С этого дня между ними многое изменилось. Верный своему слову, Рис обращался с ней как с женой с того момента, как она разделила с ним ложе. Он снял все свои запреты, и отныне Джулиана полностью пользовалась неограниченной свободой как полноправная хозякой имения.
Все их дни были до отказа заполнены делами. Джулиана обычно вставала раньше Риса, чтобы позаботиться о завтраке. Потом чаще всего каждый из них занимался тем, что ему было больше по душе. Иногда они встречались за ленчем, иногда нет. В редких случаях днем они ездили вместе верхом.
Только по вечерам у них оставалось время друг для друга. Они не спеша обедали. Потом играли в шахматы или в триктрак. Иногда читали. А после этого…
Джулиана помогла лакею установить одну большую кастрюлю на другую и закрепить их. Ее щеки порозовели. О да, потом они с Рисом шли спать в большую парадную спальню. Они часто занимались любовью. Иногда он медленно снимал с нее платье, осыпая поцелуями каждый дюйм обнажаемой кожи, долго ласкал ее тело, постепенно доводя ее до пика наслаждения. В другие ночи они нетерпеливо срывали друг с друга одежды и сливались ненасытно, словно животные, извиваясь от острого желания, спеша соединить свои тела в единое целое.
Она изучила каждый дюйм его тела… каждый шрам… каждую маленькую родинку. Ей нравилось, как он во сне сжимает подушку. Ей нравилось, как он потягивается и стонет, когда просыпается, потом открывает глаза с блаженной улыбкой, предназначенной только ей одной.
Она любила в нем все… Она любила его, и точка.
В палец ей вонзилась щепка, и Джулиана, сдвинув брови, слизнула выступившую капельку крови. Она все еще не знала, любит ли ее Рис. Он часто говорил, что она ему нужна и что он хочет ее.
Но он ни разу не сказал, что любит ее. Это бы не так ее беспокоило, если бы не одна деталь — они предпочитали обходить молчанием то, что произошло шесть лет назад. Однажды она попробовала было заикнуться, но он отказался даже говорить об этом. Он утверждал, что не желает вспоминать прошлое, что ему все равно, что тогда случилось.
Но Рису было не все равно. Она это чувствовала иногда по его взгляду — в глазах безысходная мука, на лбу залегли глубокие морщины. Выражение его лица резко менялось, если вдруг речь заходила о вербовке. Она была нужна ему, и он хотел ее, но не мог заставить себя доверять ей. И он по-прежнему не мог по-настоящему ее любить.
И тем не менее, говорила себе Джулиана, помогая лакею прикрыть повозку промасленной тканью, у нее были уже кое-какие успехи. Например, вчера она случайно упомянула Стивена, и хотя Рис вздрогнул, он не взорвался и не стал изводить ее вопросами о романе с лордом Девонширом.
Да, определенно, есть успехи. Но в то же время…
Кто-то закрыл ей руками глаза. Джулиана закричала и выронила ткань.
— Добрый вечер, сударыня, — прошептал хриплый голос ей на ухо.
— Рис Воган! — с негодованием воскликнула Джулиана. — Если вы будете подкрадываться и пугать меня до смерти, я…
Долгий, страстный поцелуй, заставляющий закипать кровь в ее жилах, заглушил остаток фразы. От Риса пахло сеном, и он выглядел ужасно чумазым. Но, несмотря на то что вокруг сновали любопытные лакеи, она ответила на его поцелуй.
Когда Воган наконец отпустил ее, его глаза смеялись.
— Что ты сказала, дорогая?
Джулиана залилась краской стыда, когда увидела ухмыляющиеся физиономии прислуги.
— Ты просто невыносим, — прошептала она, но он только хмыкнул.
Она негодующе вспыхнула. Этот человек так уверен в ее чувствах! Презрительно фыркнув, она пошла к последней повозке, которую лакеи уже накрывали промасленной тканью. Рис последовал за нею.
— Что ты вообще здесь делаешь? Я считала, что ты наблюдаешь за сенокосом. Они ведь еще не закончили?
— Почти закончили. Мы работали очень быстро, чтобы успеть до дождя.
— Как все прошло?
— Замечательно. Фермеры были очень довольны, что я работал с ними на равных. Ведь раньше Ньюнс просто наблюдал. Я вернулся, чтобы привезти провизию для праздника и забрать тебя с собой.
Она посмотрела на свое простое, заляпанное грязью платье и коснулась рукой своего пылающего лица.
— В таком виде?
Он засмеялся.
— Поверь мне, ты выглядишь намного лучше всех нас.
— Не сомневаюсь. Но они не ожидают, что я буду участвовать. Здесь так много дел и… — Она показала на небо. — И я не уверена, что хочу попасть под дождь.
— Ты еще никогда не была на таких праздниках — уверяю тебя, это очень интересно. Кроме того, есть причина, по которой я хочу, чтобы ты была там. Мне нужна твоя помощь.
