Сцинк так тихо выскользнул из палаты, что Бонни с Августином заметили это не сразу. За дверью губернатора не оказалось, но их внимание привлекала суета белых и синих халатов в конце коридора. Сцинк вышагивал по инкубатору новорожденных с двумя младенцами на руках и с беспредельной печалью разглядывал спящих малышей. Несмотря на кудлатую бороду, грязные армейские штаны и ботинки, он казался безобидным. Три здоровых санитара совещались у питьевого фонтанчика – видимо, попытка переговоров результатов не принесла. Джим Тайл спокойно вошел в инкубатор и водворил младенцев обратно в стеклянные колыбели.
Никто не вмешался, когда полицейский выводил Сцинка из больницы, – со стороны это казалось обычным арестом: уличного сумасшедшего забирают в тюрьму. Джим Тайл, придерживая Сцинка, быстро вел его по лабиринту бледно-зеленых коридоров. Оба о чем-то напряженно говорили. Бонни с Августином, огибая инвалидные коляски и каталки, едва поспевали следом.
На стоянке Джим Тайл сказал, что ему пора на службу.
– Едет президент. Угадайте, кому придется расчищать для него дорогу.
Он сунул Сцинку в руку какую-то бумажку и сел в патрульную машину. Губернатор, не говоря ни слова, улегся в кузове Августинова пикапа, скрестил руки на груди и уставился здоровым глазом в облака.
– Что нам с ним делать? – спросил Августин.
– Решайте сами. – Полицейский выглядел совсем измученным.
Бонни спросила, как Бренда.
– Врачи надеются, выживет, – ответил Джим.
– А как с бандитом?
– Не поймали, – сказал полицейский, – и не поймают. – Он пристегнул ремень, захлопнул дверцу и приладил темные очки. – Флорида – это было нечто особое, – добавил он задумчиво. – Давным-давно.
Из кузова пикапа донесся звериный вопль.
– Приятно было познакомиться, миссис Лэм. – Джим Тайл смотрел поверх очков. – Поступайте, как сочтете нужным. А капитан – он поймет.
И полицейский уехал.
Возвращаясь в аэропортовскую гостиницу, где Макс снял ей на день номер, Бонни положила голову Августину на плечо. Его пугали предстоящие часы прощанья. Расставаться лучше сразу – застегнули чемоданы, захлопнули двери, и отъезжающее такси взвизгнуло сцеплением. Августин посмотрел на часы в приборной доске – до ее рейса оставалось чуть меньше трех часов.
Через заднее окошко Бонни увидела, что Сцинк натянул на лицо купальную шапочку и свернулся нескладным калачиком.
– Интересно, что на той бумажке, – сказала она.
– Думаю, имя или адрес, – ответил Августин.
– Чьи?
– Это всего лишь догадка, – сказал он, и все же поделился предположением.
Тем вечером Августину не пришлось прощаться, потому что Бонни в Нью-Йорк не полетела. Она сдала билет и вернулась в дом Августина. Бонни оставила Максу сообщение на автоответчике, но ответ пришел уже за полночь, когда она спала в комнате с черепами.
Днем 28 августа в кухне Тони Торреса зазвонил телефон.
– Подойди, – сказал Щелкунчик.
– Сам подойди, – огрызнулась Эди.
– Очень смешно!
Щелкунчик не мог ходить – удар монтировки разбил ему правую ногу. Он лежал в кресле, обложив колено тремя пакетами льда, который Эди купила за пятьдесят долларов на Куэйл-Руст-драйв у бандита, проезжавшего в грузовике с рыбой. Деньги Щелкунчик выделил из гонорара Уитмарков. Он не сказал, сколько у него осталось, и умолчал о полицейском пистолете в джипе, на случай если Эди опять психанет.
Телефон все звонил.
– Ответь, – сказал Щелкунчик. – Может, это твой дружок Ссантаклаус.
