— Да что вы? — воскликнул шериф. — Я неплохо знаю этого Маккензи. Больше того, думаю, никто не знает его лучше меня. Похоже, он счастливчик! — Он оглядел ее с головы до ног. — Вы просто красавица, мисс Фентон.
— Благодарю вас, шериф. Вы так добры. Решив больше не притворяться, Люк выпрямился.
— Должен сказать, мисс Фентон, в жизни вы куда лучше, чем на портрете. — Маккензи вытащил из кармана фотографию и протянул ее девушке.
Хани уставилась на изображение Абигайль Фентон, а затем перевела взгляд на Люка и робко улыбнулась.
— Хм, интересно, откуда у вас моя карточка?
— Вы сами послали ее мне, мисс Фентон.
— Что? Я ее послала вам? Не представляю даже, зачем я это сделала! Я так плохо чувствовала себя, когда меня фотографировали и… — Девушка замолчала в замешательстве. — А что вы хотели сказать?.. Как это — послала вам? Я? Вам?
— Мое имя — Люк Маккензи.
— Вы — Люк Маккензи? — Хани оторопело уставилась на него. — Абигайль не сказала мне, что вы шериф!
Девушка была в смятении. Надо же, она столько усилий приложила для того, чтобы избежать встречи со служителями закона, а тут сама по доброй воле бросилась одному из них в лапы!
— Так, черт возьми, кто же вы такая, леди?
Хани глубоко вздохнула.
— Признаться, это очень долгая история, шериф. Как вы могли догадаться, я вовсе не Абигайль Фентон. Ни один мускул на его лице не дрогнул.
— Неужели? — язвительно произнес он, подбоченившись.
Хани нередко приходилось выпутываться из самых немыслимых историй, поэтому она решила, что без труда сумеет заговорить зубы какому-то шерифу, подыскивающему себе жену с помощью объявлений. А как только она улизнет от него, то сразу же соберет вещички — и поминай как звали.
— Видите ли, шериф, меня и в самом деле зовут Бекки Шарп, — заговорила она. — Мы с Абигайль — подруги, обе жили в Сент-Луисе и вместе работали… в библиотеке. — Помолчав, она посмотрела в его пронизывающие глаза. Пожалуй, ей будет не так уж легко облапошить его. Откашлявшись, девушка продолжила: — Абигайль надоело быть старой девой, вот она и решила ответить на ваше объявление через брачную контору. У нее были самые честные намерения, шериф, клянусь вам, но в последний момент она испугалась и решила отказаться от своей затеи.
— Следует ли мне понимать, что вы приехали сюда выйти за меня замуж вместо мисс Фентон?
— Нет, не совсем так, — поспешила оправдаться Хани. — Абигайль попросила меня убедить вас, что она не обманщица какая-нибудь. Она просто струсила. Вот я и согласилась помочь ей — приехать сюда и все вам объяснить.
— Весьма великодушно с вашей стороны, мисс Шарп. Черт возьми! По лицу этого человека невозможно было догадаться, что у него в голове.
— Нет, шериф, честно говоря, у меня тоже была своя выгода. Видите ли, мистер Маккензи, я просто спасаюсь от нежелательной помолвки.
— Ну что ж, тогда быстрее покончим с этим делом, мисс Шарп. Если ни вы, ни мисс Фентон не собираетесь за меня замуж, то попрошу вас вернуть мне те триста долларов, что я послал ей, и я уйду.
— Абигайль истратила эти деньги на фургон, мулов и провизию.
— Леди, мне немало пришлось потрудиться, чтобы заработать эти деньги. Не думаете же вы, что я позволю вам просто так забрать у меня приличную сумму, словно я бездельник какой-то, бросающий доллары на ветер! Или вы вернете мне эти деньги, или я арестую вас за мошенничество.
— Я не брала ваших денег! — с негодованием вскричала девушка. У нее не было ни малейшего желания спорить с представителем закона, и она уже пожалела о том, что так много рассказал ему. — Будь у меня деньги, я с радостью отдала бы вам ваши триста долларов.
— Значит, вы поспешили, продавая фургон и мулов так дешево, — заметил он.
— Откуда вам это известно? — удивилась она.
— Я еще не то вам скажу, мисс Как-Вас-Там. Думаю, никакой Абигайль Фентон в природе никогда не существовало. Полагаю, вы просто выколачиваете из мужчин деньги, посылая им фотографию и называя себя этим именем.
— Но если это так, то зачем же я, по-вашему, приехала сюда?
— Не знаю, может, у вас просто выхода иного не было. Наверняка вы еще от кого-нибудь убегали, — предположил Люк.
Подозрения шерифа были очень близки к правде. Хани поняла, что ступила на скользкую дорожку.
— Послушайте, шериф Маккензи, клянусь, у меня и в мыслях нет обмануть вас. Я просто воспользовалась возможностью приехать на запад, чтобы избежать замужества, вот и все! Я отдам вам все мои деньги.
— Непременно, — заявил молодой человек. — И не меньше трехсот долларов.
— У меня нет такой суммы. Все мои деньги в сумке.
— Надеюсь, вы достанете из нее именно деньги, а не револьвер, — бросил Маккензи, наблюдая за тем, как девушка роется в содержимом большой дорожной сумки.
Смерив его испепеляющим взглядом, Хани выудила из недр сумки свой кошелек.
— Вот, возьмите. Это все, что у меня есть. Похоже, вы не испытываете мук совести, оставляя без гроша бедную женщину. Кажется, кавалеры у нас перевелись с разгромом конфедерации. — Хани, услышав техасский акцент в речи шерифа, предположила, что во время войны он сражался на стороне южан. Поэтому она решила сыграть на этом, надеясь, что ее собеседник сменит гнев на милость. — Папочка всегда предупреждал меня, что янки помешаны на деньгах. Ни один джентльмен-южанин не смог бы спать спокойно, зная, что отобрал у девушки последний доллар!
— Леди, поверьте, по ночам я сплю как младенец. — Пересчитав деньги, он окинул Хани пристальным взглядом. — Кстати, судя по вашей одежде, вы не очень-то стеснены в средствах.
Хани почувствовала непреодолимое желание вцепиться ему в физиономию, но вовремя овладела собой, понимая, что сейчас лучше защищаться словами.
— Здесь всего сорок девять долларов, — заявил Маккензи, пряча деньги в нагрудный карман. — Печальное воспоминание о трех сотнях…
Хани вдруг осознала, что с этим человеком будет нелегко сладить, однако попыталась сделать еще одну отчаянную попытку.
С убитым видом девушка подошла к своей сумке и принялась шарить в ее содержимом, пока рука ее не наткнулась на одну из брошей. Со слезами на глазах повернулась она к шерифу.
— Ну хорошо, берите и это. Это все, что у меня осталось. Бабушка подарила мне брошь перед смертью.
— И что, по-вашему, я должен с нею делать? — спросил Маккензи.
Уж она бы сказала ему, что он должен делать с этим украшением, жаль только, такие вещи порядочные дамы вслух не произносят, поэтому Хани лишь сконфуженно прошептала:
— Вы сможете продать ее. Это очень ценная вещь.
Люк опустил брошку в карман. Хани с облегчением наблюдала, как он направился к двери, но вдруг, к ее ужасу, шериф вытащил из замка ключ и отправил его вслед за деньгами и камеей.
— Что вы делаете?! — встревоженно вскричала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86