— В чем?
— Расскажу по дороге. Пошли.
Он поднял ее и посадил в коляску. Потом подошел к своей лошади, снял с седла джутовую сумку, бросил ее на сиденье рядом с Джулианой и сам устроился рядом. Щелкнув языком, тронул лошадей. Лакеи бросились занимать свои места на повозках, тронувшихся вслед за коляской Риса.
Джулиана скрестила руки на груди.
— Ну, теперь давай, мой самоуверенный муж, выкладывай, зачем ты вытащил меня в поля…
— Томас Ньюком сегодня участвовал в сенокосе, — произнес он, не сводя глаз с дороги.
— Конечно. Он всегда это делает.
— Эван тоже там был.
Она промолчала, ожидая продолжения.
— Ты говорила, что хочешь отдать мальчика в школу.
— Да, но… — Она закусила губу. — Рис, если ты собираешься сегодня поговорить с мистером Ньюкомом об Эване, откажись от этой затеи. Эван заранее в ужасе от того, что может сделать с ним отец, если кто-то из нас заведет этот разговор. — Она прерывисто вздохнула. — Ты знаешь, иногда я боюсь что… что он бьет мальчика. Он суровый человек и не скупится на наказания.
— Пожалуй, ты права. — Коляска выехала за ворота, и Рис принялся подгонять лошадей. — Я пришел к выводу, что он к тому же очень гордый человек. Но я не собираюсь говорить с ним. Во всяком случае, начинать с этого. У меня есть способ получше, чтобы убедить его разрешить сыну учиться в школе.
— Да? — Она положила руку на сиденье и наткнулась на джутовую сумку. Та зашевелилась, и Джулиана с визгом отдернула руку. — Боже мой, что это?
— Все в порядке. Это просто змея, но совершенно безобидная, вроде ужа.
— Змея? — Она отодвинулась от сумки как можно дальше, забившись в угол коляски. — С какой стати ты носишь с собой змею?
Воган широко улыбнулся.
— Сейчас расскажу, дорогая…
Через пятнадцать минут, когда они подъезжали к полю, Джулиана уже весело улыбалась. Только Рис мог придумать такой хитроумный план. Она все же с опаской покосилась на шевелящуюся сумку, затем взглянула на потемневшее от грозовых туч небо. Она еще надеялась, что им удастся проделать все задуманное до дождя.
Караван повозок, растянувшийся вдоль поля, вызвал громкие приветственные крики фермеров. Рис был прав. Только маленький островок в конце поля остался неубранным, но работавшие изо всех сил косари торопились покончить и с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Все их дни были до отказа заполнены делами. Джулиана обычно вставала раньше Риса, чтобы позаботиться о завтраке. Потом чаще всего каждый из них занимался тем, что ему было больше по душе. Иногда они встречались за ленчем, иногда нет. В редких случаях днем они ездили вместе верхом.
Только по вечерам у них оставалось время друг для друга. Они не спеша обедали. Потом играли в шахматы или в триктрак. Иногда читали. А после этого…
Джулиана помогла лакею установить одну большую кастрюлю на другую и закрепить их. Ее щеки порозовели. О да, потом они с Рисом шли спать в большую парадную спальню. Они часто занимались любовью. Иногда он медленно снимал с нее платье, осыпая поцелуями каждый дюйм обнажаемой кожи, долго ласкал ее тело, постепенно доводя ее до пика наслаждения. В другие ночи они нетерпеливо срывали друг с друга одежды и сливались ненасытно, словно животные, извиваясь от острого желания, спеша соединить свои тела в единое целое.
Она изучила каждый дюйм его тела… каждый шрам… каждую маленькую родинку. Ей нравилось, как он во сне сжимает подушку. Ей нравилось, как он потягивается и стонет, когда просыпается, потом открывает глаза с блаженной улыбкой, предназначенной только ей одной.
Она любила в нем все… Она любила его, и точка.
В палец ей вонзилась щепка, и Джулиана, сдвинув брови, слизнула выступившую капельку крови. Она все еще не знала, любит ли ее Рис. Он часто говорил, что она ему нужна и что он хочет ее.
Но он ни разу не сказал, что любит ее. Это бы не так ее беспокоило, если бы не одна деталь — они предпочитали обходить молчанием то, что произошло шесть лет назад. Однажды она попробовала было заикнуться, но он отказался даже говорить об этом. Он утверждал, что не желает вспоминать прошлое, что ему все равно, что тогда случилось.
Но Рису было не все равно. Она это чувствовала иногда по его взгляду — в глазах безысходная мука, на лбу залегли глубокие морщины. Выражение его лица резко менялось, если вдруг речь заходила о вербовке. Она была нужна ему, и он хотел ее, но не мог заставить себя доверять ей. И он по-прежнему не мог по-настоящему ее любить.
