– Я держу это здесь, чтобы напоминать самой себе о том, что не надо принимать близко к сердцу таких мужиков. Это – Родди, с его Стэндфордским дипломом и фантастическим европейским автомобилем, и со своей солидной фирмой в деловой части города. Во всем мире все должно делаться только для него. Прибавь к этому, что он ничто иное, как большое дерьмо, и тупое дерьмо в придачу.
Уиндер сказал ей, что лучше бы она поостереглась так выражаться.
– Но слава Богу, у меня все же есть карьера. – Керри повернула машину к стоянке автомобилей и доехала до конца узкой гравиевой дорожки.
– Дом, милый дом, – промурлыкала она. – Будь внимательнее, когда будешь запирать дверь. Здесь не очень-то хорошее соседство.
Джо спросил: – Почему ты делаешь это для меня?
– Я не знаю. Я, действительно, не знаю. – Она отдала ему ключи и попросила облачиться в шкуру Енота, как только он выйдет из машины.
* * *
Бад Шварц и Денни Поуг помогли Молли Макнамара подняться по ступеням старого дома в Южном Майами. Они усадили ее в кресло-качалку в гостиной и открыли окна, чтобы проветрить дом. Рука Бада Шварца все еще ныла, но пальцы, кажется, функционировали.
Денни Поуг сказал:
– Хорошо все-таки дома?
– Конечно, – ответила Молли. – Мальчики, вы мне не организуете чаю?
Бад Шварц взглянул многозначительно на партнера.
– Я сделаю, – сказал Денни, – мне не трудно, – и направился в кухню.
– Неплохой парень, – сказала Молли Макнамара. – Вы оба неплохие.
– Примерные граждане, – сказал Бад, – вот кто мы.
Он водрузил свое тело в мягкое капитанское кресло, но тут же вскочил, как будто сидение было горячим. Он забыл про ту чертову вещицу в кармане, пока она не пощекотала его по яйцам. Он раздраженно вытащил ее из штанов и положил на край стола. Она была завернута в голубую кружевную салфеточку.
Бад спросил: – Мы могли бы что-нибудь сделать с этим?
– На полке над плитой стоит банка, – сказала Молли, – а в холодильнике – рассол.
– Вы смеетесь.
– Это важно, Бад. Очевидно же.
В холле он настиг Денни, который нес чай на серебряном подносе.
– Ты поверишь? – сказал Бад. Он держал раскрытую салфеточку.
– Что еще?
– Она хочет, чтобы я эту чертову вещицу положил в рассол!
– Это еще зачем?
Когда он вернулся в гостиную, Молли покачивалась в кресле. Он поднес ей чай и сказал: – Вам должно стать получше.
– Получше, чем я выгляжу. – Она осторожно пила, наблюдая за Денни поверх чашки. Нежным голосом она произнесла:
– Ты не знаешь, что это значит для меня – то, что вы остались помочь.
– Это не только я. Это и Бад тоже.
– Он неплохой человек, – согласилась Молли. – Я подозреваю, что он человек принципов, глубоких принципов.
Денни Поуг никогда не замечал в своем партнере человека принципов, но, может быть, Молли что-то действительно углядела. Хоть Бад и был неисправимым вором, он играл по определенным правилам. Без оружия, без насилия, без сильных наркотиков – Денни допускал, что все это можно назвать принципами. Он надеялся, что Молли распознала, что и он тоже имеет свои моральные границы, которые не нарушит. Позднее, когда все заснут, он решил составить их список.
Денни спросил: – Так что вы собираетесь теперь делать? Стоять на своем?
– Честно говоря, не уверена. – Она поставила чашку и промокнула салфеткой губы. – У меня было несколько экспертов, которые были против Кингсбэри. Юристы, экономисты, люди, сочувствующие нашему делу. Они составили список утечек денег, и сказали, что все это весьма интересно, все эти иностранные компании, но что, возможно, уйдут месяцы на то, чтобы отсортировать материал, и обвинительный акт будет готов только к следующему году. У нас просто-напросто нету столько времени.
– Черт, – сказал Денни. Он не произносил слова «черт» с третьего класса, но в присутствии Молли, он старался выражаться как можно приличнее.
– Я немного обескуражена, – продолжала она, – кажется, я понадеялась преждевременно.
Денни Поуг чувствовал себя так паршиво, что готов был рассказать о шантаже, который они с Бадом затеяли против великого Френсиса Кингсбэри.
Он спросил: – Мы можем что-то сделать? Хотя бы не дать им убивать бабочек и улиток?
Молли дала ему подборку статей из журналов о редких тропических улитках Кей Ларго.
– Я не сказала, что мы сдаемся… – добавила она.
– Мы должны поговорить с Бадом. Он что-нибудь придумает.
– Каждый день мы теряем драгоценное время. Каждый день может вылиться во что-то конкретное.
