Подруга его сразу бросила, коллеги от него отвернулись. Потому что сомневались в его правоте. Сомнения опустошают, Данглар, но они очень сильны в нас. Поэтому он и сменил фамилию на Декамбре. В пятьдесят два года жизнь этого человека кончилась.
– Сколько лет было бы сейчас тем троим? Приблизительно тридцать два – тридцать три? Как и Лорьону?
– Лорьон учился в Перигё, а Дюкуэдик преподавал в Ванне.
– Он мог выбрать его козлом отпущения.
– Опять?
– А что? Вы разве не встречали стариков, уничтожающих целые поколения?
– Слишком часто встречал.
– Надо проверить этих двоих. Декамбре легче легкого отправлять эти письма, а тем более их писать. Все-таки это он додумался до их смысла. По одному арабскому словечку догадался, что отрывок взят из «Liber canonis» Авиценны. Что-то уж больно подозрительно, вам не кажется?
– Мы в любом случае вынуждены их проверить. Я убежден, что убийца присутствует на этих чтениях. Он начал с них, потому что у него не было выбора. Но еще и потому, что он очень хорошо знаком с урной чтеца. Эти сеансы, которые нам с вами кажутся нелепыми, ему, напротив, показались прекрасным средством заявить о себе, ведь и остальные окрестные жители прибегают к их помощи. Я в этом уверен. И я убежден, что он приходит послушать свои послания, я уверен, что он бывает на чтении новостей.
– В этом нет смысла, – заметил Данглар, – да и опасно для него.
– Не важно, что нет смысла, Данглар, я думаю, он там, в толпе. Поэтому мы и будем продолжать наблюдение.
Адамберг вышел из кабинета и подошел к плану Парижа, висевшему в центральной комнате. Коллеги следили за ним глазами, но Адамберг понял, что причина их любопытства не он, а Данглар, одетый в широкую черную футболку с короткими рукавами. Он высоко поднял правую руку, и все взгляды обратились на него.
– В восемнадцать часов все должны покинуть помещение, здесь будет проводиться дезинфекция, – объявил он. – Придя домой, пусть каждый примет душ, вымоет голову и постирает все свои вещи, я подчеркиваю – все , в машине при температуре шестьдесят градусов. Цель – уничтожить блох, если они есть.
Послышалось бормотание, люди заулыбались.
– Это строгий приказ, – сказал Адамберг, – который касается всех, а особенно троих человек, которые побывали в квартире Лорьона. Кого-нибудь укусили со вчерашнего дня?
Поднялся чей-то палец, это был Керноркян, все уставились на него с любопытством.
– Лейтенант Керноркян, – представился он.
– Не волнуйтесь, лейтенант, вы не одиноки. Капитана Данглара тоже укусили.
– Если стирать при шестидесяти градусах, – сказал кто-то, – рубашке хана.
– А иначе придется ее сжечь, – сказал Адамберг. – Тот, кто не желает подчиняться, возможно, рискует заразиться чумой. Повторяю: возможно. Я уверен, что блохи, которых убийца подкинул Лорьону, здоровы и являются всего лишь символом, как и все остальное. Однако принять меры все равно необходимо. Блохи кусают в основном по ночам, поэтому я прошу выполнить мои указания сразу же, как придете домой. А потом побрызгайте дома инсектицидом. В раздевалке вам приготовили баллоны. Ноэль и Вуазене, вы завтра проверите алиби этих четверых ученых, – продолжал он, протягивая им листок, – все четверо – специалисты по чуме, а значит, под подозрением. А вы… – обратился он к седому улыбающемуся полицейскому.
– Лейтенант Меркаде, – привстав, представился офицер.
– …Меркаде, вы проверите эту историю с бельем мадам Туссен с авеню Шуази.
Адамберг протянул листок, который, переходя из рук в руки, дошел до Меркаде. Потом он указал на полицейского с круглым лицом и испуганными зелеными глазами и несгибаемого бригадира из Гранвиля.
– Бригадир Ламарр, – отрапортовал бывший жандарм, вытягиваясь по стойке «смирно».
– Бригадир Эсталер, – отозвался круглолицый.
– Вы обойдете все двадцать девять домов и снова осмотрите двери без четверок. Ваша цель – обнаружить мазь, жир или что-то подобное на замочной скважине, звонке или ручке. Будьте осторожны, наденьте перчатки. Кто у нас продолжает работать с жителями этих квартир?
Поднялись четыре руки – Ноэля, Данглара, Жюстена и Фруаси.
– Каковы результаты? Между ними есть связь?
– Никакой, – сказал Жюстен. – Под общий знаменатель подвести не удается.
– А что дал допрос соседей из дома Лорьона?
– Ничего. Никто не заметил в доме незнакомца. И соседи ничего не слышали.
– Какой код в подъезде?
– Легкий. Ключевые цифры почти стерлись, не разглядеть. Перепробовать сто двадцать комбинаций – и за шесть минут откроешь.