Эди подошла к телефону. На другом конце раздался женский голос:
– Алло? – Эди бросила трубку.
– Это не Фред.
– Кто, на хрен?
– Я не спрашивала, Щелкунчик. Нас тут быть не должно, ты не забыл? Похоже на межгород.
– А вдруг из страховой компании? Может, чек готов.
– Нет, Фред бы сказал.
– Он смылся! – хохотнул Щелкунчик. – Ты его своей шахной напугала!
– На сколько спорим, что вернется?
– Конечно, без такой восхитительной кормы ему жизнь не мила.
– Ты даже себе не представляешь насколько! – Эди высунула язык. Может, она и недостаточно хороша для юного Кеннеди, но юный мистер Дав в жизни лучшего не видел. Кроме того, назад ходу нет – Фред уже подал липовое требование.
Опять зазвонил телефон.
– Черт! – ругнулась Эди.
– Ну помоги же мне! – Щелкунчик раздраженно заелозил в кресле. – Дай руку!
Придерживаясь за плечо Эди, он прохромал в кухню. Эди сняла трубку и передала Щелкунчику.
– Ну? – сказал он.
– Алло? – Женщина. – Тони, это ты?
– Э-э… Кххрррм. – Щелкунчик осторожничал.
– Это я, Нерия.
Кто? Пакет со льдом таял, и капли стекали по больной ноге. Казалось, багровая коленка сейчас взорвется, как гнилой манго. Эди тоже прижала ухо к трубке, пытаясь услышать разговор.
– Тони, я никак не могла дозвониться. Что с домом?
И тут Щелкунчик вспомнил: жена! Тони говорил, у нее какое-то кубинское имя – то ли Мириам, то ли Нерия. Он еще сказал, что она приедет за своей долей страховки.
– Плохо слышно, – промямлил Щелкунчик.
– Что там происходит? Я позвонила соседям, и мистер Варга сказал, что наш дом разрушен, но там живут чужие люди. Какая-то женщина. Тони, ты слышишь? Мистер Варга еще сказал, что ты прострелил дыру в гараже. Что за дела, черт возьми?
Щелкунчик держал трубку в вытянутой руке, словно брусок динамита. Его нижняя челюсть ходила взад-вперед, издавая щелчки, от которых у Эди по спине ползали мурашки.
– Тони! – верещал голос в телефоне.
Эди выхватила трубку и сказала:
– Извините, пожалуйста, вы не туда попали. – И дала отбой.
– Блин! – Ничего другого у Щелкунчика поначалу не выговаривалось.
– Жена?
– Ага. Блин!
Эди помогла ему прошкандыбать к креслу. Щелкунчик плюхнулся, под ним захрустел лед.
– Где живет твой дружок Ссантаклаус?
– Отель «Рамада».
– Блин. У нас времени совсем ничего.
– Откуда звонила Торрес? Она здесь, в Майами?
– Черт ее знает. Отведи меня к машине.
– У меня еще одна неважная новость: утром вернулись собаки.
– Эти сардельки?
– Бросить нельзя, их нужно кормить.
– Ни за что на свете! – Щелкунчик сдавил пульсирующую болью ногу.
– Ага, будто мне от этого много радости. Ладно, давай руку.
Новый клиент Авилы направился по автостраде на юг. Вскоре «кадиллак» застрял в потоке грузовиков со стройматериалами, восемнадцатиколесных тягачей, военных конвоев, машин «скорой помощи», автомобилей туристов, национальных гвардейцев и сотен привередливых страховых оценщиков. Все стремились в зону урагана. К эпицентру.
– Как после бомбежки, – сказал человек, назвавшийся Риком Рейнольдсом.
– Точно. Где ваш дом?
– Надо еще проехать.
Машина продвигалась еле-еле. Клиент включил радио: ведущий ток-шоу отпускал шпильки в адрес жены какого-то кандидата. Авиле шутки показались совсем несмешными, но заказчик одобрительно усмехался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93