– Помни, что ты обещала.
Они взялись за руки.
– А теперь, – сказала Рюш, вытаскивая ноги из-под одеяла, – давай есть! Я чертовски проголодалась…
И она соскочила на пол…
Марк был в затруднении. В кошельке у него было пусто. Рюш догадалась об этом. Она нагло заявила:
– Беру тебя на содержание. Я плачу!
Марк энергично запротестовал.
– Миленький! Ты должен будешь подчиниться. Иначе наше соглашение пойдет прахом! Я снова становлюсь убийцей.
Марк стоял на своем.
– Закрой рот! Откроешь его за тарелкой.
– Рюш! Ты хочешь меня унизить.
– Ну разумеется! Это тебе очень полезно для здоровья. Ты же лопаешься от спеси. Значит, надо ее сбить. Меня-то ты отмыл? Каждому свой черед!..
А скажи, пожалуйста: правда, что за тебя никогда еще не платила женщина?
– Конечно, нет!
– Вот и отлично! А я за тебя буду платить! Она потирала руки, она кружилась, она взяла его за локоть и ущипнула, когда они спускались по лестнице; наконец они вышли на улицу.
В студенческом ресторане они ели мясо с кровью.
Кроме того, что значилось в общем меню, Рюш потребовала пирога, маслянистого сыра бри и бутылку старого бонского. В ее глазах сверкала лукавая насмешка. Сопротивляться ей было бы опасно. Марк смирился. Он предоставил ей делать все, что она захочет, и был доволен. Его сознание отяжелело; оно молчало, как сторожевая собака, которую перекормили. Хорошо было все-таки хоть раз наесться досыта!
Из ресторана Марку надо было идти на работу.
Рюш сказала ему:
– Дай-ка мне твой ключ! Вечером он застал ее у себя в комнате. Она чинила его рубашки и носки. Она вытряхнула все, что лежало в ящиках и в чемодане. Бумаги и вещи были навалены на кровати, на двух стульях, на полу. И не все было чисто, далеко не все! Марк обычно запихивал грязное белье в угол стенного шкафа. Рюш все вытащила, рассортировала, подсчитала, пересмотрела и даже кое-что выстирала в тазу. Перед окном, на веревке, сушились тельники и носовые платки.
Марк готов был сквозь землю провалиться. Он так не любил показывать кому-либо свои недуги и свое нищенское белье! Он опустился на кровать и прикрыл глаза рукой.
– Не надо, не надо, не надо! – жалостно повторял он.
Девушка произнесла добродушно:
– Оставь, пожалуйста!.. Это вполне естественно!..
– Эти отрепья… – простонал он.
– Вот именно! Они уже давно нуждались во мне.
– Нет! Нечего тебе копаться в этой грязи!
– Ты, вероятно, думаешь, что я не привыкла! Женщина еще и не такое видела!
– Это нехорошо! Нет, нет! Ты не имела права…
– Я сама беру себе права. После сегодняшней ночи мне необходимо снова взять верх над тобой… Вот я и взяла. А ведь я здорово сегодня поработала!.. Я же сказала: «Я тебя отмою»… Вот и отмыла… Грязнуля!..
Марк пустился наутек; он задыхался от стыда.
Рюш отбросила работу, догнала Марка и схватила его за руку:
– Мой милый мальчуган… За это я тебя еще больше люблю…
Марк все еще отворачивался. Рюш взяла его за подбородок:
– Дурень!.. Ведь мы же с тобой товарищи, товарищи по несчастью…
– Товарищи по свинству, – сказал Марк, ворча и смеясь. Но он был тронут.
– Что может быть лучше? Он помог ей собрать белье. День угасал. Пришлось зажечь свет.
– На сегодня довольно! – сказала Рюш, – Тут еще на день работы хватит. Я приду завтра.
– Как? Ты уходишь? – спросил он.
– Конечно. Ухожу домой.
Она заметила, что он огорчен.
– Да, друг мой! Сегодня ночью было чудесное приключение, но повторять его было бы рискованно.
У него был растерянный вид. Она рассмеялась.
– Ты не находишь? Если один раз каким-то чудом все сошло благополучно, то повторять – значило бы искушать дьявола.
– Да ведь дьявол только и мечтает, чтобы его искушали!
– Еще бы!.. И дьяволица тоже!
– Значит?..
– Значит, нет.
– Ты права. То, что было, – слишком хорошо.
Она смотрелась в зеркало, висевшее на окне, и пальцем заправляла волосы под шляпку. Позади себя она увидела Марка.
– Все-таки ты добрый малый.
– Да и ты не злая!
– Для моих любовников – больше, чем достаточно, злая, уверяю тебя.
Она задорно обернулась.
– Ну, а мы? – спросил Марк.
– А мы? Вот именно!.. Как хорошо, что мы не любовники!.. И, пожалуйста, без вежливых гримас!
– При чем тут вежливость?
– Конечно, лгунишка ты этакий!.. Повторяй за мной: «Как хорошо…»
Он протянул ей обе руки. Она взяла их.
– Как хорошо, что ты – это ты, а я – я и что мы держимся за руки!