И тем не менее, говорила себе Джулиана, помогая лакею прикрыть повозку промасленной тканью, у нее были уже кое-какие успехи. Например, вчера она случайно упомянула Стивена, и хотя Рис вздрогнул, он не взорвался и не стал изводить ее вопросами о романе с лордом Девонширом.
Да, определенно, есть успехи. Но в то же время…
Кто-то закрыл ей руками глаза. Джулиана закричала и выронила ткань.
— Добрый вечер, сударыня, — прошептал хриплый голос ей на ухо.
— Рис Воган! — с негодованием воскликнула Джулиана. — Если вы будете подкрадываться и пугать меня до смерти, я…
Долгий, страстный поцелуй, заставляющий закипать кровь в ее жилах, заглушил остаток фразы. От Риса пахло сеном, и он выглядел ужасно чумазым. Но, несмотря на то что вокруг сновали любопытные лакеи, она ответила на его поцелуй.
Когда Воган наконец отпустил ее, его глаза смеялись.
— Что ты сказала, дорогая?
Джулиана залилась краской стыда, когда увидела ухмыляющиеся физиономии прислуги.
— Ты просто невыносим, — прошептала она, но он только хмыкнул.
Она негодующе вспыхнула. Этот человек так уверен в ее чувствах! Презрительно фыркнув, она пошла к последней повозке, которую лакеи уже накрывали промасленной тканью. Рис последовал за нею.
— Что ты вообще здесь делаешь? Я считала, что ты наблюдаешь за сенокосом. Они ведь еще не закончили?
— Почти закончили. Мы работали очень быстро, чтобы успеть до дождя.
— Как все прошло?
— Замечательно. Фермеры были очень довольны, что я работал с ними на равных. Ведь раньше Ньюнс просто наблюдал. Я вернулся, чтобы привезти провизию для праздника и забрать тебя с собой.
Она посмотрела на свое простое, заляпанное грязью платье и коснулась рукой своего пылающего лица.
— В таком виде?
Он засмеялся.
— Поверь мне, ты выглядишь намного лучше всех нас.
— Не сомневаюсь. Но они не ожидают, что я буду участвовать. Здесь так много дел и… — Она показала на небо. — И я не уверена, что хочу попасть под дождь.
— Ты еще никогда не была на таких праздниках — уверяю тебя, это очень интересно. Кроме того, есть причина, по которой я хочу, чтобы ты была там. Мне нужна твоя помощь.
— В чем?
— Расскажу по дороге. Пошли.
Он поднял ее и посадил в коляску. Потом подошел к своей лошади, снял с седла джутовую сумку, бросил ее на сиденье рядом с Джулианой и сам устроился рядом. Щелкнув языком, тронул лошадей. Лакеи бросились занимать свои места на повозках, тронувшихся вслед за коляской Риса.
Джулиана скрестила руки на груди.
— Ну, теперь давай, мой самоуверенный муж, выкладывай, зачем ты вытащил меня в поля…
— Томас Ньюком сегодня участвовал в сенокосе, — произнес он, не сводя глаз с дороги.
— Конечно. Он всегда это делает.
— Эван тоже там был.
Она промолчала, ожидая продолжения.
— Ты говорила, что хочешь отдать мальчика в школу.
— Да, но… — Она закусила губу. — Рис, если ты собираешься сегодня поговорить с мистером Ньюкомом об Эване, откажись от этой затеи. Эван заранее в ужасе от того, что может сделать с ним отец, если кто-то из нас заведет этот разговор. — Она прерывисто вздохнула. — Ты знаешь, иногда я боюсь что… что он бьет мальчика. Он суровый человек и не скупится на наказания.
— Пожалуй, ты права. — Коляска выехала за ворота, и Рис принялся подгонять лошадей. — Я пришел к выводу, что он к тому же очень гордый человек. Но я не собираюсь говорить с ним. Во всяком случае, начинать с этого. У меня есть способ получше, чтобы убедить его разрешить сыну учиться в школе.
— Да? — Она положила руку на сиденье и наткнулась на джутовую сумку. Та зашевелилась, и Джулиана с визгом отдернула руку. — Боже мой, что это?
— Все в порядке. Это просто змея, но совершенно безобидная, вроде ужа.
— Змея? — Она отодвинулась от сумки как можно дальше, забившись в угол коляски. — С какой стати ты носишь с собой змею?
Воган широко улыбнулся.
— Сейчас расскажу, дорогая…
Через пятнадцать минут, когда они подъезжали к полю, Джулиана уже весело улыбалась. Только Рис мог придумать такой хитроумный план. Она все же с опаской покосилась на шевелящуюся сумку, затем взглянула на потемневшее от грозовых туч небо. Она еще надеялась, что им удастся проделать все задуманное до дождя.
Караван повозок, растянувшийся вдоль поля, вызвал громкие приветственные крики фермеров. Рис был прав. Только маленький островок в конце поля остался неубранным, но работавшие изо всех сил косари торопились покончить и с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111