– И чем быстрее, тем лучше.
– Почему быстрее?
– Потому что тогда у нас будет шанс найти комнату, которую снимал Массар.
– Но гостиница же не может испариться!
– Лучше найти ее как можно быстрее, прежде чем в номере побывает уборщица.
– Вы думаете, этот клочок бумаги принадлежит убийце?
– Вполне вероятно. Обычно такие клочки бумаги комкают и суют в карман, и выпадают они оттуда, только если сильно наклониться. Но зачем кому-то наклоняться к подножию каменного креста? Тут нечего смотреть.
К десяти утра было установлено, что гостиница «Мельница» находится в Комбе, в шестидесяти километрах от Бура. Эрмель, Адамберг, лейтенант и два эксперта сели в машину и помчались туда.
– Какой он осторожный, – рассуждал Адамберг, – убивает, строго следуя маршруту, а укрытие ищет заранее, еще не добравшись до места преступления. Поди найди его. Он везде и нигде.
– Если только это он, – проговорил Эрмель.
– Это он, – уверенно заявил Адамберг.
Около одиннадцати утра они остановились у гостиницы «Мельница», двухзвездочного заведения вполне приличного вида.
– Да, он более чем осторожный, – протянул Адамберг, оглядывая фасад. – Он думает, что полиция станет искать его в скверных ночлежках, и он прав. Поэтому он выбирает спокойную гостиницу для зажиточной публики.
Молодая женщина у стойки регистрации почти ничем не смогла им помочь. Да, какой-то мужчина заказал накануне номер по телефону, она не видела, как он пришел. Обычно клиентам сообщают номер кодового замка на входной двери. Ее смена началась в шесть часов утра, а клиент этот ушел на рассвете, в шесть тридцать. Нет, она его не видела, потому что помогала готовить столы к первому завтраку. Он оставил ключ на стойке. Нет, он еще не зарегистрировался и не заплатил. Он предупредил, что останется на три ночи. Нет, она не видела ни его машины, ничего другого. Нет, у него не было собаки. Мужчина, один, и всё.
– Больше вы его не увидите, – сообщил ей Эрмель.
– Номер его комнаты?
– Двадцать четвертая, на третьем этаже.
– Ее уже убирали?
– Нет еще. Уборку обычно начинают со второго этажа.
Два часа эксперты работали в номере.
– Он все вытер самым тщательным образом, – объявил тот, который искал отпечатки пальцев. – Надо же, какой осмотрительный тип. Снял наволочку, забрал с собой полотенца.
– Найди что-нибудь, Жюно, – приказал Эрмель.
– Обязательно, – ответил Жюно. – Они, конечно, считают себя самыми хитрыми, но непременно оставляют хоть какой-то след.
Коллега позвал его, высунувшись из двери ванной.
– Он стриг ногти у окна, – сообщил второй эксперт.
– Потому что под ними была кровь, – объяснил Эрмель.
Два ногтя провалились в паз рамы, и он их не заметил.
Щипчиками для бровей эксперт аккуратно извлек из щели два срезанных ногтя и убрал их в пластиковый пакетик. Жюно вскоре обнаружил тонкий черный волосок, почти незаметный в сливном отверстии душа.
– Да, он не все разглядел, – ухмыльнулся эксперт. – Они всегда что-нибудь да оставят.
Вернувшись в комиссариат Бур-ан-Бресса, они потратили битых два часа, добиваясь проведения следственных действий в доме Массара. Жандармам из Пюижирона нужно было только снять отпечатки пальцев и взять частицы биологического материала, а потом отослать их в Лион для сравнения с теми, что Эрмель нашел в номере гостиницы.
– А что мы, собственно, ищем? – осведомился старший аджюдан из Пюижирона.
– Волосы и ногти, – сказал Эрмель. – Все ногти, что вы сумеете собрать. И не забудьте снять отпечатки пальцев, они тоже пригодятся.
– Что найдем, то и найдем, – сердито отозвался старший аджюдан, – не будем же мы, как бы это сказать, фабриковать доказательства!
– От вас этого никто и не требует, – спокойно ответил Эрмель. – Соберите то, что сумеете найти.
– Массар мертв. Этот человек давно уже погиб где-то в районе горы Ванс.
– Тут рядом со мной один человек, который в этом сильно сомневается.
– А, такой высокий парень? Атлетического сложения? С длинными светлыми волосами?
Эрмель повернулся и окинул Адамберга критическим взглядом.
– Да нет, – с сомнением протянул он, – не сказал бы.
– Повторяю вам, комиссар. Массар погиб, как бы это сказать, упал в пропасть где-то в горах.
– Очень может быть. Но тем более следует в этом удостовериться, так будет лучше и мне и вам. Мне очень нужны образцы тканей, и чем быстрее, тем лучше.
– Но сегодня воскресенье, комиссар.