Денни кивнул: – Давайте скажем Баду. Он мастак по части таких дел.
Молли прекратила раскачиваться и подняла руку:
– Я что-то слышала. А ты?
Из кухни донеслись звуки борьбы: мужчины дрались, что-то тяжелое ударилось об стену, разбилась банка.
Денни трясло, когда он поднялся. Предательские ноги дважды наводили его на мысль о бегстве.
– Дай мне мою сумочку, – сказала Молли. – Мне понадобится мой пистолет.
Но Денни будто прирос к полу. Его веки вздрагивали, а руки повисли, как плети. Все, о чем он мог думать, было: «Кто-то убивает Бада».
– Денни, ты меня слышишь? Дай мне мою сумочку.
Что-то оранжевое появилось в холле. Это был высокий мужчина в ярком дождевике с капюшоном. У него была влажная серебристая борода, черные солнцезащитные очки и что-то красное, обернутое вокруг шеи. Он держал Бада в весьма неудобном положении, одной рукой вокруг пояса. Бад был размякший, задыхающийся, со смятением на лице.
Когда незнакомец выступил из тени, язык Денни был сухим, как пластырь.
– А, это ты, – сказала Молли. – Поаккуратней, не повреди молодого человека.
Незнакомец с размаха бросил Бада на сосновый паркет и сообщил:
– Я поймал его, когда он клал чей-то палец в банку.
– Именно я велела ему сделать это, – сказала Молли. – А теперь, Губернатор, успокойся.
– Что с вами случилось? – спросил незнакомец. – Кто это сделал с вами, миссис Макнамара?
Он снял очки и вперился в Денни, который издал странный шипящий звук и замотал головой. Бад, страдая от боли, выговорил:
– Это не мы. Это какой-то чертов кубинец.
– Скажите мне его имя, – потребовал незнакомец.
– Я его не знаю, – сказала Молли, – но у меня есть кое-какие улики.
– Палец, – пояснил Бад, все еще не отдышавшись.
Незнакомец присел рядом с качалкой и нежно рассматривал раны и кровоподтеки на лице Молли. – Это невыносимо, – шептал он сам себе. – Это варварство.
Молли дотронулась до его руки и сказала:
– Со мной все будет в порядке. Правда.
Бад и Денни видели таких мужчин только в тюрьме, да и то – не много. Его лицо можно было назвать диким… диким и бесстрашным, но не безумным. Может, оно было бы даже роковым, если бы парень не был так печален.
Он повернулся к Баду и сказал:
– Как насчет того, чтобы дать мне эту кубинскую штуковину?
– Я бросил палец на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Уиндер сказал ей, что лучше бы она поостереглась так выражаться.
– Но слава Богу, у меня все же есть карьера. – Керри повернула машину к стоянке автомобилей и доехала до конца узкой гравиевой дорожки.
– Дом, милый дом, – промурлыкала она. – Будь внимательнее, когда будешь запирать дверь. Здесь не очень-то хорошее соседство.
Джо спросил: – Почему ты делаешь это для меня?
– Я не знаю. Я, действительно, не знаю. – Она отдала ему ключи и попросила облачиться в шкуру Енота, как только он выйдет из машины.
* * *
Бад Шварц и Денни Поуг помогли Молли Макнамара подняться по ступеням старого дома в Южном Майами. Они усадили ее в кресло-качалку в гостиной и открыли окна, чтобы проветрить дом. Рука Бада Шварца все еще ныла, но пальцы, кажется, функционировали.
Денни Поуг сказал:
– Хорошо все-таки дома?
– Конечно, – ответила Молли. – Мальчики, вы мне не организуете чаю?
Бад Шварц взглянул многозначительно на партнера.
– Я сделаю, – сказал Денни, – мне не трудно, – и направился в кухню.
– Неплохой парень, – сказала Молли Макнамара. – Вы оба неплохие.
– Примерные граждане, – сказал Бад, – вот кто мы.
Он водрузил свое тело в мягкое капитанское кресло, но тут же вскочил, как будто сидение было горячим. Он забыл про ту чертову вещицу в кармане, пока она не пощекотала его по яйцам. Он раздраженно вытащил ее из штанов и положил на край стола. Она была завернута в голубую кружевную салфеточку.
Бад спросил: – Мы могли бы что-нибудь сделать с этим?
– На полке над плитой стоит банка, – сказала Молли, – а в холодильнике – рассол.
– Вы смеетесь.
– Это важно, Бад. Очевидно же.
В холле он настиг Денни, который нес чай на серебряном подносе.
– Ты поверишь? – сказал Бад. Он держал раскрытую салфеточку.
– Что еще?
– Она хочет, чтобы я эту чертову вещицу положил в рассол!
– Это еще зачем?
Когда он вернулся в гостиную, Молли покачивалась в кресле. Он поднес ей чай и сказал: – Вам должно стать получше.