И – лукаво:
– За ноги мы уже держали друг друга.
– Ты прошла по мне, я прошел по тебе. Если мы не друзья и не любовники, Рюш, то что же мы друг для друга?
– Мы друг для друга твердая почва. Нас засасывала трясина, но мы вытащили ноги и снова на твердой земле. Теперь можно идти дальше. Перед уходом – один раз не в счет – можно и поцеловаться.
И они по-детски чмокнули друг друга.
– Но ты еще придешь? – спросил Марк.
– А как же! Оборванец, у меня ведь все твое тряпье!.. И потом сегодня мы ни о чем не успели поговорить. Завтра потолкуем.
Но завтра потолковать не пришлось. Марк задержался на работе. Когда он пришел домой, Рюш уже не было. Он нашел аккуратно сложенное белье, а на столе лежала пара носков с двумя выставленными напоказ дырами, в которые можно было просунуть по крайней мере шесть пальцев. Это была наглая визитная карточка; она говорила: «Увидимся завтра».
Они увиделись. Была суббота. Вся вторая половина дня была в их распоряжении для разговоров. Она сидела на кровати. Он – верхом на стуле. Они обжигали себе пальцы сигаретами, забывая курить. Интимная обстановка создалась сама собой. Рюш освобождалась от своих тайн. Все эти ее любовники – пустая болтовня! У нее никого не было, кроме одного, которого она подстерегала в ту ночь. Она смеялась над собой и с напускным цинизмом признавалась, что хоть и вела себя в Париже очень вольно и не раз по своей вине попадала в рискованные положения, но все же не могла сделать решительный шаг; нечто похожее на физическое отвращение удерживало ее в последнюю минуту.
– Между тем, – говорила она, – я – натура цельная и здоровая, у меня есть потребности, и я не боюсь удовлетворять их: в этом я убедилась с тем идиотом!.. Но почему же надо было, чтобы это случилось именно с ним, с этим скотом, с этим жеребцом (как бы я хотела обломать хлыст об его спину!..), а не с кем-нибудь, кто мне по душе… Например, с тобой?..
Марк не прерывал ее. Потом он сказал:
– В сущности, ты честная француженка, а заставляешь себя играть роль, для которой ты не приспособлена. И все из упрямства, назло своим старикам. А твое место скорее возле них, в провинции. (Она запротестовала.).
Не для того ты создана, чтобы с револьвером в руке подстерегать по ночам любовников. Тебе надо иметь мужа – хорошего, одного на всю жизнь, и добросовестно делать с ним детей, целую ораву… Я даже представляю себе, как ты кормишь их грудью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308
Они взялись за руки.
– А теперь, – сказала Рюш, вытаскивая ноги из-под одеяла, – давай есть! Я чертовски проголодалась…
И она соскочила на пол…
Марк был в затруднении. В кошельке у него было пусто. Рюш догадалась об этом. Она нагло заявила:
– Беру тебя на содержание. Я плачу!
Марк энергично запротестовал.
– Миленький! Ты должен будешь подчиниться. Иначе наше соглашение пойдет прахом! Я снова становлюсь убийцей.
Марк стоял на своем.
– Закрой рот! Откроешь его за тарелкой.
– Рюш! Ты хочешь меня унизить.
– Ну разумеется! Это тебе очень полезно для здоровья. Ты же лопаешься от спеси. Значит, надо ее сбить. Меня-то ты отмыл? Каждому свой черед!..
А скажи, пожалуйста: правда, что за тебя никогда еще не платила женщина?
– Конечно, нет!
– Вот и отлично! А я за тебя буду платить! Она потирала руки, она кружилась, она взяла его за локоть и ущипнула, когда они спускались по лестнице; наконец они вышли на улицу.
В студенческом ресторане они ели мясо с кровью.
Кроме того, что значилось в общем меню, Рюш потребовала пирога, маслянистого сыра бри и бутылку старого бонского. В ее глазах сверкала лукавая насмешка. Сопротивляться ей было бы опасно. Марк смирился. Он предоставил ей делать все, что она захочет, и был доволен. Его сознание отяжелело; оно молчало, как сторожевая собака, которую перекормили. Хорошо было все-таки хоть раз наесться досыта!
Из ресторана Марку надо было идти на работу.
Рюш сказала ему:
– Дай-ка мне твой ключ! Вечером он застал ее у себя в комнате. Она чинила его рубашки и носки. Она вытряхнула все, что лежало в ящиках и в чемодане. Бумаги и вещи были навалены на кровати, на двух стульях, на полу. И не все было чисто, далеко не все! Марк обычно запихивал грязное белье в угол стенного шкафа. Рюш все вытащила, рассортировала, подсчитала, пересмотрела и даже кое-что выстирала в тазу. Перед окном, на веревке, сушились тельники и носовые платки.
Марк готов был сквозь землю провалиться. Он так не любил показывать кому-либо свои недуги и свое нищенское белье! Он опустился на кровать и прикрыл глаза рукой.
– Не надо, не надо, не надо! – жалостно повторял он.
Девушка произнесла добродушно:
– Оставь, пожалуйста!.. Это вполне естественно!..