– Кто расспрашивал жителей других двадцати восьми домов? Кто-нибудь из них заметил художника?
Грубоватая женщина с крупным лицом решительно подняла руку.
– Лейтенант Ретанкур, – назвалась она. – Художника никто не видел. Он действует только ночью, а его кисть работает бесшумно. Если он уже наловчился, то успевает разрисовать двери за полчаса.
– Что с домофонами?
– На многих остались следы пластилина, комиссар. Он снимает слепок, а потом вычисляет наиболее запачканные места.
– Тюремная хитрость, – заметил Жюстен.
– До этого может любой додуматься, – возразил Ноэль.
Адамберг взглянул на часы.
– Без десяти, – сказал он. – Все на выход.
В три часа ночи Адамберга разбудил звонок из биологической лаборатории.
– Бацилла не обнаружена, – послышался усталый мужской голос. – Результат отрицательный. Как у блох из одежды, так и у блохи из конверта и у двенадцати особей, найденных в квартире Лорьона. Чисты как младенцы.
Адамберг вздохнул с облегчением.
– Все блохи крысиные?
– Все. Пять самцов, десять самок.
– Прекрасно. Обращайтесь с ними бережно.
– Они сдохли, комиссар.
– Что ж, обойдемся без фанфар. Храните их в пробирке.
Он сел на кровати, зажег лампу и почесал голову. Потом позвонил Данглару и Вандузлеру, чтобы сообщить о результате анализа. Затем по очереди набрал номера всех своих коллег, а после медэксперта и Девийяра. Ни один человек не пожаловался на то, что его разбудили среди ночи. Он путался в своих заместителях, а записи в блокноте были неполными. У него больше не было времени ни на то, чтобы делать памятки, ни даже на то, чтобы позвонить Камилле назначить встречу. Ему казалось, что сеятель чумы не даст ему и поспать.
Звонок застал его в половине восьмого на пути в уголовный розыск, куда он направлялся пешком из Марэ.
– Комиссар? – послышался запыхавшийся голос. – Говорит бригадир Гардон, я дежурил этой ночью. В Двенадцатом округе обнаружены два трупа, один на улице Роттембур, другой неподалеку, на бульваре Сульт. Тела обнаженные, вымазаны древесным углем и лежат прямо на тротуаре. Двое мужчин.
XXI
В полдень оба тела были отправлены в морг, дорожное движение восстановлено. Поскольку трупы были выставлены на всеобщее обозрение, уже не оставалось надежды на то, что происшествие пройдет незамеченным для публики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
– Сколько лет было бы сейчас тем троим? Приблизительно тридцать два – тридцать три? Как и Лорьону?
– Лорьон учился в Перигё, а Дюкуэдик преподавал в Ванне.
– Он мог выбрать его козлом отпущения.
– Опять?
– А что? Вы разве не встречали стариков, уничтожающих целые поколения?
– Слишком часто встречал.
– Надо проверить этих двоих. Декамбре легче легкого отправлять эти письма, а тем более их писать. Все-таки это он додумался до их смысла. По одному арабскому словечку догадался, что отрывок взят из «Liber canonis» Авиценны. Что-то уж больно подозрительно, вам не кажется?
– Мы в любом случае вынуждены их проверить. Я убежден, что убийца присутствует на этих чтениях. Он начал с них, потому что у него не было выбора. Но еще и потому, что он очень хорошо знаком с урной чтеца. Эти сеансы, которые нам с вами кажутся нелепыми, ему, напротив, показались прекрасным средством заявить о себе, ведь и остальные окрестные жители прибегают к их помощи. Я в этом уверен. И я убежден, что он приходит послушать свои послания, я уверен, что он бывает на чтении новостей.
– В этом нет смысла, – заметил Данглар, – да и опасно для него.
– Не важно, что нет смысла, Данглар, я думаю, он там, в толпе. Поэтому мы и будем продолжать наблюдение.
Адамберг вышел из кабинета и подошел к плану Парижа, висевшему в центральной комнате. Коллеги следили за ним глазами, но Адамберг понял, что причина их любопытства не он, а Данглар, одетый в широкую черную футболку с короткими рукавами. Он высоко поднял правую руку, и все взгляды обратились на него.
– В восемнадцать часов все должны покинуть помещение, здесь будет проводиться дезинфекция, – объявил он. – Придя домой, пусть каждый примет душ, вымоет голову и постирает все свои вещи, я подчеркиваю – все , в машине при температуре шестьдесят градусов. Цель – уничтожить блох, если они есть.
Послышалось бормотание, люди заулыбались.
– Это строгий приказ, – сказал Адамберг, – который касается всех, а особенно троих человек, которые побывали в квартире Лорьона. Кого-нибудь укусили со вчерашнего дня?
Поднялся чей-то палец, это был Керноркян, все уставились на него с любопытством.
