— Вы имеете в виду царевну Татьяну Дормидонтовну? — сообразила Надя.
— Ну да. Дормидонт приглашал и меня на свадьбу, да тут как раз дождик полил… А если по-серьезному, так черт бы побрал все эти августейшие браки! — неожиданно вырвалось у Александра. — И как я завидую Татьяне Дормидонтовне, что она вышла за человека, которого действительно любит!.. Ох, чего-то я расшумелся, — понизил голос король. — Эдак мы нашего людоеда спугнем.
Надя прислушалась к мертвящей тишине и вполголоса спросила:
— А разве вы, Ваше Величество, против династических браков?
Король немного помолчал и вдруг по своему обычаю свернул разговор на совершенно другую тему:
— Вот я слушаю вас, Наденька, и с боярином Василием беседовал, и заметил, что довольно странными словами вы порой изъясняетесь: династический, интересоваться, результат… Знаете, я вас еще как-то понимаю только потому, что немного знаком с европейскими языками. Правда, наречия своих предков, ютландских королей, к своему стыду, так и не выучил… Сдается мне, что прибыли вы сюда не совсем из Царь-Города…
— А откуда же, по-вашему? — упавшим голосом спросила Чаликова.
— Должно быть, из какого-нибудь торгового города, где смешались языки многих народов и иноземные слова естественно вошли в повседневное употребление. Ну, например, из Новой Мангазеи.
— Да нет, Ваше Величество, из Москвы. — Сказав это, Чаликова чуть не прикусила язычок.
— А, ну понятно, — протянул Александр, но по его виду Надя поняла, что тот слышит это название чуть ли не впервые.
Действительно, в параллельном мире, где жили король Александр, царь Дормидонт, князь Григорий и в котором волею судьбы оказалась московская журналистка Чаликова, Москва была небольшим городком, известным разве что тем, что, находясь на стыке Суздальского, Рязанского и Тульского княжеств, он время от времени переходил из рук в руки при княжеских междоусобицах.
x x x
ДEНЬ ТPEТИЙ
Грендель в потемках вел Дубова и Беовульфа через болота и перелески по одному ему ведомым волчьим тропам.
— Осторожно, здесь топкое место, — говорил он. — Идите строго за мной, а если шаг вправо, то там трясина…
Беовульф то и дело проваливался под своим весом чуть не по колено в болотную топь и время от времени, не в состоянии сдержать чувств, громогласно бранился:
— Куда ты завел нас, ирод! Утопить хочешь, да?! Не могли идти по обычной дороге, что ли?..
— В том-то и дело, что не могли, — успокаивал его Василий. — Никто не должен знать, куда мы идем, иначе все пропало. А тут шпионы князя Григория на всяком шагу.
— А кстати, боярин Василий, отчего такая спешка? — спросил Грендель, когда они вышли на сравнительно сухое место и зашагали по еле заметной в траве тропинке, вьющейся по узкой опушке между тронутыми осенью перелеском и зловещим болотом, откуда раздавались лягушачьи трели и дальнее завывание выпи.
— Это связано именно с сегодняшней датой, — ответил Василий. — Нам стало известно, что князь Григорий может быть уничтожен только одним способом — если его загрызет волк в ночь свадьбы. Когда он хотел жениться на царевне Татьяне Дормидонтовне, то мы решили этим воспользоваться и под видом царевны привезли ему колдуна Чумичку. А ночью он обернулся волком и перегрыз князю глотку.
— Вот это круто! — загоготал Беовульф. — Дорого бы я дал, чтобы на эдакое поглядеть!
— А хорошо ли так поступать? — задумчиво промолвил Грендель. — Каков бы ни был Григорий, но такое разочарование: любимая девушка превращается в волка и впивается тебе в горло.
— Лучше вспомните, сколько народу загубил этот злодей, — возразил Дубов и сорвал с куста огромную черную ежевичину.
— Осторожно, там могут быть змеи, — предупредил Грендель. -Погодите, Василий, но если Чумичка, то есть царевна, в общем, если князю перегрызли глотку, то как он остался жив?
— Значит, плохо грызли! — громогласно встрял Беовульф.
— Да нет, здесь другое, — вздохнул Дубов. Теперь он старался держаться подальше от ежевичника, который тянулся вдоль тропинки. -Во-первых, Чумичка все же оказался не настоящим волком, а как бы понарошку. А нужен настоящий.
— То есть я? — тихо промолвил Грендель. — Но ведь и я тоже не совсем…
— Да, но во время превращения вы становитесь волком по-настоящему? -пристально глянул на него Василий.
— Ну, так-то так, — промямлил Грендель, — да какой я волк! И загрызть-то толком не смогу.
— Да не слушайте вы его, боярин Василий! — загремел Беовульф. -Придуривается!
— Я попросил бы! — вскинулся Грендель.
— Господа, ну не ссорьтесь же по пустякам! — повысил голос и Василий. — Нам предстоит важная, можно сказать — историческая миссия, а вы, право же, как малые дети.
— Ну хорошо, а в чем же вторая причина? — как ни в чем не бывало спросил Беовульф.
— Вторая причина в том, как понимать выражение «ночь свадьбы». По зрелому рассуждению мы пришли к выводу, что речь здесь идет не о «волчьей свадьбе» с лже-царевной Татьяной Дормидонтовной, а о его настоящей свадьбе с белопущенской княжной Ольгой.
— Ну, когда это было… — вздохнул Грендель.
— Это было двести с чем-то лет назад, четвертого октября. В то время Григорий уже прибирал к себе власть в Белой Пуще, но формально она еще принадлежала Шушкам: на княжеском престоле сидела Ольга, дочка Ивана Шушка, которому, по всей вероятности, помог отойти в лучший мир его постельничий Григорий.
— Ах он поганец! — не сдержался Беовульф. — Да я его…
— Чтобы утвердиться у власти, — продолжал Дубов, — Григорию надо было официально жениться на Ольге, которую он каким-то способом приворожил и подчинил своей черной воле. Для этого ему нужно было войти в церковь и принять участие в христианском обряде. А вы представляете, каково это для матерого вурдалака. Вот оттого-то и ночь четвертого октября является для князя Григория наиболее уязвимой. И если мы теперь до него не доберемся, то следующая возможность представится не ранее четвертого октября следующего года.
— Вы бы так сразу и объяснили, — тихо промолвил Грендель. -Осторожнее, там справа опасный омут.
— Ну так вперед, чего мы медлим! — нетерпеливо взревел Беовульф.
x x x
За завтраком король Александр то и дело поглядывал в окно, за которым на фоне голубеющего утреннего неба желтели немногочисленные листья, еще не слетевшие с кленов.
— Думаю, к вечеру вода сойдет, — мечтательно произнес король, отпив из кубка немного вина, которое ему налил паж, на сей раз, к общему удивлению, не пролив ни капли. — Кажется, нынешняя ночь прошла спокойно?
Надя украдкой пересчитала присутствующих, и ей показалось, что кого-то недостает. Очевидно, этим же занимался и синьор Данте, который, почтительно привстав, обратился к королю:
— Ваше Величество, по-моему, среди нас нет донны Клары…
— А кстати, где донна Клара?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132