочетание темного замка, яркой луны и разрывающего прежде безмолвную ночь вопля отчаянного ужаса, издаваемого юной женщиной, пробирает до костей, как ничто другое.
В общем, Кэролайн могла и не кричать. То есть она, конечно, думала, что кричала. Она определенно ощущала себя кричащей. Но на самом деле бедняжка была настолько парализована обуявшим ее ужасом, что у нее свело мышцы гортани, и девушка смогла издать лишь долгое «ииииииииип».
А на освещенном камне перед ней сидела лягушка.
Она пялилась на Кэролайн с кучи одежды, и девушка сразу поняла, кто это. Еще до того, как узнала простую парусиновую рубашку. Первая красавица королевства бросилась вперед, подхватила лягушку на руки и прижала ее к груди.
— О Хэл, — прошептала она, — мне так жаль, так жаль!
Лягушка принялась вырываться. Кэролайн погладила ее по спинке.
— Все хорошо, Хэл. Это я, Кэролайн. Не волнуйся. Я тебя выручу.
Было очевидно, как ей следует поступить. Поцеловать лягушку. Она поняла это в ту же минуту, когда увидела ее. Но Кэролайн боялась.
Ни от Аманды, ни от кого бы то ни было другого девушка ни разу не слышала о вторичном превращении принца в лягушку. Кэролайн понятия не имела, снимет ли вернувшееся заклятие поцелуй той же самой девушки, и не надо ли сперва выпустить Хэла обратно в болото, а потом снова отыскать его. Возможно, совершенно другой красавице.
Возможно, заклятие снять уже нельзя.
На выяснение этого вопроса требовалось не более секунды. Но Кэролайн колебалась. Если она поцелует лягушку, а та не превратится в Хэла, это будет ужасно. Стремление оттянуть момент истины вполне естественно для любого человека.
Но Кэролайн всегда отличалась от подруг волевым и решительным характером. Она помедлила всего несколько мгновений, прежде чем поднести лягушку к лицу и заглянуть ей в глаза. Над головой пролетела мошка. Глаза амфибии проследили за ее полетом.
— Постарайся сосредоточиться, Хэл, — попросила Кэролайн. — Соберись. Пора превращаться. Ты готов?
— Ква, — ответила лягушка.
— Вот это сила воли! Ладно, раз, два, три, превращайся! — И она поцеловала его.
Ничего не произошло. Лягушка продолжала пялиться на нее.
— О нет, — выдохнула Кэролайн. — О боже, нет! Нет, нет, нет, не-е-е-е-т. — Она снова коснулась губами широкого рта амфибии. — Давай, Хэл, превращайся! — Девушка опять поцеловала лягушку. — Превращайся! — И еще раз. — Превращайся! Чего ты хочешь. Хэл? Язык? Превращайся! — Она дышала часто и глубоко и понимала, что перенасыщает легкие кислородом, но остановиться не могла. — Превращайся! — Поцелуй. — Превращайся! — Поцелуй.
Головокружение заставило ее прерваться. Она посадила лягушку на парапет, а сама прислонилась к стене и опустила голову, пытаясь восстановить дыхание. Когда Кэролайн подняла взгляд, лицо ее блестело от слез, но девушка утерла их и напустила на себя храбрый вид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
Философский камень выпал из его руки и покатился по ковру. Его величество уставился на Хэла, потом перевел взгляд на Джеффа и на королеву Хелен. Затем потер лицо ладонью.
— Это было очень странно.
Дверь шваркнула о стену, возвещая о появлении Кенни.
— Проклятие, Джефф, этот твой глупый лакей пытался меня не пускать. Что за черт здесь творится?
Хелен сидела на кровати и обнимала короля.
— С тобой все в порядке, милый?
— Уже все хорошо, Хелен. Просто приступ философии. — Король стянул с головы соломенную шляпу, с отвращением взглянул на нее и вместе с кукурузной трубкой бросил на пол. — Спасибо за помощь, мальчики. Можете идти.
— Все в порядке, — успокоил Джефф старшего брата. — Ложная тревога.
Кенни не слушал. Он подобрал философский камень и разглядывал его с удивлением на лице.
— Просто магический инвентарь, Кенни. Я позабочусь о нем.
Хэл аккуратно вынул находку из руки старшего брата.
Старший, казалось, даже не заметил этого.
— Что не убивает меня, делает меня сильнее, — пробормотал он.
— Не сомневаюсь, — заметил Хэл. Вслед за Джеффом он вышел из спальни.
Джефф прикрыл дверь, а Хэл завернул философский камень в носовой платок.
— Отдам его Эмили. Мы не знаем, как им пользоваться и какие еще неприятности он может принести.
— Согласен. Это волшебная вещь, вот пусть чародейка с ней и разбирается.
— Когда мама выйдет, поговоришь с ней?
Джефф вздохнул и кивнул.
— Ладно, я сделаю это. Но ей не понравится.
19
Кэролайн оделась в белое платье. Она неизменно следовала простому правилу: носи цветное днем и белое ночью — так больше выделяешься в темноте. Девушка взбегала вдоль наружной стены, вверх по ступеням, ведущим на террасу, куда выходили апартаменты троих принцев. Ночь стояла теплая, редкий ветерок играл ее волосами и подолом платья. Случайному наблюдателю, окажись он в этот момент у подножия террасы и заметь прекрасную юную женщину в сиянии отраженного лунного света, стремительно поднимающуюся ввысь на фоне темного камня, было бы вполне простительно принять ее за возносящегося к небесам ангела.