– Получше, чем я выгляжу. – Она осторожно пила, наблюдая за Денни поверх чашки. Нежным голосом она произнесла:
– Ты не знаешь, что это значит для меня – то, что вы остались помочь.
– Это не только я. Это и Бад тоже.
– Он неплохой человек, – согласилась Молли. – Я подозреваю, что он человек принципов, глубоких принципов.
Денни Поуг никогда не замечал в своем партнере человека принципов, но, может быть, Молли что-то действительно углядела. Хоть Бад и был неисправимым вором, он играл по определенным правилам. Без оружия, без насилия, без сильных наркотиков – Денни допускал, что все это можно назвать принципами. Он надеялся, что Молли распознала, что и он тоже имеет свои моральные границы, которые не нарушит. Позднее, когда все заснут, он решил составить их список.
Денни спросил: – Так что вы собираетесь теперь делать? Стоять на своем?
– Честно говоря, не уверена. – Она поставила чашку и промокнула салфеткой губы. – У меня было несколько экспертов, которые были против Кингсбэри. Юристы, экономисты, люди, сочувствующие нашему делу. Они составили список утечек денег, и сказали, что все это весьма интересно, все эти иностранные компании, но что, возможно, уйдут месяцы на то, чтобы отсортировать материал, и обвинительный акт будет готов только к следующему году. У нас просто-напросто нету столько времени.
– Черт, – сказал Денни. Он не произносил слова «черт» с третьего класса, но в присутствии Молли, он старался выражаться как можно приличнее.
– Я немного обескуражена, – продолжала она, – кажется, я понадеялась преждевременно.
Денни Поуг чувствовал себя так паршиво, что готов был рассказать о шантаже, который они с Бадом затеяли против великого Френсиса Кингсбэри.
Он спросил: – Мы можем что-то сделать? Хотя бы не дать им убивать бабочек и улиток?
Молли дала ему подборку статей из журналов о редких тропических улитках Кей Ларго.
– Я не сказала, что мы сдаемся… – добавила она.
– Мы должны поговорить с Бадом. Он что-нибудь придумает.
– Каждый день мы теряем драгоценное время. Каждый день может вылиться во что-то конкретное.
Денни кивнул: – Давайте скажем Баду. Он мастак по части таких дел.
Молли прекратила раскачиваться и подняла руку:
– Я что-то слышала. А ты?
Из кухни донеслись звуки борьбы: мужчины дрались, что-то тяжелое ударилось об стену, разбилась банка.
Денни трясло, когда он поднялся. Предательские ноги дважды наводили его на мысль о бегстве.
– Дай мне мою сумочку, – сказала Молли. – Мне понадобится мой пистолет.
Но Денни будто прирос к полу. Его веки вздрагивали, а руки повисли, как плети. Все, о чем он мог думать, было: «Кто-то убивает Бада».
– Денни, ты меня слышишь? Дай мне мою сумочку.
Что-то оранжевое появилось в холле. Это был высокий мужчина в ярком дождевике с капюшоном. У него была влажная серебристая борода, черные солнцезащитные очки и что-то красное, обернутое вокруг шеи. Он держал Бада в весьма неудобном положении, одной рукой вокруг пояса. Бад был размякший, задыхающийся, со смятением на лице.
Когда незнакомец выступил из тени, язык Денни был сухим, как пластырь.
– А, это ты, – сказала Молли. – Поаккуратней, не повреди молодого человека.
Незнакомец с размаха бросил Бада на сосновый паркет и сообщил:
– Я поймал его, когда он клал чей-то палец в банку.
– Именно я велела ему сделать это, – сказала Молли. – А теперь, Губернатор, успокойся.
– Что с вами случилось? – спросил незнакомец. – Кто это сделал с вами, миссис Макнамара?
Он снял очки и вперился в Денни, который издал странный шипящий звук и замотал головой. Бад, страдая от боли, выговорил:
– Это не мы. Это какой-то чертов кубинец.
– Скажите мне его имя, – потребовал незнакомец.
– Я его не знаю, – сказала Молли, – но у меня есть кое-какие улики.
– Палец, – пояснил Бад, все еще не отдышавшись.
Незнакомец присел рядом с качалкой и нежно рассматривал раны и кровоподтеки на лице Молли. – Это невыносимо, – шептал он сам себе. – Это варварство.
Молли дотронулась до его руки и сказала:
– Со мной все будет в порядке. Правда.
Бад и Денни видели таких мужчин только в тюрьме, да и то – не много. Его лицо можно было назвать диким… диким и бесстрашным, но не безумным. Может, оно было бы даже роковым, если бы парень не был так печален.
Он повернулся к Баду и сказал:
– Как насчет того, чтобы дать мне эту кубинскую штуковину?
– Я бросил палец на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88