– Вот и прекрасно, после обеда у вас будет достаточно времени, чтобы как следует поработать в доме Массара и к вечеру отослать образцы в Лион. Здесь у нас убийство, а преступник расхаживает себе, где пожелает. Надеюсь, вы меня поняли, дорогой аджюдан.
Эрмель положил трубку и поморщился:
– Один из тех, кто готов на что угодно, лишь бы не помогать штатским. Надеюсь, обыск он проведет по всем правилам.
– Именно он с самого начала не дал ход этому делу, – прокомментировал Адамберг.
– Я не могу послать туда никого из моих людей. Поднимется страшный шум.
– Вы знаете кого-нибудь из прокуратуры Ниццы?
– Раньше знал. Но этот человек уже два года как там не работает.
– И все же попробуйте с ними поговорить. Нам будет значительно проще, если кто-нибудь из ваших людей отправится в дом Массара.
Адамберг встал, пожал руку коллеге:
– Держите меня в курсе дела, Эрмель. Мне нужны результаты анализов и досье. Особенно досье.
– Да, я помню, досье.
– И еще, по поводу той женщины, что ходит за мной по пятам. Предупредите людей, чтобы не болтали.
– Она опасна?
– Да, очень.
– Я позабочусь о том, чтобы ваше имя не упоминалось. И будьте осторожны, дружище.
На следующий день, в понедельник, почти все газеты опубликовали на первой полосе статьи об оборотне. Солиман вернулся из города весь в поту, бросил мопед на обочине и, подойдя к ящику, вокруг которого сидели его спутники, швырнул на него пакет со свежим хлебом и пачку утренних газет.
– Они написали обо всем! Обо всем, во всех подробностях! – заорал он. – Катастрофа! Колоссальная утечка информации! Чертовы полицейские! Чертовы журналисты! Ничего не забыли: там и оборотень, и овцы, и трое убитых. Даже карта! И весь маршрут! Не хватает только имени Массара: его почему-то не упомянули. Все пропало! Все пошло коту под хвост! Массар смоется, едва все это прочтет! Да он, наверное, уже смылся! Теперь придется установить контроль на границах, выставить посты на дорогах! Мать была права: полицейские – полные придурки! Придурки!
– Успокойся, Солиман, – попросил Адамберг, – выпей-ка лучше кофе.
– Вы что, ничего не понимаете? – вскричал юноша. – Все кончено! Хотели расставить сеть, чтобы его поймать, а вместо этого постелили красную дорожку: лети, дружок, доброго пути!
– Успокойся, – повторил Адамберг. – Давай посмотрим, что ты принес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
– Почему быстрее?
– Потому что тогда у нас будет шанс найти комнату, которую снимал Массар.
– Но гостиница же не может испариться!
– Лучше найти ее как можно быстрее, прежде чем в номере побывает уборщица.
– Вы думаете, этот клочок бумаги принадлежит убийце?
– Вполне вероятно. Обычно такие клочки бумаги комкают и суют в карман, и выпадают они оттуда, только если сильно наклониться. Но зачем кому-то наклоняться к подножию каменного креста? Тут нечего смотреть.
К десяти утра было установлено, что гостиница «Мельница» находится в Комбе, в шестидесяти километрах от Бура. Эрмель, Адамберг, лейтенант и два эксперта сели в машину и помчались туда.
– Какой он осторожный, – рассуждал Адамберг, – убивает, строго следуя маршруту, а укрытие ищет заранее, еще не добравшись до места преступления. Поди найди его. Он везде и нигде.
– Если только это он, – проговорил Эрмель.
– Это он, – уверенно заявил Адамберг.
Около одиннадцати утра они остановились у гостиницы «Мельница», двухзвездочного заведения вполне приличного вида.
– Да, он более чем осторожный, – протянул Адамберг, оглядывая фасад. – Он думает, что полиция станет искать его в скверных ночлежках, и он прав. Поэтому он выбирает спокойную гостиницу для зажиточной публики.
Молодая женщина у стойки регистрации почти ничем не смогла им помочь. Да, какой-то мужчина заказал накануне номер по телефону, она не видела, как он пришел. Обычно клиентам сообщают номер кодового замка на входной двери. Ее смена началась в шесть часов утра, а клиент этот ушел на рассвете, в шесть тридцать. Нет, она его не видела, потому что помогала готовить столы к первому завтраку. Он оставил ключ на стойке. Нет, он еще не зарегистрировался и не заплатил. Он предупредил, что останется на три ночи. Нет, она не видела ни его машины, ничего другого. Нет, у него не было собаки. Мужчина, один, и всё.
– Больше вы его не увидите, – сообщил ей Эрмель.
– Номер его комнаты?
– Двадцать четвертая, на третьем этаже.
– Ее уже убирали?
– Нет еще. Уборку обычно начинают со второго этажа.
Два часа эксперты работали в номере.
– Он все вытер самым тщательным образом, – объявил тот, который искал отпечатки пальцев. – Надо же, какой осмотрительный тип. Снял наволочку, забрал с собой полотенца.
