— Тебе бы мемуары писать, — весело сказал Фредриксон. Он окинул взглядом окрестности, где скрылся Робинсон. — Мы его больше не увидим.
Любовь попала в мишень, как мушкетная пуля находит свою цель в рядах батальона, и мужчина убежал к свободе, а Шарп вел свой отряд к затянутому дождем горизонту, он шел к кораблям, которые увезут его к его собственной женщине, на которой он женился также необдуманно, как и моряк Робинсон. Он возвращался домой.
Сначала Шарп решил, что это корабль сгорел на стоянке, затем — что это просто горит куча дров, затем — что Бэмпфилд, вероятно, поджег деревню. И, наконец, когда они уже шли по насыпи дороги, он увидел, что в заливе не видно мачт, а густой, смутный в вечернем свете дым поднимается из крепости.
— Господь всемогущий! — сказал Фредриксон.
— Боже, спаси Ирландию! — Патрик Харпер уставился на дыру на месте ворот. — Их что, захватили?
— Лягушатники все еще могут быть здесь! — Шарп повернулся в сторону деревни, потом к деревьям на юге, но не заметил никакого движения. Несколько крестьян наблюдали за ними, но никого больше.
— Они ушли! — в ужасе воскликнул Палмер.
Это был кошмар. Заняло всего минуту, чтобы убедиться, что кораблей нет, ни единой мачты не было видно над дюнами, и за мысом Кап Ферра тоже ни брига, ни фрегата. Их бросили.
От ворот форта остались только дымящиеся обломки, вперемешку с остатками орудийных лафетов. Цепи, на которых висел разводной мост, были оплавлены огнем, а почерневшие балки моста рухнули в ров прямо на полузатопленные двенадцатифунтовые орудия, лежащие в грязной воде.
Двое морских пехотинцев перешли через ров и взобрались на каменную платформу, к которой был прицеплен разводной мост. Они зашли в форт, и вышли обратно с балками, из которых хотели сделать виселицу для американцев. Балки были достаточно длинны, чтобы сделать из них мост и, по этой сомнительной переправе, оставив лошадей на лужайке, Шарп и его люди вошли в форт Тест-де-Бюш. Гранитные стены все еще стояли, и казармы были в порядке, но остальное было сильно повреждено.
Не было пушек. Не было пороха. Дверной проем к кладовым обрушился. Бараки превратились в груду пепла. У Фредриксона вызвал подозрения колодец, и он понюхал воду.
— Не годится.
Шарп залез повыше на стену и стал разглядывать море через подзорную трубу. Океан был пуст, только ветер вспенивал серые волны. Пусто. Промокший обугленный след, который оставил огнепроводный шнур, показывал, где были положены заряды. Он в бессилии выругался.
— Мы никогда не увидим тех лягушатников! — сказал Харпер.
— Макеро. — Шарп громко произнес это прозвище, возвращаясь к своим подозрениям в том, что этот высокий аристократ слишком нервничал при их последней встрече. Только теперь это не имело значения. Горькая правда была в том, что менее чем с двумя сотнями людей, без боеприпасов, не считая тех, что они несли в своих патронных сумках, он оказался в ловушке в сотне миль в глубине Франции. Его стрелки могли бы пройти это расстояние в четыре дня, но смогут ли морские пехотинцы? А как быть с ранеными? А если их поймают? Шарп знал, что в таком случае их прикончат. Даже плохо экипированная французская кавалерия быстро разделается со ста семьюдесятью людьми.
Эти люди теперь собрались во внутреннем дворе, и под ударами ветра и дождя выглядели еще более несчастными.
— Капитан Палмер! — голос Шарпа пробился сквозь шквал. — Нужно организовать ночлег для всех! Очистить коридоры! Выслать команды за дровами!
Он хотел занять их работой. Кого-то послали сделать сходни во рву, других отправили рубить сосны, чтобы забаррикадировать зияющий проход. Байонетами рубить деревья очень долго, но лучше такая работа, чем никакой вовсе. Остальные вытащили две двенадцатифунтовые пушки изо рва и водрузили их на лафеты, которые скорей обуглились, чем сгорели дотла. Большие орудия, тридцатишестифунтовки, сброшенные на мелководье на краю залива, были слишком тяжелыми, чтобы их можно было вытащить.
— Лейтенант Фитч! Обыскать каждую чертову комнату. Принести каждый заряд, каждую пулю или бочку с порохом.
Несколько человек послали готовить пищу, остальные ходили по стенам и всматривались в сумерки. Над ними выл ветер, дождь лил как из ведра, но в коридорах форта горел огонь, а в котлах, взятых из разрушившейся кухни, варилась говядина. Фредриксон привез из деревни на телегах бочки с водой, наполненные в ручье.
— Мы не знаем, что произошло, — сказал Шарп офицерам в комнате Лассана, в которой даже осталось несколько книг на полках, — так что никаких догадок. Бэмпфилда здесь нет, здесь мы.
— А что в Бордо? — медленно спросил Фредриксон.
— Бог его знает. Если люди Бони узнают о нас, они придут за нами. Если город действительно восстал за короля Луи, то они нам помогут. Мне нужны два твоих лучших человека, Вильям: утром поскачут разведать обстановку. Пусть ни во что не вмешиваются, только наблюдают, и возвращаются к закату с любыми новостями. А сами расспросите завтра крестьян.
— Да, сэр.
Шарп взглянул на Палмера.
— Вы пошлете своих людей в окрестные деревни, а также в Аркашон. Обыщите каждый дом! Забирайте любую крупицу пороха и свинца, которые удастся найти.
Палмер кивнул.
— А как же инструкции не раздражать население?
— Напишите им расписки. Также принесите пищу. Все, что удастся отыскать.
Фредриксон бросил в огонь свежее сосновое полено, и смола затрещала в пламени.
— Так вы хотите остаться здесь?
— Мы не сможем уйти на юг, если лягушатники придут за нами, я лучше буду за стенами, чем на открытой местности. Кроме того, флот за нами вернется, так что нам лучше находиться там, где они смогут нас найти. — Для Шарпа это был наиболее вероятное объяснение случившемуся. Погода отогнала корабли от берега, и когда море и ветер поутихнет, паруса появятся вновь. Но были и другие мысли. Зачем Бэмпфилд разрушил форт? Почему не оставил здесь хотя бы нескольких морских пехотинцев. И почему хотя бы не приколол к дверям какой-нибудь записки? Эти вопросы говорили Шарпу, что Бэмпфилд сбежал. Он распрощался со своими планами захватить Бордо и просто удрал. Чем больше Шарп размышлял об этом, тем менее вероятным казалось появление здесь флотилии Бэмпфилда. — А если мы действительно хотим здесь остаться, джентльмены, то нам придется сражаться.
Фитч и Минвер выглядели бледными, Фредриксон же выдавил улыбку, затем посмеялся и перекрестил себя.
— Как говорит Патрик Харпер, Боже, спаси Ирландию!
— Будем ли мы вывешивать флаг, сэр?
— Флаг?
— На случай, если рядом пройдет корабль, сэр. Чтобы они смогли нас узнать.
— Да. Поставим завтра новый флагшток.
На несколько секунд воцарилась тишина. Ярко вспыхнул огонь, и снова унялся. Лейтенант Фитч нервно улыбнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77