– Эти отрепья… – простонал он.
– Вот именно! Они уже давно нуждались во мне.
– Нет! Нечего тебе копаться в этой грязи!
– Ты, вероятно, думаешь, что я не привыкла! Женщина еще и не такое видела!
– Это нехорошо! Нет, нет! Ты не имела права…
– Я сама беру себе права. После сегодняшней ночи мне необходимо снова взять верх над тобой… Вот я и взяла. А ведь я здорово сегодня поработала!.. Я же сказала: «Я тебя отмою»… Вот и отмыла… Грязнуля!..
Марк пустился наутек; он задыхался от стыда.
Рюш отбросила работу, догнала Марка и схватила его за руку:
– Мой милый мальчуган… За это я тебя еще больше люблю…
Марк все еще отворачивался. Рюш взяла его за подбородок:
– Дурень!.. Ведь мы же с тобой товарищи, товарищи по несчастью…
– Товарищи по свинству, – сказал Марк, ворча и смеясь. Но он был тронут.
– Что может быть лучше? Он помог ей собрать белье. День угасал. Пришлось зажечь свет.
– На сегодня довольно! – сказала Рюш, – Тут еще на день работы хватит. Я приду завтра.
– Как? Ты уходишь? – спросил он.
– Конечно. Ухожу домой.
Она заметила, что он огорчен.
– Да, друг мой! Сегодня ночью было чудесное приключение, но повторять его было бы рискованно.
У него был растерянный вид. Она рассмеялась.
– Ты не находишь? Если один раз каким-то чудом все сошло благополучно, то повторять – значило бы искушать дьявола.
– Да ведь дьявол только и мечтает, чтобы его искушали!
– Еще бы!.. И дьяволица тоже!
– Значит?..
– Значит, нет.
– Ты права. То, что было, – слишком хорошо.
Она смотрелась в зеркало, висевшее на окне, и пальцем заправляла волосы под шляпку. Позади себя она увидела Марка.
– Все-таки ты добрый малый.
– Да и ты не злая!
– Для моих любовников – больше, чем достаточно, злая, уверяю тебя.
Она задорно обернулась.
– Ну, а мы? – спросил Марк.
– А мы? Вот именно!.. Как хорошо, что мы не любовники!.. И, пожалуйста, без вежливых гримас!
– При чем тут вежливость?
– Конечно, лгунишка ты этакий!.. Повторяй за мной: «Как хорошо…»
Он протянул ей обе руки. Она взяла их.
– Как хорошо, что ты – это ты, а я – я и что мы держимся за руки!
И – лукаво:
– За ноги мы уже держали друг друга.
– Ты прошла по мне, я прошел по тебе. Если мы не друзья и не любовники, Рюш, то что же мы друг для друга?
– Мы друг для друга твердая почва. Нас засасывала трясина, но мы вытащили ноги и снова на твердой земле. Теперь можно идти дальше. Перед уходом – один раз не в счет – можно и поцеловаться.
И они по-детски чмокнули друг друга.
– Но ты еще придешь? – спросил Марк.
– А как же! Оборванец, у меня ведь все твое тряпье!.. И потом сегодня мы ни о чем не успели поговорить. Завтра потолкуем.
Но завтра потолковать не пришлось. Марк задержался на работе. Когда он пришел домой, Рюш уже не было. Он нашел аккуратно сложенное белье, а на столе лежала пара носков с двумя выставленными напоказ дырами, в которые можно было просунуть по крайней мере шесть пальцев. Это была наглая визитная карточка; она говорила: «Увидимся завтра».
Они увиделись. Была суббота. Вся вторая половина дня была в их распоряжении для разговоров. Она сидела на кровати. Он – верхом на стуле. Они обжигали себе пальцы сигаретами, забывая курить. Интимная обстановка создалась сама собой. Рюш освобождалась от своих тайн. Все эти ее любовники – пустая болтовня! У нее никого не было, кроме одного, которого она подстерегала в ту ночь. Она смеялась над собой и с напускным цинизмом признавалась, что хоть и вела себя в Париже очень вольно и не раз по своей вине попадала в рискованные положения, но все же не могла сделать решительный шаг; нечто похожее на физическое отвращение удерживало ее в последнюю минуту.
– Между тем, – говорила она, – я – натура цельная и здоровая, у меня есть потребности, и я не боюсь удовлетворять их: в этом я убедилась с тем идиотом!.. Но почему же надо было, чтобы это случилось именно с ним, с этим скотом, с этим жеребцом (как бы я хотела обломать хлыст об его спину!..), а не с кем-нибудь, кто мне по душе… Например, с тобой?..
Марк не прерывал ее. Потом он сказал:
– В сущности, ты честная француженка, а заставляешь себя играть роль, для которой ты не приспособлена. И все из упрямства, назло своим старикам. А твое место скорее возле них, в провинции. (Она запротестовала.).
Не для того ты создана, чтобы с револьвером в руке подстерегать по ночам любовников. Тебе надо иметь мужа – хорошего, одного на всю жизнь, и добросовестно делать с ним детей, целую ораву… Я даже представляю себе, как ты кормишь их грудью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308