– Найди что-нибудь, Жюно, – приказал Эрмель.
– Обязательно, – ответил Жюно. – Они, конечно, считают себя самыми хитрыми, но непременно оставляют хоть какой-то след.
Коллега позвал его, высунувшись из двери ванной.
– Он стриг ногти у окна, – сообщил второй эксперт.
– Потому что под ними была кровь, – объяснил Эрмель.
Два ногтя провалились в паз рамы, и он их не заметил.
Щипчиками для бровей эксперт аккуратно извлек из щели два срезанных ногтя и убрал их в пластиковый пакетик. Жюно вскоре обнаружил тонкий черный волосок, почти незаметный в сливном отверстии душа.
– Да, он не все разглядел, – ухмыльнулся эксперт. – Они всегда что-нибудь да оставят.
Вернувшись в комиссариат Бур-ан-Бресса, они потратили битых два часа, добиваясь проведения следственных действий в доме Массара. Жандармам из Пюижирона нужно было только снять отпечатки пальцев и взять частицы биологического материала, а потом отослать их в Лион для сравнения с теми, что Эрмель нашел в номере гостиницы.
– А что мы, собственно, ищем? – осведомился старший аджюдан из Пюижирона.
– Волосы и ногти, – сказал Эрмель. – Все ногти, что вы сумеете собрать. И не забудьте снять отпечатки пальцев, они тоже пригодятся.
– Что найдем, то и найдем, – сердито отозвался старший аджюдан, – не будем же мы, как бы это сказать, фабриковать доказательства!
– От вас этого никто и не требует, – спокойно ответил Эрмель. – Соберите то, что сумеете найти.
– Массар мертв. Этот человек давно уже погиб где-то в районе горы Ванс.
– Тут рядом со мной один человек, который в этом сильно сомневается.
– А, такой высокий парень? Атлетического сложения? С длинными светлыми волосами?
Эрмель повернулся и окинул Адамберга критическим взглядом.
– Да нет, – с сомнением протянул он, – не сказал бы.
– Повторяю вам, комиссар. Массар погиб, как бы это сказать, упал в пропасть где-то в горах.
– Очень может быть. Но тем более следует в этом удостовериться, так будет лучше и мне и вам. Мне очень нужны образцы тканей, и чем быстрее, тем лучше.
– Но сегодня воскресенье, комиссар.
– Вот и прекрасно, после обеда у вас будет достаточно времени, чтобы как следует поработать в доме Массара и к вечеру отослать образцы в Лион. Здесь у нас убийство, а преступник расхаживает себе, где пожелает. Надеюсь, вы меня поняли, дорогой аджюдан.
Эрмель положил трубку и поморщился:
– Один из тех, кто готов на что угодно, лишь бы не помогать штатским. Надеюсь, обыск он проведет по всем правилам.
– Именно он с самого начала не дал ход этому делу, – прокомментировал Адамберг.
– Я не могу послать туда никого из моих людей. Поднимется страшный шум.
– Вы знаете кого-нибудь из прокуратуры Ниццы?
– Раньше знал. Но этот человек уже два года как там не работает.
– И все же попробуйте с ними поговорить. Нам будет значительно проще, если кто-нибудь из ваших людей отправится в дом Массара.
Адамберг встал, пожал руку коллеге:
– Держите меня в курсе дела, Эрмель. Мне нужны результаты анализов и досье. Особенно досье.
– Да, я помню, досье.
– И еще, по поводу той женщины, что ходит за мной по пятам. Предупредите людей, чтобы не болтали.
– Она опасна?
– Да, очень.
– Я позабочусь о том, чтобы ваше имя не упоминалось. И будьте осторожны, дружище.
На следующий день, в понедельник, почти все газеты опубликовали на первой полосе статьи об оборотне. Солиман вернулся из города весь в поту, бросил мопед на обочине и, подойдя к ящику, вокруг которого сидели его спутники, швырнул на него пакет со свежим хлебом и пачку утренних газет.
– Они написали обо всем! Обо всем, во всех подробностях! – заорал он. – Катастрофа! Колоссальная утечка информации! Чертовы полицейские! Чертовы журналисты! Ничего не забыли: там и оборотень, и овцы, и трое убитых. Даже карта! И весь маршрут! Не хватает только имени Массара: его почему-то не упомянули. Все пропало! Все пошло коту под хвост! Массар смоется, едва все это прочтет! Да он, наверное, уже смылся! Теперь придется установить контроль на границах, выставить посты на дорогах! Мать была права: полицейские – полные придурки! Придурки!
– Успокойся, Солиман, – попросил Адамберг, – выпей-ка лучше кофе.
– Вы что, ничего не понимаете? – вскричал юноша. – Все кончено! Хотели расставить сеть, чтобы его поймать, а вместо этого постелили красную дорожку: лети, дружок, доброго пути!
– Успокойся, – повторил Адамберг. – Давай посмотрим, что ты принес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71