— Тихо, девоньки! — прикрикнул чиновник. — Всех примем, не беспокойтесь. — И, дождавшись, когда из ворот понуро вышли несколько очередных отвергнутых соискательниц, выкрикнул: — Олимпиада, Сосипатра и Поликсена!
Взяткодательница и две ее подруги резво побежали к воротам и скрылись в недрах замка. Впрочем, долго они там не пробыли — не прошло и получаса, как ворота приоткрылись и дюжие охранники к радости прочих претенденток молча вышвырнули их вон.
— Как они смели! — возмущалась первая дама, потирая задницу с ярким оттиском сапога. — Этого я им никогда не забуду! Ну, Григорий, погоди!
— Сами виноваты, — вздыхала вторая дама, поправляя сбившийся набок платочек.
— Хорошо еще легко отделались, — оптимистично возразила своим подругам третья. — Ладно, пошли искать вход в подземелье. Времени-то уже в обрез.
x x x
Князь Григорий обедал прямо у себя в кабинете, а барон Альберт, почтительно склонившись, докладывал о последних событиях:
— Ваша Светлость, у меня для вас две новости: одна хорошая, а другая — не очень. С какой прикажете начать?
Князь Григорий отодвинул тарелку с обглоданными костями и придвинул кубок не то с вином, похожим на кровь, не то наоборот:
— Начни с хорошей. Плохих у нас и так уже выше крыши.
Альберт извлек из-за пазухи несколько бумажек:
— Вот только что поступили донесения, что сегодня утром на родовом кладбище Pозенкранцев были преданы земле бренные останки боярина Василия.
— Так, — Григорий с удовольствием отхлебнул из кубка, — ну а что же Беовульф и Грендель?
— Беовульф на похоронах не присутствовал, так как занемог и остался дома, а Грендель куда-то исчез.
— Нехорошо, — нахмурился князь, — его надо непременно взять под наблюдение, и как можно скорее. Одна радость — нет больше этого боярина Василия.
— Жаль его все же, — притворно вздохнул барон Альберт. — Умер на чужбине, и чужие люди его хоронят…
— Кстати, не забудьте послать мои, хм, искренние соболезнования царю Дормидонту и королю Александру, — добавил князь. — Ну так что же у тебя за плохая новость?
— Дело в том, Ваша Светлость… — замялся Альберт и, решившись, выпалил одним духом: — Чумичка исчез!
— Что-о?!! — Князь Григорий резко встал из-за стола, и увесистый кубок полетел в барона, так что тот едва успел увернуться.
— Князь, извольте выслушать…
— Ничего не желаю слушать, — процедил князь. — Да я тебя самого засажу в темницу на место Чумички, и будешь ты там сидеть с крысами и тараканами, пока мы его не найдем!.. — И, немного успокоившись, князь Григорий угрюмо спросил: — Когда и как это произошло?
— Да только что, — поспешно залепетал начальник тайного приказа. -Его охранник на миг отвернулся, а потом глядит — Чумички уж и след простыл.
— Все ясно, колдовство, — злобно прошипел князь. — Что толку, что боярин Василий мертв, когда Чумичка и Грендель могли и без него столковаться. Да как на грех и тот и другой незнамо где. И почему я, дурак, не послушался Каширского!.. Значит, так, — быстро и решительно заговорил князь. — Принять все меры разыскания и безопасности. И если что еще случится — ты, лично ты за все своей дурной башкой ответишь. Понятно?
— По-понятно, — совсем сник барон.
— Тогда ступай!
Альберт на негнущихся ногах вышел из княжеского кабинета, бормоча себе под нос:
— Уж сто лет без малого при князе состою, а таким его ни разу не видал. И чего ему этот дурак Грендель дался вместе с Чумичкой?..
x x x
— Ну что же, через ворота в замок проникнуть не удалось, значит, будем искать подземный ход, — деловито сказал Василий. Он, Беовульф и Грендель расположились прямо на ковре опавших листьев в небольшой рощице и закусывали прихваченными с собой яствами, запивая прохладной водичкой из ручья, отделяющего рощу от сжатого поля. Вдали на фоне холодного осеннего неба чернели башни и стены Григорьевского замка.
— Этого я им не забуду! — кипятился Беовульф, потирая зад. — Меня, доблестного рыцаря в двадцать пятом поколении, вышвырнуть, как последнюю потаскуху!
— Так ведь тебя именно в таком качестве и вышвырнули, — усмехнулся Грендель, но тут же добавил: — Да и не тебя одного, нам с боярином Василием тоже досталось.
— Что ж, правда, — немного подумав, согласился Беовульф. — По этому случаю неплохо бы с горя выпить. — Доблестный рыцарь порылся у себя в бездонной суме и выудил оттуда огромную плетеную бутыль. — Не желаете, господа?
— Только немного, чисто символически, — сказал Василий. — Да и вы не особенно увлекайтесь — ночью мы должны быть в лучшей форме.
— Чисто символически! — захохотал на весь перелесок Беовульф и, приложившись к горлышку бутыли, сделал несколько могучих глотков. — Так где же, боярин Василий, искать ход в подземелье? — спросил он, пуская бутыль по кругу.
Дубов отпил совсем немного:
— Сейчас в замке находится Чумичка, он мне вчера прислал весточку. Как я понял, передал с какой-то знакомой русалкой, и она по болотным канавкам доставила ее в корчму. В общем, потайной ход ведет через конюшню, и Чумичка будет всю ночь держать его открытым. Но вот где этот ход выходит наружу, даже ему узнать не удалось.
— А как же мы его найдем? — Грендель тоже отпил чуть-чуть вина. Чисто символически, чтобы не обижать своего «заклятого друга».
— Думаю, что это вполне возможно, — с деланным энтузиазмом откликнулся Дубов, прожевывая кусок копченой говядины. — Конюшня находится возле северной стены замка, значит, и второй выход следует искать где-то в той стороне. — Василий небрежно махнул рукой, определяя общее направление поисков. — Хотя, конечно, это отнюдь не стопроцентно…
— Я, конечно, не знаю, — неуверенно заговорил Грендель, — но часто в рыцарских сказаниях говорится, что… — Поэт-оборотень прикрыл глаза и начал медленно, с наслаждением, читать отрывок из какой-то баллады, возможно, даже собственного сочинения:
— Похитил доблестный рыцарь Альфред возлюбленную невесту,
Прекрасную Беренику, что в башне высокой томилась,
И по подземному ходу он из дворца ее вывел,
И так сказал Альфред невесте своей Беренике:
"Будь же моею женою, возлюбленная Береника,
А коли не люб я тебе, то будь как ветер свободна
И выбирай себе жениха по любви и согласью,
Я же и тем буду счастлив, что ты счастлива будешь".
И отвечала Альфреду невеста его Береника:
"Счастлива быть я могу лишь с тобою, славный мой рыцарь.
Вся я твоя, милый Альфред, и бери меня в жены".
И, произнесши сии слова, упала в объятья Альфреда.
Тогда Альфред Беренику осторожно на руки поднял,
В лодку ее положил и, оттолкнувшись от брега,
Вдоль по волнам понеслася быстрая лодка…".
— То есть, как я понял, подземные ходы обычно заканчиваются возле реки, — перебил Василий, почувствовав, что Грендель может читать до вечера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132