Но в голове самой Кэролайн вертелись весьма приземленные мысли. Она не сказала Эмили, что решила передать свое дело непосредственно королю. Ее собственная позиция казалась ей несокрушимой. Она имела право выйти за красивого принца. Принц Хэл, при всех его несомненных достоинствах, красивым не был. При этом в наличии имелось целых два красивых принца — так почему бы не поменяться? С ее точки зрения, такой оборот представлялся простой справедливостью, и она не понимала, зачем мутить воду вопросами о приданом.
Король, думала она, в силах все уладить. Подобные решения лучше предоставлять мужчине. Королева — милейшая женщина, но бессмысленно объяснять матери, что ее сын не красавец. Да и вообще, среди женщин найдется множество таких, которые сочтут привлекательным любого мужчину в пределах досягаемости. Тогда как мужчины никогда не сочтут другого мужчину красивым. Себя — возможно, но не другого.
Добиться аудиенции у короля будет непросто, она понимала это. Некоторые годами ждут, пока их соизволят принять. Но Кэролайн не сомневалась, что придумает способ. В первую очередь следует попросить Хэла объяснить ей протокол. До королевских апартаментов она уже добралась, и начинать издалека не придется.
С этими мыслями девушка миновала лестницу и вышла на террасу. В тот момент, когда она обогнула угол, собираясь приблизиться к Хэловым окнам, яркая луна осветила камни перед ней. Кэролайн остановилась. И, давя рвущийся наружу крик, зажала рот ладонью.
Не многое вселяет такой леденящий страх, как вопль ужаса. Встревоженный крик королевы Хелен, прозвучавший в тот же вечер, но несколько раньше, не относился к числу криков, от которых бегут по спине мурашки. Крики раненых на поле боя не заставляют шевелиться волосы на затылке. Нет, сочетание темного замка, яркой луны и разрывающего прежде безмолвную ночь вопля отчаянного ужаса, издаваемого юной женщиной, пробирает до костей, как ничто другое.
В общем, Кэролайн могла и не кричать. То есть она, конечно, думала, что кричала. Она определенно ощущала себя кричащей. Но на самом деле бедняжка была настолько парализована обуявшим ее ужасом, что у нее свело мышцы гортани, и девушка смогла издать лишь долгое «ииииииииип».
А на освещенном камне перед ней сидела лягушка.
Она пялилась на Кэролайн с кучи одежды, и девушка сразу поняла, кто это. Еще до того, как узнала простую парусиновую рубашку. Первая красавица королевства бросилась вперед, подхватила лягушку на руки и прижала ее к груди.
— О Хэл, — прошептала она, — мне так жаль, так жаль!
Лягушка принялась вырываться. Кэролайн погладила ее по спинке.
— Все хорошо, Хэл. Это я, Кэролайн. Не волнуйся. Я тебя выручу.
Было очевидно, как ей следует поступить. Поцеловать лягушку. Она поняла это в ту же минуту, когда увидела ее. Но Кэролайн боялась.
Ни от Аманды, ни от кого бы то ни было другого девушка ни разу не слышала о вторичном превращении принца в лягушку. Кэролайн понятия не имела, снимет ли вернувшееся заклятие поцелуй той же самой девушки, и не надо ли сперва выпустить Хэла обратно в болото, а потом снова отыскать его. Возможно, совершенно другой красавице.
Возможно, заклятие снять уже нельзя.
На выяснение этого вопроса требовалось не более секунды. Но Кэролайн колебалась. Если она поцелует лягушку, а та не превратится в Хэла, это будет ужасно. Стремление оттянуть момент истины вполне естественно для любого человека.
Но Кэролайн всегда отличалась от подруг волевым и решительным характером. Она помедлила всего несколько мгновений, прежде чем поднести лягушку к лицу и заглянуть ей в глаза. Над головой пролетела мошка. Глаза амфибии проследили за ее полетом.
— Постарайся сосредоточиться, Хэл, — попросила Кэролайн. — Соберись. Пора превращаться. Ты готов?
— Ква, — ответила лягушка.
— Вот это сила воли! Ладно, раз, два, три, превращайся! — И она поцеловала его.
Ничего не произошло. Лягушка продолжала пялиться на нее.
— О нет, — выдохнула Кэролайн. — О боже, нет! Нет, нет, нет, не-е-е-е-т. — Она снова коснулась губами широкого рта амфибии. — Давай, Хэл, превращайся! — Девушка опять поцеловала лягушку. — Превращайся! — И еще раз. — Превращайся! Чего ты хочешь. Хэл? Язык? Превращайся! — Она дышала часто и глубоко и понимала, что перенасыщает легкие кислородом, но остановиться не могла. — Превращайся! — Поцелуй. — Превращайся! — Поцелуй.
Головокружение заставило ее прерваться. Она посадила лягушку на парапет, а сама прислонилась к стене и опустила голову, пытаясь восстановить дыхание. Когда Кэролайн подняла взгляд, лицо ее блестело от слез, но девушка утерла их и напустила на себя храбрый вид.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59