– Это патетично, – сказал Уиндер.
– Другим словом не назовешь.
– Ты когда-нибудь испытывала такое? – навязчивую идею, имел он в виду.
– Нет, буду с тобой откровенной.
– Так что же со мной происходит?
– У тебя сейчас просто плохая неделя.
Она прошла в спальню и переоделась в лавандовую ночную рубашку до колен – если быть точным, 4 дюйма над коленями. Eе волосы песочного цвета были зачесаны в «конский хвост».
Уиндер сказал:
– Ты выглядишь на шестнадцать.
Три дюжины парней могли бы сказать ей то же самое.
Его сердце забилось несколько чаще, чем он ожидал.
– Завтра я перееду в мотель, – сказал он.
– Нет, ты останешься здесь.
– Я ценю это, но…
– Пожалуйста, – сказала Керри. – Пожалуйста, останься.
– У меня серьезные планы. Тебе это не понравится.
– Откуда ты знаешь? К тому же я немного нервничаю с этой новой работой. Приятно найти здесь кого-то в конце дня, кого-то, с кем можно поговорить.
Пристально глядя на нее, Уиндер думал: «О Боже, не делай этого со мной. Не заставляй– меня говорить это».
И все же он сказал:
– Ты просто хочешь присматривать за мной. Ты боишься, что я наломаю дров.
– Я не жду ничего хорошего.
– Я предупреждаю тебя: я ищу Кингсбэри.
– Я знаю, Джо. Припиши это первобытному инстинкту, – ока взяла его за руку и повела в спальню.
«Я не готов к этому», – думал Уиндер. На его шее пульсировала жилка. Он чувствовал себя так, как будто вернулся в школу.
Занавески в спальне были розовые, одеяло темно-фиолетовое. На тумбочке лежал открытый роман Энн Тайлер.
Пушистая толстая игрушка сидела, прислонившись к подушке: глаза-пуговицы, круглые и короткие усы.
– Мышка Фиалка, – объяснила Керри. – Обрати внимание, какие сексуальные ресницы.
– Ради всего святого, – сказал Джо.
– Я что-то боюсь петь на карнавале, – сказала Керри. – Я не слишком-то похожа на Деву Семинольскую.
Уиндер заверил ее, что все будет прекрасно.
– Послушай, мне нужна твоя помощь. Если ты откажешься, я пойму.
– Выкладывай.
– Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня своровала, – произнес Джо.
– Я сделаю это.
– Даже так?
Керри сказала: – Я верю тебе и хочу помочь.
– И это возможно?
– Ты меня удивляешь.
– Не волнуйся, это не опасно. Совсем немного усилий, и все уже сделано.
– Конечно. Завтра.
– Почему ты это делаешь? – спросил он.
– Потому что все, что происходит в Королевстве – это обман, вот и все. Но, в основном, потому, что мертв невиновный человек. Мне нравился Уилл Кушер. – Она помолчала. – И его жена тоже.
Ей необязательно было добавлять последние слова, но Уиндер был рад, что она это сделала. Он сказал:
– Ты можешь потерять работу.
Керри улыбнулась: – Всегда можно найти другую работу.
Казалось, это хороший момент для того, чтобы растопить лед, и Джо попытался это сделать: по-братски он клюнул Керри в щеку.
– Джо, – прошептала она, – ты целуешься, как попугай.
– Я немного нервничаю.
Медленно она повлекла его к кровати.
– Почему, – спросила она, хихикая, – почему ты так нервничаешь, мальчик?
– Я, правда, не знаю…
Ее грудь прижалась к его ребрам, поистине замечательное ощущение. Уиндер решил, что мог бы провести всю оставшуюся жизнь в таком положении.
Керри сказала:
– Я дам тебе несколько уроков. Урок номер один: как ласкать индейскую девушку.
– Начинай, – ответил Уиндер, – я весь внимание.
– Теперь делай, как я скажу.
– Все, что угодно, – согласился он.
Пока они целовались, Уиндера посетила мысль, которая прорастала, как гриб в той единственной части его мозга, которая не была охвачена страстью.
Мысль была такова: «Если я буду следовать этим урокам, нам не потребуется пистолет».
22
Педро Луз был в логове Фрэнсиса Кингсбэри, он издавал какое-то раздраженное мычание, потом сказал Чуррито:
– Выглядит так, как будто мы занимаемся бизнесом.
Кингсбэри положил трубку и сказал:
– Решено. «Манки Маунтэйн», ровно в четыре. Перед бабуинами.
«Манки Маунтэйн» был маленьким парком, урезанной имитацией почтенных обезьяньих джунглей. Для Педро Луза это название звучало, как идеальное место, где можно убить пару ворюг. С фырканьем Кингсбэри сказал:
– Это задницы. Кто знает, где они берут свои остроумные идеи. Может быть, из телевизора.
– Что такое это «Манки Маунтэйн»? – спросил Чуррито.
– Парк, в котором, как говорит название, живут, в основном, обезьяны. Две тысячи чертовых тварей бегают по всему парку.
Кингсбэри не любил обезьян и намеренно воспрепятствовал плану создания Павильона Приматов в Волшебном Королевстве. Он чувствовал, что человекообразные обезьяны только сократят доходы; Дисней тоже избегал их: во-первых, они кусаются, а во-вторых, от них воняет, как из канализационной трубы. Кингсбэри заключил:
– Если они так остроумны, то…
Педро Луз шумно сосал открытый конец трубочки. Он купил в оптовом медицинском магазине в Перрайне дюжину ампул с пятипроцентным раствором глюкозы. Затем прикладом своего кольта он растер наркотические таблетки в порошок и всыпал его в пластиковые ампулы. Никто в спорте никогда не слышал о получении допинга таким способом; Педро Луз хвастался, что это целиком его идея и он никогда не консультировался с доктором. Единственное, что доставляло ему беспокойство, было использование иглы. Педро Луз избегал инъекций. Принимая наркотик, он обычно выдергивал иглу и вставлял трубочку прямо в рот.
Сидя в доме Кингсбэри, он опять мог почувствовать это магическое влияние таблеток на его организм. С ними приходила сила, а с силой – уверенность. Педро Луз ничего не боялся. Он чувствовал себя так, как будто шел навстречу едущему автобусу. Чуррито кивнул на Педро и произнес: – Даже обезьяны не такие дураки.
– Кончай, – зарычал Педро.
Чуррито, казалось, были безразличны вулканические смены настроения, которые случались с Педро каждые несколько часов.
Кингсбэри сказал: – Вы, ребята, сейчас не расслабляйтесь. Есть работа. Я хочу, чтобы эти трахнутые задницы не стояли у меня за спиной. Не ссорьтесь между собой, я имею в виду – поберегите энергию для настоящей работы.
Педро Луз ответил: – Не беспокойтесь.
Зазвонил телефон, и Кингсбэри взял трубку. По-видимому, звонок был издалека, потому что Кингсбэри начал кричать. Что-то насчет дорожного происшествия, в котором пострадал важный транспорт с рыбой. Звонивший наезжал на Кингсбэри, а Кингсбэри бормотал извинения, в том духе, что кое-какое количество денег уже наготове. Кингсбэри повесил трубку и сказал: – Это был Гонконг. Немного запороли кошачьей пищи, но я уладил это дельце и не дал ему хода. Черт подери, получат они назад свои деньги.
– У моего дяди был рыбный магазин, – вставил Педро Луз, – это очень тяжелый бизнес.
Без предупреждения в комнату вошла миссис Кингсбэри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88