– Лейтенант Керноркян, – представился он.
– Не волнуйтесь, лейтенант, вы не одиноки. Капитана Данглара тоже укусили.
– Если стирать при шестидесяти градусах, – сказал кто-то, – рубашке хана.
– А иначе придется ее сжечь, – сказал Адамберг. – Тот, кто не желает подчиняться, возможно, рискует заразиться чумой. Повторяю: возможно. Я уверен, что блохи, которых убийца подкинул Лорьону, здоровы и являются всего лишь символом, как и все остальное. Однако принять меры все равно необходимо. Блохи кусают в основном по ночам, поэтому я прошу выполнить мои указания сразу же, как придете домой. А потом побрызгайте дома инсектицидом. В раздевалке вам приготовили баллоны. Ноэль и Вуазене, вы завтра проверите алиби этих четверых ученых, – продолжал он, протягивая им листок, – все четверо – специалисты по чуме, а значит, под подозрением. А вы… – обратился он к седому улыбающемуся полицейскому.
– Лейтенант Меркаде, – привстав, представился офицер.
– …Меркаде, вы проверите эту историю с бельем мадам Туссен с авеню Шуази.
Адамберг протянул листок, который, переходя из рук в руки, дошел до Меркаде. Потом он указал на полицейского с круглым лицом и испуганными зелеными глазами и несгибаемого бригадира из Гранвиля.
– Бригадир Ламарр, – отрапортовал бывший жандарм, вытягиваясь по стойке «смирно».
– Бригадир Эсталер, – отозвался круглолицый.
– Вы обойдете все двадцать девять домов и снова осмотрите двери без четверок. Ваша цель – обнаружить мазь, жир или что-то подобное на замочной скважине, звонке или ручке. Будьте осторожны, наденьте перчатки. Кто у нас продолжает работать с жителями этих квартир?
Поднялись четыре руки – Ноэля, Данглара, Жюстена и Фруаси.
– Каковы результаты? Между ними есть связь?
– Никакой, – сказал Жюстен. – Под общий знаменатель подвести не удается.
– А что дал допрос соседей из дома Лорьона?
– Ничего. Никто не заметил в доме незнакомца. И соседи ничего не слышали.
– Какой код в подъезде?
– Легкий. Ключевые цифры почти стерлись, не разглядеть. Перепробовать сто двадцать комбинаций – и за шесть минут откроешь.
– Кто расспрашивал жителей других двадцати восьми домов? Кто-нибудь из них заметил художника?
Грубоватая женщина с крупным лицом решительно подняла руку.
– Лейтенант Ретанкур, – назвалась она. – Художника никто не видел. Он действует только ночью, а его кисть работает бесшумно. Если он уже наловчился, то успевает разрисовать двери за полчаса.
– Что с домофонами?
– На многих остались следы пластилина, комиссар. Он снимает слепок, а потом вычисляет наиболее запачканные места.
– Тюремная хитрость, – заметил Жюстен.
– До этого может любой додуматься, – возразил Ноэль.
Адамберг взглянул на часы.
– Без десяти, – сказал он. – Все на выход.
В три часа ночи Адамберга разбудил звонок из биологической лаборатории.
– Бацилла не обнаружена, – послышался усталый мужской голос. – Результат отрицательный. Как у блох из одежды, так и у блохи из конверта и у двенадцати особей, найденных в квартире Лорьона. Чисты как младенцы.
Адамберг вздохнул с облегчением.
– Все блохи крысиные?
– Все. Пять самцов, десять самок.
– Прекрасно. Обращайтесь с ними бережно.
– Они сдохли, комиссар.
– Что ж, обойдемся без фанфар. Храните их в пробирке.
Он сел на кровати, зажег лампу и почесал голову. Потом позвонил Данглару и Вандузлеру, чтобы сообщить о результате анализа. Затем по очереди набрал номера всех своих коллег, а после медэксперта и Девийяра. Ни один человек не пожаловался на то, что его разбудили среди ночи. Он путался в своих заместителях, а записи в блокноте были неполными. У него больше не было времени ни на то, чтобы делать памятки, ни даже на то, чтобы позвонить Камилле назначить встречу. Ему казалось, что сеятель чумы не даст ему и поспать.
Звонок застал его в половине восьмого на пути в уголовный розыск, куда он направлялся пешком из Марэ.
– Комиссар? – послышался запыхавшийся голос. – Говорит бригадир Гардон, я дежурил этой ночью. В Двенадцатом округе обнаружены два трупа, один на улице Роттембур, другой неподалеку, на бульваре Сульт. Тела обнаженные, вымазаны древесным углем и лежат прямо на тротуаре. Двое мужчин.
XXI
В полдень оба тела были отправлены в морг, дорожное движение восстановлено. Поскольку трупы были выставлены на всеобщее обозрение, уже не оставалось надежды на то, что происшествие пройдет незамеченным для публики.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73